Высоко над головой болталась лампочка. От каждого порыва ветра она раскачивалась в стороны и стоило ей только угомониться, как новый поток срывал ее с места. За столом у окна сидел мужчина и чистил пистолет.

⁃ Валера, Валера… - сказал он сам себе. Мужчина поправил волосы и посмотрел на пальцы. Тонкий слой крови остался на них. Он потер ладони друг о друга, чтобы кровь скаталась в маленькие комочки и вытер руки о штаны.
⁃ Ну вот как тебя угораздило, - качнул головой в левую сторону мужчина, выпрямился и снова сгорбился.

Стул, на котором он сидел, был гораздо выше стола, сидеть было не удобно. Дверь дома резко стукнула. Мужчина даже не вздрогнул он только посмотрел спустя несколько секунд в ее сторону. Никого не было. Он отложил пистолет и подошел к двери, чтобы закрыть ее.

⁃ Когда уже этот ветроган закончится, - мужчина потянулся за дверью, она открывалась наружу. Вдалеке он увидел мелькающие огни. - Кажется, едут. Из леса пахло свежестью, близилась осень, ночи становились все прохладнее.

Валера стоял у открытой двери и глубоко дышал. Казалось, в его легкие попадает целый таежный сбор и непременно наполняет его силами. Захотелось чая. Мужчина подошел к плите и поставил чайник. Плита была старая, с двумя комфорками, а чайник почернел от копоти. Чай в таком чайнике самый вкусный. Валера открыл крышку и проверил, много ли воды осталось.

⁃ На чашку, наверное, хватит. А больше и не надо.

Ожидание тянулось длинной чередой не примечательных событий. Самое обидное, что время нельзя было ни остановить, ни ускорить. Всё монотонно заставляло ждать. Это было самое сложное. Ни страх, ни надежда не возбуждали чувств. Даже не безразличие, а усталость, вот что испытывал Валера. Чайник начал потихоньку свистеть, сначала неуверенно, а потом стал выпускать такую струю пара, что можно было и обжечься. Мужчина налил в чашку кипяток, достал банку со сбором трав, зачерпнул щепотку и бросил в чашку. Листочки трав стали раскрываться и тонуть один за другим на дно. Валера взял кусок подсушенного хлеба и вернулся к столу. Пистолета на нем не было.

Проснуться и не понимать, где ты.

Однажды, со мной такое случилось. До того момента я никогда не думала, насколько это на самом деле страшно. Когда ты открываешь глаза и просто не помнишь где ты, как здесь оказался. А главное, что тебе теперь делать, куда идти.

Где то в глубине своего сна я попалась на крючок будильника. Очень медленно, но верно он тащил меня на поверхность сознания. Реальность, как солнечный свет, разбавляла плотность океана грез. Я проснулась.

Телефон показал 6 утра и с чувством выполненного долга отключился. Я приподнялась и огладелась. Это был номер в гостинице. Какой город, какая страна? Должно быть что-то, что подскажет.

Зазвонил стационарный телефон:

⁃ Мис София? - заговорил женский голос на английском языке.
⁃ Да.
⁃ Вы проснулись? Вы просили разбудить вас, вам пора ехать в аэропорт.
⁃ Да, спасибо.

Я положила трубку и только потом поняла, что надо было спросить, где я. Подумав еще, поняла, что хорошо, что не спросила. Они бы срчли меня сумасшедшей.

На столике рядом с телефоном не было ничего кроме листочков для заметок и карандаша. На каждом из них красовалась зеленая буква Н. Хилотн и общий сайт. Никак не помогает.

Я подошла к окну. Прямо напротив, через узенькую дорогу, стояло здание. Оно было достаточно близко и загораживало весь обзор. Опять нет ответа. На улице было тихо и путсынно. Ни машин, ни людей и только шесть утра.

Ах да, еще надо ехать в аэропорт. Я поставила телефон на зарядку, села на край кровати и уставилась в стену. В голове не было мыслей. Это то самое идеальное состояние, к которому хотят прийти йоги и практики медитаций. Когда ты ни о чем не думаешь. Я как будто собирала себя с разных точек пространства, постепенно приходя в себя. То одни, то другие воспоминания вспышками возникали в памяти и кусочками пазлов складывали картину прошлого дня.

Вчера я побывала в четырех городах, прилетела из другой страны и в ночи проделала 200 киломметров к югу Китая, чтобы на утро вылететь из Гон Конга обратно домой. Это был какой то бешенный крюк. Гонка впереди времени. И кажется, она закончилась белым листом в моем сознании. Память полностью восстановилась, все события подгрузились и стало понятно, где я и куда нужно идти.

Через час я ехала на пароме и смотрела на рыбацкие корабли, которые расставили свои паукообразные лапы. Был небольшой шторм и казалось, что корабли-пауки ползут по океану в сторону берега. А потом они выйдут и пойдут также по суше. Наверное, у рыбкаов там сейчас происходит настоящая жизнь. Воняет рыбой и потом. Почему то мне очень захотелось поработать вот таким вот честным рыбаком хотя бы один день.

Мне очень нравится становиться участником красивых сцен из фильма, срежиссированного самой Вселенной.

Однажды, кажется в Сколково, я сначала встретилась с Медведевым, а потом пошла, да и записалась в отряды космонавтов.

И знаете, это как сделать шаг в неизвестность, как добавить что то значимое в свою жизнь: Записаться в космонавты.

Я болею космосом. Мне интересно все: от того, как можно добыть воду из астероидов до того, как выглядел бы мой дом на Марсе или любой другой планете. Но тут я задумалась. А что, если в какой то из дней Зубрин и правда позвонит мне и скажет: Сейчас или никогда.

И что тогда? Сейчас или никогда? Кажетя, есть что то третье. Сейчас я на Земле. А можно я в какой нибудь другой жизни выберу оказаться на Марсе?

Если вы не знаете (а скорее всего оно так и есть), то товарищ Зубрин - американец и он основал лагерь в Юте для тех, кто хочет подготовиться к тому, чтобы быть космонавтом. Его спонсирует Маск, контакт которого торжественно записан у меня на салфетке. Но что ему писать?

Так вот все эти ребята спят и видят, как можно скорее оказаться на красной планете. А я поняла одно: на нашей планете очень прекрасно. И для того, чтобы оказаться за ее пределами не обязательно лететь в консервной банке или есть грибы на Гили островах.

Нам доступно одно из самых удивительных инструментов - наше воображение. Так почему бы не воспользоваться этим.

Выжить в Индии.

В правой руке я держала бутылку Джека Дениелса, в левой - телефон. Дверная ручка все время дергалась.

⁃ Блин, давааай, лови сигнал. Дрожащей рукой я набирала сообщение: «У меня все хорошо, ложусь спать, спокойной ночи!» Связь никак не хотела ловиться, пришлось вытянуть руку. - Есть, ушло, - телефон издал победный свист.

Я положила телефон на пол, но он повис немного в воздухе. Розетка была как то нелогично высоко. Так, что провод зарядки не дотягивал до пола. «Фиг с ним», - подумала я, - висит и ладно.

Дверь продолжала ходить ходуном. Крики в коридоре усиливались. Я была в полной готовности нанести удар непрошенным гостям бутылкой по голове. На кровати, чуть в стороне, лежала моя подруга. Как ей удалось заснуть было для меня большой загадкой. Хотя, с другой стороны, шли вторые сутки без сна и мои силы тоже заканчивались.

Прилетел сильный толчок в дверь. Было ничего не ясно: кто кричал, почему плакали дети, почему женщины носились из номера в номер. Почему какие то индусы то и дело пытались выбить нашу дверь? По моим ощущениям там тварился разбой, грабеж, и насилие в одно и то же время. Возможно, начинался пожар.

Было два часа ночи. Индия, Агра. Только что мы выжили на пути из Дели и поселились в единственный более менее приличный и свободный отель. Перед ужином мы выпили виски, чтобы не словить расстройство желудка. И вот теперь мы должны были спокойно спать. Нас было двое: две белые барышни, которые сами решили посмотреть Золотой Триугольник. Это была большая наивность. Думать, что у нас это получится.

Тыдыщь. Я вздрогнула. Гравитация уронила телефон на пол. Дверь замерла. Может быть все закончилось? Я присела на пол. Руки все еще тряслись. Сознание рисовало смутные картины, было очень сложно отделить реальность от моего пограничного состояния полусна.

Крики возобновились. На удивление, я поняла, что больше не боюсь толчков двери. Они превратились в достаточно стабильное положение дел. Как, в прочем, и плачь и ор. Единственное, я с трудом пересилила себя, чтобы встать с пола и дойти до кровати. Я давно не испытывала такого страха, как в детстве, когда ты прячешься под одеяло, потому что там тебя точно не найдут злобные индусы.

Я боялась вытащить и палец, только голова оставалась наруже. И бутылка Джека с собой в руках. Главное, успокоиться. А было очень страшно. Но скоро уютный щит из одеяла сделал свое дело и под стук двери, как под стук колес поезда я задремала.

В дверь постучали.

Потом немного подождали и постучали еще. Вечером нас предупредили, что в номер могут залезть мартышки через окно, поэтому лучше его закрыть. Окно - то есть ставни. Поэтому понять, день или ночь было сложно. Я подошла к двери и прислонилась ухом, чтобы понять, что там происходит, по ту сторону безопасности.

Было тихо. Раздался опять стук, как будто прямо мне в ухо. Я приоткрыла дверь:

⁃ Доброе утро. Я хочу узнать, будете ли вы продлевать номер?
⁃ Номер? Не знаю, уже пора выезжать?
⁃ Вам нужно решить, будете ли вы продлевать номер?
⁃ Да, наверное буду. Когда это нужно решить?
⁃ Да, нужно решить.
⁃ Когда?
⁃ Вы остаетесь?
⁃ Окей.
⁃ Пойдемте со мной. Нужно подписать.
⁃ Окей. Минуту. Я спущусь.

После большого количества поездок в разную Азию начинаешь очень спокойно относиться к тому, что человек отвечает тебе примерно одними и теми же фразами и просто улыбается. Может поменять интонацию, если хочет сказать что то другое. Но фраза будет та же.

Я оделась, взяла паспорт и пошла вниз. В коридоре было спокойно. Как будто и не было того ночного грабежа, разбоя и насилия, которое раздавалось за дверью той ночью. Я ожидала увидеть порванные обои, следы крови, может быть, выбитую дверь… Но нет, все было очень даже опрятно.

На стойке у ресепшена лежал блокнот. Он был обшит тканью и украшен разными камнями, пайетками и тесьмой. На обложке, прямо по центру красовалась надпись: Enjoy your life. И вот я стояла и думала о том, что здесь люди не живут, они выживают. Все то, что мне довелось увидеть было чем то нереальным. Дети, которые рыскают в поисках еды в канавах вместе с коровами и мартышками. Как человек справляет большую нужду прямо на улице, а буквально в полу метре от него готовят в большом чане еду. Как на углу перекрестка сосредоточена вся жизнь: в разбитое стекло смотрится мужчина, которого стригут. Он сидит на стуле без одной ноги и улыбается своему отражению. Там же торгуют безделушками, там же стирают, там же курят и играют, тамже сидит монах. Вспомнила, как водитель тук-тука пел песню вместо радио, он пел ее громко. Так, чтобы люди в пробке тоже ее слышали. Как он маневрировал, как я восхищалась его способности просачиваться. Как вчера перед ужином я стояла на крыше этого отеля и смотрела на Агру. Боже, это незабываемо. Это совсем другая планета. Люди вокруг были для меня абсолютно непонятными. Пахло то пряностями, то навозом.

Ощущение ценности жизни опять накатило тогда. Вот бы отправлять сюда ноющих людей, они бы быстро приходили в себя и понимали, что их жизнь - сахар по сравнению с теми условиями, в которых живут люди здесь. Я смотрела в темноту, кое-где только виднелись огоньки. Все это: свое царство, свой мир. Но люди каждый день в нем выживают, их беспокоят совсем другие проблемы. Если мы забыли, что такое довольствоваться малым, то они помнят это очень хорошо. Они живут этим. Потому что если отнять и это, то не понятно, что тогда у них вообще останется. И ведь они счастливы. Многие счастливы.

Мои размышления прервал менеджер. Он протянул мне паспорт и улыбнулся.

⁃ Где я могу взять такси? - спросила я.
⁃ На улице.
⁃ Ну да, собственно. Спасибо.

Я дождалась подругу и вместе мы вышли на улицу. Сегодня было запланировано посетить Тадж Махал, не зря же мы сюда приехали. На улице стояла только одна кибитка. Но спереди никого не было, может быть, водитель прячется от жары внутри? Я заглянула внутрь и увиденное там, пожалуй, мне уже не развидеть. Двое молодых, во всяком случае мне так показалось, парней придавались плотским утехам. Они целовались так страстно, что я не сразу смогла оторваться. Как они там только уместились, пронеслось у меня в голове. Один из парней заметил меня и мы встретились взглядом.

Вот люблю я такие вещи. Сижу, пишу, думаю о вселенском и о супе. За другим столом сидит девушка. Мы пересекаемся тут иногда, но никогда не разговариаем. Каждый занят своим. Она часто созванивается с коллегами. И вот, среди прочего, она спрашивает: «Софья, как у тебя дела?» Коллегам конечно, но как приятно.

Я улыбнулась широко-широко, потому что я верю, что вселенная разговаривает с нами всеми доступными средствами и радует в самые неожиданные моменты.

Хотите откровенность? Многие тексты я пишу в душе или в ванной. Эйнштейн тоже говорил про то, что многие мысли к нему приходят, когда он купается. А все потому, что в этот момент человек расслаблен. И часто не занят какими то дополнительными проблемами и заботами.

Это то время, когда ум отпускает контроль и начинает «принимать» чистые мысли.

Вот так вот.

Оказыается, я живу в доме, который построил писатель. Специфический дядя. Он пишет фантастику, про «запутанные сети» на границе вселенной. Но как интересно, что я нашла именно этот дом. Что этого писателя зовут так же, как моего папу. Что может он тут тоже сидел и писал, вот за этим столом, а потом Эксмо опубликовывало все его книги. Смолит он конечно, будь здоров.

Все это кажется красивым совпадением или я сама «притянула» это? Время покажет, чем бы оно ни было.

Дед, которому 100 лет.

Я сидела за столом в беседке и смотрела на улицу, начинал моросить дождь. Теплый плед согревал большую часть тела. Было уютно. Только нос и кончики пальцев на руках оставались холодными. Беседку с домом соединяла маленькая каменная дорожка, вдоль которой хозяйка расставила цветы. Наверное, чтобы их полил дождик. Один из горшков был пуст и вода еле-еле прибавлялась в нем. Мое дыхание как будто синхронизировалось с природой и неспешно наполняло легкие свежим воздухом. А каждый выдох чуть-чуть согревал кончик носа. Ничего не хотелось делать. Было даже лень засунуть ладони под плед. Тихий шепот дождя с деревьями убаюкивал и засыпая, я стала медленно моргать.

Из дома вышел седовласый мужчина и привлек мое внимание. Я немного пробудилась. Вся одежда на нем была очень разной: на голове кепка, как у французских мужчин, кофта в клетку, очень добротная, в которой обычно ходят в гости или даже на юбилей. На ногах были домашние штаны, которые вытянулись в коленях и казалось, вот-вот упадут. Калоши.

Дед медленно шел по дорожке. То ли от старости, то ли от сырости он совсем не спешил. Казалось, каждое его движение - это преодоление. Но тем не менее, он добрался до беседки и сразу подошел к часам, которые висели на стене справа от меня. «Разве тут были часы? Но зачем…» - подумала я. В руках у деда был круглый ключ.

Часы оказались хитрыми, с заводом спереди. Циферблат был защищен стеклом, которое открывалось, стоило только отодвинуть крохотную защелку. Дед вставил ключ и начал крутить завод.

⁃ Опять они стали замедляться, - сам себе пробурчал он, не обращая на меня никакого внимания. - Сколько не заводи, опять норовят остановиться, что б их. Ну что вот с ними делать. Крутишь, вертишь каждый раз. А разбирать боязно. Что если совсем встанут, где сейчас новые то возьмешь.

Дед покрутил еще несколько раз. Убедился, что стрелки начали тикать и закрыл крышку на защелку. Убрал ключ в карман кофты.

⁃ Тьфу ты, не подумал. Валька отругает еще, что кофту замочил, - выругался дед. Он подтянул воротник повыше к затылку и бодро побежал по улице к дому мелкими шагами, чтобы не подскользнуться.

Дождь в один момент наполнил пустой горшок.