Расскажут ли нам обломки зданий новую историю?
Строительный мусор, образовавшийся в результате стихийных бедствий, нашел чрезвычайно уместное применение в проекте нового исторического музея в Китае. Архитекторы использовали обломки домов, разрушенных землетрясением, в фасаде здания музея, построенного по заказу города Нинбо. Подобный подход позволил сделать музей одновременно и символом прошлого, и воплощением одной из наиболее продвинутых и плодотворных идей современности — адаптации уже существующих материальных объектов для нужд сегодняшнего дня.
(Городской музей Нинбо. Нинбо, Китай)
У кирпича нет срока годности.
Строительный мусор, образовавшийся в результате стихийных бедствий, нашел чрезвычайно уместное применение в проекте нового исторического музея в Китае. Архитекторы использовали обломки домов, разрушенных землетрясением, в фасаде здания музея, построенного по заказу города Нинбо. Подобный подход позволил сделать музей одновременно и символом прошлого, и воплощением одной из наиболее продвинутых и плодотворных идей современности — адаптации уже существующих материальных объектов для нужд сегодняшнего дня.
(Городской музей Нинбо. Нинбо, Китай)
У кирпича нет срока годности.
Может ли бункер превратиться в электростанцию?
В гамбургском районе Вильгельмсбург была кардинально переосмыслена одна из знаковых руин времен войны — зенитная башня-бункер. Из военного объекта бункер преобразился в “зеленую” электростанцию, которая почти не выделяет парниковых газов. Но история здания не забыта — в бункере, стоящем посреди жилых кварталов, есть открытые для широкой публики мемориальный центр и кафе.
(Энергетический бункер. Гамбург, Германия)
Архитектура напоминает нам, какой силой обладают наши воспоминания.
В гамбургском районе Вильгельмсбург была кардинально переосмыслена одна из знаковых руин времен войны — зенитная башня-бункер. Из военного объекта бункер преобразился в “зеленую” электростанцию, которая почти не выделяет парниковых газов. Но история здания не забыта — в бункере, стоящем посреди жилых кварталов, есть открытые для широкой публики мемориальный центр и кафе.
(Энергетический бункер. Гамбург, Германия)
Архитектура напоминает нам, какой силой обладают наши воспоминания.
Как превратить элеватор в художественный музей?
Старинный элеватор на набережной Кейптауна, состоящий из сорока двух бетонных цилиндрических башен - стал музеем. Поскольку в этом сооружении не было открытого внутреннего пространства, с которым можно было бы работать, архитекторы вырезали его непосредственно в восьми центральных башнях (новые технологии резки железобетона позволяют сохранить ровные края разреза и обогащают пространство новыми текстурами). В результате получился овальный атриум, со всех сторон окруженный бетонными структурами. В подземных тоннелях элеватора устроены мастерские, в которых работают художники.
(Музей современного искусства Африки фонда Цайтца. Кейптаун, Южно-Африканская Республика)
Здание, которое раньше кормило тело, теперь питает ум.
Старинный элеватор на набережной Кейптауна, состоящий из сорока двух бетонных цилиндрических башен - стал музеем. Поскольку в этом сооружении не было открытого внутреннего пространства, с которым можно было бы работать, архитекторы вырезали его непосредственно в восьми центральных башнях (новые технологии резки железобетона позволяют сохранить ровные края разреза и обогащают пространство новыми текстурами). В результате получился овальный атриум, со всех сторон окруженный бетонными структурами. В подземных тоннелях элеватора устроены мастерские, в которых работают художники.
(Музей современного искусства Африки фонда Цайтца. Кейптаун, Южно-Африканская Республика)
Здание, которое раньше кормило тело, теперь питает ум.
Здание музея на бывшей кондитерской фабрике
Когда-то это здание было хранилищем сахара и муки и располагалось на территории кондитерской фабрики «Большевик» в Москве. Теперь фабрика превращена в деловой комплекс, а в причудливой круглой башне разместился Музей русского импрессионизма, спроектированный лондонским бюро John McAslan+Partners. Архитекторы решили сохранить необычную форму здания — в кирпичный цилиндр они встроили перекрытия так, что вышло целых пять этажей. Фасад обшили перфорированными металлическими панелями, и получился современный музей с тремя выставочными залами, учебной студией и кинозалом.
Когда-то это здание было хранилищем сахара и муки и располагалось на территории кондитерской фабрики «Большевик» в Москве. Теперь фабрика превращена в деловой комплекс, а в причудливой круглой башне разместился Музей русского импрессионизма, спроектированный лондонским бюро John McAslan+Partners. Архитекторы решили сохранить необычную форму здания — в кирпичный цилиндр они встроили перекрытия так, что вышло целых пять этажей. Фасад обшили перфорированными металлическими панелями, и получился современный музей с тремя выставочными залами, учебной студией и кинозалом.
Торгово-развлекательный центр на Дмитровском шоссе, 2018 г.
Наиболее рациональная форма для современного торгового центра — простая коробка. Торгово-развлекательный центр предполагает еще некое развлечение посетителя, и это здание начинает вас развлекать еще до того, как вы в него вошли: фасад предложенный мастерской Тотана Кузембаева выглядит как «застывший взрыв» скучной коробки. Причём эта визуальная деформация происходит дважды — ломанными формами и «маскировочной» текстурой панелей. Самое удивительное начинается в тёмное время суток: подсветка, встроенная в стыки панелей, превращает здание в инопланетный объект.
Наиболее рациональная форма для современного торгового центра — простая коробка. Торгово-развлекательный центр предполагает еще некое развлечение посетителя, и это здание начинает вас развлекать еще до того, как вы в него вошли: фасад предложенный мастерской Тотана Кузембаева выглядит как «застывший взрыв» скучной коробки. Причём эта визуальная деформация происходит дважды — ломанными формами и «маскировочной» текстурой панелей. Самое удивительное начинается в тёмное время суток: подсветка, встроенная в стыки панелей, превращает здание в инопланетный объект.
Чтобы ощутить дух Италии, необязательно покупать билет на самолёт, достаточно приехать на одноимённую станцию в Москве.
Речь идет о станции «Римская», которая обладает единственным действующим фонтаном на территории московского метро. Станцию открыли в 1995 году. Композицию из колонн коринфского ордера и двух младенцев — основателей Рима Ромула и Рема — создал известный российский скульптор Леонид Берлин при участии итальянских архитекторов Джампаоло Имбриги и Андреа Куатрокки.
Речь идет о станции «Римская», которая обладает единственным действующим фонтаном на территории московского метро. Станцию открыли в 1995 году. Композицию из колонн коринфского ордера и двух младенцев — основателей Рима Ромула и Рема — создал известный российский скульптор Леонид Берлин при участии итальянских архитекторов Джампаоло Имбриги и Андреа Куатрокки.
Yama, она же Hohlovskaya ploschad'
В 2017 году в столице появилась Яма – это идеальное место, потому что оно спроектировано без функции, и таких мест России не хватает. Пока что русским архитекторам хорошо удаются проекты, в которых есть четкие функции и четкое функциональное зонирование. При таком подходе зачастую нет никакого внимания к идентичности места, а во-вторых, со временем функции могут и должны меняться. Хохловская площадь — это как раз попытка спроектировать место без функции. Людям нужны пространства, которые они смогут использовать так, как хотят.
A few years ago… на этом месте были какие-то задворки бульвара. Many years later… площадь сама генерирует вокруг себя энергию. В этом районе много студентов, и теперь они там пьют кофе, работают и учатся с ноутбуками, общаются. И к истории города можно прикоснуться (сценография проекта строится вокруг археологического памятника - стены Белого города). Из-за того, что оно лишено функции, это место и стало таким многофункциональным. Жаль только, что в реализации субтильность и утонченность многих элементов, заложенных французскими архитекторами (Djao-Rakitine Ltd), была утрачена. При всей своей внешней простоте этот проект очень сложный в детализации, что до конца воплотить не удалось. Это обстоятельство можно рассматривать как повод учесть ошибки и в будущем стремиться к лучшему.
В 2017 году в столице появилась Яма – это идеальное место, потому что оно спроектировано без функции, и таких мест России не хватает. Пока что русским архитекторам хорошо удаются проекты, в которых есть четкие функции и четкое функциональное зонирование. При таком подходе зачастую нет никакого внимания к идентичности места, а во-вторых, со временем функции могут и должны меняться. Хохловская площадь — это как раз попытка спроектировать место без функции. Людям нужны пространства, которые они смогут использовать так, как хотят.
A few years ago… на этом месте были какие-то задворки бульвара. Many years later… площадь сама генерирует вокруг себя энергию. В этом районе много студентов, и теперь они там пьют кофе, работают и учатся с ноутбуками, общаются. И к истории города можно прикоснуться (сценография проекта строится вокруг археологического памятника - стены Белого города). Из-за того, что оно лишено функции, это место и стало таким многофункциональным. Жаль только, что в реализации субтильность и утонченность многих элементов, заложенных французскими архитекторами (Djao-Rakitine Ltd), была утрачена. При всей своей внешней простоте этот проект очень сложный в детализации, что до конца воплотить не удалось. Это обстоятельство можно рассматривать как повод учесть ошибки и в будущем стремиться к лучшему.
Туннель-телепортер под высоким напряжением
Расстояния — главная сложность парка Братеевская пойма в Москве. От крайних жилых многоэтажек до прибрежной зоны идти больше километра. Первое, что встречает у входа в парк, — защитные навесы под высоковольтными проводами. Это было требование ФСК ЕЭС — защитить дорожки от возможного обрыва и падения проводов в зоне 25 метров от проекции провода на землю. Ответом на задачу стала пространственная деревянная конструкция-туннель с решетчатыми стенами и потолком.
Попадая внутрь, движешься как будто в другом измерении времени и пространства. Туннель-телепортер длиной 215 метров переносит тебя сразу вглубь парковой территории.
Визуальный код места— сюрреалистичная красота природной территории, подвергшейся необратимому внедрению техногенной инфраструктуры. Решетчатые конструкции высоковольтных мачт живут в среде с дизайнерскими навесами и павильонами. Дружелюбная, наполненная светом конструкция, она удивительным образом создает атмосферу места и его идентичность.
Расстояния — главная сложность парка Братеевская пойма в Москве. От крайних жилых многоэтажек до прибрежной зоны идти больше километра. Первое, что встречает у входа в парк, — защитные навесы под высоковольтными проводами. Это было требование ФСК ЕЭС — защитить дорожки от возможного обрыва и падения проводов в зоне 25 метров от проекции провода на землю. Ответом на задачу стала пространственная деревянная конструкция-туннель с решетчатыми стенами и потолком.
Попадая внутрь, движешься как будто в другом измерении времени и пространства. Туннель-телепортер длиной 215 метров переносит тебя сразу вглубь парковой территории.
Визуальный код места— сюрреалистичная красота природной территории, подвергшейся необратимому внедрению техногенной инфраструктуры. Решетчатые конструкции высоковольтных мачт живут в среде с дизайнерскими навесами и павильонами. Дружелюбная, наполненная светом конструкция, она удивительным образом создает атмосферу места и его идентичность.
🎲🎮 Как много игр вы знаете про архитектуру? Думаю, вряд ли много... Поэтому ловите ссылку на архитектурный тест про знание московского метро. Ну, я надеюсь на первый-то вопрос ответите все верно, так как мы его уже тизернули несколькими днями ранее.
pik.media/games/test-ugadaj-stantsiyu-moskovskogo-metro/
pik.media/games/test-ugadaj-stantsiyu-moskovskogo-metro/
Навес для курения под “грибами”…
Защитить людей от атмосферных осадков, дать тень солнечным летом и электрический свет в темную ночь — вот те функции, которые нужны человеку для комфортного перекура и сосредоточения.
В этом проекте навеса (Nefa Architects) на террасе офисного здания нашлось место для объектов из нержавеющей стали и столетних досок, мраморной крошке и уличной мебели.
С одной стороны, удалось создать гармоничное решение для контрастного к исторической московской среде «Даниловской мануфактуры» объекта, а с другой — нетривиальным образом интерпретировать образ детской площадки (навес-гриб). Вишенкой на торте (а точнее, на навесе в виде гриба) стала световая инсталляция.
Защитить людей от атмосферных осадков, дать тень солнечным летом и электрический свет в темную ночь — вот те функции, которые нужны человеку для комфортного перекура и сосредоточения.
В этом проекте навеса (Nefa Architects) на террасе офисного здания нашлось место для объектов из нержавеющей стали и столетних досок, мраморной крошке и уличной мебели.
С одной стороны, удалось создать гармоничное решение для контрастного к исторической московской среде «Даниловской мануфактуры» объекта, а с другой — нетривиальным образом интерпретировать образ детской площадки (навес-гриб). Вишенкой на торте (а точнее, на навесе в виде гриба) стала световая инсталляция.
Forwarded from Теории и Практики
Заглянуть внутрь саркофага и даже отправиться в Юрский период — сейчас в музеях можно не только познакомиться с искусством, историей и артефактами, но и испытать на себе новейшие технологии.
За какими инновациями идти в музей сегодня:
https://bit.ly/2ZtZhKh
За какими инновациями идти в музей сегодня:
https://bit.ly/2ZtZhKh
Могут ли кирпичи исцелять?
В 2011 году в местечке Бутаро открылся медицинский центр на 150 мест, который обслуживает почти 350-тысячное население Северной провинции Руанды. Несмотря на важность учреждения, у администрации возникли трудности с привлечением специалистов. Решение пришло в виде этих очаровательных жилых домиков для иностранного медперсонала, расположенных всего в пяти минутах ходьбы от больницы.
При строительстве домов архитекторы комплексно подошли к потребностям сообщества, в частности, использовали проект для обучения новым навыкам рабочих из числа местного населения. В мастерских, организованных прямо на стройплощадке, рабочие учились изготавливать прессованные земляные блоки — сейсмостойкий и долговечный строительный материал. Помимо этого, местных жителей учили делать для больницы мебель и светильники, а также знакомили их с принципами сберегающего земледелия, что может сыграть огромную роль в развитии сельского хозяйства в регионе. В общей сложности в процессе строительства было подготовлено 900 квалифицированных рабочих. Таким образом, в Руанду пришли более совершенные методы строительства, не говоря уже о хорошей медицине, — и это задел на несколько будущих поколений.
(Дома для врачей госпиталя Бутаро (Butaro Doctor`s Housing). Бутаро, Руанда)
Здания строят будущее.
В 2011 году в местечке Бутаро открылся медицинский центр на 150 мест, который обслуживает почти 350-тысячное население Северной провинции Руанды. Несмотря на важность учреждения, у администрации возникли трудности с привлечением специалистов. Решение пришло в виде этих очаровательных жилых домиков для иностранного медперсонала, расположенных всего в пяти минутах ходьбы от больницы.
При строительстве домов архитекторы комплексно подошли к потребностям сообщества, в частности, использовали проект для обучения новым навыкам рабочих из числа местного населения. В мастерских, организованных прямо на стройплощадке, рабочие учились изготавливать прессованные земляные блоки — сейсмостойкий и долговечный строительный материал. Помимо этого, местных жителей учили делать для больницы мебель и светильники, а также знакомили их с принципами сберегающего земледелия, что может сыграть огромную роль в развитии сельского хозяйства в регионе. В общей сложности в процессе строительства было подготовлено 900 квалифицированных рабочих. Таким образом, в Руанду пришли более совершенные методы строительства, не говоря уже о хорошей медицине, — и это задел на несколько будущих поколений.
(Дома для врачей госпиталя Бутаро (Butaro Doctor`s Housing). Бутаро, Руанда)
Здания строят будущее.
Хотели ли бы вы окончить здесь свои дни?
Этот уникальный комплекс социального жилья для пожилых людей демонстрирует, как в Португалии ценят качество жизни. Забота о человеке чувствуется в каждом элементе дизайна, основанного на традициях средиземноморского города, — улицы, площадки, скверы становятся естественным продолжением жилых помещений. С наступлением темноты прозрачные крыши начинают светиться, чтобы пожилые жители могли без труда передвигаться в ночное время. Эта схема освещения играет решающую роль и в экстренных случаях: при включении аварийной сигнализации внутри дома освещение крыши меняется с белого на красный, сигнализируя, что обитателям нужна помощь.
(Социальный комплекс Алкабидише. Алкабидише, Португалия)
Свет транслирует сообщение.
Этот уникальный комплекс социального жилья для пожилых людей демонстрирует, как в Португалии ценят качество жизни. Забота о человеке чувствуется в каждом элементе дизайна, основанного на традициях средиземноморского города, — улицы, площадки, скверы становятся естественным продолжением жилых помещений. С наступлением темноты прозрачные крыши начинают светиться, чтобы пожилые жители могли без труда передвигаться в ночное время. Эта схема освещения играет решающую роль и в экстренных случаях: при включении аварийной сигнализации внутри дома освещение крыши меняется с белого на красный, сигнализируя, что обитателям нужна помощь.
(Социальный комплекс Алкабидише. Алкабидише, Португалия)
Свет транслирует сообщение.
Будут ли ваши дети навещать вас здесь?
Старость не должна быть синонимом одиночества. Этот дом для пожилых людей сочетает в себе функции инновационного лечебного учреждения и отеля. Каждый белый куб — это отдельная квартира, но обособленность апартаментов компенсируется обширным публичным пространством, вокруг которого и расположены жилые блоки. Плоские крыши длинного, извилистого в плане комплекса — превосходное место для прогулки, а в общем дворе пациенты собираются, чтобы пообщаться и обрести новых друзей.
(Комплекс для пожилых людей. Резиденция Алкасер-ду-Сал, Португалия)
Здания знают, что сила – в общении.
Старость не должна быть синонимом одиночества. Этот дом для пожилых людей сочетает в себе функции инновационного лечебного учреждения и отеля. Каждый белый куб — это отдельная квартира, но обособленность апартаментов компенсируется обширным публичным пространством, вокруг которого и расположены жилые блоки. Плоские крыши длинного, извилистого в плане комплекса — превосходное место для прогулки, а в общем дворе пациенты собираются, чтобы пообщаться и обрести новых друзей.
(Комплекс для пожилых людей. Резиденция Алкасер-ду-Сал, Португалия)
Здания знают, что сила – в общении.
Может ли архитектура быть мимолетной?
Строгие линии этого павильона, собранного из стандартных акриловых труб, вдохновлены формой необработанных кристаллов драгоценных камней.
(Выставочный павильон Bvlgari. Манарат-Аль-Саадьят, Абу-Даби, Объединенные Арабские Эмираты)
Строгие линии этого павильона, собранного из стандартных акриловых труб, вдохновлены формой необработанных кристаллов драгоценных камней.
(Выставочный павильон Bvlgari. Манарат-Аль-Саадьят, Абу-Даби, Объединенные Арабские Эмираты)
Может ли архитектура быть мимолетной?
Эта легкая палатка, разработанная в расчете на бурно развивающийся рынок передвижных кафе, изготовлена из гофрированного пластика и может раскладываться, чтобы вместить от двух до пятидесяти посетителей.
(Передвижная закусочная. Сан-Франциско, Калифорния, США)
Эта легкая палатка, разработанная в расчете на бурно развивающийся рынок передвижных кафе, изготовлена из гофрированного пластика и может раскладываться, чтобы вместить от двух до пятидесяти посетителей.
(Передвижная закусочная. Сан-Франциско, Калифорния, США)
Может ли архитектура быть мимолетной?
Временный свадебный павильон парит в воздухе, едва касаясь земли благодаря надувному навесу, наполненному гелием и драпированному прозрачными тканями.
(Свадебный павильон Floatastic. Нью-Хейвен, Коннектикут, США)
Временный свадебный павильон парит в воздухе, едва касаясь земли благодаря надувному навесу, наполненному гелием и драпированному прозрачными тканями.
(Свадебный павильон Floatastic. Нью-Хейвен, Коннектикут, США)
Может ли архитектура быть мимолетной?
Временный павильон для фестиваля искусств Figments на Губернаторском острове выполнен из 53 780 переработанных пластиковых бутылок — примерно столько выбрасывается в Нью-Йорке каждый час.
(Временный павильон “Голова в облаках” (Head in the Clouds). Губернаторский остров, Нью-Йорк, США)
Временный павильон для фестиваля искусств Figments на Губернаторском острове выполнен из 53 780 переработанных пластиковых бутылок — примерно столько выбрасывается в Нью-Йорке каждый час.
(Временный павильон “Голова в облаках” (Head in the Clouds). Губернаторский остров, Нью-Йорк, США)