И вот, сидя на траве недалеко от Сказочного вечернего костра и попивая масалу, мы говорили. Говорили о том, что есть медитация и что лежит в основе этого учения. В разные периоды жизни я медитирую то часто, то редко, но медитирую с детства — именно тогда на моих первых детских боевых искусствах этот процесс всегда считался важнейшим на наших тренировках.
Когда у тебя выходит в самом начале твоего пути самопознания достигать той самой пресловутой «пустоты в голове» и «свободы мыслепотока», ты безумно упиваешься этим процессом. Потому, что в этом действительно много свободного — в уходе от волнительного.
Я думаю, что буддизм говорит о том, как стать свободным от волнительного. Все остальное — методы достижения этой свободы. Стать свободным от волнительного можно либо полностью ограничившись от всего, что может волновать, либо постигнув максимальное из этого всего. Буддизм — это путь крайностей.
Для просвещенного не существует тюрьмы, ведь темница — она в голове. Кто может уже здесь, ещё не свободный от тела, преодолеть стремление, возникающее от вожделения и гнева, тот предан, тот счастливый человек, говорят они.
И это абсолютно так, если бы не маленькое. Небольшое. То, что «свобода от» вопреки «свободе для» в понимании своем — деструктивна. В том, что индивидуальная свобода замыкает всю добродетель на своем эгоизме, а совсем не на понимании свободы другими, окружающими. В том, что она настолько зациклена на бегстве от волнительного, что абсолютно оправдывает безамбициозность и отказ от созидающего.
Изменить собственное отношение недостаточно для того, чтобы решить проблему. Этого достаточно разве что для того, чтобы изменить собственное отношение. Забавно, что на вопросе о существовании индивидуальной свободы воли в основном и сыпятся любые разговоры о буддизме, ведь с одной стороны Будда говорил, что «учит, что есть действие, дело и воля», но с другой — полное отрицание существования таких категорий, как душа или личность. Ведь все мы — всего лишь причины и следствия.
Хотя перестать париться чтобы перестать париться — это нормальный метод. Советую. И начните утро ярко. Солнечно. Обнимите кого-нибудь. Улыбнитесь каждому, кого увидите. Сварите кому-то кофе. Но помните. Впереди еще много работы.
Когда у тебя выходит в самом начале твоего пути самопознания достигать той самой пресловутой «пустоты в голове» и «свободы мыслепотока», ты безумно упиваешься этим процессом. Потому, что в этом действительно много свободного — в уходе от волнительного.
Я думаю, что буддизм говорит о том, как стать свободным от волнительного. Все остальное — методы достижения этой свободы. Стать свободным от волнительного можно либо полностью ограничившись от всего, что может волновать, либо постигнув максимальное из этого всего. Буддизм — это путь крайностей.
Для просвещенного не существует тюрьмы, ведь темница — она в голове. Кто может уже здесь, ещё не свободный от тела, преодолеть стремление, возникающее от вожделения и гнева, тот предан, тот счастливый человек, говорят они.
И это абсолютно так, если бы не маленькое. Небольшое. То, что «свобода от» вопреки «свободе для» в понимании своем — деструктивна. В том, что индивидуальная свобода замыкает всю добродетель на своем эгоизме, а совсем не на понимании свободы другими, окружающими. В том, что она настолько зациклена на бегстве от волнительного, что абсолютно оправдывает безамбициозность и отказ от созидающего.
Изменить собственное отношение недостаточно для того, чтобы решить проблему. Этого достаточно разве что для того, чтобы изменить собственное отношение. Забавно, что на вопросе о существовании индивидуальной свободы воли в основном и сыпятся любые разговоры о буддизме, ведь с одной стороны Будда говорил, что «учит, что есть действие, дело и воля», но с другой — полное отрицание существования таких категорий, как душа или личность. Ведь все мы — всего лишь причины и следствия.
Хотя перестать париться чтобы перестать париться — это нормальный метод. Советую. И начните утро ярко. Солнечно. Обнимите кого-нибудь. Улыбнитесь каждому, кого увидите. Сварите кому-то кофе. Но помните. Впереди еще много работы.
Сверху — микрофотография колониальной зеленой водоросли из рода Вольвокс. Колониальный организм — это термин, обозначающий многоклеточные организмы, образующие колонии из нескольких особей, более или менее тесно связанных между собой, обычно имеющих одинаковый генотип и общий обмен веществ и системы регуляции. Среди животных к таким организмам относят многие виды губок, мшанок, коралловых полипов и др. Но можно начать иначе.
Я утверждаю, что.
Без старого не бывает нового. Без проблем не бывает стимула. Без консерватизма не бывает новаторства, как и искусства не бывает без академки. Революция не имеет начала или конца, являя собой цикл и не больше. Верить в победу какой-то там революции значит отвергать удовольствие от ее процесса и не видеть сути вещей. Не понимать постоянного стремления к совершенству. Не принимать кайдзен.
Не увидеть блокчейн.
По мере погружения в индустрию и в комьюнити, построенное вокруг технологии блокчейна, безумно вдохновляет именно стремление этого независимого общества к постоянным совершенствованиям своей молодой системы. А каждое совершенствование, каждое эволюционное или революционное в какой-то мере решение тестируется здесь достаточно смело и динамично. Эксперименты-эксперименты-эксперименты — вот то, что позволяет индустрии блокчейна менять понимание социальных взаимоотношений вот уже прямо сейчас.
Как только проблема скорости передачи транзакций в системе становится критической, система сразу находит несколько решений данной проблемы и пытается добиться консенсуса. При этом, отсутствие консенсуса не мешает развитию системы, ведь она просто начинает развиваться в обоих сценариях, и так появляется Bitcoin Cash. Как только мы понимаем, что эффективность блокчейна низка из-за использования PoW, в индустрии начинают появляться экспериментальные системы, использующие принципы PoS, или даже PoA. Proof-of-Work — пока самый популярный среди криптовалют принцип достижения консенсуса. В нем новый блок создается после длительных вычислений — это нужно исключительно для того, чтобы нельзя было быстро переписать финансовую историю. Майнеры PoW-сетей жгут электричество, причем количество сожженных мегаватт регулируется не соображениями безопасности или здравого смысла, а только экономикой: мощности наращиваются до тех пор, пока это еще выгодно при текущей цене криптовалюты.
Например, часто сети, которые выполняют полезную работу в рамках Proof-of-Work: ищут простые числа специального вида (PrimeCoin), рассчитывают третичную структуру белка (FoldingCoin) или выполняют другую научную задачу, связанную с вычислениями (GridCoin). А награда за «майнинг» стимулирует вкладывать в науку больше ресурсов.
Но есть и альтернативный подход к распределению права на создание блоков — Proof-of-Stake. В этой концепции вероятность создать блок, а значит, и право получить награду (в виде комиссий или эмитируемой валюты) зависят не от того, сколько вы вложили усилий (сожгли электричества), а от того, сколько у вас валюты в этой системе.
А есть и более радикальный метод, Proof-of-Authority. Дать возможность создавать блоки только доверенным участникам. Например, 10 больниц могут писать в блокчейн эпидемиологическую обстановку в городе. У каждой больницы свой ключ для подписи, больницам мы доверяем. Вместе с тем сохранится открытость — важное свойство блокчейна.
Хотя справедливости ради PoA сильнее всего разрушает изначальную задумку, ведь в этом случае сеть по сути централизованна и может обойтись без распределенности.
Как только появляется проблема с отслеживанием ассоциаций между счетами и транзакциями, появляются Monero с алгоритмами кольцевых подписей, или Dash с функцией, позволяющей смешивать все транзакции, снижая вероятность отслеживания переводов.
Я утверждаю, что.
Без старого не бывает нового. Без проблем не бывает стимула. Без консерватизма не бывает новаторства, как и искусства не бывает без академки. Революция не имеет начала или конца, являя собой цикл и не больше. Верить в победу какой-то там революции значит отвергать удовольствие от ее процесса и не видеть сути вещей. Не понимать постоянного стремления к совершенству. Не принимать кайдзен.
Не увидеть блокчейн.
По мере погружения в индустрию и в комьюнити, построенное вокруг технологии блокчейна, безумно вдохновляет именно стремление этого независимого общества к постоянным совершенствованиям своей молодой системы. А каждое совершенствование, каждое эволюционное или революционное в какой-то мере решение тестируется здесь достаточно смело и динамично. Эксперименты-эксперименты-эксперименты — вот то, что позволяет индустрии блокчейна менять понимание социальных взаимоотношений вот уже прямо сейчас.
Как только проблема скорости передачи транзакций в системе становится критической, система сразу находит несколько решений данной проблемы и пытается добиться консенсуса. При этом, отсутствие консенсуса не мешает развитию системы, ведь она просто начинает развиваться в обоих сценариях, и так появляется Bitcoin Cash. Как только мы понимаем, что эффективность блокчейна низка из-за использования PoW, в индустрии начинают появляться экспериментальные системы, использующие принципы PoS, или даже PoA. Proof-of-Work — пока самый популярный среди криптовалют принцип достижения консенсуса. В нем новый блок создается после длительных вычислений — это нужно исключительно для того, чтобы нельзя было быстро переписать финансовую историю. Майнеры PoW-сетей жгут электричество, причем количество сожженных мегаватт регулируется не соображениями безопасности или здравого смысла, а только экономикой: мощности наращиваются до тех пор, пока это еще выгодно при текущей цене криптовалюты.
Например, часто сети, которые выполняют полезную работу в рамках Proof-of-Work: ищут простые числа специального вида (PrimeCoin), рассчитывают третичную структуру белка (FoldingCoin) или выполняют другую научную задачу, связанную с вычислениями (GridCoin). А награда за «майнинг» стимулирует вкладывать в науку больше ресурсов.
Но есть и альтернативный подход к распределению права на создание блоков — Proof-of-Stake. В этой концепции вероятность создать блок, а значит, и право получить награду (в виде комиссий или эмитируемой валюты) зависят не от того, сколько вы вложили усилий (сожгли электричества), а от того, сколько у вас валюты в этой системе.
А есть и более радикальный метод, Proof-of-Authority. Дать возможность создавать блоки только доверенным участникам. Например, 10 больниц могут писать в блокчейн эпидемиологическую обстановку в городе. У каждой больницы свой ключ для подписи, больницам мы доверяем. Вместе с тем сохранится открытость — важное свойство блокчейна.
Хотя справедливости ради PoA сильнее всего разрушает изначальную задумку, ведь в этом случае сеть по сути централизованна и может обойтись без распределенности.
Как только появляется проблема с отслеживанием ассоциаций между счетами и транзакциями, появляются Monero с алгоритмами кольцевых подписей, или Dash с функцией, позволяющей смешивать все транзакции, снижая вероятность отслеживания переводов.
Сообщество, которое придумывает правила игры в системе. Система, которая вне бюрократического давления способна меняться и развиваться гораздо быстрее любой государственной системы. Это безумно весело. И невероятно трудно. Консервативный регулятор все активнее пытается сопротивляться динамике развития индустрии, это факт. Самое удручающее — это понимание того, насколько может повыситься бюрократическое давление на рынок, который в условиях свободного рынка сформировался невозможно быстро.
Силовое и насильственное давление — это инструмент регулятора. Не важно, в какой плоскости — в плоскости законодательной, или в плоскости физической.
И, как по мне, любое сотрудничество индустрии с государственными регуляторами, должно восприниматься исключительно с должной осторожностью. Потому, что за каждым из них стоит типичная Ланистерша, которая танцует только так, как ей нравится.
Силовое и насильственное давление — это инструмент регулятора. Не важно, в какой плоскости — в плоскости законодательной, или в плоскости физической.
И, как по мне, любое сотрудничество индустрии с государственными регуляторами, должно восприниматься исключительно с должной осторожностью. Потому, что за каждым из них стоит типичная Ланистерша, которая танцует только так, как ей нравится.
Мне лично безумно нравится наш Бойкот. Нравится идея непостоянства публикаций, идея свободного отношения как к форме, так и к содержанию, идея писать тогда, когда не писать ты не можешь. Писать так, как ты хочешь писать. Не ограничивая себя ничем.
Сегодня мы с другом говорили о поэзии, и я вспомнил о Никонове. Точнее, о его «Технике Быстрого Письма». Об альбоме, тексты на который Лёха начинал и заканчивал писать с первого раза и исключительно потоком.
«ТБП» для меня всегда оставался показательным символом того, что несет в себе искусство, каким я хотел его видеть. Независимым. Сильным. Дерзким и выходящим за рамки.
Говоря о футуризме, Малевич писал: «Сюжет всегда убивает краску, и мы ее не заметим. Тогда как расписанные лица в зеленую и красную краску убивают до некоторой степени сюжет, и краска заметна больше. А краска есть то, чем живет живописец: значит, она есть главное.»
Чуть позже он говорил, что черный квадрат стал символом нигилистического отрицания культурного достояния. Бремени, нажитого человечеством. Не-свободным проявлением искусства. Замкнутым в клетке форм, стандартов и восприятий.
Говоря о свободе как о категории на этом канале, я не мог рано или поздно не заговорить об искусстве. Просто потому, что нет ничего свободнее и независимее, чем категорический императив, подсознательная ПОТРЕБНОСТЬ хуярить в дешевый микро на ветхой пожилой студии днями и ночами только потому, что ты не можешь иначе.
Искусство не знает ни света, ни темноты, то и другое равно прекрасно, и то и другое составляют контраст, творящий красоту; нет ни белого ни черного, ни левого ни правого, нет ни переда, ни зада, ни фасада. Есть только ты, застывший над зеброй запылившихся клавиш человек без сил и идей на десятый час беспамятства. Есть только ты.
И отсутствие рамок.
Сегодня мы с другом говорили о поэзии, и я вспомнил о Никонове. Точнее, о его «Технике Быстрого Письма». Об альбоме, тексты на который Лёха начинал и заканчивал писать с первого раза и исключительно потоком.
«ТБП» для меня всегда оставался показательным символом того, что несет в себе искусство, каким я хотел его видеть. Независимым. Сильным. Дерзким и выходящим за рамки.
Говоря о футуризме, Малевич писал: «Сюжет всегда убивает краску, и мы ее не заметим. Тогда как расписанные лица в зеленую и красную краску убивают до некоторой степени сюжет, и краска заметна больше. А краска есть то, чем живет живописец: значит, она есть главное.»
Чуть позже он говорил, что черный квадрат стал символом нигилистического отрицания культурного достояния. Бремени, нажитого человечеством. Не-свободным проявлением искусства. Замкнутым в клетке форм, стандартов и восприятий.
Говоря о свободе как о категории на этом канале, я не мог рано или поздно не заговорить об искусстве. Просто потому, что нет ничего свободнее и независимее, чем категорический императив, подсознательная ПОТРЕБНОСТЬ хуярить в дешевый микро на ветхой пожилой студии днями и ночами только потому, что ты не можешь иначе.
Искусство не знает ни света, ни темноты, то и другое равно прекрасно, и то и другое составляют контраст, творящий красоту; нет ни белого ни черного, ни левого ни правого, нет ни переда, ни зада, ни фасада. Есть только ты, застывший над зеброй запылившихся клавиш человек без сил и идей на десятый час беспамятства. Есть только ты.
И отсутствие рамок.
Как дополнение ко вчерашнему посту — немного Лехи Никонова и его Техники Быстрого Письма. Господа, кстати, панкуют до сих пор. Леха крут.
https://www.youtube.com/watch?v=iSGFqIUk1Ic
https://www.youtube.com/watch?v=iSGFqIUk1Ic
YouTube
Лёха Никонов - "С самого начала дул жуткий ветер..." [Live]
Оператор, монтаж:
Артём Моргунов - http://vk.com/ogiad
Артём Моргунов - http://vk.com/ogiad
С днюхой, Лёва!
Ранее мы уже обсуждали Толстого в этих «стенах», но чтобы обсудить его предметно, мне нужно было бы расписать как минимум 4 лонгрида. А зачем, если Батенька вот только что закончили месяц Толстого и эти самые 4 лонгрида уже написали, и написали неплохо? В аттаче — четвертый, заключительный пост, и уже в нем можно найти ссылки на все остальные. Выходные на то и выходные, чтобы читать.
«Вот уже четвёртую неделю мы исследуем страницы Толстовской публицистики. В первую неделю мы узнали о том, как вредны государство, суды и труд; во вторую изучали зло, войну и совершенство; в третью — размышляли о веществах, проституции искусства и любви. Новая неделя — новые неприятные открытия о себе, ура!»
https://goo.gl/UTG44K
Ранее мы уже обсуждали Толстого в этих «стенах», но чтобы обсудить его предметно, мне нужно было бы расписать как минимум 4 лонгрида. А зачем, если Батенька вот только что закончили месяц Толстого и эти самые 4 лонгрида уже написали, и написали неплохо? В аттаче — четвертый, заключительный пост, и уже в нем можно найти ссылки на все остальные. Выходные на то и выходные, чтобы читать.
«Вот уже четвёртую неделю мы исследуем страницы Толстовской публицистики. В первую неделю мы узнали о том, как вредны государство, суды и труд; во вторую изучали зло, войну и совершенство; в третью — размышляли о веществах, проституции искусства и любви. Новая неделя — новые неприятные открытия о себе, ура!»
https://goo.gl/UTG44K
Батенька, да вы трансформер
Всегда правильно с Толстым
Заключительный выпуск исследования философских взглядов неизвестного Льва Николаевича Толстого в картинках и цитатах
Сегодня я утверждаю, что есть свобода и есть рабство, и одно здесь всегда противопоставлено другому.
И что есть рабство, как не отсутствие права на «нет». И что есть рабство, как не институт обязательной армии, все еще действующий и живой.
Есть такая штука, воинская повинность. Это когда ты мальчик, и до определенного возраста ты не открываешь дверь, в которую звонят, не берешь трубку, в которой незнакомый номер, и не живешь там, где прописан. Просто потому, что попадись ты однажды — попадешь надолго.
Год или несколько. В режиме спать, когда скажут спать. Стоять, когда скажут стоять. Рыть, когда скажут, и стрелять в того, на кого показывает указка командира.
В армейских уставах ты не принадлежишь ни себе, ни своей морали. Тебя просто нет. Есть рядовой Безликий. Которого будут судить тогда, когда он не сможет выполнить приказ. Тогда, когда он пойдет против воли Большего.
Отжимайся, или тебя запинают ногами. Беги, или тобой вытрут все местные сортиры. Отдавай честь, даже если не понимаешь что это такое.
В воровской культуре существует много интересных тезисов. Истинный вор никогда никому не служит и ни на кого не работает. Так он считает себя свободным.
И я могу понять контрактников. Каждый свободный гражданин имеет право продать себя в рабство. Но срочная служба — враг свободного общества. И никак иначе.
Сегодня я утверждаю, что есть свобода и есть рабство, и одно здесь всегда противопоставлено другому.
И что есть рабство, как не отсутствие права на «нет». И что есть рабство, как не институт обязательной армии, все еще действующий и живой.
И что есть рабство, как не отсутствие права на «нет». И что есть рабство, как не институт обязательной армии, все еще действующий и живой.
Есть такая штука, воинская повинность. Это когда ты мальчик, и до определенного возраста ты не открываешь дверь, в которую звонят, не берешь трубку, в которой незнакомый номер, и не живешь там, где прописан. Просто потому, что попадись ты однажды — попадешь надолго.
Год или несколько. В режиме спать, когда скажут спать. Стоять, когда скажут стоять. Рыть, когда скажут, и стрелять в того, на кого показывает указка командира.
В армейских уставах ты не принадлежишь ни себе, ни своей морали. Тебя просто нет. Есть рядовой Безликий. Которого будут судить тогда, когда он не сможет выполнить приказ. Тогда, когда он пойдет против воли Большего.
Отжимайся, или тебя запинают ногами. Беги, или тобой вытрут все местные сортиры. Отдавай честь, даже если не понимаешь что это такое.
В воровской культуре существует много интересных тезисов. Истинный вор никогда никому не служит и ни на кого не работает. Так он считает себя свободным.
И я могу понять контрактников. Каждый свободный гражданин имеет право продать себя в рабство. Но срочная служба — враг свободного общества. И никак иначе.
Сегодня я утверждаю, что есть свобода и есть рабство, и одно здесь всегда противопоставлено другому.
И что есть рабство, как не отсутствие права на «нет». И что есть рабство, как не институт обязательной армии, все еще действующий и живой.
Раз ты писатель, то просто рассказывай истории
Звони мне в любой момент — я разделю с тобой горе
Я знаю, что ты никогда не мусорнёшься
Я знаю, что ты никогда не кинешь якорь
В нашей семье ты — самый свободный
Вместо компаса я дарю тебе свою ярость
Я останусь на кровати, пролистаю вашу сказку
Неудачливым пиратом, моя шхуна затерялась
Может, я хотел бы с вами, но не позволяет знамя
Меня нет среди партий и рукоподаваемых
В вашей пьесе места заняты — я свою сочиняю
Встретимся когда-нибудь у Зимнего дворца
https://goo.gl/EZnssJ
Звони мне в любой момент — я разделю с тобой горе
Я знаю, что ты никогда не мусорнёшься
Я знаю, что ты никогда не кинешь якорь
В нашей семье ты — самый свободный
Вместо компаса я дарю тебе свою ярость
Я останусь на кровати, пролистаю вашу сказку
Неудачливым пиратом, моя шхуна затерялась
Может, я хотел бы с вами, но не позволяет знамя
Меня нет среди партий и рукоподаваемых
В вашей пьесе места заняты — я свою сочиняю
Встретимся когда-нибудь у Зимнего дворца
https://goo.gl/EZnssJ
Галерея Бойкот
Все больше погружаясь в австрийскую школу, все больше понимаешь, насколько сильно необходимо разделять ее и либертарианство в принципе. Либертарианство - это политико-правовая доктрина. Это о рецептах переустройства общества и, прежде всего, его законодательной…
Чем дальше, тем больше возвращаешься к началу.
В начале этой колонки я писал ТОЛЬКО большие посты, ТОЛЬКО много и неподъемно. Сегодня я стараюсь подкидывать дровишек в наш Бойкот чаще и немного короче. Но не бойтесь, раз в неделю я все еще буду писать мои слишком большие посты.
А пока то, с чего начинался Бойкот. Австрийская экономическая школа. Лауреат Нобелевки по экономике. Сторонник либеральной экономики и свободного рынка. Пополняем свои книжные полки, бойкотики, тем, кого читать обязательно. Встречайте всем своим безумием.
Господин Фридрих Август фон Хайек.
В начале этой колонки я писал ТОЛЬКО большие посты, ТОЛЬКО много и неподъемно. Сегодня я стараюсь подкидывать дровишек в наш Бойкот чаще и немного короче. Но не бойтесь, раз в неделю я все еще буду писать мои слишком большие посты.
А пока то, с чего начинался Бойкот. Австрийская экономическая школа. Лауреат Нобелевки по экономике. Сторонник либеральной экономики и свободного рынка. Пополняем свои книжные полки, бойкотики, тем, кого читать обязательно. Встречайте всем своим безумием.
Господин Фридрих Август фон Хайек.
13 апреля 2015 года Вит Едличка, член чешской Партии свободных граждан, взял и провозгласил нейтральную территорию между Сербией и Хорватией свободным государством Либерленд, или Либерландией, а себя — непосредственным президентом новенькой свободной республики.
По словам президента, ни Сербия, ни Хорватия, ни одна из «официальных» стран до сих пор не заявляли никаких прав на территорию Горя Сига, чья общая площадь — меньше 7 км2.
Официальная валюта Либерленда — Merits, стабильная крипта, которая фиксируется курсом доллара. Ребята запустили приложение E-RESIDENCY, которое помогает отслеживать новости сообщества и общаться друг с другом, открыть банковский счет в Либерленде и соединить его с Mycelium.
Шутейки шутеечками, а Либерленд уже признан двумя виртуальными государствами: Королевством Северный Судан с постоянным населением в 0 человек, «созданное» гражданином США, который объявил свою дочь «принцессой королевства»; а также Княжеством Силенд в лице его великого князя Михаила Бейста Первого.
Короче, пацаны вон государства херачат. А ты с кровати встать не можешь.
По словам президента, ни Сербия, ни Хорватия, ни одна из «официальных» стран до сих пор не заявляли никаких прав на территорию Горя Сига, чья общая площадь — меньше 7 км2.
Официальная валюта Либерленда — Merits, стабильная крипта, которая фиксируется курсом доллара. Ребята запустили приложение E-RESIDENCY, которое помогает отслеживать новости сообщества и общаться друг с другом, открыть банковский счет в Либерленде и соединить его с Mycelium.
Шутейки шутеечками, а Либерленд уже признан двумя виртуальными государствами: Королевством Северный Судан с постоянным населением в 0 человек, «созданное» гражданином США, который объявил свою дочь «принцессой королевства»; а также Княжеством Силенд в лице его великого князя Михаила Бейста Первого.
Короче, пацаны вон государства херачат. А ты с кровати встать не можешь.
То чувство, когда предугадываешь политику государства в отношении ряда вопросов. Нацбанк Украины заявил, что не признает биткоин и другие криптовалюты валютой и предупреждает о рисках мошенничества, связанных с их использованием. В пятницу, 22 сентября, замглавы НБУ Олег Чурий заявил: «Мы можем сказать что это точно не валюта, потому что нет центрального эмитента. И мы не можем признать это платежным средством». А Хайек, блин, умер на год позже, чем образовалась сама Украина, ничего?