Поучаствовала тут в хорошем совместном

4 книги современных исландских писателей

Я недавно спросила, хотите ли вы географических подборок, и вы сказали: “Да!” Я собрала в мешочек страны, которые вы указали под тем постом, и теперь буду потихоньку делать подборки. Первой стала Исландия, потому что, как только я увидела эту страну в комментариях, то сразу вспомнила двух исландских писателей, с которыми точно следует познакомиться.

1. “Скугга-Бальдур”, Сьон
Первым, кто мне пришел на ум, был, конечно же, Сьон. Он, наверное, самый известный деятель искусства из Исландии после Бьорк. Да и Бьорк частично обязана ему своей популярностью, потому что Сьон писал стихи для ее песен.

В 2022 году отдельным изданием вышла его небольшая повесть “Скугга-Бальдур”. Изложить ее содержание очень сложно, Сьон выстраивает прозу именно так, как и ожидается от обитателя мистического острова. В основе три разные истории, которые переплетаются и пытаются подражать северным сказкам, странным, мистическим и точно не добрым.
(Городец, 2022, перевод: Н. Демидова)
↓

2. “Советы по домоводству для наемного убийцы”, Халльгрим Хельгасон
Вторым, кого я вспомнила, стал Хельгасон. Автор он плодовитый, и переводят на русский его хорошо, есть из чего выбрать. Я остановлюсь на романе легком, веселом и даже дурашливом, в котором писатель смотрит на Исландию глазами приезжего.

Наемный убийца проваливает задание и бежит из Нью-Йорка. В аэропорту он понимает, что за ним уже идет охота и ворует личность католического священника, который должен был лететь в Исландию. Чтобы выжить, наемнику теперь придется делать вид, что он — верный и консервативный служитель церкви, а это ой как нелегко. И в самые неподходящие моменты его к тому же накрывает тоска по родной Хорватии.
(Corpus, 2010, перевод: С. Таск)

3. “Последние ритуалы”, Ирса Сигурдардоттир
Может, кто-то из вас помнит феномен исландской сборной по футболу, где все игроки днем работали на серьезных работах, типа юристами или врачами, а вечерами играли в футбол. Вот Ирса Сигурдардоттир такая же: вообще-то она инженер-строитель, а книжки пишет в свободное время. И делает это весьма успешно: Сигурдардоттир — самый переводимый современный исландский писатель.

"Последние ритуалы" — детектив об убийстве эксцентричного студента, на груди которого обнаружили вырезанный древний рунический знак. Расследование его гибели идет по двум направлениям. Первое, которое ведет адвокат по просьбе семьи студента, прагматичное и укорененное в настоящем. Второе же направление связывает убийство с далекими ужасами прошлого, когда в Европе царила инквизиция. Это первая книга из цикла об адвокате Торе Гудмундсдоттир.
(АСТ, 2011, перевод: А. Раскина)

4. “Каменный мешок”, Арнальдур Индридасон
Арнальдур Индридасон — потомственный писатель, но его отца на русский, кажется, не переводили. Арнальдур продолжает славную традицию мрачных северных детективов и получает за это награды не только в родной Исландии, но и, например, в Великобритании.

Как раз за “Каменный мешок” британцы его и отметили. На строительном участке находят труп, которому уже лет пятьдесят, не меньше. Такое дело и так не просто расследовать, а у инспектора Эрленда к тому же заболела дочь. Но он все же берется за дело, собирает крупинку за крупинкой, и его уносит в страшные годы Второй мировой, где балом правило зло.
(Corpus, 2010, перевод: И. Свердлов)

Как вам, будем продолжать?

В четверг вручили "Просветителя", если ещё ничего по челледжеру в ноябре не читали, то вот вам хороший такой список с подсказками

“Поляк”, Дж. М. Кутзее: роман о том, как сильно может отличаться то, что один человек сказал, а второй услышал (перевод Марины Клеветенко)

Я, наконец-то, дождалась нового романа Джона Максвелла Кутзее и буквально за пару часов прочитала его весь. Справедливости ради скажу, что “Поляк” — это скорее повесть, в книге чуть меньше 200 страниц. Но такого понятия в английском языке нет, поэтому пусть будет роман, по-кутзеевски краткий и четкий.

“Поляк” — книга про общение, про понимание или даже скорее непонимание. В романе сталкиваются не только носители разных языков, которым сложно общаться друг с другом, но и разные способы донести свои мысли и свои чувства до адресата. Способы эти не ограничиваются словами через рот. Кутзее показывает, как можно общаться, например, при помощи искусства — музыки и литературы. Или как на общение влияют современные гаджеты, например, электронное письмо можно просто удалить, не удостоив обратившегося ответом.
↓

Эту сложность темы общения и понимания Кутзее упаковывает в свою фирменную краткость. В “Поляке”, кажется, он превзошел и самого себя, и Чехова. И дело не только в том, что в книге меньше 200 страниц, а в том, что глава может состоять из одного предложения, а на одной странице, где-то ближе к концу, помещается целых 5 глав! Кутзее всегда любил четкость формулировок и пренебрегал многословием (наверное, сказывается его программистское прошлое), но “Поляк” в этом плане бьет все рекорды.

Итак, Беатрис уже пятьдесят, она жена богатого испанца, мать взрослых детей и думает, что уже все про себя знает. Чтобы не скучать от безделья, она организует культурные мероприятия, в частности, концерты классической музыки. На этот раз к ним едет польский пианист, переосмысливший Шопена. В его сложной фамилии столько шипящих звуков, что все просто зовут его “поляк”. Ему за 70, он статный, с пышной седой шевелюрой и огромными руками, как и подобает виртуозному пианисту.

После концерта Беатрис ведет его в ресторан, как вежливая хозяйка. А потом получает от него письмо, из которого становится ясно — поляк не равнодушен к Беатрис. Изъясняется он четко и прямо — зовет ее с собой на гастроли, пишет, как она волнует его сердце, не смущается ее замужеством. То ли ему сложно плести изящные кружева флирта на не поддающемуся ему английском, то ли он чувствует, что у него просто нет времени на долгие игры и ухаживания.

Беатрис сначала не поддается на уговоры, но, конечно же, все случается, иначе зачем тогда писать роман? Для Беатрис отношения с мужем уже давно стали если не деловыми, то партнерскими, и этот настойчивый и бескомпромиссный язык любви, которым изъясняется польский пианист, кажется новым и свежим. Такому сложно сопротивляться.

У поляка и Беатрис не все гладко. Они до самого конца будут с трудом понимать друг друга, по-разному называть то, что между ними происходит, общаться словно при помощи шифров и кодов:

“Все их разговоры похожи на этот: они обмениваются монетами в темноте, не догадываясь об их истинном номинале.”

Но изредка будет случатся чудо, они будут ловит одну волну.

Кутзее — писатель из ЮАР, который прекрасно владеет языком африкаанс. Но в самом начале карьеры он выбрал английский для своего творчества, наверное, для того, чтобы как можно больше людей прочитали его книги именно такими, какими он их задумывал. Кажется, еще тогда его тревожила сложность перевода, разность языков и то,что люди могут не так его понять (что в карьере Кутзее происходило, например, с романом “Бесчестье”).

“Поляк” с его постоянным напоминанием о том, что Беатрис не говорит по-польски, пианист не понимает испанского и плохо изъясняется на английском, показывает какой огромной иногда бывает разница между тем, что один человек говорит, а второй слышит.

Рубрика “Архив” напоминает, о чем “Книжный гриб” писал ровно год назад:

▪️5 страшных книг, если хочется продлить себе Хэллоуин;
▪️несколько хороших нон-фиков в честь нон-фикового ноября (вдруг кому-то и сейчас интересно, там немного про секс в Средневековье и много про языки и переводы);
▪️Чарльз Болтон или Черный Барт — грабитель, который сочинял и читал стихи;
▪️5 не очень веселых книг о цирке (если кому-то не хватает цирка в собственной жизни).

Еще он рекомендовал “О красоте” Зэди Смит (как сейчас помню — читала ее в самолете) и “Обещание” Деймона Гэлгута (получается продолжение вчерашней темы Кутзее, потому что Гэлгут тоже из ЮАР).

Принесла вам прекрасное и неожиданное о том, как запрещали «Любовника леди Чаттерлей». Прекрасное, потому что дарит надежду, что все запрещено (ну или скорее ограниченное) сейчас, вскоре перестанет быть таковым. Оригинал статьи тут.

Дэвид Лоуренс закончил «Любовника леди Чаттерлей» в 1928 году, но, как известно, ни один издатель ни в родной ему Англии, ни в Соединенных Штатах не желал связываться с романом из-за его “грязненьких моментиков”. Поэтому Лоуренс в частном порядке отпечатал тысячу экземпляров, чтобы потом продать книгу друзьям (в тот же год ему пришлось напечатать еще двести штук). Но поскольку книга не была защищена авторскими правами, быстро начали распространяться пиратские копии, что побудило Лоуренса опубликовать свое «Полное авторское популярное издание» во Франции в 1929 году.
↓