Forwarded from superficial space cadet
Зендея на миланском фотоколе «Претендентов» в винтажном Ralph Lauren. В 1992-м году в этом платье — напоминающем, как и многие вещи в этом промо-туре, теннисную форму, — выходила на подиум Синди Кроуфорд :)
Forwarded from Фёдор, Бонд и Чук
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Аллу Борисовну с юбилеем!
Всё пройдёт, как страшный сон из сериала "Морозко" (в который я незаметно для себя влюбился)🕊
Всё пройдёт, как страшный сон из сериала "Морозко" (в который я незаметно для себя влюбился)🕊
Forwarded from Из жизни гениев KINO
Письмо Энтони Хопкинса Брайану Крэнстону после просмотра сериала "Во все тяжкие":
Дорогой мистер Крэнстон,
Я только что закончил марафон просмотра сериала "BREAKING BAD" - от первой серии первого сезона до последних восьми серий шестого сезона. В общей сложности это две недели просмотра. Я никогда не смотрел ничего подобного. Блестяще! Ваша игра в роли Уолтера Уайта была лучшей из всех, которые я когда-либо видел.
Я знаю, что в этом бизнесе так много пустых звуков и отвратительного дерьма, и я вроде как потерял веру во что-либо. Но эта ваша работа впечатляет - совершенно потрясающе. Что еще более необычно, так это сила каждого участника всей постановки. Сколько это было? Пять или шесть лет работы? То, как продюсеры (и вы в том числе), сценаристы, режиссеры, операторы... каждый отдел - кастинг и т.д.... сумели сохранить дисциплину и контроль от начала и до конца, просто потрясает.
Из того, что начиналось как черная комедия, превратилось в лабиринт крови, разрушения и ада. Это было похоже на великую якобинскую, шекспировскую или греческую трагедию.
Если у вас когда-нибудь будет возможность - передайте мое восхищение всем - Анне Ганн, Дину Норрису, Аарону Полу, Бетси Брандт, АрДжею Митте, Бобу Оденкирку, Джонатану Бэнксу, Стивену Майклу Кесаде - все - все дали мастер-классы исполнения... Список бесконечен.
Спасибо. Такая работа/артистизм - редкость, и когда, время от времени, они встречаются, как в этой эпической работе, это возвращает уверенность. Вы и все актеры - лучшие актеры, которых я когда-либо видел. Это может показаться, что вы набрали полные легкие дыма. Но это не так. Сейчас в Малибу почти полночь, и я почувствовал себя обязанным написать это письмо.
Мои поздравления и глубочайшее уважение. Вы действительно великий, великий актер.
С наилучшими пожеланиями,
Тони Хопкинс
Дорогой мистер Крэнстон,
Я только что закончил марафон просмотра сериала "BREAKING BAD" - от первой серии первого сезона до последних восьми серий шестого сезона. В общей сложности это две недели просмотра. Я никогда не смотрел ничего подобного. Блестяще! Ваша игра в роли Уолтера Уайта была лучшей из всех, которые я когда-либо видел.
Я знаю, что в этом бизнесе так много пустых звуков и отвратительного дерьма, и я вроде как потерял веру во что-либо. Но эта ваша работа впечатляет - совершенно потрясающе. Что еще более необычно, так это сила каждого участника всей постановки. Сколько это было? Пять или шесть лет работы? То, как продюсеры (и вы в том числе), сценаристы, режиссеры, операторы... каждый отдел - кастинг и т.д.... сумели сохранить дисциплину и контроль от начала и до конца, просто потрясает.
Из того, что начиналось как черная комедия, превратилось в лабиринт крови, разрушения и ада. Это было похоже на великую якобинскую, шекспировскую или греческую трагедию.
Если у вас когда-нибудь будет возможность - передайте мое восхищение всем - Анне Ганн, Дину Норрису, Аарону Полу, Бетси Брандт, АрДжею Митте, Бобу Оденкирку, Джонатану Бэнксу, Стивену Майклу Кесаде - все - все дали мастер-классы исполнения... Список бесконечен.
Спасибо. Такая работа/артистизм - редкость, и когда, время от времени, они встречаются, как в этой эпической работе, это возвращает уверенность. Вы и все актеры - лучшие актеры, которых я когда-либо видел. Это может показаться, что вы набрали полные легкие дыма. Но это не так. Сейчас в Малибу почти полночь, и я почувствовал себя обязанным написать это письмо.
Мои поздравления и глубочайшее уважение. Вы действительно великий, великий актер.
С наилучшими пожеланиями,
Тони Хопкинс
«Кадавры»
Это канал о кино, я помню. Но хочу здесь оставить пару слов о книге, потому что чтение — это тоже своего рода смотрение, только не вовне, а вовнутрь, в калейдоскоп оформленных воображением картинок.
«Кадавры» — третий роман Алексея Поляринова, но первый, который я у него читаю. Прежде я была знакома с его творчеством по касательной, через 66-е рукопожатие, но оценила отличный перевод «Однажды в Голливуде» Квентина Тарантино. Плюс ко всему Поляринов знаменит тем, что перевел первую сотню страниц «Бесконечной шутки» Дэвида Фостера Уоллеса.
Третий роман он писал уже в эмиграции, и в нем это отлично, пронзительно, но умеренно и не белопальтово чувствуется.
«Кадавры» — история растянутого во времени конца света. Но не всего света, а его определенной территории. Действие разворачивается на юге России, отчего получается такая особая южная готика с хорошо знакомым соотечественнику культурным кодом в ядре.
Брат и сестра, Матвей и Даша, колесят на «Ниве» по Краснодарскому краю и Ставрополью в поисках кадавров — ниоткуда взявшихся в 2000-х мертвых детей, словно соляные столбы торчащих в разных уголках страны. Даша собирает о них данные для института, а Матвей выступает фиксером. Когда читаешь об их поездке, в голове прокручивается роуд-муви. Да так выразительно, что порой приближаешься к шоковому состоянию от «увиденного». Конечно, не только из-за образности и превосходной стилистики. Поляринов вырисовывает альтернативную реальность, близкую к Оруэллу и… Гарленду. По сути, Алексей Поляринов — это наш Алекс Гарленд: вспомните «Пляж», «Аннигиляцию» и (если успели посмотреть) «Civil War», и поймете, какой вайб у «Кадавров».
Историю Матвея и Даши разбавляют выдержки из научных статей, газетные заметки и записи бесед с очевидцами. Они объясняют, как именно люди научились жить рядом с мертвыми детьми, но не объясняют, почему: ответ на этот вопрос не могут найти ни психологи, ни политологи.
А еще разбавляют воспоминания Даши об их с Матвеем детстве в Пятигорске. Неоднородном детстве: то нищем, то сытом, в окружении заброшек и бюветов с вонючей водой. На момент научной экспедиции им обоим за 40, у них по-своему поломанные жизни, непережитые детские обиды друг на друга, ворох болячек и проблем. Их сложные, глубокие отношения, в которых привязанность, доверие, любовь и отвращение переплетены крепким узлом, отражают окружающую картину мира: отношение людей друг к другу, к своим детям и родителям, со своим государством и с внешним, почти запрещенным уже миром.
Эти загадочные страшные мертвые дети, которых никак не удалить с карты, которые молчаливо и истуканно мстят, выбрасывая ядовитую соль в почву, не реагируют ни на жестокость, ни на жалость — они просто данность. Не зло и не добро. Конец света. Эти загадочные жизни Матвея и Даши — пресловутый миг между прошлым и будущим, только без надежды.
«Кадавры» никакой надежды не содержат, ни грамма. Это разрывающая душу антиутопия, опасно прозрачная метафора и острое замечание. Рекомендую почитать или послушать (на Букмейте великолепная аудиоверсия).
#обозрела
Это канал о кино, я помню. Но хочу здесь оставить пару слов о книге, потому что чтение — это тоже своего рода смотрение, только не вовне, а вовнутрь, в калейдоскоп оформленных воображением картинок.
«Кадавры» — третий роман Алексея Поляринова, но первый, который я у него читаю. Прежде я была знакома с его творчеством по касательной, через 66-е рукопожатие, но оценила отличный перевод «Однажды в Голливуде» Квентина Тарантино. Плюс ко всему Поляринов знаменит тем, что перевел первую сотню страниц «Бесконечной шутки» Дэвида Фостера Уоллеса.
Третий роман он писал уже в эмиграции, и в нем это отлично, пронзительно, но умеренно и не белопальтово чувствуется.
«Кадавры» — история растянутого во времени конца света. Но не всего света, а его определенной территории. Действие разворачивается на юге России, отчего получается такая особая южная готика с хорошо знакомым соотечественнику культурным кодом в ядре.
Брат и сестра, Матвей и Даша, колесят на «Ниве» по Краснодарскому краю и Ставрополью в поисках кадавров — ниоткуда взявшихся в 2000-х мертвых детей, словно соляные столбы торчащих в разных уголках страны. Даша собирает о них данные для института, а Матвей выступает фиксером. Когда читаешь об их поездке, в голове прокручивается роуд-муви. Да так выразительно, что порой приближаешься к шоковому состоянию от «увиденного». Конечно, не только из-за образности и превосходной стилистики. Поляринов вырисовывает альтернативную реальность, близкую к Оруэллу и… Гарленду. По сути, Алексей Поляринов — это наш Алекс Гарленд: вспомните «Пляж», «Аннигиляцию» и (если успели посмотреть) «Civil War», и поймете, какой вайб у «Кадавров».
Историю Матвея и Даши разбавляют выдержки из научных статей, газетные заметки и записи бесед с очевидцами. Они объясняют, как именно люди научились жить рядом с мертвыми детьми, но не объясняют, почему: ответ на этот вопрос не могут найти ни психологи, ни политологи.
А еще разбавляют воспоминания Даши об их с Матвеем детстве в Пятигорске. Неоднородном детстве: то нищем, то сытом, в окружении заброшек и бюветов с вонючей водой. На момент научной экспедиции им обоим за 40, у них по-своему поломанные жизни, непережитые детские обиды друг на друга, ворох болячек и проблем. Их сложные, глубокие отношения, в которых привязанность, доверие, любовь и отвращение переплетены крепким узлом, отражают окружающую картину мира: отношение людей друг к другу, к своим детям и родителям, со своим государством и с внешним, почти запрещенным уже миром.
Эти загадочные страшные мертвые дети, которых никак не удалить с карты, которые молчаливо и истуканно мстят, выбрасывая ядовитую соль в почву, не реагируют ни на жестокость, ни на жалость — они просто данность. Не зло и не добро. Конец света. Эти загадочные жизни Матвея и Даши — пресловутый миг между прошлым и будущим, только без надежды.
«Кадавры» никакой надежды не содержат, ни грамма. Это разрывающая душу антиутопия, опасно прозрачная метафора и острое замечание. Рекомендую почитать или послушать (на Букмейте великолепная аудиоверсия).
#обозрела
По каким принципам отечественные прокатчики отбирают американское кино для российского зрителя. Пример "Падения империи" Алекса Гарленда:
Молодежь следит за проектами A24, ей было интересно увидеть мир, в котором на территории Соединенных Штатов идет война. Для интеллектуальной публики были важны режиссер и возможность подискутировать о причинах, итогах, смыслах. Аудитория 35–45 лет вспоминала фразу из БРАТА «скоро вашей Америке кирдык» и хотела посмотреть на это.
Источник
🤌🤌🤌
Молодежь следит за проектами A24, ей было интересно увидеть мир, в котором на территории Соединенных Штатов идет война. Для интеллектуальной публики были важны режиссер и возможность подискутировать о причинах, итогах, смыслах. Аудитория 35–45 лет вспоминала фразу из БРАТА «скоро вашей Америке кирдык» и хотела посмотреть на это.
Источник
🤌🤌🤌
Джесси Племонса (благодаря супруге Кирстен Данст, которая предложила его Гарленду на замену отвалившемуся актеру) настигла настоящая слава.
Она выглядит так.
Она выглядит так.
Вудинормаллен
Джесси Племонса (благодаря супруге Кирстен Данст, которая предложила его Гарленду на замену отвалившемуся актеру) настигла настоящая слава. Она выглядит так.
Вывернувшийся наизнанку ради всего фильма Вагнер Моура, глядя на эффект от 5 минут экранного времени Племонса: