Александр #Вертинский — это не просто шансонье, он — готическая баллада самой эпохи, в которой чайные розы в петлицах и грим «Пьеро» не мешали хлестать коньяк с фельдмаршалами и уезжать в Стамбул в рваном сюртуке. Его жизнь — цепь изгнаний, возвратов, несчастных влюблённостей, стареющих балерин, большевиков с тенью тоски, и золотой пыли, которой он посыпал грязные подмостки эмигрантских кабаре.

Родился он в Киеве, в 1889 году, вне брака — сын молодого дворянина и юной воспитанницы института благородных девиц. В этом уже был рок: недопущенный в «нормальное» общество, Вертинский всегда будет существовать где-то на стыке — между сценой и исповедальней, между ложью и настоящим чувством, между Россией и эмиграцией.

В юности он тусовался с киевскими декадентами, потом был в Москве — близкий к миру #Блок и #Гиппиус, ходил в «Кафе поэтов», пробовал публиковать стихи. Но главным его оружием стал не перо, а голос. Он запел в гриме печального Пьеро — и внезапно стал иконой. Эти песни были не просто шлягерами — они были замены дневников. Он пел о «Кокаинетке», о петербургских юнкерах, о женщине с глазами цвета тумана. Это была лирика больного времени — одурманенного, полубессознательного.

После революции он сбежал — сначала в Одессу, потом через Константинополь, Бухарест, Варшаву — в Париж. Его слушали русские проститутки, эмигранты-дворяне, бывшие жандармы. Он пел в берлинских клубах с красными абажурами, спал в чужих квартирах и жаловался, что «голос идёт, а деньги — нет». Эмиграция изматывала.

Но в 1943 году, в разгар войны, он вернулся в СССР. Почему? Одни говорили — любовь к родине, другие — страх перед одиночеством, третьи — предложение, от которого не отказался. Его приняли, разрешили петь. Он гастролировал, иногда выступал перед фронтовиками, иногда — перед номенклатурой. У него был орден Трудового Красного Знамени, и всё равно он оставался чужим — с «лиловыми» манерами и репертуаром на грани приличия.

Женат он был поздно — на юной актрисе Лидии Циргваве, родил двух дочерей. Впрочем, слухи о том, что до этого Вертинский имел массу любовных интриг — в том числе с мужчинами, с матронами театра, с богатейшими парижскими дамами, с офицерами белой армии — сопровождали его всю жизнь. Один эмигрант писал о нём:

«Он был как опиум — вредный, сладкий и очень нужный».
Он умер в 1957 году в Ленинграде, в гостинице «Астория», после концерта. В последний вечер пил чай и смотрел в окно. В его комнате потом нашли чемодан, письма, костюм с перламутровыми пуговицами. А на обложке тетради с текстами была запись: «Все вы, кому я был нужен, вы уже меня забыли».

Вертинский был голосом между эпохами, человеком без родины и без времени, которого невозможно назвать просто артистом. Он был чувствующим нервом эпохи, которая сама не знала — жить ей или умирать.