Сегодняшняя речуга моего любимого политика – "камертона всего изящного" мирового масштаба - Урсулы фон дер Ляйен разошлась цитатой про "избавиться от оков единогласия". Но и за пределами этой мысли, сводящейся ровно к противоположному – к принуждению к единству сопротивляющихся членов ЕС вроде Венгрии – оказалась прям замечательной.
1⃣ Стиль
Сравнение речей 2022 и 2025 годов поражает. В 2022-м фон дер Ляйен говорила сложными, развернутыми предложениями: "Никогда прежде данный Парламент не обсуждал состояние нашего Союза во время войны на европейской земле" — классическая европейская дипломатическая конструкция длиной в 10+ слов. В 2025-м та же женщина изрекает: "Европа в бою" — три слова, как команда дрессировщика цирковому животному. Средняя длина ключевых предложений сократилась в ТРИ раза. Европейская традиция сложноподчиненных конструкций, отражающих сложность мысли, заменена американской моделью коротких ударов по сознанию.
2⃣ Военная лексика в речи 2025 г. впечатляет: свыше 70 употреблений слов военно-агрессивной семантики (от войны до щита). Слово "fight" ("бой", "борьба") как мантра - 15 раз. Каждая 4-5-я фраза содержит военную терминологию. Политические вопросы описываются толькл через войну: демократия нуждается в "щите", информация становится "оружием", несогласие равняется "атаке".
3⃣ Американские речевые шаблоны
Особенно доставляет показательное появление в речи европейского лидера так-то о "европейской независимости" типично американских речевых оборотов: "Не заблуждайтесь" ("Make no mistake"), "Суть в том, что" ("The bottom line is"), "Позвольте мне быть предельно ясной" ("Let me be crystal clear"). Эти клише звучат органично в устах американского политика, обращающегося к своим избирателям, но абсурдно в контексте европейской дипломатической традиции. Это не просто языковое заимствование — это признак интеллектуальной колонизации, полного растворения в навязанной традиции.
4⃣ Крайняя содержательная ограниченность за пределами практически трамповского "fight, fight, fight". Если в 2022 году УФДЛ представляла конкретные программы с четкими цифрами - NextGenerationEU (100 млрд евро), Европейский банк водорода (3 млрд евро), конкретные торговые соглашения, — то в 2025-м 80+% текста составляет военная риторика, 20% - расплывчатые обещания без механизмов реализации. "Борьба" - идеальный заменитель политического мышления.
5⃣ Трансформация риторики происходит не в вакууме. На перебой звучат рассуждения от лидеров крупных стран – Германии и Франции, что "государство всеобщего благоденствия" - уникальная европейская социальная инновация после WWII, приказывает долго жить. И государства "не могут ее себе больше позволить". Вместо попыток реформирования вчерашней сверхценности – "социальной рыночной экономики" политические элиты выбирают милитаризм в стиле начала ХХ века, до ужасов WWI. Вместо 800 миллиардов на социальные программы — 800 миллиардов на вооружения.
6⃣ Как по мне, стилистическая революция не случайна – видимо в рамках широкой программы растворения в "папочке Трампе" европейские элиты нанимают на работу американских политтехнологов. Т.н. "rally-модель речи", трехчастная аргументация, эмоциональные пики в конце секций, "внезапные отсылки" к "маленьким людям" с заданными характеристиками – т.н. "story-telling" — классические элементы американской политической культуры. Впрочем, техники работающие для внутриамериканской аудитории, выглядят достаточно карикатурно в европейском контексте.
✔️ Принятие чужого политического языка ВСЕГДА означает отказ от собственной политической субъектности. Европа с её тысячелетней традицией ораторского искусства — от античной риторики до последнего "великого поколения" политиков Миттерана, Коля, Адольфо Суареса — добровольно отказывается от собственного голоса. Фон дер Ляйен стала символом этого культурного самоотречения: европейский политик, говорящий американскими клише о европейской независимости, используя американские техники для критики геополитических конкурентов США. Абсурд, возведенный в политическую стратегию.
1⃣ Стиль
Сравнение речей 2022 и 2025 годов поражает. В 2022-м фон дер Ляйен говорила сложными, развернутыми предложениями: "Никогда прежде данный Парламент не обсуждал состояние нашего Союза во время войны на европейской земле" — классическая европейская дипломатическая конструкция длиной в 10+ слов. В 2025-м та же женщина изрекает: "Европа в бою" — три слова, как команда дрессировщика цирковому животному. Средняя длина ключевых предложений сократилась в ТРИ раза. Европейская традиция сложноподчиненных конструкций, отражающих сложность мысли, заменена американской моделью коротких ударов по сознанию.
2⃣ Военная лексика в речи 2025 г. впечатляет: свыше 70 употреблений слов военно-агрессивной семантики (от войны до щита). Слово "fight" ("бой", "борьба") как мантра - 15 раз. Каждая 4-5-я фраза содержит военную терминологию. Политические вопросы описываются толькл через войну: демократия нуждается в "щите", информация становится "оружием", несогласие равняется "атаке".
3⃣ Американские речевые шаблоны
Особенно доставляет показательное появление в речи европейского лидера так-то о "европейской независимости" типично американских речевых оборотов: "Не заблуждайтесь" ("Make no mistake"), "Суть в том, что" ("The bottom line is"), "Позвольте мне быть предельно ясной" ("Let me be crystal clear"). Эти клише звучат органично в устах американского политика, обращающегося к своим избирателям, но абсурдно в контексте европейской дипломатической традиции. Это не просто языковое заимствование — это признак интеллектуальной колонизации, полного растворения в навязанной традиции.
4⃣ Крайняя содержательная ограниченность за пределами практически трамповского "fight, fight, fight". Если в 2022 году УФДЛ представляла конкретные программы с четкими цифрами - NextGenerationEU (100 млрд евро), Европейский банк водорода (3 млрд евро), конкретные торговые соглашения, — то в 2025-м 80+% текста составляет военная риторика, 20% - расплывчатые обещания без механизмов реализации. "Борьба" - идеальный заменитель политического мышления.
5⃣ Трансформация риторики происходит не в вакууме. На перебой звучат рассуждения от лидеров крупных стран – Германии и Франции, что "государство всеобщего благоденствия" - уникальная европейская социальная инновация после WWII, приказывает долго жить. И государства "не могут ее себе больше позволить". Вместо попыток реформирования вчерашней сверхценности – "социальной рыночной экономики" политические элиты выбирают милитаризм в стиле начала ХХ века, до ужасов WWI. Вместо 800 миллиардов на социальные программы — 800 миллиардов на вооружения.
6⃣ Как по мне, стилистическая революция не случайна – видимо в рамках широкой программы растворения в "папочке Трампе" европейские элиты нанимают на работу американских политтехнологов. Т.н. "rally-модель речи", трехчастная аргументация, эмоциональные пики в конце секций, "внезапные отсылки" к "маленьким людям" с заданными характеристиками – т.н. "story-telling" — классические элементы американской политической культуры. Впрочем, техники работающие для внутриамериканской аудитории, выглядят достаточно карикатурно в европейском контексте.
✔️ Принятие чужого политического языка ВСЕГДА означает отказ от собственной политической субъектности. Европа с её тысячелетней традицией ораторского искусства — от античной риторики до последнего "великого поколения" политиков Миттерана, Коля, Адольфо Суареса — добровольно отказывается от собственного голоса. Фон дер Ляйен стала символом этого культурного самоотречения: европейский политик, говорящий американскими клише о европейской независимости, используя американские техники для критики геополитических конкурентов США. Абсурд, возведенный в политическую стратегию.
09/11 сформировало XXI век
⬛️ Война как новая норма
Афганистан, октябрь 2001. Логика железная: талибы укрывают бин Ладена. Мир понял и поддержал.
5 февраля 2003 года. Зал Совета Безопасности ООН. Колин Пауэлл "Вот такое количество сухой сибирской язвы закрыло Сенат США на несколько дней. Саддам может произвести это количество за неделю". Спектакль длился час. Каждое утверждение высшего чиновника США было легко верифицируемой ложью.
При этом 15 из 19 террористов были саудовцами. Осама бин Ладен — саудовец. Финансирование терроризма шло по саудовским каналам. Ваххабитская идеология, породившая "Аль-Каиду", экспортировалась из Саудовской Аравии.
Но:
• Саудовские принцы в США получили госохрану
• Им предоставили спецрейсы для эвакуации, во время запрета полетов
• Саудовская Аравия осталась ключевым союзником
Сентябрь 2002. Администрация Буша официально провозгласила право США атаковать любую страну "превентивно" — не в ответ на агрессию, а на всякий случай. К вопросу о "порядке основанном на правилах".
⬛️ Государство-надзиратель
26 октября 2001 года. Президент Буш подписывает: USA PATRIOT Act — "Объединяя и Укрепляя Америку Предоставлением Соответствующих Инструментов, Необходимых для Перехвата и Пресечения Терроризма".
Этой ночью закончилась эпоха цифровой свободы.
До 11.09 в Штатах:
🚫 4-я поправка запрещала обыски без ордера
🚫 ФБР не могло прослушивать граждан без решения суда
🚫 АНБ было ограничено внешней разведкой
🚫 Интернет оставался относительно свободным
PATRIOT Act все изменил:
✅ Разрешил массовую слежку без судебных ордеров
✅ Дал ФБР право требовать любые данные от интернет-провайдеров
✅ Легализовал контроль интернет-трафика в реальном времени
✅ Создал секретные суды FISA, решения которых засекречены навсегда
К слову, Россия и Европа пришли к этому через 20 лет.
"Кто готов пожертвовать свободой ради безопасности, не заслуживает ни того, ни другого" — Б. Франклин
12 сентября 2001 стало днем, когда Америка отвергла философию своих отцов-основателей. Выбор между свободой и безопасностью был сделан разгромно в пользу безопасности.
70% американцев готовы по опросам отдать гражданские права ради "защиты от терроризма".
⬛️ Глобальный экспорт американской модели надзора
Все страны приняли драконовские законы о борьбе с терроризмом.
Сегодня мы имеем мир, где массовая слежка считается нормой, а приватность — привилегией преступников.
🛩Аэропорт как модель
Самые видимые изменения в аэропортах — они стали лабораторией для испытания нового общественного договора:
"Театр безопасности":
• Снимать обувь
• Ограничения на жидкости
• Сканеры тела, которые видят пассажиров голыми
Но TSA — созданное после 11.09 американское федеральное агентство с 60,000 сотрудников. За 23 года работы не поймало ни одного террориста.
⬛️ Нормализация чрезвычайного положения
22 года спустя то, что казалось временным, стало новой нормальностью:
✔️Массовая слежка
✔️ Унизительные процедуры безопасности
✔️ Подозрительность к "другим" как патриотическая добродетель
✔️ Милитаризация общественных пространств — неизбежная реальность
Террористы хотели изменить американский образ жизни и сделали это, превратив вчерашний "свободный мир" в цивилизацию страха.
🧾Итак. Цена одного дня
Счет к оплате
💵 8 триллионов $ потрачены на "войну с террором".
⚰Миллион человек погибли в войнах, начатых после 9/11.
⛺️38 миллионов стали беженцами.
Но главная цена — не материальная.
▪️Пытки в Абу-Грейб и Гуантанамо задали новый стандарт поведения "больших держав".
▪️Массовая слежка превратила граждан в подозреваемых в собственной стране по всему миру.
▪️Ложь про оружие массового поражения подорвала доверие к институтам власти и миропорядку.
Сегодня, в 2025-м:
• PATRIOT Act так не отменен
• Гуантанамо работает
• Массовая слежка стала нормой во всем мире
• "Война с террором" продолжается повсеместно
• В терактах по-прежнему гибнут люди
Три урока 11 сентября
1⃣ Страх — мощнейший политический инструмент
2⃣ Чрезвычайное положение стремится стать перманентным
3⃣ Свобода, однажды утраченная, не возвращается никогда и никому.
⬛️ Война как новая норма
Афганистан, октябрь 2001. Логика железная: талибы укрывают бин Ладена. Мир понял и поддержал.
5 февраля 2003 года. Зал Совета Безопасности ООН. Колин Пауэлл "Вот такое количество сухой сибирской язвы закрыло Сенат США на несколько дней. Саддам может произвести это количество за неделю". Спектакль длился час. Каждое утверждение высшего чиновника США было легко верифицируемой ложью.
При этом 15 из 19 террористов были саудовцами. Осама бин Ладен — саудовец. Финансирование терроризма шло по саудовским каналам. Ваххабитская идеология, породившая "Аль-Каиду", экспортировалась из Саудовской Аравии.
Но:
• Саудовские принцы в США получили госохрану
• Им предоставили спецрейсы для эвакуации, во время запрета полетов
• Саудовская Аравия осталась ключевым союзником
Сентябрь 2002. Администрация Буша официально провозгласила право США атаковать любую страну "превентивно" — не в ответ на агрессию, а на всякий случай. К вопросу о "порядке основанном на правилах".
⬛️ Государство-надзиратель
26 октября 2001 года. Президент Буш подписывает: USA PATRIOT Act — "Объединяя и Укрепляя Америку Предоставлением Соответствующих Инструментов, Необходимых для Перехвата и Пресечения Терроризма".
Этой ночью закончилась эпоха цифровой свободы.
До 11.09 в Штатах:
🚫 4-я поправка запрещала обыски без ордера
🚫 ФБР не могло прослушивать граждан без решения суда
🚫 АНБ было ограничено внешней разведкой
🚫 Интернет оставался относительно свободным
PATRIOT Act все изменил:
✅ Разрешил массовую слежку без судебных ордеров
✅ Дал ФБР право требовать любые данные от интернет-провайдеров
✅ Легализовал контроль интернет-трафика в реальном времени
✅ Создал секретные суды FISA, решения которых засекречены навсегда
К слову, Россия и Европа пришли к этому через 20 лет.
"Кто готов пожертвовать свободой ради безопасности, не заслуживает ни того, ни другого" — Б. Франклин
12 сентября 2001 стало днем, когда Америка отвергла философию своих отцов-основателей. Выбор между свободой и безопасностью был сделан разгромно в пользу безопасности.
70% американцев готовы по опросам отдать гражданские права ради "защиты от терроризма".
⬛️ Глобальный экспорт американской модели надзора
Все страны приняли драконовские законы о борьбе с терроризмом.
Сегодня мы имеем мир, где массовая слежка считается нормой, а приватность — привилегией преступников.
🛩Аэропорт как модель
Самые видимые изменения в аэропортах — они стали лабораторией для испытания нового общественного договора:
"Театр безопасности":
• Снимать обувь
• Ограничения на жидкости
• Сканеры тела, которые видят пассажиров голыми
Но TSA — созданное после 11.09 американское федеральное агентство с 60,000 сотрудников. За 23 года работы не поймало ни одного террориста.
⬛️ Нормализация чрезвычайного положения
22 года спустя то, что казалось временным, стало новой нормальностью:
✔️Массовая слежка
✔️ Унизительные процедуры безопасности
✔️ Подозрительность к "другим" как патриотическая добродетель
✔️ Милитаризация общественных пространств — неизбежная реальность
Террористы хотели изменить американский образ жизни и сделали это, превратив вчерашний "свободный мир" в цивилизацию страха.
🧾Итак. Цена одного дня
Счет к оплате
💵 8 триллионов $ потрачены на "войну с террором".
⚰Миллион человек погибли в войнах, начатых после 9/11.
⛺️38 миллионов стали беженцами.
Но главная цена — не материальная.
▪️Пытки в Абу-Грейб и Гуантанамо задали новый стандарт поведения "больших держав".
▪️Массовая слежка превратила граждан в подозреваемых в собственной стране по всему миру.
▪️Ложь про оружие массового поражения подорвала доверие к институтам власти и миропорядку.
Сегодня, в 2025-м:
• PATRIOT Act так не отменен
• Гуантанамо работает
• Массовая слежка стала нормой во всем мире
• "Война с террором" продолжается повсеместно
• В терактах по-прежнему гибнут люди
Три урока 11 сентября
1⃣ Страх — мощнейший политический инструмент
2⃣ Чрезвычайное положение стремится стать перманентным
3⃣ Свобода, однажды утраченная, не возвращается никогда и никому.
ЕДГ поднимает тему политических трансформаций через технологии.
Пандемия катализировала самый масштабный эксперимент в истории демократии. За 3 года (2020-2023) человечество опробовало больше форм дистанционного голосования, чем за предыдущие 30. Но это не привело к единому решению – мир раскололся на технологических оптимистов и скептиков.
Старая Европа. 🇪🇪Эстония - в 2023 г. впервые в мировой истории больше половины граждан (51,1%) проголосовали через интернет. 20 лет методичного построения цифрового государства окупились – эстонцы голосуют со смартфонов из 138 стран мира.
А 🇩🇪 Германия углубляет свой "аналоговый фундаментализм". КС страны постановил, что демократия требует прозрачности, понятной "обычному гражданину без специальных технических знаний". Результат: почти половина немцев (47,3%) в 2021 г. голосовала по почте – бумажными конвертами в эпоху квантовых компьютеров.
🇫🇷Франция нашла компромисс – интернет-голосование только для граждан за рубежом (76% используют эту опцию), но дома – только бумага или старые машины 1990-х годов в 66 муниципалитетах. Еще доверенное лицо можно отправить на участок.
🇧🇷Бразилия - 29 лет полностью электронных выборов без единой доказанной фальсификации. Их urna eletrônica обслуживает 156 млн избирателей и выдает результат за часы. Регулярные хакерские соревнования (лучшие спецы по кибербезопасности пытаются взломать систему) лишь укрепляют доверие, демонстрируя ее неуязвимость.
Контраст с 🇺🇸США поразителен. Страна создателей интернет боится его использовать для выборов. Американцы за низкотехнологичное решение: 43% голосовали по почте в 2020 г., создав логистический кошмар подсчета бумажных бюллетеней неделями.
🇰🇷Южная Корея создала технологический гибрид: биометрическая идентификация и печать бюллетеней по требованию для досрочного голосования, но сохранение бумажного следа. 67% явка в 2024 г. доказала эффективность подхода. И эксперименты с блокчейном IBM Hyperledger.
🇮🇳Индия - крупнейшая в мире система электронного голосования – 5,5 млн машин для почти миллиарда избирателей. Но это не интернет-голосование: каждая машина изолирована от сетей. После каждого голоса печатается бумажная квитанция, видимая избирателю через стекло в течение семи секунд.
🇷🇺На этом пёстром фоне Москва создала систему, не имеющую аналогов в мире и поражающую элегантной простотой: избиратель из Владивостока, Екатеринбурга или Калининграда может проголосовать на региональных выборах, будучи в Москве. Не по интернету, а в одном из 14 участков в "Моих документах" или даже в метро.
Это решает главные риски "дистанционки":
• риск принуждения – человек голосует в официальном месте
• идентификации – личность проверяется физически, как обычно
• доверия – весь процесс понятен обычному человеку, даже по немецким стандартам
И система использует блокчейн (на Ethereum и Waves), обеспечивая защиту и неизменяемость записей.
Московская модель раскрывает преимущество централизованной власти в цифровую эпоху. США, Германия или Канада спотыкаются о различия регионального законодательства, а Москва создает единую точку входа для страны.
Это не просто техническое решение, а новая электоральная география. Привязка избирателя к участку уходит. Москва - электоральный хаб для участия граждан в политической жизни своих регионов.
Глобальный опыт 2020-2025 показывает: универсального решения нет. Каждая страна создает систему, отражающую её политкультуру, технологический уровень и исторические травмы.
Эстония - цифровая утопия малого государства. Германия охраняет аналоговую прозрачность и былой порядок. Бразилия - электронное голосование без перебоев в масштабе континента. Индия - технология служит миллиарду людей, будучи понятной неграмотному крестьянину.
Москва создала гибрид физического и цифрового, централизованного и распределенного, используя свой статус мегаполиса для переизобретения самой концепции избирательного участка.
В мире, где граждане все более мобильны, а границы. все более условны, московская модель "голосуй, где удобно за свой регион" может начать задавать тренд новой лучшей практике.
Пандемия катализировала самый масштабный эксперимент в истории демократии. За 3 года (2020-2023) человечество опробовало больше форм дистанционного голосования, чем за предыдущие 30. Но это не привело к единому решению – мир раскололся на технологических оптимистов и скептиков.
Старая Европа. 🇪🇪Эстония - в 2023 г. впервые в мировой истории больше половины граждан (51,1%) проголосовали через интернет. 20 лет методичного построения цифрового государства окупились – эстонцы голосуют со смартфонов из 138 стран мира.
А 🇩🇪 Германия углубляет свой "аналоговый фундаментализм". КС страны постановил, что демократия требует прозрачности, понятной "обычному гражданину без специальных технических знаний". Результат: почти половина немцев (47,3%) в 2021 г. голосовала по почте – бумажными конвертами в эпоху квантовых компьютеров.
🇫🇷Франция нашла компромисс – интернет-голосование только для граждан за рубежом (76% используют эту опцию), но дома – только бумага или старые машины 1990-х годов в 66 муниципалитетах. Еще доверенное лицо можно отправить на участок.
🇧🇷Бразилия - 29 лет полностью электронных выборов без единой доказанной фальсификации. Их urna eletrônica обслуживает 156 млн избирателей и выдает результат за часы. Регулярные хакерские соревнования (лучшие спецы по кибербезопасности пытаются взломать систему) лишь укрепляют доверие, демонстрируя ее неуязвимость.
Контраст с 🇺🇸США поразителен. Страна создателей интернет боится его использовать для выборов. Американцы за низкотехнологичное решение: 43% голосовали по почте в 2020 г., создав логистический кошмар подсчета бумажных бюллетеней неделями.
🇰🇷Южная Корея создала технологический гибрид: биометрическая идентификация и печать бюллетеней по требованию для досрочного голосования, но сохранение бумажного следа. 67% явка в 2024 г. доказала эффективность подхода. И эксперименты с блокчейном IBM Hyperledger.
🇮🇳Индия - крупнейшая в мире система электронного голосования – 5,5 млн машин для почти миллиарда избирателей. Но это не интернет-голосование: каждая машина изолирована от сетей. После каждого голоса печатается бумажная квитанция, видимая избирателю через стекло в течение семи секунд.
🇷🇺На этом пёстром фоне Москва создала систему, не имеющую аналогов в мире и поражающую элегантной простотой: избиратель из Владивостока, Екатеринбурга или Калининграда может проголосовать на региональных выборах, будучи в Москве. Не по интернету, а в одном из 14 участков в "Моих документах" или даже в метро.
Это решает главные риски "дистанционки":
• риск принуждения – человек голосует в официальном месте
• идентификации – личность проверяется физически, как обычно
• доверия – весь процесс понятен обычному человеку, даже по немецким стандартам
И система использует блокчейн (на Ethereum и Waves), обеспечивая защиту и неизменяемость записей.
Московская модель раскрывает преимущество централизованной власти в цифровую эпоху. США, Германия или Канада спотыкаются о различия регионального законодательства, а Москва создает единую точку входа для страны.
Это не просто техническое решение, а новая электоральная география. Привязка избирателя к участку уходит. Москва - электоральный хаб для участия граждан в политической жизни своих регионов.
Глобальный опыт 2020-2025 показывает: универсального решения нет. Каждая страна создает систему, отражающую её политкультуру, технологический уровень и исторические травмы.
Эстония - цифровая утопия малого государства. Германия охраняет аналоговую прозрачность и былой порядок. Бразилия - электронное голосование без перебоев в масштабе континента. Индия - технология служит миллиарду людей, будучи понятной неграмотному крестьянину.
Москва создала гибрид физического и цифрового, централизованного и распределенного, используя свой статус мегаполиса для переизобретения самой концепции избирательного участка.
В мире, где граждане все более мобильны, а границы. все более условны, московская модель "голосуй, где удобно за свой регион" может начать задавать тренд новой лучшей практике.
🪄МАГИЧЕСКИЕ 2/3
1⃣ Статистическая константа
Соцопросы в Европе постоянно показывают одну и ту же картину: 60-66% граждан поддерживают доминирующую повестку. 62% немцев опасаются нападения России на НАТО (прямо сейчас), столько же поддерживали продление ковидных ограничений (2021) и одобряли миграционную политику Меркель (2015). Пропорция настолько устойчива, что напоминает природную константу.
2⃣ Евромодель vs американский раскол
В отличие от США с хроническим расколом 50/50, европейские общества демонстрируют "комфортное большинство" в 2/3. Это создает иллюзию стабильности и национального единства, позволяет проводить последовательную политику и избегать американского уровня поляризации.
3⃣ Феномен мгновенного переключения
Февраль'22 показал поразительную скорость смены парадигмы: за считанные дни 2/3 населения переключились с ковида на украинскую повестку. Никакой рефлексии о верности ограничительных мер, никакого переходного периода - просто новая программа с той же искренней убежденностью.
4⃣ Облегчение забвения
Переключение на новый кризис приносит коллективное облегчение - можно наконец перестать притворяться, что веришь в предыдущую повестку. Маски, социальная дистанция, QR-коды – так утомительно и противоестественно. Новая угроза позволяет забыть неудобства старой, не признаваясь себе, что они были напрасными.
5⃣ Защитный механизм 1: Моральная паника
Система предлагает мощное позитивное подкрепление: пребывание в рядах большинства сравни моральному подвигу. Носить маску - "забота о бабушках", поддерживать санкции - "борьба с агрессором за цивилизацию", следовать повестке - не конформизм, а доблесть. "Белое пальто" просто за согласие с начальством.
6⃣ Консенсус элит как предусловие
Консенсус 60-65% возможен только при предварительной договоренности элит. Политики формально различных партий, конкурирующие медиа, бизнес-группы с разными интересами - все они удивительно единодушны в ключевых вопросах. От масочных контрактов к оборонным заказам - меняется товар, но не механизм извлечения прибыли из сконструированного кризиса.
7⃣ Иллюзия плюрализма Система поддерживает видимость демократических дебатов: яростные споры о деталях при полном согласии по принципиальным вопросам. Этот театр различий успокаивает общество, создавая ощущение, что все точки зрения представлены и учтены.
8⃣ Защитный механизм 2: конспирология
Попытка анализа элитного консенсуса маркируется как "теория заговора". Парадоксально: Давосский форум реально существует, лоббизм легален, "крутящаяся дверь" между корпорациями и правительством документирован – взять Мерца хотя бы, но сложить эти факты в целостную картину означает стать "конспирологом", "переступить черту" буквально.
9⃣ Полусознательный конформизм
Эти 2/3 - сложный гибрид сознательного (понимание социальной цены несогласия) и бессознательного (эмоциональное заражение от медиа) выбора. Люди как бы договариваются сами с собой: "Я буду верить в это, потому что так проще жить".
🔟 Эволюционная адаптация
Склонность следовать доминирующему нарративу эволюционно обусловлена. Следование за большинством племени - выигрышная стратегия выживания. Современные медиа просто эксплуатируют этот механизм, создавая иллюзию "большинства" через синхронизированную подачу информации.
*⃣Молчаливое меньшинство
Оставшиеся 30-35% часто всё понимают, но предпочитают молчать. Социальная цена открытого несогласия - от профессиональной маргинализации до разрыва социальных связей - слишком высока. Они резерв скептиков, активизирующийся в моменты очевидного провала официальной повестки.
Система работает циклами: создание кризиса → элитный консенсус → медийная синхронизация → формирование 60-65% поддержки → извлечение политической и экономической ренты → облегчение от переключения на новый кризис.
Очевидность этого механизма не отменяет его эффективности - магические 2/3 продолжают работать. В этом главная сила системы: она функционирует открыто, предлагая одновременно кнут (остракизм инакомыслящих) и пряник (моральное превосходство конформистов), базируясь на древних эволюционных механизмах.
1⃣ Статистическая константа
Соцопросы в Европе постоянно показывают одну и ту же картину: 60-66% граждан поддерживают доминирующую повестку. 62% немцев опасаются нападения России на НАТО (прямо сейчас), столько же поддерживали продление ковидных ограничений (2021) и одобряли миграционную политику Меркель (2015). Пропорция настолько устойчива, что напоминает природную константу.
2⃣ Евромодель vs американский раскол
В отличие от США с хроническим расколом 50/50, европейские общества демонстрируют "комфортное большинство" в 2/3. Это создает иллюзию стабильности и национального единства, позволяет проводить последовательную политику и избегать американского уровня поляризации.
3⃣ Феномен мгновенного переключения
Февраль'22 показал поразительную скорость смены парадигмы: за считанные дни 2/3 населения переключились с ковида на украинскую повестку. Никакой рефлексии о верности ограничительных мер, никакого переходного периода - просто новая программа с той же искренней убежденностью.
4⃣ Облегчение забвения
Переключение на новый кризис приносит коллективное облегчение - можно наконец перестать притворяться, что веришь в предыдущую повестку. Маски, социальная дистанция, QR-коды – так утомительно и противоестественно. Новая угроза позволяет забыть неудобства старой, не признаваясь себе, что они были напрасными.
5⃣ Защитный механизм 1: Моральная паника
Система предлагает мощное позитивное подкрепление: пребывание в рядах большинства сравни моральному подвигу. Носить маску - "забота о бабушках", поддерживать санкции - "борьба с агрессором за цивилизацию", следовать повестке - не конформизм, а доблесть. "Белое пальто" просто за согласие с начальством.
6⃣ Консенсус элит как предусловие
Консенсус 60-65% возможен только при предварительной договоренности элит. Политики формально различных партий, конкурирующие медиа, бизнес-группы с разными интересами - все они удивительно единодушны в ключевых вопросах. От масочных контрактов к оборонным заказам - меняется товар, но не механизм извлечения прибыли из сконструированного кризиса.
7⃣ Иллюзия плюрализма Система поддерживает видимость демократических дебатов: яростные споры о деталях при полном согласии по принципиальным вопросам. Этот театр различий успокаивает общество, создавая ощущение, что все точки зрения представлены и учтены.
8⃣ Защитный механизм 2: конспирология
Попытка анализа элитного консенсуса маркируется как "теория заговора". Парадоксально: Давосский форум реально существует, лоббизм легален, "крутящаяся дверь" между корпорациями и правительством документирован – взять Мерца хотя бы, но сложить эти факты в целостную картину означает стать "конспирологом", "переступить черту" буквально.
9⃣ Полусознательный конформизм
Эти 2/3 - сложный гибрид сознательного (понимание социальной цены несогласия) и бессознательного (эмоциональное заражение от медиа) выбора. Люди как бы договариваются сами с собой: "Я буду верить в это, потому что так проще жить".
🔟 Эволюционная адаптация
Склонность следовать доминирующему нарративу эволюционно обусловлена. Следование за большинством племени - выигрышная стратегия выживания. Современные медиа просто эксплуатируют этот механизм, создавая иллюзию "большинства" через синхронизированную подачу информации.
*⃣Молчаливое меньшинство
Оставшиеся 30-35% часто всё понимают, но предпочитают молчать. Социальная цена открытого несогласия - от профессиональной маргинализации до разрыва социальных связей - слишком высока. Они резерв скептиков, активизирующийся в моменты очевидного провала официальной повестки.
Система работает циклами: создание кризиса → элитный консенсус → медийная синхронизация → формирование 60-65% поддержки → извлечение политической и экономической ренты → облегчение от переключения на новый кризис.
Очевидность этого механизма не отменяет его эффективности - магические 2/3 продолжают работать. В этом главная сила системы: она функционирует открыто, предлагая одновременно кнут (остракизм инакомыслящих) и пряник (моральное превосходство конформистов), базируясь на древних эволюционных механизмах.
МАРС И ПОГРОМ
В ООН Трамп прочел 3-ю крупную речь после иннаугурационной и Обращения к Конгрессу. Если не отвлекаться на мелкие детали – все эти "прекращенные войны" и "бумажных тигров" – то трампизм переживает предсказуемую, но от этого не менее поразительную, трансформацию.
1⃣ Январская инаугурация и идеи технократического популизма
"Золотая эра Америки" заявлялась через призму покорения Марса, космических амбиций и энергетической революции. Технологическое превосходство над геополитическими соперниками сочеталось с относительно умеренным тоном и апелляциями к единству.
К марту, в обращении к Конгрессу, риторика окрасилась в торжествующий национализм. Трамп хвастался "величайшей экономикой в истории" после 6 недель работы, расписывал планы развития ИИ и ядерной энергетики.
Речь в ООН ознаменовала полный поворот к технофобии. Климатические изменения названы "величайшей аферой всех времен", союзникам адресованы прямые оскорбления ("ваши страны катятся в ад"), а международные институты стали объектом издевательств. Показательно полное исчезновение научной повестки: ни слова о космосе, ИИ, образовании, здравоохранении или энергетических инновациях. Лишь "мы обеспечим весь мир традиционным топливом".
Очевидным симптомом краха технопопулизма стал "развод" с Илоном Маском в июне 2025. Этот момент окончательной победы традиционного политического истеблишмента над модернизационными силами внутри трампизма. Но можно ли было предположить, что "технократы" станут устойчивым крылом трампизма?
2⃣ Антиинтеллектуализм как системная особенность популизма
Конфликт с технологическими лидерами был неизбежен, т.к. антиинтеллектуализм - родовая травма современного популистского движения. Знание сложно, а сложность - угроза (более страшная, чем мигранты) для популистской мобилизации.
Популизм требует простых ответов на сложные вопросы, четкого разделения на "своих" и "чужих", немедленных решений вместо анализа. Знаменитое трамповское "я люблю малообразованных" — не оговорка, а программное заявление. И сентябрь 2025 дал огромное число иллюстраций, как это работает.
3⃣ Кейс аутизма и парацетамола
22 сентября 2025 г. Трамп показал торжество невежества над экспертизой, заявив беременным женщинам "Не принимайте Тайленол", повторив это более дюжины раз и связав ацетаминофен с аутизмом. Ацетаминофен считается единственным безопасным безрецептурным обезболивающим для беременных. Это его и сгубило. Зачем искать сложные объяснения, если почти 100% матерей аутичных (как и не аутичных, впрочем) детей его использовали во время беременности. Ровно как в известной шутке про смертельность огурцов "100% людей их потреблявших умерли". Сложные выкладки о корреляции и каузации воспринимаются как "элитарное умничанье".
4⃣ Визы талантов
Первым столкновением МАГА-тусовки и технооптимистов стал спор про визы талантов. Для первых, любой иммигрант – зло. Вторые призывали разделять "мексиканцев-наркоторговцев" и перспективных ученых и инженеров. В феврале-марте, когда эта дискуссия началась, казалось, что победят "прогрессисты". И вот 20 сентября 2025 г. логика антиинтеллектуализма институционально воплотилась: сбор за "визу талантов" увеличен с $200 до $100,000 — рост в 500 раз. Это означает фактическое закрытие США под предлогом "защиты американских рабочих".
5⃣ Сложность против упрощения
Эволюция трампистской риторики от космических амбиций к технофобии (пока умеренной) демонстрирует фундаментальную закономерность: популистские движения неспособны к техномобилизации, о которой мечтают сторонники концепции "Темного просвещения", из-за своей антиинтеллектуальной природы. Реальность всегда сложнее лозунгов. Международное сотрудничество несовместимо с ксенофобией, научный метод — с догматизмом, образование — с культом невежества.
Борьба за будущее - это борьба права на сложность против права на упрощение.
Мечта, что благодаря популярному среди малообразованных масс популистскому националистическому режиму, элита сможет построить себе технологический рай и управлять низовкой, будучи сама исключительно свободной, открытой, прогрессивной, несбыточна.
В ООН Трамп прочел 3-ю крупную речь после иннаугурационной и Обращения к Конгрессу. Если не отвлекаться на мелкие детали – все эти "прекращенные войны" и "бумажных тигров" – то трампизм переживает предсказуемую, но от этого не менее поразительную, трансформацию.
1⃣ Январская инаугурация и идеи технократического популизма
"Золотая эра Америки" заявлялась через призму покорения Марса, космических амбиций и энергетической революции. Технологическое превосходство над геополитическими соперниками сочеталось с относительно умеренным тоном и апелляциями к единству.
К марту, в обращении к Конгрессу, риторика окрасилась в торжествующий национализм. Трамп хвастался "величайшей экономикой в истории" после 6 недель работы, расписывал планы развития ИИ и ядерной энергетики.
Речь в ООН ознаменовала полный поворот к технофобии. Климатические изменения названы "величайшей аферой всех времен", союзникам адресованы прямые оскорбления ("ваши страны катятся в ад"), а международные институты стали объектом издевательств. Показательно полное исчезновение научной повестки: ни слова о космосе, ИИ, образовании, здравоохранении или энергетических инновациях. Лишь "мы обеспечим весь мир традиционным топливом".
Очевидным симптомом краха технопопулизма стал "развод" с Илоном Маском в июне 2025. Этот момент окончательной победы традиционного политического истеблишмента над модернизационными силами внутри трампизма. Но можно ли было предположить, что "технократы" станут устойчивым крылом трампизма?
2⃣ Антиинтеллектуализм как системная особенность популизма
Конфликт с технологическими лидерами был неизбежен, т.к. антиинтеллектуализм - родовая травма современного популистского движения. Знание сложно, а сложность - угроза (более страшная, чем мигранты) для популистской мобилизации.
Популизм требует простых ответов на сложные вопросы, четкого разделения на "своих" и "чужих", немедленных решений вместо анализа. Знаменитое трамповское "я люблю малообразованных" — не оговорка, а программное заявление. И сентябрь 2025 дал огромное число иллюстраций, как это работает.
3⃣ Кейс аутизма и парацетамола
22 сентября 2025 г. Трамп показал торжество невежества над экспертизой, заявив беременным женщинам "Не принимайте Тайленол", повторив это более дюжины раз и связав ацетаминофен с аутизмом. Ацетаминофен считается единственным безопасным безрецептурным обезболивающим для беременных. Это его и сгубило. Зачем искать сложные объяснения, если почти 100% матерей аутичных (как и не аутичных, впрочем) детей его использовали во время беременности. Ровно как в известной шутке про смертельность огурцов "100% людей их потреблявших умерли". Сложные выкладки о корреляции и каузации воспринимаются как "элитарное умничанье".
4⃣ Визы талантов
Первым столкновением МАГА-тусовки и технооптимистов стал спор про визы талантов. Для первых, любой иммигрант – зло. Вторые призывали разделять "мексиканцев-наркоторговцев" и перспективных ученых и инженеров. В феврале-марте, когда эта дискуссия началась, казалось, что победят "прогрессисты". И вот 20 сентября 2025 г. логика антиинтеллектуализма институционально воплотилась: сбор за "визу талантов" увеличен с $200 до $100,000 — рост в 500 раз. Это означает фактическое закрытие США под предлогом "защиты американских рабочих".
5⃣ Сложность против упрощения
Эволюция трампистской риторики от космических амбиций к технофобии (пока умеренной) демонстрирует фундаментальную закономерность: популистские движения неспособны к техномобилизации, о которой мечтают сторонники концепции "Темного просвещения", из-за своей антиинтеллектуальной природы. Реальность всегда сложнее лозунгов. Международное сотрудничество несовместимо с ксенофобией, научный метод — с догматизмом, образование — с культом невежества.
Борьба за будущее - это борьба права на сложность против права на упрощение.
Мечта, что благодаря популярному среди малообразованных масс популистскому националистическому режиму, элита сможет построить себе технологический рай и управлять низовкой, будучи сама исключительно свободной, открытой, прогрессивной, несбыточна.
Сын прочитал последний пост и спросила кроха: папа, а что такое корреляция и каузация?
Представь: летом продажи мороженого растут и больше людей тонет. Учёные видят — два графика идут вверх вместе! Публикуют статью: "Связь между мороженым и утоплениями". В СМИ это выглядит: "Мороженое убивает!" Так "работает" половина современной науки.
Каузация — это когда одно вызывает другое. Мороженое не топит людей — просто летом жарко, поэтому едят мороженое и купаются.
Подмена корреляцией каузации стоит человечеству триллионы долларов и миллионы жизней.
Современные компьютеры сравнивают миллионы параметров данных за секунды. Если сравнить достаточно случайных вещей, всегда найдётся "связь". Google сделал инструмент, который находил корреляции в 97% случайных пар данных. Его пришлось закрыть в силу очевидной абсурдности результатов.
Учёных награждают за находки, не за правду. Нашёл корреляцию — получи грант, публикацию, славу. Опроверг чужую ошибку — не получишь ничего. Система поощряет производство иллюзий.
Любимые примеры:
1⃣ Дети, растущие в грязи, здоровее
Финские учёные: в бедной российской Карелии дети болеют диабетом в 6 раз реже! Грязь полезна т.к. тренирует иммунитет! Правда: в бедных регионах просто хуже диагностика. Проверили специфические антитела — они одинаковые у всех.
2⃣ "Поза силы" делает увереннее
TED-talk на 60 миллионов просмотров: "Встань как супермен на 2 минуты — повысится тестостерон!" Повторили эксперимент с большей выборкой — никакого эффекта. Соавтор исследования: "Я больше не верю в позы силы".
3⃣🍬🫲 Зефирный тест предсказывает успех
50 лет верили: дети, способные подождать второй зефир, успешнее в жизни. Сила воли! Новое исследование: богатые дети просто больше доверяют взрослым. Бедные знают — лучше взять сейчас, потом может не быть. И да дети из богатых семей более успешны в жизни.
4⃣ Лекарство от Альцгеймера за $100 миллиардов
Увидели бетаамилоидные бляшки в мозге больных. Решили — вот причина! 30 лет делали лекарства. ВСЕ провалились. В 2022 выяснилось: ключевое исследование сфальсифицировано. Бляшки — следствие, не причина.
5⃣ Гормоны спасают женские сердца
Десятилетия: женщины в климаксе на гормональной терапии имеют на 50% меньше инфарктов. Миллионам назначили. Наконец проверка: гормоны ПОВЫШАЮТ риск. Просто богатые женщины и принимали гормоны, и следили за здоровьем.
6⃣ Институты создают богатство (Нобелевская премия 2024)
"Хорошие институты делают страны богатыми!" Китай: диктатура + самый быстрый рост в истории. Реальность: сначала богатство, потом можно позволить институты.
7⃣ Телефоны вызывают рак мозга
20 лет паники. Тысячи исследований. Факт: за все время массового использования мобильных заболеваемость раком мозга снизилась.
8⃣ Игры для мозга делают умнее
Индустрия на $60 миллиардов. "Тренируй мозг 10 минут в день!" – реклама в каждом телефоне. Правда: Ты улучшаешься только в конкретной игре. Мозг не становится лучше.
Пока учёные гоняются за ложными корреляциями:
- Лекарства от Альцгеймера не работают (но продаются на миллиарды)
- Образовательные программы основаны на мифах
- Экономическая политика строится на ошибках
- Люди паникуют из-за несуществующих угроз и игнорируют реальные проблемы
Почему это важно понимать.
В мире, где "искусственный интеллект" находит миллионы корреляций в секунду, умение отличать причину от совпадения — это базовая грамотность. Без неё тебя будут обманывать каждый день.
Когда медиа говорят "наука доказала" — в 9 случаях из 10 наука просто нашла два графика, которые похоже выглядят.
Доля невоспроизводимых экспериментов в мировой науке колеблется сегодня от 50 до 89%. 89 – если что в онкологии. Это на случай, когда в очередной раз ленты облетит новость про очередную панацею от всех видов рака.
Представь: летом продажи мороженого растут и больше людей тонет. Учёные видят — два графика идут вверх вместе! Публикуют статью: "Связь между мороженым и утоплениями". В СМИ это выглядит: "Мороженое убивает!" Так "работает" половина современной науки.
Каузация — это когда одно вызывает другое. Мороженое не топит людей — просто летом жарко, поэтому едят мороженое и купаются.
Подмена корреляцией каузации стоит человечеству триллионы долларов и миллионы жизней.
Современные компьютеры сравнивают миллионы параметров данных за секунды. Если сравнить достаточно случайных вещей, всегда найдётся "связь". Google сделал инструмент, который находил корреляции в 97% случайных пар данных. Его пришлось закрыть в силу очевидной абсурдности результатов.
Учёных награждают за находки, не за правду. Нашёл корреляцию — получи грант, публикацию, славу. Опроверг чужую ошибку — не получишь ничего. Система поощряет производство иллюзий.
Любимые примеры:
1⃣ Дети, растущие в грязи, здоровее
Финские учёные: в бедной российской Карелии дети болеют диабетом в 6 раз реже! Грязь полезна т.к. тренирует иммунитет! Правда: в бедных регионах просто хуже диагностика. Проверили специфические антитела — они одинаковые у всех.
2⃣ "Поза силы" делает увереннее
TED-talk на 60 миллионов просмотров: "Встань как супермен на 2 минуты — повысится тестостерон!" Повторили эксперимент с большей выборкой — никакого эффекта. Соавтор исследования: "Я больше не верю в позы силы".
3⃣🍬🫲 Зефирный тест предсказывает успех
50 лет верили: дети, способные подождать второй зефир, успешнее в жизни. Сила воли! Новое исследование: богатые дети просто больше доверяют взрослым. Бедные знают — лучше взять сейчас, потом может не быть. И да дети из богатых семей более успешны в жизни.
4⃣ Лекарство от Альцгеймера за $100 миллиардов
Увидели бетаамилоидные бляшки в мозге больных. Решили — вот причина! 30 лет делали лекарства. ВСЕ провалились. В 2022 выяснилось: ключевое исследование сфальсифицировано. Бляшки — следствие, не причина.
5⃣ Гормоны спасают женские сердца
Десятилетия: женщины в климаксе на гормональной терапии имеют на 50% меньше инфарктов. Миллионам назначили. Наконец проверка: гормоны ПОВЫШАЮТ риск. Просто богатые женщины и принимали гормоны, и следили за здоровьем.
6⃣ Институты создают богатство (Нобелевская премия 2024)
"Хорошие институты делают страны богатыми!" Китай: диктатура + самый быстрый рост в истории. Реальность: сначала богатство, потом можно позволить институты.
7⃣ Телефоны вызывают рак мозга
20 лет паники. Тысячи исследований. Факт: за все время массового использования мобильных заболеваемость раком мозга снизилась.
8⃣ Игры для мозга делают умнее
Индустрия на $60 миллиардов. "Тренируй мозг 10 минут в день!" – реклама в каждом телефоне. Правда: Ты улучшаешься только в конкретной игре. Мозг не становится лучше.
Пока учёные гоняются за ложными корреляциями:
- Лекарства от Альцгеймера не работают (но продаются на миллиарды)
- Образовательные программы основаны на мифах
- Экономическая политика строится на ошибках
- Люди паникуют из-за несуществующих угроз и игнорируют реальные проблемы
Почему это важно понимать.
В мире, где "искусственный интеллект" находит миллионы корреляций в секунду, умение отличать причину от совпадения — это базовая грамотность. Без неё тебя будут обманывать каждый день.
Когда медиа говорят "наука доказала" — в 9 случаях из 10 наука просто нашла два графика, которые похоже выглядят.
Доля невоспроизводимых экспериментов в мировой науке колеблется сегодня от 50 до 89%. 89 – если что в онкологии. Это на случай, когда в очередной раз ленты облетит новость про очередную панацею от всех видов рака.
Оземпик: история сразу про всё
За последние пару недель принял участие в нескольких мероприятиях связанных с т.н. «технологическим развитием» и"инновациями". Везде задавали вопрос – «что мешает». И везде я рассказывал про «российский оземпик» - пример тому, что не мешает в общем то ничего.
Факты
Декабрь 2023: правительство России выдало принудительные лицензии на производство семаглутида компаниям "Герофарм" и "Промомед". За год владелец "Промомед" стал долларовым миллиардером. Россия освоила сложнейшее биотех-производство мирового уровня за полтора года. Почему Оземпик — да, а остальные — нет?
Novo Nordisk прекращает поставки — ноябрь 2022. Дефицит и рост цен — начало 2023. Принудительная лицензия — декабрь 2023. Запуск производства — 2024. Для сравнения: процесс локализации "обычных" препаратов занимает примерно 5 лет переговоров, согласований, пилотных проектов. Здесь — меньше года от проблемы до решения. Причина: Оземпик — "lifestyle" лекарство для похудения, популярное у элит. Когда проблема затронула нужных людей, система заработала.
Механика принятия решений
Публично: "Борьба за здоровье граждан против западных санкций". Юридически: через достаточно давно существующий механизм принудительного лицензирования. При этом сотни препаратов ждут локализации годами. Регулятор объясняет: "международные стандарты", "инвестиционный климат" и т.д. и т.п. Для Оземпика все эти аргументы исчезли за несколько недель.
Главное доказательство: Мы действительно можем всё (по крайней мере в биотехе).
Агонисты глюкогонподобного пептида, к которым относится семаглутид — сложная современная биотехнология:
• Пептидный синтез
• Системы доставки
• Контроль качества на уровне мировых стандартов
Россия создала всё это за полтора года. Не за десятилетие национальных программ, не через международные партнёрства, а просто, когда понадобилось.
Если применить ту же модель системно:
• CAR-T терапии в онкологии — можем
• Моноклональные антитела — можем
• Генная терапия — можем
• Любая другая "невозможная" технология — можем
Вопрос никогда не был в способностях. Вопрос в задаче и политике регулятора.
Регулятор живёт в системе "международных стандартов". Годы работы с западными компаниями создали ментальную зависимость. (Забудем на секунду то, что не только ментальные зависимости создает условный Файзер в российском чиновнике). Проще следовать существующим правилам, чем создавать новые. Оземпик прорвал эту инерцию только потому, что затронул тех, кто может напрямую влиять на систему. Для остальных препаратов такого влияния нет — нет и решений.
Экономика решения
Каждый отказ от принудительного лицензирования = миллионы долларов западным корпорациям вместо российского бизнеса.
Оземпик показал правильную логику: лучше создать своего миллиардера, чем кормить Novo Nordisk.. Просто здравый смысл. Деньги, рабочие места, компетенции — всё это либо остаётся в России, либо уходит в Данию. Оземпик остался здесь.
При этом опровергнуты все мифы российской "инноватики".
Не понадобились:
- Долгосрочные стратегии развития
- Увеличение финансирования НИОКР
- Технопарки и инкубаторы
- Международное сотрудничество
- Высокооплачиваемые граждане, изображающие из себе "бизнес-ангелов" и "венчурных капиталистов".
Все документы про "ключевые вызовы" и "недостаточное финансирование" — это попытка объяснить отсутствие результатов там, где просто нет желания.
Что это говорит о системе
1. Возможность есть всегда — вопрос в мотивации
2. Элитный запрос работает быстрее любых стратегий
3. Технологический суверенитет часто достижим за 1-2 года, а не за десятилетия
4. Частный интерес + государственный ресурс = максимальная эффективность
5. Правильная мотивация важнее правильной стратегии
Главный вывод
Россия за полтора года освоила технологию, которую считали недоступной. Не через программы развития, а через конкретное решение конкретной проблемы конкретных людей. «Велгия» от Промомеда - русский Оземпик — это инструкция по применению, а не просто средство для похудения. Вопрос только в том, кто первый её использует для следующего прорыва.
За последние пару недель принял участие в нескольких мероприятиях связанных с т.н. «технологическим развитием» и"инновациями". Везде задавали вопрос – «что мешает». И везде я рассказывал про «российский оземпик» - пример тому, что не мешает в общем то ничего.
Факты
Декабрь 2023: правительство России выдало принудительные лицензии на производство семаглутида компаниям "Герофарм" и "Промомед". За год владелец "Промомед" стал долларовым миллиардером. Россия освоила сложнейшее биотех-производство мирового уровня за полтора года. Почему Оземпик — да, а остальные — нет?
Novo Nordisk прекращает поставки — ноябрь 2022. Дефицит и рост цен — начало 2023. Принудительная лицензия — декабрь 2023. Запуск производства — 2024. Для сравнения: процесс локализации "обычных" препаратов занимает примерно 5 лет переговоров, согласований, пилотных проектов. Здесь — меньше года от проблемы до решения. Причина: Оземпик — "lifestyle" лекарство для похудения, популярное у элит. Когда проблема затронула нужных людей, система заработала.
Механика принятия решений
Публично: "Борьба за здоровье граждан против западных санкций". Юридически: через достаточно давно существующий механизм принудительного лицензирования. При этом сотни препаратов ждут локализации годами. Регулятор объясняет: "международные стандарты", "инвестиционный климат" и т.д. и т.п. Для Оземпика все эти аргументы исчезли за несколько недель.
Главное доказательство: Мы действительно можем всё (по крайней мере в биотехе).
Агонисты глюкогонподобного пептида, к которым относится семаглутид — сложная современная биотехнология:
• Пептидный синтез
• Системы доставки
• Контроль качества на уровне мировых стандартов
Россия создала всё это за полтора года. Не за десятилетие национальных программ, не через международные партнёрства, а просто, когда понадобилось.
Если применить ту же модель системно:
• CAR-T терапии в онкологии — можем
• Моноклональные антитела — можем
• Генная терапия — можем
• Любая другая "невозможная" технология — можем
Вопрос никогда не был в способностях. Вопрос в задаче и политике регулятора.
Регулятор живёт в системе "международных стандартов". Годы работы с западными компаниями создали ментальную зависимость. (Забудем на секунду то, что не только ментальные зависимости создает условный Файзер в российском чиновнике). Проще следовать существующим правилам, чем создавать новые. Оземпик прорвал эту инерцию только потому, что затронул тех, кто может напрямую влиять на систему. Для остальных препаратов такого влияния нет — нет и решений.
Экономика решения
Каждый отказ от принудительного лицензирования = миллионы долларов западным корпорациям вместо российского бизнеса.
Оземпик показал правильную логику: лучше создать своего миллиардера, чем кормить Novo Nordisk.. Просто здравый смысл. Деньги, рабочие места, компетенции — всё это либо остаётся в России, либо уходит в Данию. Оземпик остался здесь.
При этом опровергнуты все мифы российской "инноватики".
Не понадобились:
- Долгосрочные стратегии развития
- Увеличение финансирования НИОКР
- Технопарки и инкубаторы
- Международное сотрудничество
- Высокооплачиваемые граждане, изображающие из себе "бизнес-ангелов" и "венчурных капиталистов".
Все документы про "ключевые вызовы" и "недостаточное финансирование" — это попытка объяснить отсутствие результатов там, где просто нет желания.
Что это говорит о системе
1. Возможность есть всегда — вопрос в мотивации
2. Элитный запрос работает быстрее любых стратегий
3. Технологический суверенитет часто достижим за 1-2 года, а не за десятилетия
4. Частный интерес + государственный ресурс = максимальная эффективность
5. Правильная мотивация важнее правильной стратегии
Главный вывод
Россия за полтора года освоила технологию, которую считали недоступной. Не через программы развития, а через конкретное решение конкретной проблемы конкретных людей. «Велгия» от Промомеда - русский Оземпик — это инструкция по применению, а не просто средство для похудения. Вопрос только в том, кто первый её использует для следующего прорыва.
В субботу влиятельный деятель Кремниевой долины Джулиан Шриттвайзер опубликовал статью, расписав неизбежный экспоненциальный рост способностей ИИ: сейчас "лучшие ИИ" - как обычные сотрудники, а через год - как мировые эксперты.
Основной тезис статьи: мы повторяем ту же ошибку, что и с COVID-19 – не замечаем очевидной экспоненты. Только речь об ИИ. И приводит данные кучи бенчмарков: ИИ-агенты эволюционировали от выполнения минутных задач до автономной работы более двух часов. "Делать предсказания, продлевая прямые линии на графиках, дает вам лучшую модель будущего, чем большинство экспертов".
Он не просто энтузиаст, а один из ключевых научных сотрудников в Anthropic. Позиция инсайдера делает его слепым к фундаментальному противоречию. Он настолько погружён в технические детали, что не видит системного парадокса: компании, которые создают "революционные" технологии, не готовы нести за них ответственность.
1⃣ Первая проблема – типичная для технического гения: вера в экспоненту прогресса. Шриттвайзер, провел годы, наблюдая рост возможностей сначала чипов, потом ИИ, и экстраполирует этот опыт на всю реальность. Но его же пример с COVID-19 опровергает тезис. Вирус распространялся экспоненциально ровно до того момента, как число заболевших вышло на плато, а затем начало снижаться с той же экспоненциальной скоростью. Для ИИ также есть ограничения. Данные для обучения конечны. Вычислительные мощности упираются в физику чипов и энергетику. Но главное – социальные и экономические системы имеют инерцию и сопротивление, которые не учитываются в красивых графиках.
2⃣ Anthropic – компания, позиционируемая как создатель "безопасного" и "ответственного" ИИ. В пользовательском соглашениеи Claude - стандартные дисклеймеры: не используйте для медицинских советов, финансовых решений, юридических консультаций. "Мы не несём ответственности за решения нашего ИИ". Как же тогда этот ИИ заменит экспертов, вся суть работы которых – в принятии ответственности? Врач, инженер, журналист идут под суд за ошибки. Создатели Claude? "Это просто языковая модель". В более суровых юрисдикциях разработчики, понимая, на кого повесят неосторожную фразу модели, буквально кастрируют их, делая бесполезными для огромного спектра целей.
3⃣ Модели становятся мощнее, бенчмарки растут, задачи решаются быстрее. Но вся бизнес-модель BigTech построена на принципе: приватизация прибыли, национализация издержек. Google обучил модели на всём интернете без спроса, Facebook, ТикТок, X монетизируют данные пользователей, не отвечая за последствия. Uber зарабатывает на водителях, но не даёт им соцпакет. Про маркетплейсы вообще доброго слова не скажешь. Теперь те же компании предлагают "ИИ-революцию". Но принятие на себя ответственности эксперта убьёт бизнес-модель.
4⃣ Ирония в том, что компании вроде Anthropic нанимают гениев вроде Шриттвайзера создавать революционные системы. Они публикуют статьи о приближающемся AGI. Показывают инвесторам экспоненциальные графики. В тот же момент их юристы пишут всё более длинные дисклеймеры. PR-отделы повторяют: "Это просто инструмент, решения принимает человек". А риск-менеджеры категорически запрещают давать любые гарантии. Если что и растёт экспоненциально, так это разрыв между техническими возможностями, создаваемыми инженерами, и готовностью их работодателей нести за это ответственность. Чем ближе ИИ к "уровню эксперта", тем больше текста в пользовательском соглашении.
5⃣ Шриттвайзер – блестящий инженер, один из создателей современного ИИ. Поэтому его слепота так показательна. Он экстраполирует технический прогресс, но игнорирует культуру. Он верит, что достаточно решить техническую задачу – и революция произойдёт сама. В 2027 году ИИ действительно может быть технически способен работать на уровне эксперта.
Но он этого не будет делать, потому, что ни одна компания бигтеха не согласится нести ответственность эксперта. И мы получим худшее из двух миров: всемогущие системы, созданные гениями, за которые никто не готов отвечать. Инструменты, которые могут всё, но ответственность за которые размазана так тонко, что её не найти.
Основной тезис статьи: мы повторяем ту же ошибку, что и с COVID-19 – не замечаем очевидной экспоненты. Только речь об ИИ. И приводит данные кучи бенчмарков: ИИ-агенты эволюционировали от выполнения минутных задач до автономной работы более двух часов. "Делать предсказания, продлевая прямые линии на графиках, дает вам лучшую модель будущего, чем большинство экспертов".
Он не просто энтузиаст, а один из ключевых научных сотрудников в Anthropic. Позиция инсайдера делает его слепым к фундаментальному противоречию. Он настолько погружён в технические детали, что не видит системного парадокса: компании, которые создают "революционные" технологии, не готовы нести за них ответственность.
1⃣ Первая проблема – типичная для технического гения: вера в экспоненту прогресса. Шриттвайзер, провел годы, наблюдая рост возможностей сначала чипов, потом ИИ, и экстраполирует этот опыт на всю реальность. Но его же пример с COVID-19 опровергает тезис. Вирус распространялся экспоненциально ровно до того момента, как число заболевших вышло на плато, а затем начало снижаться с той же экспоненциальной скоростью. Для ИИ также есть ограничения. Данные для обучения конечны. Вычислительные мощности упираются в физику чипов и энергетику. Но главное – социальные и экономические системы имеют инерцию и сопротивление, которые не учитываются в красивых графиках.
2⃣ Anthropic – компания, позиционируемая как создатель "безопасного" и "ответственного" ИИ. В пользовательском соглашениеи Claude - стандартные дисклеймеры: не используйте для медицинских советов, финансовых решений, юридических консультаций. "Мы не несём ответственности за решения нашего ИИ". Как же тогда этот ИИ заменит экспертов, вся суть работы которых – в принятии ответственности? Врач, инженер, журналист идут под суд за ошибки. Создатели Claude? "Это просто языковая модель". В более суровых юрисдикциях разработчики, понимая, на кого повесят неосторожную фразу модели, буквально кастрируют их, делая бесполезными для огромного спектра целей.
3⃣ Модели становятся мощнее, бенчмарки растут, задачи решаются быстрее. Но вся бизнес-модель BigTech построена на принципе: приватизация прибыли, национализация издержек. Google обучил модели на всём интернете без спроса, Facebook, ТикТок, X монетизируют данные пользователей, не отвечая за последствия. Uber зарабатывает на водителях, но не даёт им соцпакет. Про маркетплейсы вообще доброго слова не скажешь. Теперь те же компании предлагают "ИИ-революцию". Но принятие на себя ответственности эксперта убьёт бизнес-модель.
4⃣ Ирония в том, что компании вроде Anthropic нанимают гениев вроде Шриттвайзера создавать революционные системы. Они публикуют статьи о приближающемся AGI. Показывают инвесторам экспоненциальные графики. В тот же момент их юристы пишут всё более длинные дисклеймеры. PR-отделы повторяют: "Это просто инструмент, решения принимает человек". А риск-менеджеры категорически запрещают давать любые гарантии. Если что и растёт экспоненциально, так это разрыв между техническими возможностями, создаваемыми инженерами, и готовностью их работодателей нести за это ответственность. Чем ближе ИИ к "уровню эксперта", тем больше текста в пользовательском соглашении.
5⃣ Шриттвайзер – блестящий инженер, один из создателей современного ИИ. Поэтому его слепота так показательна. Он экстраполирует технический прогресс, но игнорирует культуру. Он верит, что достаточно решить техническую задачу – и революция произойдёт сама. В 2027 году ИИ действительно может быть технически способен работать на уровне эксперта.
Но он этого не будет делать, потому, что ни одна компания бигтеха не согласится нести ответственность эксперта. И мы получим худшее из двух миров: всемогущие системы, созданные гениями, за которые никто не готов отвечать. Инструменты, которые могут всё, но ответственность за которые размазана так тонко, что её не найти.
Один из главных "визионеров-практиков" нашего биотеха – глава Медтех.Москва Вячеслав Шуленин написал интересный пост про ИИ-трансформацию исследований лекарств. Как и свойственно визионерам, он несколько преувеличивает.
ИИ в фарме - золотая лихорадка: много шума, надежд, но богачами станут единицы. И, как правило, в "сервисах обслуживания старателей" - а не на лотке в ручье.
Начнём с цифр. Первые блины постигла участь всех первых блинов.
IBM Watson for Drug Discovery, запущенный в 2013 г. с обещанием изменить отрасль, закрыт в 2019-м.
Deep Genomics привлекла $238 млн, объявила о создании "первого терапевтического кандидата, открытого ИИ" в 2019 г., и к 2024-му не имела ни одного препарата в испытаниях.
BenevolentAI потеряла 90% капитализации после провала препарата BEN-2293 в КИ. Молекула от продвинутого ИИ не показала преимуществ перед плацебо.
Exscientia, первой выведшая ИИ-препарат в клинику, была поглощена Recursion после серии неудач.
Единственный громкий успех Insilico Medicine нуждается в контексте. Да, компания сократила ранние этапы с 4.5 лет до 18 месяцев. Но молекула INS018_055 всё ещё в фазе I КИ. До регистрации препарата — минимум 5-7 лет и сотни миллионов $.
Вероятность успеха? Ок. 10% для среднего кандидата. ИИ ускорил самую дешёвую часть процесса, но не решил (и не мог решить) главную проблему — непредсказуемость КИ и усложненность процесса регистрации.
Брендан Фрей, пионер ИИ и основатель Deep Genomics, в 2024 г.: "ИИ действительно подвёл всех нас в последнее десятилетие, когда дело касается открытия лекарств. Мы видели провал за провалом".
Фундаментальная биология сложнее, чем кажется. ИИ превосходно предсказывает свойства молекул, если есть хорошие данные для обучения. Современные модели достигают 75-90% точности в прогнозировании ADMET-параметров (как молекула усваивается, распределяется, выводится). Но это работает только для хорошо изученных молекул.
Когда дело доходит до принципиально новых соединений, точность падает катастрофически. ИИ не понимает биологию — он находит статистические корреляции. Дерек Лоу из Novartis: "Проблемы, которые индустрия хочет решить, почти обратно пропорциональны способности ИИ их решать".
Более того, 70-80% провалов препаратов в КИ происходят из-за недостаточной эффективности именно на людях (а не на животных моделях) — того, что ИИ не может предсказать без данных человеческих испытаний. Эффект плацебо, индивидуальная вариабельность, сложность заболеваний — всё это за пределами возможностей алгоритмов.
Результат? Почти все ИИ-стартапы в фармацевтике отказались от мечты создавать собственные лекарства и превратились в платформы, продающие инструменты крупным компаниям. Atomwise, BenevolentAI, даже Recursion — все следуют этой модели. Потому что разработка платформы приносит предсказуемый доход здесь и сейчас, а не через 10-15 лет с 10% вероятностью.
Это не означает, что ИИ бесполезен. У него есть чёткие области применения, где он реально помогает:
✅ Виртуальный скрининг миллионов молекул вместо дорогих лабораторных экспериментов.
✅ Предсказание токсичности на ранних стадиях.
✅ Перепрофилирование существующих препаратов для новых показаний.
✅ Оптимизация известных молекул.
Но революции не происходит. ИИ — мощный инструмент оптимизации существующих процессов, а не замена им. Это помощник химика. Ускоритель определённых этапов, а не волшебная палочка.
Реалистичный прогноз? В следующие 5-10 лет ИИ сократит стоимость ранних этапов разработки на 30-40% и ускорит их в 2-3 раза. Фармацевтические компании будут использовать ИИ как стандартный инструмент, как сегодня используют высокопроизводительный скрининг. Некоторые препараты, созданные с помощью ИИ, выйдут на рынок и будут успешными. Но большинство стартапов, обещающих революцию, обанкротятся.
Это - реализм. Понимание реальных возможностей и ограничений технологии позволяет использовать её эффективно, не растрачивая ресурсы на недостижимые обещания. ИИ в фармацевтике — это эволюция, а не революция.
Будущее ИИ в медицине реально, достижимо и ценно. Просто оно выглядит иначе, чем в презентациях стартапов.
ИИ в фарме - золотая лихорадка: много шума, надежд, но богачами станут единицы. И, как правило, в "сервисах обслуживания старателей" - а не на лотке в ручье.
Начнём с цифр. Первые блины постигла участь всех первых блинов.
IBM Watson for Drug Discovery, запущенный в 2013 г. с обещанием изменить отрасль, закрыт в 2019-м.
Deep Genomics привлекла $238 млн, объявила о создании "первого терапевтического кандидата, открытого ИИ" в 2019 г., и к 2024-му не имела ни одного препарата в испытаниях.
BenevolentAI потеряла 90% капитализации после провала препарата BEN-2293 в КИ. Молекула от продвинутого ИИ не показала преимуществ перед плацебо.
Exscientia, первой выведшая ИИ-препарат в клинику, была поглощена Recursion после серии неудач.
Единственный громкий успех Insilico Medicine нуждается в контексте. Да, компания сократила ранние этапы с 4.5 лет до 18 месяцев. Но молекула INS018_055 всё ещё в фазе I КИ. До регистрации препарата — минимум 5-7 лет и сотни миллионов $.
Вероятность успеха? Ок. 10% для среднего кандидата. ИИ ускорил самую дешёвую часть процесса, но не решил (и не мог решить) главную проблему — непредсказуемость КИ и усложненность процесса регистрации.
Брендан Фрей, пионер ИИ и основатель Deep Genomics, в 2024 г.: "ИИ действительно подвёл всех нас в последнее десятилетие, когда дело касается открытия лекарств. Мы видели провал за провалом".
Фундаментальная биология сложнее, чем кажется. ИИ превосходно предсказывает свойства молекул, если есть хорошие данные для обучения. Современные модели достигают 75-90% точности в прогнозировании ADMET-параметров (как молекула усваивается, распределяется, выводится). Но это работает только для хорошо изученных молекул.
Когда дело доходит до принципиально новых соединений, точность падает катастрофически. ИИ не понимает биологию — он находит статистические корреляции. Дерек Лоу из Novartis: "Проблемы, которые индустрия хочет решить, почти обратно пропорциональны способности ИИ их решать".
Более того, 70-80% провалов препаратов в КИ происходят из-за недостаточной эффективности именно на людях (а не на животных моделях) — того, что ИИ не может предсказать без данных человеческих испытаний. Эффект плацебо, индивидуальная вариабельность, сложность заболеваний — всё это за пределами возможностей алгоритмов.
Результат? Почти все ИИ-стартапы в фармацевтике отказались от мечты создавать собственные лекарства и превратились в платформы, продающие инструменты крупным компаниям. Atomwise, BenevolentAI, даже Recursion — все следуют этой модели. Потому что разработка платформы приносит предсказуемый доход здесь и сейчас, а не через 10-15 лет с 10% вероятностью.
Это не означает, что ИИ бесполезен. У него есть чёткие области применения, где он реально помогает:
✅ Виртуальный скрининг миллионов молекул вместо дорогих лабораторных экспериментов.
✅ Предсказание токсичности на ранних стадиях.
✅ Перепрофилирование существующих препаратов для новых показаний.
✅ Оптимизация известных молекул.
Но революции не происходит. ИИ — мощный инструмент оптимизации существующих процессов, а не замена им. Это помощник химика. Ускоритель определённых этапов, а не волшебная палочка.
Реалистичный прогноз? В следующие 5-10 лет ИИ сократит стоимость ранних этапов разработки на 30-40% и ускорит их в 2-3 раза. Фармацевтические компании будут использовать ИИ как стандартный инструмент, как сегодня используют высокопроизводительный скрининг. Некоторые препараты, созданные с помощью ИИ, выйдут на рынок и будут успешными. Но большинство стартапов, обещающих революцию, обанкротятся.
Это - реализм. Понимание реальных возможностей и ограничений технологии позволяет использовать её эффективно, не растрачивая ресурсы на недостижимые обещания. ИИ в фармацевтике — это эволюция, а не революция.
Будущее ИИ в медицине реально, достижимо и ценно. Просто оно выглядит иначе, чем в презентациях стартапов.
Принят в первом чтении законопроект, призванный решить проблему кадрового дефицита в здравоохранении через обязательное трёхлетнее "наставничество" для всех выпускников медицинских вузов. Минздрав прилагает огромные усилия, чтобы объяснить: «это не отработка», «это не принуждение», «это европейская практика». При этом: большой штраф за отказ, отчисление из вуза за нежелание заключить договор, в пределе – запрет на профессию, полная юридическая ответственность молодого врача при формальном "наставничестве".
Минздрав: "35% выпускников не идут работать в государственные медучреждения". Это манипуляция. 60% выпускников, идущих в клинику, — мировая норма (США — 60%, Германия — 58%). Остальные 40% не "потеряны": они заняты в науке и образовании, медтехе и управлении здравоохранением. Реальная "утечка" из медицины — лишь 5%. Что у нас (я, например), что после Гарвардской медшколы.
Проблема не в том, что "только" 60% идут в клинику, а в том, что дефицит медкадров, связанный с объективной трансформацией здравоохранения в пользу увеличения сложности и наукоёмкости, пытаются решить инструментами, придуманными до изобретения антибиотиков. Советское распределение работало в эпоху простой медицины. Сегодняшняя повестка - персонализированная терапия, генная терапия, роботизированная хирургия, ИИ-диагностика. Но министерство пытается решать проблемы недостатка медкадров из-за усложнения их подготовки методом радикального упрощения. Да ещё объясняет это информационному обществу с изяществом пропагандиста 1920-х: "Это не принуждение, это забота!"
Как можно всерьез называть систему "добровольной", если за отказ грозит штраф? Как можно говорить о "свободе выбора", запрещая работать в целых секторах здравоохранения? Как можно утверждать, что врач "недостаточно опытен" для самостоятельной работы (нужен наставник), но при этом возлагать на него полную юридическую ответственность за врачебные ошибки?
Существует ли более здоровый подход? Безусловно.
1⃣ Признание проблемы без эвфемизмов: "Да, у нас острый дефицит врачей. Да, мы просим выпускников помочь его закрыть, работая в государственном секторе три года". Без идеи про "добровольность" со штрафом.
2⃣ Реальная компенсация за ограничение свободы – не только кнут, но и пряник. Даже не обязательно зарплатный. Льготная ипотека под 0.1%, ускоренное получение врачебной категории, бесплатное повышение квалификации, разделённая ответственность с наставником (особенно в первый год), государственное страхование профессиональной ответственности. При таких условиях в программу пошли бы добровольно — потому что это выгодно.
3⃣ Право выбора траектории. Хочешь в клинику — трёхлетняя программа с бонусами. Хочешь в науку — пять лет в НИИ с финансированием исследований (потому что учёный-медик, разрабатывающий новые методы лечения, не менее ценен для здравоохранения, чем участковый терапевт). Не хочешь обязательств — выплачивай стоимость обучения в рассрочку на 10 лет без драконовских штрафов.
И главное — системный план устранения самой проблемы дефицита. Телемедицина, способная снизить нагрузку на врачей на 40%. Дроны для доставки анализов из отдалённых районов. ИИ-ассистенты, берущие на себя 70% рутинной бумажной работы. Расширение компетенций медсестёр. Технологии XXI века для проблем XXI века. Описанные инструменты применяются не только в развитых странах, но и вполне себе на Глобальном Юге. Руанда может, Бразилия – может. Россия...
Закон об отработках - "не отработках, а наставничестве по просьбам медицинской общественности" - создает иллюзию решения проблемы. Дефицит в итоге не сократится, а увеличится — потому что принуждение убивает мотивацию, а без мотивации невозможно развитие.
Ну и в сторону. Честность — это вопрос не морали, а эффективности. Доверие – ключевой актив государства, а не "социологическая категория". И если кому-то кажется, что заменой "некрасивого" слова на "красивое" можно кого-то в чем-то убедить, то это не так. Золотое правило коммуникаций: "Если нужно 100 раз объяснять, что нечто не Х, — значит это таки Х"
Минздрав: "35% выпускников не идут работать в государственные медучреждения". Это манипуляция. 60% выпускников, идущих в клинику, — мировая норма (США — 60%, Германия — 58%). Остальные 40% не "потеряны": они заняты в науке и образовании, медтехе и управлении здравоохранением. Реальная "утечка" из медицины — лишь 5%. Что у нас (я, например), что после Гарвардской медшколы.
Проблема не в том, что "только" 60% идут в клинику, а в том, что дефицит медкадров, связанный с объективной трансформацией здравоохранения в пользу увеличения сложности и наукоёмкости, пытаются решить инструментами, придуманными до изобретения антибиотиков. Советское распределение работало в эпоху простой медицины. Сегодняшняя повестка - персонализированная терапия, генная терапия, роботизированная хирургия, ИИ-диагностика. Но министерство пытается решать проблемы недостатка медкадров из-за усложнения их подготовки методом радикального упрощения. Да ещё объясняет это информационному обществу с изяществом пропагандиста 1920-х: "Это не принуждение, это забота!"
Как можно всерьез называть систему "добровольной", если за отказ грозит штраф? Как можно говорить о "свободе выбора", запрещая работать в целых секторах здравоохранения? Как можно утверждать, что врач "недостаточно опытен" для самостоятельной работы (нужен наставник), но при этом возлагать на него полную юридическую ответственность за врачебные ошибки?
Существует ли более здоровый подход? Безусловно.
1⃣ Признание проблемы без эвфемизмов: "Да, у нас острый дефицит врачей. Да, мы просим выпускников помочь его закрыть, работая в государственном секторе три года". Без идеи про "добровольность" со штрафом.
2⃣ Реальная компенсация за ограничение свободы – не только кнут, но и пряник. Даже не обязательно зарплатный. Льготная ипотека под 0.1%, ускоренное получение врачебной категории, бесплатное повышение квалификации, разделённая ответственность с наставником (особенно в первый год), государственное страхование профессиональной ответственности. При таких условиях в программу пошли бы добровольно — потому что это выгодно.
3⃣ Право выбора траектории. Хочешь в клинику — трёхлетняя программа с бонусами. Хочешь в науку — пять лет в НИИ с финансированием исследований (потому что учёный-медик, разрабатывающий новые методы лечения, не менее ценен для здравоохранения, чем участковый терапевт). Не хочешь обязательств — выплачивай стоимость обучения в рассрочку на 10 лет без драконовских штрафов.
И главное — системный план устранения самой проблемы дефицита. Телемедицина, способная снизить нагрузку на врачей на 40%. Дроны для доставки анализов из отдалённых районов. ИИ-ассистенты, берущие на себя 70% рутинной бумажной работы. Расширение компетенций медсестёр. Технологии XXI века для проблем XXI века. Описанные инструменты применяются не только в развитых странах, но и вполне себе на Глобальном Юге. Руанда может, Бразилия – может. Россия...
Закон об отработках - "не отработках, а наставничестве по просьбам медицинской общественности" - создает иллюзию решения проблемы. Дефицит в итоге не сократится, а увеличится — потому что принуждение убивает мотивацию, а без мотивации невозможно развитие.
Ну и в сторону. Честность — это вопрос не морали, а эффективности. Доверие – ключевой актив государства, а не "социологическая категория". И если кому-то кажется, что заменой "некрасивого" слова на "красивое" можно кого-то в чем-то убедить, то это не так. Золотое правило коммуникаций: "Если нужно 100 раз объяснять, что нечто не Х, — значит это таки Х"
🥇🌆Спортсмен участвует в олимпиаде, и его обгоняют на доли секунды. Обидно? Да. Но это значит, что он принадлежит к высшей лиге. Именно это произошло с Москвой в мировом рейтинге "умных городов" – 53,9 против 54,0 у Сингапура. Разница настолько мизерная, что, по сути, это паритет.
Но интереснее другое: как столица России обогнала Лондон, Шанхай и десятки других мегаполисов?
1⃣ Цифровизация бюрократии
Главное: город понял, что "умный" – это не про гаджеты, а про устранение трения между человеком и государством. Когда мама может записать ребенка в школу, не выходя из дома, когда бизнес открывается за день через портал, когда жалоба на яму во дворе обрабатывается за часы – это не технологии ради технологий. Это новый социальный контракт.
Десятки сервисов используются ежедневно миллионами москвичей. Но дело не в их числе. Дело в том, что эти сервисы реально работают. Это не декорация, а рабочая инфраструктура. В этом разница между "цифровизацией на бумаге" и реальной трансформацией.
2⃣ Экономика внимания к деталям
Рост экономики города с 1-2% до 4,7% в год – это не случайность и не нефтедоллары. Это результат методичного создания экосистемы, где технологии снижают транзакционные издержки. Через "Московский инновационный кластер" можно получить и финансовую поддержку, и экспертизу, и доступ к инфраструктуре. Результат: треть товаров московских компаний идет на экспорт. Город перестал быть просто "местом с офисами" – он стал генератором стоимости. Причем в отраслях с наибольшей прибавленной стоимостью и наукоемкостью – IT, биотех.
3⃣ Связность как философия
Каршеринг, умные светофоры, метро, электрички, "это электробус", самокаты-велосипеды – на первый взгляд, типичный набор современного города. Но есть нюанс.
Москва делает ставку на микромобильность не ради моды, а потому что поняла: машина в собственности – это атавизм в мегаполисе с 13+ млн жителей. Город сознательно создает условия, где пользоваться сервисами удобно и эффективно.
Это тихая революция в головах: от "моя машина – моя крепость" к "зачем мне машина, если я могу быть мобильным без неё?".
4⃣ Императив развития
3,4% ВВП на НИОКР – цифра, которая ставит Москву в один ряд с технологическими державами. Город инвестирует в исследования не из альтруизма, а потому что понимает природу конкуренции в XXI веке. Сегодня города конкурируют за таланты, за инвестиции, за право быть хабом. Москва хочет быть не "богатым городом", а "городом, где создают будущее".
Цифровая модель управления, Big Data, предиктивная аналитика – всё это звучит футуристично. На деле это означает: власти видят проблемы до того, как они станут кризисами.
5⃣ Оборотная сторона рейтинга
Рейтинг Kept оценивал города по пяти критериям. Но самое интересное – между строк.
Москва обогнала Лондон.‼️ Подумайте об этом. Лондон – город с вековой традицией инноваций, финансовая столица мира, место, где изобрели метро. И вот российский город, который четверть века назад выходил из советской экономики, обходит его по цифровой зрелости.
Это говорит о двух вещах:
▪ Скорость имеет значение. У Москвы не было багажа "сложившегося статус-кво", она строила с чистого листа.
▪▪Политическая воля решает. Когда город становится проектом, а не просто административной единицей – происходят чудеса.
✔ Вместо резюме
Рейтинги приходят и уходят. Важнее другое: Москва доказала, что трансформация возможна, даже, если стартовые условия далеки от идеальных.
Город превратился из символа бюрократических лабиринтов в цифровую операционную систему, где каждый житель – пользователь с правами доступа к сервисам будущего.
0,1 балла до Сингапура? Это не проблема. Это напоминание, что есть куда расти. А в эпоху, когда города становятся главными игроками мировой экономики – это лучшая мотивация.
Но интереснее другое: как столица России обогнала Лондон, Шанхай и десятки других мегаполисов?
1⃣ Цифровизация бюрократии
Главное: город понял, что "умный" – это не про гаджеты, а про устранение трения между человеком и государством. Когда мама может записать ребенка в школу, не выходя из дома, когда бизнес открывается за день через портал, когда жалоба на яму во дворе обрабатывается за часы – это не технологии ради технологий. Это новый социальный контракт.
Десятки сервисов используются ежедневно миллионами москвичей. Но дело не в их числе. Дело в том, что эти сервисы реально работают. Это не декорация, а рабочая инфраструктура. В этом разница между "цифровизацией на бумаге" и реальной трансформацией.
2⃣ Экономика внимания к деталям
Рост экономики города с 1-2% до 4,7% в год – это не случайность и не нефтедоллары. Это результат методичного создания экосистемы, где технологии снижают транзакционные издержки. Через "Московский инновационный кластер" можно получить и финансовую поддержку, и экспертизу, и доступ к инфраструктуре. Результат: треть товаров московских компаний идет на экспорт. Город перестал быть просто "местом с офисами" – он стал генератором стоимости. Причем в отраслях с наибольшей прибавленной стоимостью и наукоемкостью – IT, биотех.
3⃣ Связность как философия
Каршеринг, умные светофоры, метро, электрички, "это электробус", самокаты-велосипеды – на первый взгляд, типичный набор современного города. Но есть нюанс.
Москва делает ставку на микромобильность не ради моды, а потому что поняла: машина в собственности – это атавизм в мегаполисе с 13+ млн жителей. Город сознательно создает условия, где пользоваться сервисами удобно и эффективно.
Это тихая революция в головах: от "моя машина – моя крепость" к "зачем мне машина, если я могу быть мобильным без неё?".
4⃣ Императив развития
3,4% ВВП на НИОКР – цифра, которая ставит Москву в один ряд с технологическими державами. Город инвестирует в исследования не из альтруизма, а потому что понимает природу конкуренции в XXI веке. Сегодня города конкурируют за таланты, за инвестиции, за право быть хабом. Москва хочет быть не "богатым городом", а "городом, где создают будущее".
Цифровая модель управления, Big Data, предиктивная аналитика – всё это звучит футуристично. На деле это означает: власти видят проблемы до того, как они станут кризисами.
5⃣ Оборотная сторона рейтинга
Рейтинг Kept оценивал города по пяти критериям. Но самое интересное – между строк.
Москва обогнала Лондон.‼️ Подумайте об этом. Лондон – город с вековой традицией инноваций, финансовая столица мира, место, где изобрели метро. И вот российский город, который четверть века назад выходил из советской экономики, обходит его по цифровой зрелости.
Это говорит о двух вещах:
▪ Скорость имеет значение. У Москвы не было багажа "сложившегося статус-кво", она строила с чистого листа.
▪▪Политическая воля решает. Когда город становится проектом, а не просто административной единицей – происходят чудеса.
✔ Вместо резюме
Рейтинги приходят и уходят. Важнее другое: Москва доказала, что трансформация возможна, даже, если стартовые условия далеки от идеальных.
Город превратился из символа бюрократических лабиринтов в цифровую операционную систему, где каждый житель – пользователь с правами доступа к сервисам будущего.
0,1 балла до Сингапура? Это не проблема. Это напоминание, что есть куда расти. А в эпоху, когда города становятся главными игроками мировой экономики – это лучшая мотивация.
Нобелевка уходит Марии Корине Мачадо. Потомку маркизов Торо, дочери сталелитейного магната, выпускнице американских школ-интернатов, многократно обращавшейся к американским президентам с просьбой о военном вмешательстве в Венесуэлу. Заявлявшей, что режим Мадуро можно свергнуть только "через военную интервенцию". Поддерживающей санкции США против собственной страны и военное развёртывание в регионе.
Венесуэльский конфликт описывают как противостояние демократии и диктатуры. Это неверно. С 1998 года там идет классово-расовая война. Впервые многоэтничная коалиция — темнокожие, метисы, индейцы, составляющие более 70% населения — получила политическое представительство через чавизм. До этого власть веками монополизировала белая элита, к которой принадлежит Мачадо.
Чависты — преимущественно темнокожие бедняки, оппозиция Чавесу - белые и состоятельные. Чавизм впервые признал культурные ценности и историю большинства на госуровне. Венесуэльская элита — не просто богатые. Она белая и европеизированная, с португальскими, испанскими, итальянскими корнями. Их дети учатся в США и Европе. Они смотрят на темнокожих соотечественников как на другой народ.
Первая волна эмиграции (1998-2014) состояла из среднего и высшего классов — бизнесменов, нефтяников, профессионалов, потомков европейских иммигрантов. Около 1-2 млн человек. Массовый исход нижних классов начался только с 2016 года, когда люди пешком шли через границы, спасаясь от экономического коллапса.
Социальная база Мачадо физически отсутствует в Венесуэле уже более 10 лет. Её "электорат" живёт в Майами, Мадриде и Лиссабоне. В стране остались преимущественно те, кого её класс всегда исключал из политики. Отсюда лёгкость, с которой она призывает к бомбардировкам — под ними окажутся не "её люди".
Нобелевский комитет не рассматривал кандидатуру Дональда Трампа всерьёз. Трамп для "либералов" — правый популист с авторитарными наклонностями. Мачадо представляет схожую, если не более экстремальную, позицию. Она мобилизует расовую элиту против большинства. Призывает к военному вмешательству, а не просто к жёсткой риторике. Поддерживает санкции, которые обрекают миллионы на голод, а больных – на смерть.
Разница в упаковке. Мачадо говорит на языке либеральных ценностей — "права человека", "демократия", "свобода". У неё правильные образование, связи, эстетика. Её расизм структурный, институциональный — не вульгарный, как у Трампа. Она направлена против "правильных" врагов: левых режимов, которые Запад привык считать угрозой.
Для Нобелевского комитета форма всегда важнее содержания.
Запад демонстрирует поразительное единодушие в игнорировании венесуэльской реальности. Госсекретарь называет Мадуро "главой наркокартеля, захватившего страну". Европарламент объявляет поддержку оппозиции "моральным долгом" и требует санкций. Все сходятся: венесуэльский конфликт — это борьба добра со злом, демократии с диктатурой, пропуская колониальную, по сути, историю. Местное население рассматривается как безликая масса, нуждающаяся в освобождении извне. Их политические предпочтения, идентичность и интересы не имеют значения. Важна только "демократия" в понимании элиты — та самая демократия, которая четыре десятилетия до Чавеса прекрасно уживалась с вопиющим расовым и классовым неравенством.
Что отсутствует полностью: понимание, что чавизм дал политический голос большинству. Признание, что управлять Венесуэлой без учёта интересов этих 70% невозможно — это потребует репрессий. Осознание, что экономические санкции бьют по беднякам, которых якобы освобождают.
Режим Мадуро авторитарен, коррумпирован и привёл страну к гуманитарной катастрофе. Но элита без народа не альтернатива. Многие венесуэльцы боятся возврата к старому порядку больше, чем страдают при нынешнем. Их голоса не слышны в западных столицах.
Комитет обосновал награду борьбой за мирный переход к демократии. В действительности это награда собственным иллюзиям Запада о том, что сложные социальные конфликты можно решить санкциями и бомбами, игнорируя интересы большинства и структурные расовые и классовые иерархии.
Венесуэльский конфликт описывают как противостояние демократии и диктатуры. Это неверно. С 1998 года там идет классово-расовая война. Впервые многоэтничная коалиция — темнокожие, метисы, индейцы, составляющие более 70% населения — получила политическое представительство через чавизм. До этого власть веками монополизировала белая элита, к которой принадлежит Мачадо.
Чависты — преимущественно темнокожие бедняки, оппозиция Чавесу - белые и состоятельные. Чавизм впервые признал культурные ценности и историю большинства на госуровне. Венесуэльская элита — не просто богатые. Она белая и европеизированная, с португальскими, испанскими, итальянскими корнями. Их дети учатся в США и Европе. Они смотрят на темнокожих соотечественников как на другой народ.
Первая волна эмиграции (1998-2014) состояла из среднего и высшего классов — бизнесменов, нефтяников, профессионалов, потомков европейских иммигрантов. Около 1-2 млн человек. Массовый исход нижних классов начался только с 2016 года, когда люди пешком шли через границы, спасаясь от экономического коллапса.
Социальная база Мачадо физически отсутствует в Венесуэле уже более 10 лет. Её "электорат" живёт в Майами, Мадриде и Лиссабоне. В стране остались преимущественно те, кого её класс всегда исключал из политики. Отсюда лёгкость, с которой она призывает к бомбардировкам — под ними окажутся не "её люди".
Нобелевский комитет не рассматривал кандидатуру Дональда Трампа всерьёз. Трамп для "либералов" — правый популист с авторитарными наклонностями. Мачадо представляет схожую, если не более экстремальную, позицию. Она мобилизует расовую элиту против большинства. Призывает к военному вмешательству, а не просто к жёсткой риторике. Поддерживает санкции, которые обрекают миллионы на голод, а больных – на смерть.
Разница в упаковке. Мачадо говорит на языке либеральных ценностей — "права человека", "демократия", "свобода". У неё правильные образование, связи, эстетика. Её расизм структурный, институциональный — не вульгарный, как у Трампа. Она направлена против "правильных" врагов: левых режимов, которые Запад привык считать угрозой.
Для Нобелевского комитета форма всегда важнее содержания.
Запад демонстрирует поразительное единодушие в игнорировании венесуэльской реальности. Госсекретарь называет Мадуро "главой наркокартеля, захватившего страну". Европарламент объявляет поддержку оппозиции "моральным долгом" и требует санкций. Все сходятся: венесуэльский конфликт — это борьба добра со злом, демократии с диктатурой, пропуская колониальную, по сути, историю. Местное население рассматривается как безликая масса, нуждающаяся в освобождении извне. Их политические предпочтения, идентичность и интересы не имеют значения. Важна только "демократия" в понимании элиты — та самая демократия, которая четыре десятилетия до Чавеса прекрасно уживалась с вопиющим расовым и классовым неравенством.
Что отсутствует полностью: понимание, что чавизм дал политический голос большинству. Признание, что управлять Венесуэлой без учёта интересов этих 70% невозможно — это потребует репрессий. Осознание, что экономические санкции бьют по беднякам, которых якобы освобождают.
Режим Мадуро авторитарен, коррумпирован и привёл страну к гуманитарной катастрофе. Но элита без народа не альтернатива. Многие венесуэльцы боятся возврата к старому порядку больше, чем страдают при нынешнем. Их голоса не слышны в западных столицах.
Комитет обосновал награду борьбой за мирный переход к демократии. В действительности это награда собственным иллюзиям Запада о том, что сложные социальные конфликты можно решить санкциями и бомбами, игнорируя интересы большинства и структурные расовые и классовые иерархии.
Джоэл Мокир получил Нобелевскую премию по экономике 2025 года за элегантный тезис: для устойчивых инноваций недостаточно знать, "что" работает — нужно понимать, "почему". Научное объяснение превращает разрозненные изобретения в самоподдерживающийся процесс роста. Европа XVIII-XIX веков создала эту связку науки и практики, вывела человечество из тысячелетий стагнации.
История медицины (моя любовь и область знаний) разрушает эту теорию немедленно.
Земмельвейс снизил смертность от родильной горячки с 18% до 1%, не понимая микробной теории — она появилась позже. Его затравило "научное сообщество" с теориями миазмов и гуморов. Вариолация работала столетиями без иммунологии. Паре спасал жизни без знания о бактериях. Парацельс создавал работающие препараты, будучи алхимиком. Сегодня мы используем преднизолон, литий, аспирин и общий наркоз, не понимая их механизмов полностью.
Противники эмпирики всегда обладали "научным пониманием" — системным, но неверным. Эмпирика опережает теорию. Всегда опережала. Промышленная революция началась с механиков-самоучек. Паровую машину создали до термодинамики.
Мокир формулирует как открытие классическую ошибку выжившего: объявляет следствие причиной. Но в данном случае эта ошибка удивительно удобна.
Последние Нобелевки образуют идеологический "пентагон".
▪️Аджемоглу (2024): западные институты оптимальны — "инклюзивные" (демократия плюс рынок) ведут к процветанию, "экстрактивные" (как в этом противном третьем мире) к бедности. Теория игнорирует, как европейское богатство строилось на работорговле и ограблении колоний.
▪️Мокир (2025): западная модель инноваций единственно верная.
▪️Голдин (2023): гендерное неравенство — вопрос индивидуального выбора и ожиданий. Максимальное гендерное равенство было в СССР через обобществление домашнего труда, но этот опыт не изучается.
▪️Дюфло (2019): бедность — плохие решения, требующие коррекции поведения бедных.
Паттерн ясен: признаём проблемы, но изучаем их строго внутри дозволенной рамки, игнорируя альтернативы, которые эти проблемы решали иначе — и часто эффективнее.
Это структурный механизм, не заговор. Исследования финансируются западными университетами, фондами, корпорациями, правительствами. Изучается не истина, а то, за что платят. Мокир не сравнивал
советскую индустриализацию и интеграцию науки в экономику — там нет грантов. "Научный консенсус" — консенсус профинансированных.
▪️Бернанке получил премию 2022 года за исследование банковских кризисов. Он был главой ФРС во время кризиса 2008, проводил политику, способствовавшую пузырю, организовал финансирование банков на триллионы. Палач стал экспертом по своим преступлениям. Система наградила его за продажу собственного провала, как "правильного управления кризисом".
Эти премии не наука. Это легитимация господства через научный авторитет.
Мокир получил награду в момент, когда Китай или Индия с Бразилией демонстрируют технологический рывок без западных институтов. Нобелевский комитет утверждает даже не уникальность западного пути среди других, а его единственность — что эмпирика прямо сейчас опровергает на наших глазах.
История медицины (моя любовь и область знаний) разрушает эту теорию немедленно.
Земмельвейс снизил смертность от родильной горячки с 18% до 1%, не понимая микробной теории — она появилась позже. Его затравило "научное сообщество" с теориями миазмов и гуморов. Вариолация работала столетиями без иммунологии. Паре спасал жизни без знания о бактериях. Парацельс создавал работающие препараты, будучи алхимиком. Сегодня мы используем преднизолон, литий, аспирин и общий наркоз, не понимая их механизмов полностью.
Противники эмпирики всегда обладали "научным пониманием" — системным, но неверным. Эмпирика опережает теорию. Всегда опережала. Промышленная революция началась с механиков-самоучек. Паровую машину создали до термодинамики.
Мокир формулирует как открытие классическую ошибку выжившего: объявляет следствие причиной. Но в данном случае эта ошибка удивительно удобна.
Последние Нобелевки образуют идеологический "пентагон".
▪️Аджемоглу (2024): западные институты оптимальны — "инклюзивные" (демократия плюс рынок) ведут к процветанию, "экстрактивные" (как в этом противном третьем мире) к бедности. Теория игнорирует, как европейское богатство строилось на работорговле и ограблении колоний.
▪️Мокир (2025): западная модель инноваций единственно верная.
▪️Голдин (2023): гендерное неравенство — вопрос индивидуального выбора и ожиданий. Максимальное гендерное равенство было в СССР через обобществление домашнего труда, но этот опыт не изучается.
▪️Дюфло (2019): бедность — плохие решения, требующие коррекции поведения бедных.
Паттерн ясен: признаём проблемы, но изучаем их строго внутри дозволенной рамки, игнорируя альтернативы, которые эти проблемы решали иначе — и часто эффективнее.
Это структурный механизм, не заговор. Исследования финансируются западными университетами, фондами, корпорациями, правительствами. Изучается не истина, а то, за что платят. Мокир не сравнивал
советскую индустриализацию и интеграцию науки в экономику — там нет грантов. "Научный консенсус" — консенсус профинансированных.
▪️Бернанке получил премию 2022 года за исследование банковских кризисов. Он был главой ФРС во время кризиса 2008, проводил политику, способствовавшую пузырю, организовал финансирование банков на триллионы. Палач стал экспертом по своим преступлениям. Система наградила его за продажу собственного провала, как "правильного управления кризисом".
Эти премии не наука. Это легитимация господства через научный авторитет.
Мокир получил награду в момент, когда Китай или Индия с Бразилией демонстрируют технологический рывок без западных институтов. Нобелевский комитет утверждает даже не уникальность западного пути среди других, а его единственность — что эмпирика прямо сейчас опровергает на наших глазах.
Правые и либертарианцы с помпой отпраздновали 100-летие своей любимой Мэгги. Никогда не понимал любови к ней людей, не имеющих хотя бы 10 млн фунтов в бумагах и недвиге в Лондоне. Поздравлю-ка и я ее.
1⃣ Праздник смерти и масштабы разлома
13 апреля 2013 года, когда Тэтчер умерла, сотни тысяч британцев вышли на улицы. Песня "Ding-Dong! The Witch Is Dead" (песня жевунов из "Волшебника страны Оз") вышла на 2-е место в чарте Великобритании и на 1-е в Шотландии. Север Англии, Уэльс, шахтёрские города, Шотландия радовались смерти политика, изменившего их судьбу. Это была не личная ненависть, а реакция на структурный переворот: завершение послевоенного компромисса между высшим классом и низами. Тэтчер вернула элите богатство, освободив её от социальных обязательств. Она не возродила империю, а нашла способ извлекать из неё ренту ещё несколько десятилетий.
2⃣ Выбор между лечением и паллиативом
К 1970-м Британия была в тупике: империя мертва, промышленность устарела, глобальное влияние исчезло. "Британская болезнь" стала экономическим "мемом.
Перед страной стояли два пути.
▪"лечение" - модернизация и реиндустриализация по немецкому образцу;
▪"паллиативная помощь" - жизнь за счёт прошлого, превращение имперского наследия в источник дохода.
Тэтчер выбрала второй. Морфином стал лондонский Сити, превращённый в гигантский механизм переработки глобального капитала. Он не создавал стоимость, а посредничал. "Большой взрыв" 1986-го — дерегулирование финансового сектора при радикальном снижении транзакционных налогов — открыл шлюзы для потоков денег, сделав Лондон финансовым казино.
3⃣ Новая аристократия и социальная ампутация
Параллельно шло разрушение производственной базы. Шахты, заводы, верфи закрывались. Север Англии и Уэльс превратились в экономические пустыни. Зачем лечить больное, если можно ампутировать? Лондон богател. Послевоенные ограничения на капитал, высокие налоги и стремление к социальному равенству были отменены. Элиту "освободили": появился новый класс финансистов, живущий не хуже старой аристократии, но без земли и производства. Тэтчеризм - "указ о вольности дворянской" в неолиберальной форме. Новый торжествующий класс нуждался не в рабочих, а в обслуге – так тэтчеризм открыл дорогу миграции, ставшей спустя четверть века неконтролируемой.
4⃣ Государство без общества
Фраза Тэтчер "нет такой вещи, как общество" стала политической программой. Государство не исчезло и не стало "маленьким" — оно сменило функции. Для элиты оно гарантировало экономическую свободу, для низов — усилило контроль. Рост полицейских бюджетов, подавление шахтёрских забастовок, уничтожение местного самоуправления, культурная цензура и Section 28 — оборотная сторона экономической либерализации.
Тэтчериизм породил неовикторианство, в котором социальное неравенство прикрывалось риторикой "ответственности" и "порядка". Его жертвами стали и "Шоу Бенни Хилла", закрытое под давлением Мэгги, и обычные люди. Система выработала новое классовое презрение — холодное и бюрократическое. «Бедные сами виноваты". Страна столкнулась с серией скандалов: банды мигрантов в депрессивных городах годами насиловали тысячи девочек при попустительстве властей. "Тэтчеровское" государство возложило вину на слабых за слабость. "Падшие девицы" из социальных низов не заслуживали защиты ни при старом, ни при новом "викторианстве".
5⃣ Возвращение к реальности
Имперское наследие исчерпаемо. Брексит разрушил миф о "глобальной Британии", офшоры теряют привилегии, деколониальный тренд подрывает старые связи. Производственной базы нет, социальная мобильность убита, жилищный кризис стал хроническим. Британия оказалась в состоянии затяжной ломки.
Когда в 2013 году “The Witch Is Dead” снова звучала по радио, это было не злорадство, а траур по стране, где "овцы съели людей" снова, где поколения коренных жителей были принесены в жертву ради благополучия интернациональной олигархии Сити. "Ведьма умерла", но её колдовство — вера в то, что "общества нет" — продолжает управлять телом британского государства. Британия так и не проснулась от сна о своей былой Империи.
1⃣ Праздник смерти и масштабы разлома
13 апреля 2013 года, когда Тэтчер умерла, сотни тысяч британцев вышли на улицы. Песня "Ding-Dong! The Witch Is Dead" (песня жевунов из "Волшебника страны Оз") вышла на 2-е место в чарте Великобритании и на 1-е в Шотландии. Север Англии, Уэльс, шахтёрские города, Шотландия радовались смерти политика, изменившего их судьбу. Это была не личная ненависть, а реакция на структурный переворот: завершение послевоенного компромисса между высшим классом и низами. Тэтчер вернула элите богатство, освободив её от социальных обязательств. Она не возродила империю, а нашла способ извлекать из неё ренту ещё несколько десятилетий.
2⃣ Выбор между лечением и паллиативом
К 1970-м Британия была в тупике: империя мертва, промышленность устарела, глобальное влияние исчезло. "Британская болезнь" стала экономическим "мемом.
Перед страной стояли два пути.
▪"лечение" - модернизация и реиндустриализация по немецкому образцу;
▪"паллиативная помощь" - жизнь за счёт прошлого, превращение имперского наследия в источник дохода.
Тэтчер выбрала второй. Морфином стал лондонский Сити, превращённый в гигантский механизм переработки глобального капитала. Он не создавал стоимость, а посредничал. "Большой взрыв" 1986-го — дерегулирование финансового сектора при радикальном снижении транзакционных налогов — открыл шлюзы для потоков денег, сделав Лондон финансовым казино.
3⃣ Новая аристократия и социальная ампутация
Параллельно шло разрушение производственной базы. Шахты, заводы, верфи закрывались. Север Англии и Уэльс превратились в экономические пустыни. Зачем лечить больное, если можно ампутировать? Лондон богател. Послевоенные ограничения на капитал, высокие налоги и стремление к социальному равенству были отменены. Элиту "освободили": появился новый класс финансистов, живущий не хуже старой аристократии, но без земли и производства. Тэтчеризм - "указ о вольности дворянской" в неолиберальной форме. Новый торжествующий класс нуждался не в рабочих, а в обслуге – так тэтчеризм открыл дорогу миграции, ставшей спустя четверть века неконтролируемой.
4⃣ Государство без общества
Фраза Тэтчер "нет такой вещи, как общество" стала политической программой. Государство не исчезло и не стало "маленьким" — оно сменило функции. Для элиты оно гарантировало экономическую свободу, для низов — усилило контроль. Рост полицейских бюджетов, подавление шахтёрских забастовок, уничтожение местного самоуправления, культурная цензура и Section 28 — оборотная сторона экономической либерализации.
Тэтчериизм породил неовикторианство, в котором социальное неравенство прикрывалось риторикой "ответственности" и "порядка". Его жертвами стали и "Шоу Бенни Хилла", закрытое под давлением Мэгги, и обычные люди. Система выработала новое классовое презрение — холодное и бюрократическое. «Бедные сами виноваты". Страна столкнулась с серией скандалов: банды мигрантов в депрессивных городах годами насиловали тысячи девочек при попустительстве властей. "Тэтчеровское" государство возложило вину на слабых за слабость. "Падшие девицы" из социальных низов не заслуживали защиты ни при старом, ни при новом "викторианстве".
5⃣ Возвращение к реальности
Имперское наследие исчерпаемо. Брексит разрушил миф о "глобальной Британии", офшоры теряют привилегии, деколониальный тренд подрывает старые связи. Производственной базы нет, социальная мобильность убита, жилищный кризис стал хроническим. Британия оказалась в состоянии затяжной ломки.
Когда в 2013 году “The Witch Is Dead” снова звучала по радио, это было не злорадство, а траур по стране, где "овцы съели людей" снова, где поколения коренных жителей были принесены в жертву ради благополучия интернациональной олигархии Сити. "Ведьма умерла", но её колдовство — вера в то, что "общества нет" — продолжает управлять телом британского государства. Британия так и не проснулась от сна о своей былой Империи.