За один день – пришлось много ездить на автобусах – прочитал книгу Юрия Сапрыкина «Соловьев», понятное дело, о режиссере Сергее Соловьеве (которого я обожаю – возможно, не меньше, чем автор книги). Книга великолепная – так, как пишет и, главное рассуждает Сапрыкин, не пишет и, главное, не рассуждает больше никто. И – нет, это не киноведение (хотя там много про, собственно, кино) и не биография (хотя там немного про, собственно, биографию героя). Это лирическое повествование больше всего похоже на объяснение в любви и, одновременно, рефлексию по поводу предмета любви и его – предмета – творчества. Это рассуждения о любимы фильмах, но с позиции не киноведа, а просвещенного зрителя, пытающегося – и крайне успешно – вписать эти самые фильмы в исторический контекст и, главное, расшифровать основанный на импровизации и даже случайности авторский почерк Соловьева, все фильмы которого, от экранизаций русской классики до нежности «Нежного возраста» и безумия «2-АССА-2», укладываются в единое послание, переполненное любовью и литературой. «Искусство – это старый деревянный дом, выходящий окнами на озеро, где живет спасатель, который никого не спас. Но неожиданно, в самый неподходящий момент, когда этого никто не ждет, да и его самого на этом месте уже не должно было оказаться, – он все-таки спасает».

В новом выпуске нашего подкаста Юрий Сапрыкин разговаривает с поэтом и священником Сергеем Кругловым о книге, которая в последние месяцы приобрела особое звучание — «Дневниках» протопресвитера Александра Шмемана.

Шмеман — священник Православной церкви в Америке — начинает записывать свои мысли и впечатления в 1970-е, и в этих текстах мы видим сегодня и связь с наследством Серебряного века, и совершенно особый взгляд на жизнь и веру как на бесценный дар и источник радости.

Почему Шмеман разделяет христианство и религию? В чем он видит неправоту левых и правых идей и вообще любой политики? Для кого на самом деле пишутся дневники, которые пишутся для себя? Почему «Дневники» Шмемана особенно важны сегодня?

Слушайте в новом выпуске подкаста «Полки»:

Apple Podcasts: https://clc.to/bQwWag
Google Podcasts: https://clc.to/U5ZF3g
Яндекc.Музыка: https://clc.to/9irnBQ
SoundСloud: https://clc.to/OIKwVA
VK: https://clck.ru/rcVgn
YouTube: https://youtu.be/dYqJw3HeMPI

«Берегите ваши лица», последний спектакль, поставленный в Гоголь-центре — театре Кирилла Серебренникова, Алексея Аграновича, Ани Шалашовой, Никиты Кукушкина, Александра Горчилина и прочих, кому хочется сегодня сказать спасибо, всех не перечислить — начинался со стихотворения Андрея Вознесенского «Плач по двум нерожденным поэмам».

Аминь.
Убил я поэму. Убил, не родивши. К Харонам!
Хороним.
Хороним поэмы. Вход всем посторонним.
Хороним.
На черной Вселенной любовниками отравленными
лежат две поэмы, как белый бинокль театральный.
Две жизни прижались судьбой половинной —
две самых поэмы моих соловьиных!
Вы, люди, вы, звери, пруды, где они зарождались в Останкине,—
встаньте!
Вы, липы ночные, как лапы в ветвях хиромантии,—
встаньте,
дороги, убитые горем, довольно валяться в асфальте,
как волосы дыбом над городом,
вы встаньте.
Раскройтесь, гробы, как складные ножи гиганта,
вы встаньте — Сервантес, Борис Леонидович,
Браманте,
вы б их полюбили, теперь они тоже останки,
встаньте.
И Вы, Член Президиума Верховного Совета товарищ Гамзатов,
встаньте,
погибло искусство, незаменимо это, и это не менее важно, чем речь на торжественной дате,
встаньте.
Их гибель — судилище. Мы — арестанты.
Встаньте.
О, как ты хотела, чтоб сын твой шел чисто и прямо,
встань, мама.
Вы встаньте в Сибири, в Москве, в городишках,
мы столько убили в себе, не родивши,
встаньте,
Ландау, погибший в косом лаборанте,
встаньте,
Коперник, погибший в Ландау галантном,
встаньте,
вы, девка в джаз-банде, вы помните школьные банты?
встаньте,
геройские мальчики вышли в герои, но в анти,
встаньте,
(я не о кастратах — о самоубийцах,
кто саморастратил святые крупицы),
встаньте.
Погибли поэмы. Друзья мои в радостной панике —
«Вечная память!»
Министр, вы мечтали, чтоб юнгой в Атлантике плавать,
Вечная память,
громовый Ливанов, ну, где ваш несыгранный Гамлет?
вечная память,
где принц ваш, бабуся? А девственность можно хоть в рамку обрамить,
вечная память,
зеленые замыслы, встаньте как пламень,
вечная память,
мечта и надежда, ты вышла на паперть?
вечная память!..
Аминь.
Минута молчанья. Минута — как годы.
Себя промолчали — все ждали погоды.
Сегодня не скажешь, а завтра уже
не поправить.
Вечная память.
И памяти нашей, ушедшей как мамонт,
вечная память.
Аминь.
Тому же, кто вынес огонь сквозь потраву,—
Вечная слава!
Вечная слава!

Евгений Добренко — историк, профессор Венецианского университета, автор фундаментального двухтомного труда о культуре и политике послевоенного СССР. Лев Оборин и Юрий Сапрыкин обсуждают с ним, зачем сверхдержава, только что победившая в войне, тут же начинает борьбу с внутренними врагами, как в этой борьбе создается монолитная советская нация, и почему идейная матрица, заданная в те годы, воспроизводится в России снова и снова.

Apple Podcasts: https://clc.to/DC1XbQ
Google Podcasts: https://clc.to/peInSg
Яндекс.Музыка: https://clc.to/v0LlTA
SoundСloud: https://clc.to/zgSMwQ
VK: https://clck.ru/rfzSL
YouTube: https://youtu.be/4zTsyzh41Vw

«Предъявление взаимных претензий никуда не ведёт. Надо посмотреть куда-то в другую сторону. Дух дышит где хочет, и Он не захочет дышать там, где намусорено, где рознь, где у каждого своя правда. Тем более такая правда, которая за века превратилась уже в клише, в какие-то штампы. И поиск смысла жизни для людей, будь то люди церковные или даже не церковные, которые в Иране или на Мальвинах воюют, — поиск их смысла жизни лежит не здесь, не во взаимных выяснениях, кто более прав. Где-то в другом месте»

На «Полке» вышла расшифровка нашего разговора со священником и поэтом Сергеем Кругловым — о дневниках отца Александра Шмемана.
https://polka.academy/materials/870

Максим Заговора поговорил с Никитой Елисеевым (литературоведом, библиографом, переводчиком, комментатором и издателем в России Себастьяна Хафнера) о Томасе Манне и о том, почему именно на него стоит равняться настоящим российским патриотам. По-моему, замечательный разговор получился - посмотрите.

https://www.youtube.com/watch?v=EMINND73xNE

История съемок «Сталкера» Тарковского во многих отношениях примечательна. Кинематографическое начальство очевидно не в восторге от проекта, который предлагает Тарковский. Но, неохотно кивнув на этот проект, дальше дает ему полный карт-бланш в реализации. Но тут же начинает мучить придирками и проверками. Но потом разрешает такие траты, которые даже в самой планово-убыточной системе невозможны. Но дальше отказывается выпускать фильм в хоть сколько-то широкий прокат и отдавать на фестивали. Но при этом публично признает фильм выдающимся произведением киноискусства и оплачивает работу съемочной группы по высшей оценочной категории.

Систему определяет не то, как она соблюдает правила, но то, как реагирует на исключения: сама возможность существования в позднем CCCР феномена по имени Андрей Тарковский что-то говорит об этом позднем СССР. О нас сегодняшних тоже. Юрий Сапрыкин попытался разобраться, что именно
https://www.kommersant.ru/doc/5436691

Вдогонку к обострившимся дискуссиям о Бродском как певце империи и носителе колониального взгляда — говорим о наболевшем. Чем можно объяснить появление стихотворения «На независимость Украины»? Почему его автор так высокомерен по отношению к другим народам и культурам? Если Бродский и был поэтом империи, то что это за империя? Могут ли чувства, выраженные в поэзии, стать идеологоческим обоснованием агрессии? Обсуждают литературовед Глеб Морев и редакторы «Полки» Лев Оборин и Юрий Сапрыкин.

Apple Podcasts: https://clc.to/jlakDw
Google Podcasts: https://clc.to/Cm5Deg
Яндекс.Музыка: https://clc.to/DWgE-A
SoundСloud: https://clc.to/lE7Zyg
VK: https://clck.ru/sKwBw
YouTube: https://youtu.be/tPnDsp9XKl4

Комитет «Гражданское содействие», уже много лет помогающий беженцам — вы наверняка знаете его руководителя, правозащитницу Светлану Ганнушкину, если вдруг нет, можно посмотреть в ютьюбе интервью с ней на канале «Скажи Гордеевой» — так вот, «Гражданское содействие» объявило сбор средств на продолжение работы: после 24 февраля количество обращений в фонд увеличилось в 7 раз, в первую очередь за счет беженцев с Украины. Обращаются в комитет за вещами, продуктами, медицинской и юридической помощью; сейчас в листе ожидания 900 семей, и каждый день поступают новые обращения. По ссылке подробно расписано, на что идут собранные средства, а ещё фонд дарит жертвователям открытки на тему «Убежище», специально нарисованные российскими иллюстраторами (но это по желанию). Помочь и узнать подробности можно здесь: https://planeta.ru/campaigns/refugee_help

В последнем романе Джонатана Франзена «Перекрестки», который вообще очень хороший, особенно зацепил такой мотив. Дело происходит в начале 1970-х в маленьком городке, пастор реформатской церкви, у него разваливаются отношения с женой, рядом четверо детей, у всех кризис среднего, старшего и какого угодно возраста, в общем, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. И в какой-то момент каждый из героев по-своему переживает что-то вроде откровения — или буквально ощущает божественное присутствие, светящуюся волну, в свете которой становится отчетливо ясно, как жить, или просто делает что-то такое, что движимо не эгоизмом или расчетом, а чистой любовью к тому, кто рядом - с радостным пониманием, что только так и надо. И ты (читатель) переживаешь свой микрокатарсис и думаешь — ну вот, всё запутывалось-запутывалось, а сейчас распутается и пойдет, как надо. А оно не идет. Или идет, но по какому-то кривому пути. Или снова начинает спотыкаться и сбоить, или вообще летит под откос, душевные порывы пропадают зря, дверца между тобой и лучшим в тебе закрывается наглухо. А потом, страниц через сто, после муторной тряски по сюжетным кочкам и ухабам, снова слегка приоткрывается, ненадолго. И так снова и снова. Так все выходит у Франзена, что жизнь не алгоритм, в котором можно нажать на правильную кнопку и сделать правильный выбор, и дальше все пойдет как по-писаному, и можно будет жить, наслаждаясь собственной правотой. Так точно не будет, а будет непонятно как. Максимум, на что можно рассчитывать в этом непонятном — на редкие моменты ясности, когда приоткрывается дверца, и ты забываешь о себе или жертвуешь собой, и может быть, в некотором метафизическом итоге из этих моментов что-то сложится. Или нет, никакой гарантии. Это все к новому обострению споров, кто прав, уехавшие или оставшиеся, да и не только к нему.

Вниманию ценителей природы: дом творчества «Переделкино» принимает заявки на тематическую резиденцию по Nature Writing. Наверное, стоит пояснить — это не то же самое, что «книги о природе»: границы этого понятия неизмеримо расширились, теперь это не только Пришвин с Паустовским («чу! стайка черных зверьков промелькнула по насту»), но и медитативный автофикшн об излечении душевных ран природной гармонией (Эми Липтроп, Кио Маклир и прочий «Я значит ястреб»), и постгуманистические исследования, например, сознания грибов на фоне упадка капитализма, и популярный нонфикшн о том, что чувствуют косатки и как думает осьминог, и бог знает что еще. Если вам это интересно, и вы пробуете писать нечто подобное (или что-то совсем другое), присылайте заявки по ссылке (это можно сделать до 20 августа, осталось меньше недели). Все пройдет с 23 по 30 сентября, в программе обсуждение насущных природоведческих аспектов, знакомство с лесным зверьем в естественной среде обитания, трехразовое питание, встречи с интересными людьми; я, например, собираюсь что-то рассказать про Генри Торо. До встречи в лесах и полях. https://pro-peredelkino.org/residency-application-theme

Написал о метаморфозах культурной политики последних десяти лет: что это было, к чему пришло и что будет дальше https://www.kommersant.ru/doc/5515124

Если театры будут заниматься только поддержанием традиций — куда денется аудитория, для которой театр — это создание нового, а не повторение одного и того же? Зачем нужен музей европейского уровня, если с Европой нам не по пути? Будет ли город интересным для жизни, если оставить в этой жизни только сервисно-потребительскую часть, ну и еще розовых пингвинов по праздникам?

За последние 10 лет московская культурная политика претерпела мощную трансформацию. В 2012 году на повестке было обновление московских культурных институций, которые должны стать более открытыми, современными, «европейскими». В 2022 году от этих институций ждут только поддержки «традиционных ценностей», а слово «европейский» звучит как обвинение. Юрий Сапрыкин внимательно рассмотрел, как менялась культурная политика за последнее десятилетие, и попытался представить себе ближайшее будущее
https://www.kommersant.ru/doc/5515124

Человек, который дал людям надежду — что можно выбраться из под серых пыльных советских глыб и зажить по-своему и по-человечески. Человек, который устроил моему поколению несколько лет праздника — с «Ассой», «Взглядом», «Аквариумом» и разрешением всей запрещенки. Человек, который, я уверен, спас мир от ядерной войны — и подарил всем нам еще минимум 35 лет жизни, и не худшие 35 лет. Человек, который не цеплялся за власть и верил в мир, где можно жить без вражды, агрессии и взаимной подозрительности. Который любил и был любим. Навсегда с благодарностью. https://www.youtube.com/watch?v=HgzHbiqZe9Q

Написал про Горбачёва для (созданного при нём) Коммерсанта накануне прощания

https://www.kommersant.ru/doc/5537477

Моя бывшая коллега по «Афише» Юлия Яковлева незаметно превратилась в большого писателя. Ну как незаметно — «Дети ворона» и вообще цикл «Ленинградские сказки» уже давно входят во всевозможные списки «чтения для подростков», серию про следователя Зайцева даже на английский переводят, ну и вообще — её взгляд на разные трагические периоды русской истории, её умение выстроить атмосферу и рассказать историю для многих оказались близки. Сейчас, когда всем немножко не до новых книг, очень не хотелось бы, чтобы потерялся её новый роман «Нашествие»; за этим названием скрывается вовсе не хроника известного рок-фестиваля, а история русского офицера, участника сражения под Аустерлицем, который впадает в беспамятство, а затем возвращается к жизни накануне войны 1812 года. И всё это — традиционный русский роман, учитывающий конвенции жанра, и одновременно фантастический триллер. Я ещё не читал, но будем иметь в виду.

Узнал из подкаста 99% Invisible, что едва ли не главная статья экспорта в Северной Корее — установка памятников в африканских странах. В 60-е КНДР всячески поддерживала в Африке борьбу за независимость, предоставляя новым государствам что-то вроде пакета «Независимость для начинающих» — от оружия до памятников. Со временем военная компонента сошла на нет, а мемориальная осталась. Существует специальная компания Mansudae Overseas Projects, которая осуществляет подобные проекты, ее монументы установлены в 17 африканских странах, более того — в 2005-м она получила подряд на реконструкцию «фонтана сказок» во Франкфурте-на-Майне: оригинальные эскизы эпохи ар-нуво были утрачены, корейцы оказались единственными, кто согласился работать по старым фотографиям. Mansudae Overseas — экспортное подразделение головной компании Mansudae: это самая большая арт-фабрика в мире, в ней работают более 4.000 человек, из них 1.000 одних художников, все они выпускают конвейерным методом монументальный соцреализм для нужд партии и родины. Зачем нам об этом знать? Да так. Памятников впереди еще много, искусство ваяния в России упало ниже ватерлинии (знаменитая «Аленка» лишь самый вопиющий пример), а тут — готовое коммерческое предложение, тем более, из Кореи, где тоже хорошо.

Вот несколько образцов северокорейского ваяния и зодчества: музей независимости в Виндхуке, столице Намибии (местные зовут его кофеваркой)