По случаю наступающей весны — викторианская история о «цветочной» кладбищенской часовне в английском графстве Суррей. Здесь слились любовь, смерть и кельты: возвели часовню по проекту керамистки Мэри Фрейзер Титлер, а профинансировал строительство ее супруг — знаменитый художник-символист Джордж Фредерик Уоттс.
Титлер верила, что каждый человек может творчески выражать себя через ремесло. И она не просто спроектировала часовню в деревеньке Комптон, а устроила для местных жителей курсы по изготовлению терракоты, чтобы они тоже могли поучаствовать. Она обучила около 70 человек создавать керамические фасадные плитки по ее эскизам. Цветочные мотивы переплелись с узорами в стиле кельтского возрождения — как и в других частях Европы, на фоне стремительной модернизации в Англии конца XIX века вырос интерес к локальному и древнему.
Похоронили супругов здесь же. Уоттс умер в 1904-м, вскоре после окончания строительства. Мэри пережила его больше чем на 30 лет — и ушла незадолго до начала Второй мировой войны.
Титлер верила, что каждый человек может творчески выражать себя через ремесло. И она не просто спроектировала часовню в деревеньке Комптон, а устроила для местных жителей курсы по изготовлению терракоты, чтобы они тоже могли поучаствовать. Она обучила около 70 человек создавать керамические фасадные плитки по ее эскизам. Цветочные мотивы переплелись с узорами в стиле кельтского возрождения — как и в других частях Европы, на фоне стремительной модернизации в Англии конца XIX века вырос интерес к локальному и древнему.
Похоронили супругов здесь же. Уоттс умер в 1904-м, вскоре после окончания строительства. Мэри пережила его больше чем на 30 лет — и ушла незадолго до начала Второй мировой войны.
Еще одно про весну, смерть и храмы. Кладбищенская Часовня Воскресения в Турку — работа архитектора Эрика Бриггмана. Он из золотого поколения финских модернистов наряду с Аалто, Уно Ульбергом и другими, а этот проект в северном лесу — один из ключевых в его творчестве. По алтарю вьются живые растения, главные двери украшает кованная виноградная лоза, и такая же лоза на кресте на фасаде; кафедра — с древом жизни в интарсии (утонченной технике инкрустации деревом по дереву).
Помимо декора тут важно вот что: скамейки развернуты не прямо к алтарю, а под углом 56 градусов, к панорамным окнам с видом на деревья. Этим деликатный жестом архитектор утешает тех, кто приходит прощаться с умершими близкими и друзьями.
Помимо декора тут важно вот что: скамейки развернуты не прямо к алтарю, а под углом 56 градусов, к панорамным окнам с видом на деревья. Этим деликатный жестом архитектор утешает тех, кто приходит прощаться с умершими близкими и друзьями.
Ничего особенного, просто бруталистский Барбикан замотали в ткань оттенка фуксии. Если вы в Лондоне, сходите полюбоваться до 18 августа. 100 разноцветных «заплаток» на 2000 квадратных метрах полотна — одеяния батакари, в которые облачались короли Ганы (там родился автор инсталляции, художник Ибрагим Махама).
Махаму вы можете помнить по прошлой архитектурной биеннале в Венеции — там в Центральном павильоне выставляли его «парламент призраков», точную копию ганского парламента, но с сидениями из электричек колониальной железной дороги.
Махаму вы можете помнить по прошлой архитектурной биеннале в Венеции — там в Центральном павильоне выставляли его «парламент призраков», точную копию ганского парламента, но с сидениями из электричек колониальной железной дороги.
В жизни бы не догадалась, зачем нужно такое сооружение. Это Sugarloaf Key Bat Tower, или башня «Сахарная голова» для летучих мышей — построили 105 лет назад в штате Флорида, чтобы бороться с комарами (мыши их едят).
Вокруг постройки появился своеобразный культ, про него даже есть статья на Википедии. Как следует из текста, еще в прошлом веке башню признали памятником, но семь лет назад ее уничтожил ураган «Ирма». Восстанавливать ли — не могут решить до сих пор. Я бы конечно восстановила
Вокруг постройки появился своеобразный культ, про него даже есть статья на Википедии. Как следует из текста, еще в прошлом веке башню признали памятником, но семь лет назад ее уничтожил ураган «Ирма». Восстанавливать ли — не могут решить до сих пор. Я бы конечно восстановила
Архитектор Мария Серова в канале «Архитектурный винегрет» выпустила два больших цикла постов об архитектуре Грузии — уверена, здесь многим актуально. Во-первых, туда вошли тексты об исторической архитектуре: например, про традиционные дома дарбази, градостроительное планирование Тбилиси (части I и II) и работы реставратора Левана Хемиашвили (все посты лежат вот тут).
Здесь собраны пешеходные маршруты по районам Ваке, Сабуртало и Чугурети. И отдельным сетом — тексты о современной архитектуре Грузии. Мое любимое оттуда — на фото: новый отель в тбилисском районе Сололаки от бюро LOA#3 (только посмотрите на эти стены и двери из мозаики!). Те же архитекторы проектировали медиатеки (по сути, общественные центры) в парках Ваке и Киквидзе.
Чуть раньше в том же канале выходила важная серия об архитектуре времен сталинского террора и репрессированных архитекторах — тоже очень рекомендую.
Здесь собраны пешеходные маршруты по районам Ваке, Сабуртало и Чугурети. И отдельным сетом — тексты о современной архитектуре Грузии. Мое любимое оттуда — на фото: новый отель в тбилисском районе Сололаки от бюро LOA#3 (только посмотрите на эти стены и двери из мозаики!). Те же архитекторы проектировали медиатеки (по сути, общественные центры) в парках Ваке и Киквидзе.
Чуть раньше в том же канале выходила важная серия об архитектуре времен сталинского террора и репрессированных архитекторах — тоже очень рекомендую.
Редкий повод полюбоваться архитектурой для автомобилей: перехватывающая парковка во французской коммуне Верту рядом с городом Нантом. Спроектировали R Architecture по заказу муниципалитета, который побуждает жителей пользоваться общественным транспортом и оставлять машины за пределами нантского центра.
Все очень просто и почти по-корбюзиански: квадратный план с круглым пандусом внутри, эксплуатируемая кровля с парковочными местами, в центре первого этажа клумба, по открытому фасаду — только сетка, никаких дополнительных ограждений. Интересно увидеть, как здание поведет себя лет через 5-7.
Все очень просто и почти по-корбюзиански: квадратный план с круглым пандусом внутри, эксплуатируемая кровля с парковочными местами, в центре первого этажа клумба, по открытому фасаду — только сетка, никаких дополнительных ограждений. Интересно увидеть, как здание поведет себя лет через 5-7.