В городе Кройцбурге День Победы всегда празднуется пышно: школьники в военной форме из перешитых карнавальных костюмов, мамочки с колясками и макияжем в цветах национального флага, украшенный елочными гирляндами старый танк. Мужчины, которых во время войны даже не было на свете, хвастаются, как гнали врага и спасали родину.

И только старуха Хлоя со злостью и презрением смотрит на происходящую вакханалию. Она застала войну 9-летней девочкой и видела, как на площади, где сейчас проходит празднование, казнили «предателей» — библиотекаря, который запрещал зимой отапливать дома книгами, ветеринара, в голодное время прятавшего предназначенных для съедения собак и кошек, священника, отпускавшего грехи умирающим врагам. На глазах маленькой Хлои война превращала молодых людей в чудовищ: «Хорошее воспитание, годами совершаемые добрые дела, воскресные службы, умные книги — как этого, оказывается, мало, чтобы сохранить в себе человека!»

Погружаясь в воспоминания о войне, героиня рассказа «Хлоя и чудовища» остро ощущает, что за всей этой массовой эйфорией мало кого волнует истинная цена мира. Автор новеллы исследует, как легко общество утрачивает гуманность и как последствия войны отражаются не только на ее участниках и свидетелях, но и на следующих поколениях.

🔗 Читать на сайте | Открыть без VPN

✨ Поддержать | Предложить материал

Журналист Никита Цицаги погиб в Донбассе 16 июня во время атаки дронов. С 2022 года он работал как военный корреспондент на востоке Украины, откуда писал репортажи для разных изданий — от Newsru до «Холода». В прошлом году за репортаж «Все горит и ничего нету» из разрушенного обстрелами Шебекино в Белгородской области Никита получил независимую профессиональную премию «Редколлегия».

Сейчас, после смерти Никиты, мы хотим рассказать о том, что он сотрудничал и с Дискурсом — под псевдонимом «Безымянный репортер». Это было нашим с Никитой совместным решением для защиты корреспондента от рисков преследования со стороны властей. В самиздате он опубликовал серию документальных полевых записей «Донбасский дневник» — в них журналист откровенно и без цензуры описывал то, что ему за месяцы войны своими глазами довелось увидеть в Мариуполе, Донецке, Луганске и других горячих точках. В этих репортажах Никита анонимно рассказывал о том, о чем не мог написать в других СМИ, и передавал прямую речь людей, которые встречались ему в окопах, подвалах, разбомбленных дворах и госпиталях.

Мы восстанавливаем имя смелого журналиста, с которым нам посчастливилось сотрудничать, и в этом посте вспоминаем материалы из цикла «Донбасский дневник» о том, что на самом деле происходило на избирательных участках во время референдумов по присоединению оккупированных территорий, как погибших на фронте записывают в пропавших без вести, чтобы не оформлять выплаты родным, и как война превращает солдат-ополченцев в искалеченных стариков.

▪️«Когда-то в Донбассе добывали уголь, теперь в него превращают людей». Дневник фотокора из зоны спецоперации

▪️«При обстреле падать на урны». Как проходили референдумы в Донбассе?

▪️«Ебаный Верден». За что воюют российские солдаты в Украине и что сейчас происходит на линии фронта?

Редакция Дискурса приносит глубочайшие соболезнования близким Никиты.

Нужна ли обществу полиция и как аболиционисты предлагают ее реформировать?

Полиция — недавнее изобретение, созданное для подавления политических активистов, уязвимых и неблагополучных социальных групп, утверждают полицейские аболиционисты, выступающие за отмену института контроля.

Но почему с годами жестокость силовиков только растет и каким может быть мир без полиции? В новом выпуске подкаста «Мир в историях» рассказываем, где и как появились первые правоохранительные органы, каким образом их реформируют, почему полиция становится фабрикой возмездия и чем аболиционисты предлагают заменить силовые структуры.

🎵Слушать подкаст: YouTube, Apple Podcasts, Mave, Яндекс.Музыка, Spotify

🔗Читать статью: https://tinyurl.com/discoursio/articles/social/police-abolition-movement

Художник Ман Рэй был одним из немногих сюрреалистов, кто при жизни разбогател благодаря своему творчеству. Он начинал как коммерческий иллюстратор, но знакомство с авангардным искусством изменило его подход. Идеи сюрреализма он применил к портретной фотографии, которая сделала его востребованным в мире моды. Издание The Blueprint рассказывает о творческом пути Ман Рэя и о том, как спустя десятилетия после смерти художника его работы продолжают цитировать ведущие кутюрье:

🔗https://theblueprint.ru/fashion/history/surrealism-man-ray

В сентябре пройдут выборы в Мосгордуму, участвовать в которых планируют всего несколько независимых антивоенных кандидатов. Один из них — эколог, выпускник биофака МГУ Глеб Бабич. В большом интервью журналистка Дискурса поговорила с Глебом о том, как борьба против фан-зоны у главного здания МГУ во время чемпионата мира по футболу привела его в политику, каким образом ему удалось создать сообщество активистов «Теплостанский актив», почему районная газета — эффективный способ коммуникации с местными жителями, каким образом экоповестка позволяет найти общий язык со сторонниками властей и почему гражданам стоит участвовать даже в безальтернативных выборах.

🔗 Читать на сайте | Открыть без VPN

✨ Поддержать | Предложить материал

Феномен «Спрингфилда» — романа о любви двух парней в промышленном городе Тольятти

С помощью необычной партизанской акции в России удалось законно продать самый популярный квир-роман последних лет — «Спрингфилд» Сергея Давыдова. На «Озоне» первый тираж читатели раскупили за 10 минут, второй и третий тоже разошлись практически сразу. Однако книга вышла с цензурой: в ней замазаны черным такие слова, как свобода, квир. По словам издателя, всего около 5 процентов текста романа было зачеркнуто, а это «арт-проект в поддержку всех, кого власть хочет сделать невидимым». Сам Давыдов считает такое издание скорее акционизмом и советует воспринимать цензурную версию «как букинистическую редкость и артефакт эпохи».

Со «Спрингфилда» в 2023 году началась история независимого издательства Freedom Letters, где сегодня публикуются Сорокин, Быков, Яшин и другие современные российские авторы, которые не могут быть изданы на родине. Издатель Георгий Урушадзе рассказывал о романе Давыдова: «Я нашел этот роман по ссылке из фейсбука. Со словами «это посильнее „Эдички“» разослал друзьям. Писателям обидны сравнения с другими, поэтому скажу так: это роман поколения. Поколения тридцатилетних, раздавленного российской действительностью, уничтожающего всё живое и непохожее на мейнстрим».

Специально для самиздата литературные критики Елена Лепишева и Филипп Хорват рассказывают, как читать «Спрингфилд» и каким образом он может дать силы сопротивляться любым формам несвободы — от политической до эстетической.

🔗 Читать на сайте | Открыть без VPN

✨ Подпишитесь на пожертвования Дискурсу на Patreon и покупайте книги Freedom Letters и других проектов со скидкой

«Моя жизнь — тюрьмы, столыпинские вагоны и люди с поломанными судьбами». Письма Ильи Яшина из исправительной колонии

Оппозиционный политик Илья Яшин один из немногих, кто остался в России и продолжал высказываться против войны и выступать против режима. В 2022 году по статье о распространении фейков о российской армии его приговорили к 8 годам и 6 месяцам лишения свободы. Письма из заключения, интервью, посты в соцсетях и выступления Ильи Яшина вошли в книгу «Сопротивление полезно». Публикуем рассказ политзаключенного о выживании в условиях российской тюрьмы, неожиданной встрече с бывшим силовиком, а теперь сокамерником и свидетельствовании по делу об экстремизме Алексея Навального.

🔗 Читать на сайте | Открыть без VPN