I. Двоякого рода может быть жизнь человека: бессознательная и сознательная. Под первою я разумею жизнь, которая управляется причинами; под второю — жизнь, которая управляется целью.
II. Из самого понятия о сознательной жизни прямо вытекает, что вопрос о цели человеческого существования есть первый, разрешение которого необходимо для сознательности этого существования.
Само предложение этого вопроса может быть сделано в двух формах: можно задаться мыслью, что должно быть для человека целью его деятельности? Ответ, каков бы он ни был, на вопрос, так поставленный, будет указывать на искусственную цель человеческого существования, потому что в меру своего искусства человек может придумать наилучшее, к чему он мог бы направить свою деятельность, и как таковое — счесть его для себя должным. Таким образом, по характеру своему, процесс мысли, ищущей этого вопроса, будет процессом изобретения; какими бы ни было путями, на что бы ни опираясь, она будет построять идею цели как нечто новое для человека, как прежде не бывшее и им создаваемое.
Или, напротив, можно задаться вопросом: что составляет цель человеческого существования? Не входя в рассмотрение, возможен ли ответ на так поставленный вопрос, следует заметить, что, если бы он был дан, он указывал бы цель естественную, т. е. такую, которая не построялась бы мыслью, но, будучи дана в самой природе человека, только бы находилась ею. Процесс этого нахождения был бы существенно противоположен первому: он открывал бы для сознания ранее скрытое от него, но существовавшее в самом себе постоянно.
Однако между всеми идеями, в различные эпохи руководившими человека, есть одна, которая не подлежит подобному выделению как по общности своей, так и по свободе ее выбора: мы разумеем идею, что человеческое существование не заключает в себе какого-либо иного смысла, кроме как устроение его собственных судеб на земле. Это не есть догма, наложенная на сознание извне; скорее это есть следствие свободного отвлечения, которое произвела мысль человека, наблюдая мириады единичных целей его и подмечая в них общее, ради чего все они избирались как цели: «Счастье деятельного существа как цель его деятельности» — это есть одновременно высшая абстракция практической жизни, и вместе — отделение этой жизни от каких-либо супранатуральных связей, какие ранее человек имел (или думал, что имел) с миром, в котором он жил.
Василий Розанов
II. Из самого понятия о сознательной жизни прямо вытекает, что вопрос о цели человеческого существования есть первый, разрешение которого необходимо для сознательности этого существования.
Само предложение этого вопроса может быть сделано в двух формах: можно задаться мыслью, что должно быть для человека целью его деятельности? Ответ, каков бы он ни был, на вопрос, так поставленный, будет указывать на искусственную цель человеческого существования, потому что в меру своего искусства человек может придумать наилучшее, к чему он мог бы направить свою деятельность, и как таковое — счесть его для себя должным. Таким образом, по характеру своему, процесс мысли, ищущей этого вопроса, будет процессом изобретения; какими бы ни было путями, на что бы ни опираясь, она будет построять идею цели как нечто новое для человека, как прежде не бывшее и им создаваемое.
Или, напротив, можно задаться вопросом: что составляет цель человеческого существования? Не входя в рассмотрение, возможен ли ответ на так поставленный вопрос, следует заметить, что, если бы он был дан, он указывал бы цель естественную, т. е. такую, которая не построялась бы мыслью, но, будучи дана в самой природе человека, только бы находилась ею. Процесс этого нахождения был бы существенно противоположен первому: он открывал бы для сознания ранее скрытое от него, но существовавшее в самом себе постоянно.
Однако между всеми идеями, в различные эпохи руководившими человека, есть одна, которая не подлежит подобному выделению как по общности своей, так и по свободе ее выбора: мы разумеем идею, что человеческое существование не заключает в себе какого-либо иного смысла, кроме как устроение его собственных судеб на земле. Это не есть догма, наложенная на сознание извне; скорее это есть следствие свободного отвлечения, которое произвела мысль человека, наблюдая мириады единичных целей его и подмечая в них общее, ради чего все они избирались как цели: «Счастье деятельного существа как цель его деятельности» — это есть одновременно высшая абстракция практической жизни, и вместе — отделение этой жизни от каких-либо супранатуральных связей, какие ранее человек имел (или думал, что имел) с миром, в котором он жил.
Василий Розанов
❤18🔥11😁1
Михаил Эпштейн. «Илья Кабаков как мыслитель. Концептуализм и идеология»
Примечательно, что Кабаков определяет сам концептуализм почти в тех же терминах, что и идеологию. Прежде всего, он тщательно отличает идеологически ориентированный советский концептуализм от западной художественной школы с тем же названием, чей принцип — «идея вместо вещи» или «одна вещь вместо другой»; например, текстуальная репрезентация стула занимает место его визуального аналога. Принцип русского концептуализма можно сформулировать как «идея вместо невещи», поскольку реальность, к которой отсылают западные концептуальные репрезентации, в России не существует. «Все это соприкосновение, близость, смежность, касание — вообще, контакт с ничем, с пустотой, и составляет, как нам кажется, основную особенность "русского концептуализма"» — пишет Кабаков.
Итак, концептуализм разделяет с идеологией тенденцию подменять реальную субстанцию знаками или концептами. Но фундаментальное различие между ними в том, что идеология утверждает, будто ее знаки имеют реальные референты, тогда как концептуализм раскрывает пустотность собственных знаков. Идеология скрывает свою условность, притворяясь, что она соединяет знаки с реальностью так, чтобы объявить себя «истинной» и «всеобъемлющей». Концептуализм разоблачает эту «реальностную подмену», демонстрируя чистую знаковость всех концептов и отказываясь обосновывать себя в какой-либо реальности. Такова эстетика концептуального произведения:
«Именно благодаря самозамкнутости, отсутствию окон, выхода из себя к чему-то, оно именно как висящий в воздухе предмет, как самодостаточная вещь, как фантастическое построение, как ни с чем не связанная, ни в чем не укорененная, ни из чего не происходящая склонность к гигантским глобальным спекуляциям, может быть рассмотрено со всех сторон и описано», — говорит Кабаков.
Концептуализм органично возник в советской среде именно потому, что он является изнанкой тотальной идеологии. Реальность, представленная советской идеологией, существовала как сложный фасад, огромная и дорогая кинодекорация, а концептуализм предлагает нам зайти за кулисы, признать призрачную и абсурдную сторону этой монументальной конструкции. В то время как тоталитаризм должен основываться на монистической метафизике «идей, ставших реальностью», концептуализм предлагает серию воображаемых метафизик, которые в своем взаимодействии демонстрируют относительность каждой из них и подрывают любые метафизические претензии.
На фото: Эпштейн и Кабаков соответственно.
Примечательно, что Кабаков определяет сам концептуализм почти в тех же терминах, что и идеологию. Прежде всего, он тщательно отличает идеологически ориентированный советский концептуализм от западной художественной школы с тем же названием, чей принцип — «идея вместо вещи» или «одна вещь вместо другой»; например, текстуальная репрезентация стула занимает место его визуального аналога. Принцип русского концептуализма можно сформулировать как «идея вместо невещи», поскольку реальность, к которой отсылают западные концептуальные репрезентации, в России не существует. «Все это соприкосновение, близость, смежность, касание — вообще, контакт с ничем, с пустотой, и составляет, как нам кажется, основную особенность "русского концептуализма"» — пишет Кабаков.
Итак, концептуализм разделяет с идеологией тенденцию подменять реальную субстанцию знаками или концептами. Но фундаментальное различие между ними в том, что идеология утверждает, будто ее знаки имеют реальные референты, тогда как концептуализм раскрывает пустотность собственных знаков. Идеология скрывает свою условность, притворяясь, что она соединяет знаки с реальностью так, чтобы объявить себя «истинной» и «всеобъемлющей». Концептуализм разоблачает эту «реальностную подмену», демонстрируя чистую знаковость всех концептов и отказываясь обосновывать себя в какой-либо реальности. Такова эстетика концептуального произведения:
«Именно благодаря самозамкнутости, отсутствию окон, выхода из себя к чему-то, оно именно как висящий в воздухе предмет, как самодостаточная вещь, как фантастическое построение, как ни с чем не связанная, ни в чем не укорененная, ни из чего не происходящая склонность к гигантским глобальным спекуляциям, может быть рассмотрено со всех сторон и описано», — говорит Кабаков.
Концептуализм органично возник в советской среде именно потому, что он является изнанкой тотальной идеологии. Реальность, представленная советской идеологией, существовала как сложный фасад, огромная и дорогая кинодекорация, а концептуализм предлагает нам зайти за кулисы, признать призрачную и абсурдную сторону этой монументальной конструкции. В то время как тоталитаризм должен основываться на монистической метафизике «идей, ставших реальностью», концептуализм предлагает серию воображаемых метафизик, которые в своем взаимодействии демонстрируют относительность каждой из них и подрывают любые метафизические претензии.
На фото: Эпштейн и Кабаков соответственно.
❤10😁8👍6🔥4🎄2🌭1🫡1
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Жиль Делез объясняет про жалобы: «Если бы я не был философом, я хотел бы быть плакальщицей. Потому что жалоба — это искусство».
❤52🔥14🕊10🌭3🤔2
Forwarded from костин поэтический канал
плохо пахнет человек
не попавший в свой рукав
как бедняга соловей
смерть поправ
выглядит вполне больным
и замученным сполна
засучив свои штаны
в рукава
крепче затянув кушак
на могильной полосе
он взлетает натощак
раньше всех
и поет опять один
между делом поклевав
одинокий гражданин
космонавт
не попавший в свой рукав
как бедняга соловей
смерть поправ
выглядит вполне больным
и замученным сполна
засучив свои штаны
в рукава
крепче затянув кушак
на могильной полосе
он взлетает натощак
раньше всех
и поет опять один
между делом поклевав
одинокий гражданин
космонавт
❤21🕊13🌭1