Юрий Баранчик

По проблеме мигрантов в России, оценивая возможности власти, есть четыре критических фактора, не учитывать которые нельзя.

1. Фактический уровень автоматизации и механизации труда в России крайне низок из-за многолетней либеральной политики игнорирования затрат на науку и собственные разработки.

2. Геополитическое положения России делает фактор Средней Азии одним из решающих. Это нестабильный, бедный и отсталый регион с сильным влиянием коррупции, родоплеменных отношений в стадии начальной модернизации (а значит неизбежного конфликта города и аула, центра и периферии, на чём играют англосаксы и турки) и радикального исламизма. России важно сохранение действующих там умеренных политических режимов.

А для этого им надо помочь чем-то занять огромное трудоизбыточное население, которое, не имея работы и доходов дома, способно стать базой самых диких радикалов, снести там власть и привести вместо неё экстремистов. И тогда азиатские российские границы запылают, и пожар может перекинуться в Россию. Кроме того, принимая мигрантов, Россия получает определённое влияние на соседей, оставляя их в нашей орбите. Без этого влияние прекратилось бы (экономические связи мало влияют на стабильность тамошней власти, тем более Китай там и так не имеет конкурентов по инвестициям).

3. Наличие мигрантов действительно обеспечивает во многих отраслях снижение себестоимости за счёт низкой (часто нелегальной) зарплаты. Это позволяет поддерживать более низкие цены на российском рынке, чем они были бы при более высоких (и легальных) зарплатах. Это привело бы к кризису сбыта и падению ВВП, что ударило бы и по всему населению, и по бюджету, и по программам технологического перевооружения и социального развития. Особенно по ВПК в период войны. Инфляция стала бы намного выше, а какие это может иметь последствия, рассказывать не надо.

4. Сложившаяся ещё при Хрущёве сбалансированная политическая система, пройдя через приватизацию и дойдя до наших дней, основана на правиле элитного консенсуса. Это значит, что элитные группы имеют равные доли в контроле над ресурсами и любое ущемление одних немедленно влечёт крах всего баланса. Со всеми политическими рисками.

Именно по этой причине неосторожная и резкая борьба с коррупцией в России чревата обрушением всей вертикали власти. Не случайно именно сюда бил Навальный, а точнее его кураторы из Лондона и Вашингтона. Борьба с коррупцией в миграционной сфере — это такое минное поле, которое способно открыть ящик Пандоры. Здесь затронуты такие лоббистские кланы, на которых лежат функции регулировки и экономического роста, и силового обеспечения безопасности страны. Это уже не только субъективные, корыстно-клановые олигархические интересы, но и объективные, общенациональные. Здесь точка их сборки.

Намеченные сейчас меры регулировки миграции построены на заполнении зазоров между этими четырьмя факторами. Слишком много степеней свободы существует у системы заказа, завоза и легализации мигрантов. Жёсткий режим регистрации (дактилоскопирование, цифровой профиль и т.п.) – это перекрывание коррупционных возможностей без разрушения функционала МВД. Напротив, он становится более технологичным. Нарушения с коррупционной мотивацией будут уже не халатностью, а преступлением.

Создание некоего министерства с выводом его в прямое подчинение В. Путину – это не самый оптимальный вариант. Любое ведомство – это рассадник бюрократии с политическими амбициями. Формальное же подчинение Путину не гарантия от ошибок чиновников, но серьёзный репутационный риск для президента. Не случайно Путин пока думает над этим предложением и не принял его в том виде, в котором о нём сообщили.

Проблема решается ужесточением регламента и улучшением властной оргстурктуры, но тщательно обходя потенциально конфликтные узлы пересечения интересов. Нет давления на бизнес и элиты. Это рационально. Но остаётся вопрос: как адаптировать мигрантов к российской реальности. Ясности здесь пока нет, но она неизбежно появится в процессе работы.