Та страна, что могла быть раемъ,
Стала логовищемъ огня,
Мы четвёртый день наступаемъ,
Мы не ѣли четыре дня.

Но не надо яства земного
Въ этотъ страшный и свѣтлый часъ,
Оттого что Господне слово
Лучше хлѣба питаетъ насъ.

И залитые кровью недѣли
Ослѣпительны и легки,
Надо мною рвутся шрапнели,
Птицъ быстрѣй взлетаютъ клинки.

Я кричу, и мой голосъ дикій,
Это мѣдь ударяетъ въ мѣдь,
Я, носитель мысли великой,
Не могу, не могу умереть.

Словно молоты громовые
Или воды гнѣвныхъ морей,
Золотое сердце Россіи
Мѣрно бьётся въ груди моей.

И такъ сладко рядить Побѣду,
Словно дѣвушку, въ жемчуга,
Проходя по дымному слѣду
Отступающаго врага.

15 (3 ст.ст.) апреля 1886 года в городе Кронштадт родился русский поэт и офицер, Георгиевский кавалер Николай Степанович Гумилев.

Илл.: А. Ромасюков. Николай Гумилёв. Перо, стремя и меч

#Российская_империя
#персоналии
#искусство

База.

Выздоравливающей России сегодня как никогда нужны такие школы, с подобным (правильным) взглядом на мир и природу вещей, закладываемым в детстве, основанным на христианстве как на единственно возможном источнике нравственности. А никак не на «проедаемом» «самом лучшем в мире», печать которого, к сожалению, все мы в большинстве своём сегодня несём (не обязательно именно формально советские поколения, см. несколько свежих историй травли открыто поддержавших свою страну (!) во время войны (!!) студентов от милых сокурсников, воспитанных советскими мамами и папами, зачастую по отдельности кем-то одним (потому что духовность, скрепы, все дела).

Почему на христианстве? Ибо «вне религии у человека нет притока нравственной силы, нет и источника сознательной и добровольной дисциплины. Без религии общество имеет в своем распоряжении только слепую привычку да чисто принудительную дрессировку. Но оба эти средства, хотя и полезные, способны только некоторое время поддерживать, а не порождать нравственную дисциплину…»

Потому что без него в качестве основополагающей всего по-настоящему свободных личностей, ответственных и инициативных граждан, с цельным мировоззрением, действительно русских по характеру, ждать не стоит. Будут в той или иной форме только новые полурабы, как в Совке. А Государь четко сказал в своём последнем обращении (кстати, с хорошим таким правым креном): возврата к совку России нет и не надо. Неистово плюсую и с надеждой смотрю на всестороннее просачивание этого мессенджа в массы, и в сферу образования в частности в первую очередь.

И, прежде всего, конечно, нам нужны русские элитные школы высшего пилотажа, где будут готовить наших будущих элитариев, новую аристократию, отстаивающую национальный характер своего государства - наподобие тех, которые, как и столетия назад, есть и у британцев, и у американцев, и которых себя мы блистательно в своём полоумном левацком угаре лишили. Без них (без таких и школ, и элит) мы пока слишком слабы. Но это только пока.

​​"...Хочешь разскажу, какъ мы ловили австріяковъ на сало?

Передъ фронтомъ ихъ окопы, отъ нашихъ окоповъ шаговъ 700-800. Вотъ сидимъ мы какъ-то въ землянкѣ и закусываемъ саломъ: скука страшная. Я, шутя, говорю:
- Что далъ бы австріякъ за кусокъ сала?
Не долго думая, мы забрали кусокъ сала и, ползя на животѣ, ночью добрались поближѣ къ ихъ окопамъ, завернули сало въ бѣлую бумагу и положили. На палочкѣ оставили бумажный флагъ съ надписью по-немецки, что желаемъ добраго аппетита. Цѣлый день сало лежало и только когда стемнѣло, мы увидѣли, какъ австріяки готовятся добраться до флага. Впереди идетъ одинъ безъ винтовки, за нимъ человѣкъ 15 съ винтовками ползутъ. Добрался до сала, взялъ сало и флагъ и давай Богъ ноги. Мы, конечно, ни одного выстрѣла не дали, но хохотали до боли живота. Такъ мы ихъ угощали саломъ три дня.

На четвертый день насъ, офицеровъ, собралось 3 человѣка, забрали ночью кусковъ 10-15 сала и поползли.

Выкопали 7 ямъ глубиной аршина 1 ½ кажется. Сверху положили крестъ тонкой папки (картона ‒ прим.), забросали снѣгомъ, а въ самую середину сало. Подходитъ вечеръ. Австріяки уже храбро, безъ винтовокъ, привыкли ходить за саломъ, идутъ, а наши солдаты лежали, покрытые бѣлой простыней, шагахъ въ 8 отъ ямъ и сала. И вотъ тутъ-то и началась комедія. 3-4 австріяка наступили на папку и конечно провалились въ яму вмѣстѣ съ саломъ, а другіе такъ обалдѣли, что когда наши молодцы выскочили изъ-подъ простыни, дали себя безропотно взять въ плѣнъ. Другихъ вытащили.

Весь уловъ состоялъ изъ 11 австріяковъ. Умора была страшная. Мы три дня хохотали. Когда я разсказывалъ командующему арміей, то съ нимъ даже чуть худо не сдѣлалось отъ смѣха. Думаю, что и вы посмѣетесь."

Отрывок из письма русского офицера. Опубликован в журнале "Унтер-офицер" за март 1915 года.

#Российская_империя
#военная_история
#юмор