Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Сериал закончился, а песни бесконечны
Две важные, на мой взгляд, идеи из книги Нэнси МакВильямс "Психоаналитическая диагностика»:
Термин “защита”, используемый в психоаналитической теории, во многих отношениях неудачен. То, что мы у зрелых взрослых называем защитами, не что иное как глобальные, закономерные, здоровые, адаптивные способы переживания мира.
Здесь я вижу сильное приближение значения термина «защита» к тому, что в гештальт-подходе принято называть творческим приспособлением, конкретный вариант которого может быть адаптивным или дезадаптивным в зависимости от ситуации.
Поскольку фактически любой психологический процесс может быть использован в качестве защиты, никакой обзор защит не может считаться полным. По этой же причине любая селекция защитных операций из круга существующих возможностей оказывается произвольной.
Отсюда, на мой взгляд, следует приоритет детального феноменологического исследования и описания трудностей клиента над их точной классификацией, поскольку для конкретного случая может просто не оказаться достаточно существующих диагностических категорий.
Термин “защита”, используемый в психоаналитической теории, во многих отношениях неудачен. То, что мы у зрелых взрослых называем защитами, не что иное как глобальные, закономерные, здоровые, адаптивные способы переживания мира.
Здесь я вижу сильное приближение значения термина «защита» к тому, что в гештальт-подходе принято называть творческим приспособлением, конкретный вариант которого может быть адаптивным или дезадаптивным в зависимости от ситуации.
Поскольку фактически любой психологический процесс может быть использован в качестве защиты, никакой обзор защит не может считаться полным. По этой же причине любая селекция защитных операций из круга существующих возможностей оказывается произвольной.
Отсюда, на мой взгляд, следует приоритет детального феноменологического исследования и описания трудностей клиента над их точной классификацией, поскольку для конкретного случая может просто не оказаться достаточно существующих диагностических категорий.
С наступлением зимы я возобновил забеги. Теперь я три раза в неделю надеваю кроссовки и выхожу на улицу превозмогать. Что-то мне очень нравится это слово. Так и говорю после пробежки - сегодня уже превозмогал )
В процессе бега наступает особое состояние. Прежде всего это, конечно, дискомфорт. Дискомфорт разной интенсивности, от лёгкого учащения пульса и дыхания до «всё, не могу, сейчас упаду и не встану». Чтобы преодолевать этот дискомфорт, нужно что-то делать, чтобы меньше его замечать. Для этого подходит, например, музыка в наушниках. Или думать. Во время пробежки складываются идеальные условия, чтобы что-то обдумывать: ты занят монотонным действием, испытываешь дискомфорт, который временно нельзя прекратить, и у тебя очень ограниченный арсенал возможностей для переключения. А вот мечты и мысли всегда при себе. Что ещё остаётся делать?
Впрочем, это действует и в обратную сторону. В ситуации, когда навязчивые мысли донимают и не дают покоя, бег способен давать такое количество сенсорных переживаний, что внимание неизбежно переключается на них, и сознание на какое-то время освобождается от мысленной жвачки.
В общем, во время пробежки большую часть времени я испытываю дискомфорт, рассчитывая на законную награду в виде эйфории в конце пробежки (это, безусловно, стоит того), и много думаю, в том числе про сами эти категории комфорта/дискомфорта.
В работе я периодически встречаюсь с идеями абсолютного комфорта и абсолютного дискомфорта, которые транслируют клиенты. Обе эти идеи я нахожу в одинаковой степени вредными.
Идею абсолютного дискомфорта несут люди, занятые непрерывным преодолением. Они ежеминутно хотят приносить пользу или становиться лучшей версией себя и не умеют отдыхать. «Отдохнем на кладбище!» - их девиз. Чтобы выжить в таких условиях, организм вынужден отключать чувствительность, что приводит к проблемам с распознаванием чувств. Абсолютный дискомфорт чреват глубоким истощением, поскольку организм отдает свои запасы, припрятанные на черный день, отчего чаще болеет. Приверженцы идеи абсолютного дискомфорта забывают, что восстановление - полноправная часть любого прогресса.
Идея абсолютного комфорта несостоятельна по определению и вызывает неизбежное разочарование у своих адептов. Мир просто не может никому предложить ощущение постоянного комфорта, поскольку комфорт - это признак восстановления нарушенного равновесия, гомеостаза. Уже в следующий момент после восстановления равновесия состояние комфорта начинает сменяться дискомфортом, присущим любой стагнации. Например, когда садишься в автобус после длительного ожидания на остановке, наступает комфорт. Но через полчаса-час сидения даже в комфортабельном кресле ноги начинают требовать разминки. После напряженной умственной работы хочется ни о чем не думать, но это желание быстро сменяется раздражением по поводу того, что в жизни не происходит ничего осмысленного, в простонародье именуемым скукой.
А вот бег - это проявление довольно сильного, но управляемого и ограниченного во времени дискомфорта. Он позволяет ясно ощутить и процесс усилия, и процесс восстановления. В этом смысле бег - отличное терапевтическое упражнение.
В процессе бега наступает особое состояние. Прежде всего это, конечно, дискомфорт. Дискомфорт разной интенсивности, от лёгкого учащения пульса и дыхания до «всё, не могу, сейчас упаду и не встану». Чтобы преодолевать этот дискомфорт, нужно что-то делать, чтобы меньше его замечать. Для этого подходит, например, музыка в наушниках. Или думать. Во время пробежки складываются идеальные условия, чтобы что-то обдумывать: ты занят монотонным действием, испытываешь дискомфорт, который временно нельзя прекратить, и у тебя очень ограниченный арсенал возможностей для переключения. А вот мечты и мысли всегда при себе. Что ещё остаётся делать?
Впрочем, это действует и в обратную сторону. В ситуации, когда навязчивые мысли донимают и не дают покоя, бег способен давать такое количество сенсорных переживаний, что внимание неизбежно переключается на них, и сознание на какое-то время освобождается от мысленной жвачки.
В общем, во время пробежки большую часть времени я испытываю дискомфорт, рассчитывая на законную награду в виде эйфории в конце пробежки (это, безусловно, стоит того), и много думаю, в том числе про сами эти категории комфорта/дискомфорта.
В работе я периодически встречаюсь с идеями абсолютного комфорта и абсолютного дискомфорта, которые транслируют клиенты. Обе эти идеи я нахожу в одинаковой степени вредными.
Идею абсолютного дискомфорта несут люди, занятые непрерывным преодолением. Они ежеминутно хотят приносить пользу или становиться лучшей версией себя и не умеют отдыхать. «Отдохнем на кладбище!» - их девиз. Чтобы выжить в таких условиях, организм вынужден отключать чувствительность, что приводит к проблемам с распознаванием чувств. Абсолютный дискомфорт чреват глубоким истощением, поскольку организм отдает свои запасы, припрятанные на черный день, отчего чаще болеет. Приверженцы идеи абсолютного дискомфорта забывают, что восстановление - полноправная часть любого прогресса.
Идея абсолютного комфорта несостоятельна по определению и вызывает неизбежное разочарование у своих адептов. Мир просто не может никому предложить ощущение постоянного комфорта, поскольку комфорт - это признак восстановления нарушенного равновесия, гомеостаза. Уже в следующий момент после восстановления равновесия состояние комфорта начинает сменяться дискомфортом, присущим любой стагнации. Например, когда садишься в автобус после длительного ожидания на остановке, наступает комфорт. Но через полчаса-час сидения даже в комфортабельном кресле ноги начинают требовать разминки. После напряженной умственной работы хочется ни о чем не думать, но это желание быстро сменяется раздражением по поводу того, что в жизни не происходит ничего осмысленного, в простонародье именуемым скукой.
А вот бег - это проявление довольно сильного, но управляемого и ограниченного во времени дискомфорта. Он позволяет ясно ощутить и процесс усилия, и процесс восстановления. В этом смысле бег - отличное терапевтическое упражнение.
Пара слов о качестве коммуникации.
У кого-то из семейных психологов, кажется у Вирджинии Сатир, я подсмотрел простой способ тестировать качество коммуникации. Он состоит из трёх вопросов, которые нужно задать к сообщению:
- Что именно сказано? (Содержание)
- Как это сказано? (Форма)
- Кому это сказано? (Адресат)
У качественного сообщения содержание должно быть ясным, последовательным и не противоречивым самому себе и предыдущим сообщениям. Содержание в общем случае может быть невербальным, например, громкий вздох или пожимание плечами.
Также содержание не должно противоречить (т. е. должно быть конгруэнтным) форме высказывания, которую составляют интонация, громкость, скорость речи, мимика и т.п. Классический пример проблемы в этом месте - пассивная агрессия, когда говорят с надрывом в голосе: "Ничего не случилось!" или "Делай, что хочешь!". Интонация здесь даёт понять, что что-то ещё как случилось, и говорящий будет совсем не в восторге, если ты будешь делать то, что хочешь,. Но вот прямо об этом сказать почему-то невозможно.
С адресатом тоже могут быть проблемы. Например, сообщение, сказанное "в воздух" в присутствии нескольких людей, размывает ответственность. Непонятно, кто должен на него реагировать. Например, фраза "Ну что, со стола уберет кто-нибудь? ", брошенная после семейного обеда, - это фраза-шрапнель, которая летит в каждого, кто еë слышит, но поражает только тех, кто уязвим, кто чувствует персональную ответственность за неубранную посуду.
Эти три вопроса помогают выявлять бессознательные или намеренные манипуляции. Если сообщение неясно по содержанию, противоречиво форме высказывания или непонятно, кому направлено, то ваш собеседник не вполне в сознанке или чего-то от вас добивается.
У кого-то из семейных психологов, кажется у Вирджинии Сатир, я подсмотрел простой способ тестировать качество коммуникации. Он состоит из трёх вопросов, которые нужно задать к сообщению:
- Что именно сказано? (Содержание)
- Как это сказано? (Форма)
- Кому это сказано? (Адресат)
У качественного сообщения содержание должно быть ясным, последовательным и не противоречивым самому себе и предыдущим сообщениям. Содержание в общем случае может быть невербальным, например, громкий вздох или пожимание плечами.
Также содержание не должно противоречить (т. е. должно быть конгруэнтным) форме высказывания, которую составляют интонация, громкость, скорость речи, мимика и т.п. Классический пример проблемы в этом месте - пассивная агрессия, когда говорят с надрывом в голосе: "Ничего не случилось!" или "Делай, что хочешь!". Интонация здесь даёт понять, что что-то ещё как случилось, и говорящий будет совсем не в восторге, если ты будешь делать то, что хочешь,. Но вот прямо об этом сказать почему-то невозможно.
С адресатом тоже могут быть проблемы. Например, сообщение, сказанное "в воздух" в присутствии нескольких людей, размывает ответственность. Непонятно, кто должен на него реагировать. Например, фраза "Ну что, со стола уберет кто-нибудь? ", брошенная после семейного обеда, - это фраза-шрапнель, которая летит в каждого, кто еë слышит, но поражает только тех, кто уязвим, кто чувствует персональную ответственность за неубранную посуду.
Эти три вопроса помогают выявлять бессознательные или намеренные манипуляции. Если сообщение неясно по содержанию, противоречиво форме высказывания или непонятно, кому направлено, то ваш собеседник не вполне в сознанке или чего-то от вас добивается.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Тем, кто хотел пëсика, но не уверен, что справится с ответственностью.
Сейчас не так много поводов для радости и гордости, вот одним хочу поделиться.
Вчера я пробежал 21 км на забеге Runtalya. Я, конечно, готовился, но такое расстояние никогда прежде не бегал.
Оказалось не так тяжело, как я думал, зато страшно весело! Яркий спортивный праздник с оркестрами, диджеями, подбадриваниями, подкармливаниями и криками «браво» бегунам по пути. Это везде и всегда так проходит?
Вчера я пробежал 21 км на забеге Runtalya. Я, конечно, готовился, но такое расстояние никогда прежде не бегал.
Оказалось не так тяжело, как я думал, зато страшно весело! Яркий спортивный праздник с оркестрами, диджеями, подбадриваниями, подкармливаниями и криками «браво» бегунам по пути. Это везде и всегда так проходит?
Долго ли, коротко ли, наконец-то я узнал, кто автор.
Слышали эту идею, которую часто цитируют: «изменить то, что можно изменить, принять то, что не возможно изменить, и иметь мудрость, чтобы отличить одно от другого»?
Оказывается, это «Молитва о душевном покое» американского теолога Рейнгольда Нибура, вернее, ее начало. В оригинале эти строки выглядят так:
God, give us grace to accept with serenity
the things that cannot be changed,
Courage to change the things
which should be changed,
and the Wisdom to distinguish
the one from the other.
Слышали эту идею, которую часто цитируют: «изменить то, что можно изменить, принять то, что не возможно изменить, и иметь мудрость, чтобы отличить одно от другого»?
Оказывается, это «Молитва о душевном покое» американского теолога Рейнгольда Нибура, вернее, ее начало. В оригинале эти строки выглядят так:
God, give us grace to accept with serenity
the things that cannot be changed,
Courage to change the things
which should be changed,
and the Wisdom to distinguish
the one from the other.
Я, кажется, сформулировал свою главную трудность в работе супервизором с начинающими терапевтами: как с одной стороны не скатиться в режим «отойди, я сейчас покажу тебе, как надо» а с другой - не фрустрировать их слишком сложными вопросами, требующими навыков, которыми терапевт еще не вполне располагает. Чтобы у него сохранились интерес, азарт, удовольствие от собственной дееспособности, чтобы их не убили стыд, бессилие или скука.
Ну, собственно, это и есть центральная проблема обучения.
Ну, собственно, это и есть центральная проблема обучения.
Проделал я тут с утра такую штуку, и пребываю теперь под большим впечатлением.
Я решил вспомнить всех значимых для меня других людей, от которых я когда-то слышал добрые слова или чувствовал хорошее отношение. Список началася с мамы и папы. Также в него попал кто-то из родственников, друзей, учителей, партнеров и коллег. Всего человек 50 получилось.
А потом я попробовал записать рядом с каждым именем ту фразу, или то невербальное послание, которое я прихватил от общения с этим человеком.
Например, я вспомнил свою учительницу математики из новой школы, куда я перевелся в 6-м классе посреди учебного года. Тогда я только пришел на первый урок и сразу попал на контрольную по той теме, которую я не успел пройти в прежней школе из-за разности в программах. Когда получали результаты, и учительница протянула мне листок с оценкой, она сказала мне: вот, посмотри, что ты получил. На листке красовалась двойка. Но эта двойка меня совсем не огорчила. Всë дело было в том, как именно учительница сказала эти слова, и как на меня смотрела в этот момент. В ее словах и глазах было столько заботы и поддержки, что в моем сознании эти слова остались как «Ничего страшного, бывает, ты ж не виноват, что не проходил этой темы. Нагонишь, и все будет нормально. Однако я должна была по чесноку оценить твою работу, как и все остальные».
В процессе я погрузился в сильные чувства, и не не мог вспомнить некоторых имён, хотя прекрасно помнил их еще совсем недавно.
Многие из тех отношений я давно не поддерживаю, но благодаря этой практике я ощутил сильную связность с людьми из моего списка. Мне вдруг захотелось увидеть или позвонить им. Я вдруг осознал, как много людей на моем пути поддержали меня, сделали что-то очень значимое, может быть даже не подозревая того. И как это впечатление осталось на долгие годы.
Я решил вспомнить всех значимых для меня других людей, от которых я когда-то слышал добрые слова или чувствовал хорошее отношение. Список началася с мамы и папы. Также в него попал кто-то из родственников, друзей, учителей, партнеров и коллег. Всего человек 50 получилось.
А потом я попробовал записать рядом с каждым именем ту фразу, или то невербальное послание, которое я прихватил от общения с этим человеком.
Например, я вспомнил свою учительницу математики из новой школы, куда я перевелся в 6-м классе посреди учебного года. Тогда я только пришел на первый урок и сразу попал на контрольную по той теме, которую я не успел пройти в прежней школе из-за разности в программах. Когда получали результаты, и учительница протянула мне листок с оценкой, она сказала мне: вот, посмотри, что ты получил. На листке красовалась двойка. Но эта двойка меня совсем не огорчила. Всë дело было в том, как именно учительница сказала эти слова, и как на меня смотрела в этот момент. В ее словах и глазах было столько заботы и поддержки, что в моем сознании эти слова остались как «Ничего страшного, бывает, ты ж не виноват, что не проходил этой темы. Нагонишь, и все будет нормально. Однако я должна была по чесноку оценить твою работу, как и все остальные».
В процессе я погрузился в сильные чувства, и не не мог вспомнить некоторых имён, хотя прекрасно помнил их еще совсем недавно.
Многие из тех отношений я давно не поддерживаю, но благодаря этой практике я ощутил сильную связность с людьми из моего списка. Мне вдруг захотелось увидеть или позвонить им. Я вдруг осознал, как много людей на моем пути поддержали меня, сделали что-то очень значимое, может быть даже не подозревая того. И как это впечатление осталось на долгие годы.
А тем временем знаете, что Ялом? Тот самый Ирвин Ялом, на книгах которого выросло не одно поколение психотерапевтов. Так вот, Ялом во второй раз женился. Ему 92, ей 75.
Они еще вместе книгу пишут. Прекрасно же!
Они еще вместе книгу пишут. Прекрасно же!
Друзья,
настала пора рассказать вам про наше тайное (на самом деле нет) сообщество любителей гештальт-терапии, которое организовала неутомимая Наталья Стоцкая. Мы занимаемся тем, что переводим современных гештальтистов, пересказываем и записываем видео и подкасты. Недавно Наташа сверстала чудесный сборник наших переводов, которым мы с удовольствием делимся:
https://www.gttlovers.study/translations
Содержание:
☕ Джанни Франчесетти, Ян Рубал. Теория поля в современной гештальт-терапии. Часть 1: Модуляция присутствия терапевта в терапевтической сессии.
☕ Джанни Франчесетти, Ян Рубал. Теория поля в современной гештальт-терапии. Часть 2: Пересмотр парадоксальной теории изменений.
☕ Присутствие гештальт-терапевта в поле. Диалог по уроку Изадора Фрома между Бобом Резником и Маргаритой Спаньоло Лобб
☕ Эдвард Розенфельд. Разговор с Изадором Фромом
☕ Терапевтическое присутствие в психоанализе и гештальт-психотерапии. Диалог между Нэнси МакВильямс и Маргаритой Спаньоло Лобб
☕ Элинор Гринберг. Групповая терапия с клиентами пограничной, нарциссической и шизоидной адаптаций
☕ Джозеф Мельник. Социальные изменения: гештальт-подход
На сайте также выложены видео и аудио с пересказами.
настала пора рассказать вам про наше тайное (на самом деле нет) сообщество любителей гештальт-терапии, которое организовала неутомимая Наталья Стоцкая. Мы занимаемся тем, что переводим современных гештальтистов, пересказываем и записываем видео и подкасты. Недавно Наташа сверстала чудесный сборник наших переводов, которым мы с удовольствием делимся:
https://www.gttlovers.study/translations
Содержание:
☕ Джанни Франчесетти, Ян Рубал. Теория поля в современной гештальт-терапии. Часть 1: Модуляция присутствия терапевта в терапевтической сессии.
☕ Джанни Франчесетти, Ян Рубал. Теория поля в современной гештальт-терапии. Часть 2: Пересмотр парадоксальной теории изменений.
☕ Присутствие гештальт-терапевта в поле. Диалог по уроку Изадора Фрома между Бобом Резником и Маргаритой Спаньоло Лобб
☕ Эдвард Розенфельд. Разговор с Изадором Фромом
☕ Терапевтическое присутствие в психоанализе и гештальт-психотерапии. Диалог между Нэнси МакВильямс и Маргаритой Спаньоло Лобб
☕ Элинор Гринберг. Групповая терапия с клиентами пограничной, нарциссической и шизоидной адаптаций
☕ Джозеф Мельник. Социальные изменения: гештальт-подход
На сайте также выложены видео и аудио с пересказами.
GTTL
Читать переводы клуба гештальт-терапевтов
Сборники переводов клуба гештальт-терапевтов GTTL