Почему я так часто рекомендую своим клиентам психотерапию?
Потому что обычно ко мне приходят с запросом на новый уровень, развитие, масштаб.
А наш масштаб определяется не исходными данными, с чего мы когда-то начали. Не уровнем интеллекта или объемом знаний. А уровнем или объемом эмоций, с которыми мы готовы справляться.
Потому что обычно ко мне приходят с запросом на новый уровень, развитие, масштаб.
А наш масштаб определяется не исходными данными, с чего мы когда-то начали. Не уровнем интеллекта или объемом знаний. А уровнем или объемом эмоций, с которыми мы готовы справляться.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Самая частая причина бездействия, о которой я слышу: страх.
Вы боитесь:
– продвигаться и продавать
– идти на конфликт и защищать свои интересы
– просто начинать делать что-то важное, а то вдруг не получится?
Но замечали ли вы, что вы боитесь делать то, чего вы боитесь, до того, как собственно начинаете делать то, чего вы боитесь?
И когда вы делаете то, чего вы боитесь, страха уже нет.
Так что то, что вас на самом деле тормозит и не дает совершать действие – это страх испытать страх по поводу того, что вы будете делать.
В реальности у вас нет страха именно ДЕЛАТЬ. При этом чувство, которое вы испытываете, и сопутствующие ему кортизол и адреналин – реальные.
Как прорваться через этот барьер? Где набраться храбрости?
Что, если я скажу вам, что храбрость тут в общем-то ни при чем? Вам не нужно быть бесстрашным рыцарем в доспехах, чтобы победить в этой битве. Потому что нет никакой битвы. Колоссальная разница между вами и вашими предками в том, что их страх оберегал от реального врага: вооруженного копьем или острыми зубами разорителя деревни. А ваш страх оберегает вас от неприятного ощущения.
Ваш предок, чью реакцию вы унаследовали, не знал, останется ли он в живых после схватки. Сколько же храбрости ему было нужно, чтобы выйти на встречу врагу.
А вы точно знаете, что останетесь. Все, что вас отделяет от успеха – преодоление минутного эмоционального барьера. Обычно вам хватает минуты, чтобы написать-таки и отправить “страшное письмо”, позвонить “страшному” абоненту или выйти на сцену. Другое дело, что нам с вами свойственно растягивать эту минуту до бесконечности, погружая себя в агонию страха. В этом месте рациональные доводы: “Ты просто начни, и дальше не будет страшно” не очень-то помогают, правда?
Я помню, как на веревочном тренинге прыгала с сосны.
– До меня прыгнуло больше 10 человек, и все выжили.
– На мне страховка.
– Весь прыжок длится секунду.
Почему же я стою на этой крошечной платформе, прибитой к сосне, и не могу прыгнуть? Я же своими глазами видела, как классно себя чувствуют те, кто прыгнул. Это не сопоставимо с жуткими ощущениями на платформе: кажется, что сосна качается, хочется врасти спиной в ствол и ни за что не смотреть вниз.
Но мой мозг, как и ваш, имеет всего одну главную встроенную программу от производителя: выживание. Поэтому базовые программы сопротивляются прыжку. Единственное, что можно сделать – признать, что страх есть, и он НЕ УЙДЕТ САМ. И просто прыгнуть. А дальше вы и ваше тело знают, что делать, что бы вы ни делали: прыгали с сосны, выходили на сцену или начинали разговор о разводе или увольнении.
Вы боитесь:
– продвигаться и продавать
– идти на конфликт и защищать свои интересы
– просто начинать делать что-то важное, а то вдруг не получится?
Но замечали ли вы, что вы боитесь делать то, чего вы боитесь, до того, как собственно начинаете делать то, чего вы боитесь?
И когда вы делаете то, чего вы боитесь, страха уже нет.
Так что то, что вас на самом деле тормозит и не дает совершать действие – это страх испытать страх по поводу того, что вы будете делать.
В реальности у вас нет страха именно ДЕЛАТЬ. При этом чувство, которое вы испытываете, и сопутствующие ему кортизол и адреналин – реальные.
Как прорваться через этот барьер? Где набраться храбрости?
Что, если я скажу вам, что храбрость тут в общем-то ни при чем? Вам не нужно быть бесстрашным рыцарем в доспехах, чтобы победить в этой битве. Потому что нет никакой битвы. Колоссальная разница между вами и вашими предками в том, что их страх оберегал от реального врага: вооруженного копьем или острыми зубами разорителя деревни. А ваш страх оберегает вас от неприятного ощущения.
Ваш предок, чью реакцию вы унаследовали, не знал, останется ли он в живых после схватки. Сколько же храбрости ему было нужно, чтобы выйти на встречу врагу.
А вы точно знаете, что останетесь. Все, что вас отделяет от успеха – преодоление минутного эмоционального барьера. Обычно вам хватает минуты, чтобы написать-таки и отправить “страшное письмо”, позвонить “страшному” абоненту или выйти на сцену. Другое дело, что нам с вами свойственно растягивать эту минуту до бесконечности, погружая себя в агонию страха. В этом месте рациональные доводы: “Ты просто начни, и дальше не будет страшно” не очень-то помогают, правда?
Я помню, как на веревочном тренинге прыгала с сосны.
– До меня прыгнуло больше 10 человек, и все выжили.
– На мне страховка.
– Весь прыжок длится секунду.
Почему же я стою на этой крошечной платформе, прибитой к сосне, и не могу прыгнуть? Я же своими глазами видела, как классно себя чувствуют те, кто прыгнул. Это не сопоставимо с жуткими ощущениями на платформе: кажется, что сосна качается, хочется врасти спиной в ствол и ни за что не смотреть вниз.
Но мой мозг, как и ваш, имеет всего одну главную встроенную программу от производителя: выживание. Поэтому базовые программы сопротивляются прыжку. Единственное, что можно сделать – признать, что страх есть, и он НЕ УЙДЕТ САМ. И просто прыгнуть. А дальше вы и ваше тело знают, что делать, что бы вы ни делали: прыгали с сосны, выходили на сцену или начинали разговор о разводе или увольнении.
А веревочный тренинг, кстати, не шибко мне помог в работе со страхом. Я прыгнула удачно, поймала перекладину, все внизу захлопали. Но это никак не повлияло на мои страхи выступать или конфликтовать. Но когда я во время свой психологической учебы осознала, что мой страх – всего лишь набор гормонов и неприятное ощущение, которое я испытываю, я прямо разозлилась. То есть по ту сторону деньги, а по эту – просто неприятное ощущение? Да ну нафиг, я пойду и сделаю.
Один из лучших фильмов о работе со страхом, что я смотрела – Мирный воин. Это история гимнаста Дэна, который пережил страшную травму, поставившую крест на его карьере. До автомобильной аварии он был классическим нарциссом: любимцем девушек, красавцем и будущим чемпионом, после – потенциальным калекой, озлобленным на всю жизнь.
Спасает его необычный автомеханик, работник странной заправки, который становится его, в первую очередь, духовным учителем. Он показывает главному герою, что его жизнь, как и жизнь любого человека на планете – сон. В том смысле, что мы от рождения запрограммированы семейными историями, своими страхами и принятыми в детстве решениями о себе и жизни до последнего дня реализовывать повторяющийся сценарий.
Но самое интересное, что он показал ему – это фокус на действии. Дэн настолько боится совершить ошибку на гимнастическом станке и не выиграть золотую медаль, что... совершает ошибки. Следуя совету наставника, гимнаст на тренировке перестает загоняться вечными “а вдруг?”, “а что, если?” и полностью концентрируется на упражнении на коне. Он выполняет его превосходно.
Тут-то ему карта и поперла (с)
Через пару лет я прочла об этой же идее в книге Владимира Серкина “Хохот шамана”:
“Шаман вынул из пакета вареное куриное яйцо, превратившееся на сорокаградусном морозе в ледышку, и, почти не глядя, одним ударом ножа расколол его на две равные части. Я попытался расколоть пару яиц своим более тяжелым ножом, потом еще тройку ножом Шамана. Ни одно яйцо мне не удалось расколоть ровно и без крошки.
– Как ты научился их так ровно раскалывать?
– Не учился. Придет же такое в голову.
– Но как ты их колешь?
– Смотри. (Шаман небрежно ударил моим ножом уже не поперек, а вдоль по последнему целому яйцу, которое раскололось на две равные половинки.)
– В чем секрет?
— Когда действую я, я действую целиком. А ты — частями.
— Какими частями?
– Например, одна часть тебя не уверена, что ты справишься с яйцом, другая думает, что и колотые яйца на морозе не пропадут, третья - вообще в Магадане с проблемами твоих собственных яиц.”
Тогда я начала практиковать. Сначала в мелочах: нитка легко вставляется в ушко иголки, если не действовать “частями”. Пирожки и печенья выходят аккуратней, чем в кондитерских, если отключать лишние части и украшать печенье и рукой, и головой, и всей остальной Галиной, отключив все мысли.
А потом взялась за “страшные” задачи. Ведь собрать курс или провести первый вебинар – это не сделать пирожок. И все снова работает безотказно: если в любой момент времени главное, что меня заботит, это вот этот конкретный слайд будущего вебинара, и я делаю его всей Галиной, страха нет. Зато есть вебинар. И не один. Я с тех пор провела их не одну сотню, хотя провести первый не решалась полгода.
Вот такой простой секрет: 100% себя посвятить действию, а не мыслям о результате. Это бесплатно и доступно любому. Нужно только практиковать.
Спасает его необычный автомеханик, работник странной заправки, который становится его, в первую очередь, духовным учителем. Он показывает главному герою, что его жизнь, как и жизнь любого человека на планете – сон. В том смысле, что мы от рождения запрограммированы семейными историями, своими страхами и принятыми в детстве решениями о себе и жизни до последнего дня реализовывать повторяющийся сценарий.
Но самое интересное, что он показал ему – это фокус на действии. Дэн настолько боится совершить ошибку на гимнастическом станке и не выиграть золотую медаль, что... совершает ошибки. Следуя совету наставника, гимнаст на тренировке перестает загоняться вечными “а вдруг?”, “а что, если?” и полностью концентрируется на упражнении на коне. Он выполняет его превосходно.
Тут-то ему карта и поперла (с)
Через пару лет я прочла об этой же идее в книге Владимира Серкина “Хохот шамана”:
“Шаман вынул из пакета вареное куриное яйцо, превратившееся на сорокаградусном морозе в ледышку, и, почти не глядя, одним ударом ножа расколол его на две равные части. Я попытался расколоть пару яиц своим более тяжелым ножом, потом еще тройку ножом Шамана. Ни одно яйцо мне не удалось расколоть ровно и без крошки.
– Как ты научился их так ровно раскалывать?
– Не учился. Придет же такое в голову.
– Но как ты их колешь?
– Смотри. (Шаман небрежно ударил моим ножом уже не поперек, а вдоль по последнему целому яйцу, которое раскололось на две равные половинки.)
– В чем секрет?
— Когда действую я, я действую целиком. А ты — частями.
— Какими частями?
– Например, одна часть тебя не уверена, что ты справишься с яйцом, другая думает, что и колотые яйца на морозе не пропадут, третья - вообще в Магадане с проблемами твоих собственных яиц.”
Тогда я начала практиковать. Сначала в мелочах: нитка легко вставляется в ушко иголки, если не действовать “частями”. Пирожки и печенья выходят аккуратней, чем в кондитерских, если отключать лишние части и украшать печенье и рукой, и головой, и всей остальной Галиной, отключив все мысли.
А потом взялась за “страшные” задачи. Ведь собрать курс или провести первый вебинар – это не сделать пирожок. И все снова работает безотказно: если в любой момент времени главное, что меня заботит, это вот этот конкретный слайд будущего вебинара, и я делаю его всей Галиной, страха нет. Зато есть вебинар. И не один. Я с тех пор провела их не одну сотню, хотя провести первый не решалась полгода.
Вот такой простой секрет: 100% себя посвятить действию, а не мыслям о результате. Это бесплатно и доступно любому. Нужно только практиковать.