СТАРЫЕ ДОБРЫЕ ВРЕМЕНА
или почему невозможно вернуть прошлое
Герой — это человек, самостоятельно пришедший к смирению. Но смирению с чем? Именно это и является той загадкой, что мы должны разрешить сегодня, и основной миссией, историческим подвигом героя.
В исследовании законов подъема и гибели цивилизаций, раскол души, раскол общества не может быть разрешен никакой схемой возврата к добрым старым временам [архаизм] или программами, обещающими построение идеального предполагаемого будущего [футуризм], ни даже самой реалистичной, практической работой, направленной на то, чтобы снова сплотить воедино распадающиеся элементы.
Только рождение может победить смерть — рождение, но не возрождение старого, а именно рождение нового. В самой душе, в самом обществе — чтобы продлить наше существование — должно длиться «постоянное рождение» [палингенез], сводящее к нулю непрерывное повторение смерти. Ибо если мы не возрождаемся, то именно наши победы вершат работу Немезиды: роковой исход вырывается из — под личины нашей собственной добродетели.
Значит мир — это западня; война — западня; перемены — западня; постоянство — западня. Когда приходит день победы нашей смерти, она настигает нас; и мы ничего не можем сделать, кроме как принять распятие — и воскреснуть; быть расчлененными, а затем возродиться.
Джозеф Кэмпбелл, из книги «Тысячеликий герой»
или почему невозможно вернуть прошлое
Герой — это человек, самостоятельно пришедший к смирению. Но смирению с чем? Именно это и является той загадкой, что мы должны разрешить сегодня, и основной миссией, историческим подвигом героя.
В исследовании законов подъема и гибели цивилизаций, раскол души, раскол общества не может быть разрешен никакой схемой возврата к добрым старым временам [архаизм] или программами, обещающими построение идеального предполагаемого будущего [футуризм], ни даже самой реалистичной, практической работой, направленной на то, чтобы снова сплотить воедино распадающиеся элементы.
Только рождение может победить смерть — рождение, но не возрождение старого, а именно рождение нового. В самой душе, в самом обществе — чтобы продлить наше существование — должно длиться «постоянное рождение» [палингенез], сводящее к нулю непрерывное повторение смерти. Ибо если мы не возрождаемся, то именно наши победы вершат работу Немезиды: роковой исход вырывается из — под личины нашей собственной добродетели.
Значит мир — это западня; война — западня; перемены — западня; постоянство — западня. Когда приходит день победы нашей смерти, она настигает нас; и мы ничего не можем сделать, кроме как принять распятие — и воскреснуть; быть расчлененными, а затем возродиться.
Джозеф Кэмпбелл, из книги «Тысячеликий герой»
Многие люди полагают, что их действия касаются лишь их самих, а когда им говоришь: а что, если бы все так поступали? — они пожимают плечами и отвечают: но ведь все так не поступают. Однако на самом деле всегда следует спрашивать, а что бы произошло, если бы все так поступали?
Жан-Поль Сартр, из книги «Экзистенциализм — это гуманизм»
Жан-Поль Сартр, из книги «Экзистенциализм — это гуманизм»
ПРИРОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ЗЛА
Тот, кто не выносит в себе человека, потом не выносит и человечества. Он не способен ни сострадать, ни сообщаться с ним.
Голос изначального человеческого зла, грубо говоря, состоит в том, что человек способен сам себя уничтожить. Томимый «духовной жаждой». Невмоготу человеку сам человек. Прежде всего это рождается в тебе самом, ты сам себе невмоготу, будучи не способен подчиниться форме. Ты становишься невыносим сначала самому себе, а потом, в силу нашей способности к сублимациям, рационализациям и проекциям, ты ненавидишь весь род человеческий и готов исправлять и уничтожать его, поскольку он не достоин этого высокого. Он есть мерзость, которая должна быть истреблена.
Поэтому действительно тонкие и наблюдательные мыслители не приписывали зло чувственной природе человека, которая слишком часто в виде системы удовольствий, желаний, наслаждений, чувственных реакций понимается как некая бездна, таящая в себе зло. Нет, не чувственная природа является источником зла, а то превращённое отношение человека к самому себе, когда человек становится саморазрушителен, потому что именно человечность ему невмоготу.
Мераб Мамардашвили, из книги «Эстетика мышления»
Тот, кто не выносит в себе человека, потом не выносит и человечества. Он не способен ни сострадать, ни сообщаться с ним.
Голос изначального человеческого зла, грубо говоря, состоит в том, что человек способен сам себя уничтожить. Томимый «духовной жаждой». Невмоготу человеку сам человек. Прежде всего это рождается в тебе самом, ты сам себе невмоготу, будучи не способен подчиниться форме. Ты становишься невыносим сначала самому себе, а потом, в силу нашей способности к сублимациям, рационализациям и проекциям, ты ненавидишь весь род человеческий и готов исправлять и уничтожать его, поскольку он не достоин этого высокого. Он есть мерзость, которая должна быть истреблена.
Поэтому действительно тонкие и наблюдательные мыслители не приписывали зло чувственной природе человека, которая слишком часто в виде системы удовольствий, желаний, наслаждений, чувственных реакций понимается как некая бездна, таящая в себе зло. Нет, не чувственная природа является источником зла, а то превращённое отношение человека к самому себе, когда человек становится саморазрушителен, потому что именно человечность ему невмоготу.
Мераб Мамардашвили, из книги «Эстетика мышления»
ЧТО ПОЧИТАТЬ ВО ВРЕМЯ КАРАНТИНА
Кто хочет сильнее окунуться в атмосферу карантина и изоляции однозначно рекомендую супер атмосферный роман «Чума» Альбера Камю.
Сюжет романа основывается на событиях чумного года в Оране (Алжир), ужасной эпидемии, которая толкнула горожан в пучину страданий и смерти.
Как отметил Альбер Камю, он распространил значение этого образа (чумы) на бытие в целом. Это не только чума, а зло вообще, неотделимое от бытия, свойственное ему всегда.
Книгу легко найти в открытом доступе. Кому искать лень, сообщением ниже отправлю книгу в форматах fb2, epub.
Кто хочет сильнее окунуться в атмосферу карантина и изоляции однозначно рекомендую супер атмосферный роман «Чума» Альбера Камю.
Сюжет романа основывается на событиях чумного года в Оране (Алжир), ужасной эпидемии, которая толкнула горожан в пучину страданий и смерти.
Как отметил Альбер Камю, он распространил значение этого образа (чумы) на бытие в целом. Это не только чума, а зло вообще, неотделимое от бытия, свойственное ему всегда.
Книгу легко найти в открытом доступе. Кому искать лень, сообщением ниже отправлю книгу в форматах fb2, epub.
ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС НЕ СУЩЕСТВУЕТ
Сейчас-ность — это неотъемлемая черта сознания и она иллюзорна. Современная нейронаука говорит, что мы никогда не соприкасаемся с настоящим, поскольку обработка информации нейронами сама по себе требует времени. Сигналам нужно время, чтобы они проделали путь от органов чувств через многочисленные нервные пути до мозга и были обработаны и преобразованы в объекты, сцены и сложные ситуации. Поэтому то, что мы переживаем как настоящий момент, на самом деле является прошлым.
С этого момента становится понятно, почему философы говорят о «феноменальном» сознании и о «феноменальном» опыте. Феномен — это явление. Феноменальное Сейчас — явление момента Сейчас. Природа за последнюю пару миллионов лет так усовершенствовала наше переживание времени, что мы переживаем нечто как происходящее сейчас, потому что это функционально полезно для организации пространства нашего поведения. Но в более строгом, философском смысле темпоральная обращенность внутрь осознаваемого Сейчас — это иллюзия. Непосредственного контакта с реальностью не существует.
Томас Метцингер, из книги «Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго»
Сейчас-ность — это неотъемлемая черта сознания и она иллюзорна. Современная нейронаука говорит, что мы никогда не соприкасаемся с настоящим, поскольку обработка информации нейронами сама по себе требует времени. Сигналам нужно время, чтобы они проделали путь от органов чувств через многочисленные нервные пути до мозга и были обработаны и преобразованы в объекты, сцены и сложные ситуации. Поэтому то, что мы переживаем как настоящий момент, на самом деле является прошлым.
С этого момента становится понятно, почему философы говорят о «феноменальном» сознании и о «феноменальном» опыте. Феномен — это явление. Феноменальное Сейчас — явление момента Сейчас. Природа за последнюю пару миллионов лет так усовершенствовала наше переживание времени, что мы переживаем нечто как происходящее сейчас, потому что это функционально полезно для организации пространства нашего поведения. Но в более строгом, философском смысле темпоральная обращенность внутрь осознаваемого Сейчас — это иллюзия. Непосредственного контакта с реальностью не существует.
Томас Метцингер, из книги «Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго»
СОКРАТОВСКАЯ ИРОНИЯ
Это раскрытие противоречия в первоначальном мнении оппонента устами самого оппонента. Ведущий дискуссию делает это с помощью последовательно задаваемых, системных вопросов. Однако это только половина задачи. Вторая половина — преодоление этих противоречий с целью поиска истины.
Всего можно насчитать семь "шагов"этой беседы-дискуссии по Сократу:
1. Согласие оппонента по поводу общего определения.
2. Поиски противоречия. Сократовская ирония.
3. Размывание начального допущения.
4. Тупиковая ситуация [аналогия с лабиринтом].
5. Демонстрация невежества [«мудр только Бог»].
6. Разоблачение предрассудка.
7. Наставительная беседа-совет.
Владимир Завьялов, из книги «Элементарный учебник Дианализа»
Это раскрытие противоречия в первоначальном мнении оппонента устами самого оппонента. Ведущий дискуссию делает это с помощью последовательно задаваемых, системных вопросов. Однако это только половина задачи. Вторая половина — преодоление этих противоречий с целью поиска истины.
Всего можно насчитать семь "шагов"этой беседы-дискуссии по Сократу:
1. Согласие оппонента по поводу общего определения.
2. Поиски противоречия. Сократовская ирония.
3. Размывание начального допущения.
4. Тупиковая ситуация [аналогия с лабиринтом].
5. Демонстрация невежества [«мудр только Бог»].
6. Разоблачение предрассудка.
7. Наставительная беседа-совет.
Владимир Завьялов, из книги «Элементарный учебник Дианализа»
ГЛУПОСТЬ И ЗЛО
Глупость и зло суть не следствия нашей психологии, а следствия того, что мы не мыслим точно. В этом смысле глупость — это то, что думается в нашей голове само по себе, а не нами.
Пример: идеология, носителями которой мы являемся. Она живет в нас сама по себе и в той мере, в какой мы ее выражаем, мы идиоты. Хотя при этом в биологическом смысле, по психологическим критериям можем быть одаренными людьми.
Мераб Мамардашвили, из лекций «Философские чтения»
Глупость и зло суть не следствия нашей психологии, а следствия того, что мы не мыслим точно. В этом смысле глупость — это то, что думается в нашей голове само по себе, а не нами.
Пример: идеология, носителями которой мы являемся. Она живет в нас сама по себе и в той мере, в какой мы ее выражаем, мы идиоты. Хотя при этом в биологическом смысле, по психологическим критериям можем быть одаренными людьми.
Мераб Мамардашвили, из лекций «Философские чтения»
РАЗМЫШЛЯТЬ О СМЕРТИ ПОЛЕЗНО
Смерть — основа многих философий. Сковорода, Мамардашвили, Кастанеда, японские самураи в своих текстах напоминают нам: «Хватит жить, как будто бы вы бессмертные. Не забывайте, смерть всегда рядом!».
Больше года назад я побывал в Костёле Всех Святых в Чехии. Костел знаменит своим оформлением, для которого понадобилось около 40 000 человеческих скелетов.
Во время пандемии чумы на церковном кладбище хоронили тысячи людей. К костелу достроили усыпальницу, чтобы туда складировать кости погребенных и освобождать места на могилах. А потом один монах решил упорядочить кости, которые собрались в усыпальнице. Так появился первоначальный дизайн костела.
У входа в костел встречает надпись: «Мы были такими, как вы. Вы будете такими, как мы. Momento mori».
Но размышляют о смерти не только философы и чешские монахи, но и мои соседи по дому. Приятно, что задолго до пандемии коронавируса, в лифте дома вместо слова «Х*Й» написали «Momento mori». Вот и теперь каждое нажатие кнопки своего этажа не проходит без душеполезных размышлений :)
А еще подписывайтесь на мой инстаграм и фейсбук. Там фотографии костела:
Инстаграм: instagram.com/oleksii.karachynskyi
Фейсбук: facebook.com/oleksii.karachynskyi
Смерть — основа многих философий. Сковорода, Мамардашвили, Кастанеда, японские самураи в своих текстах напоминают нам: «Хватит жить, как будто бы вы бессмертные. Не забывайте, смерть всегда рядом!».
Больше года назад я побывал в Костёле Всех Святых в Чехии. Костел знаменит своим оформлением, для которого понадобилось около 40 000 человеческих скелетов.
Во время пандемии чумы на церковном кладбище хоронили тысячи людей. К костелу достроили усыпальницу, чтобы туда складировать кости погребенных и освобождать места на могилах. А потом один монах решил упорядочить кости, которые собрались в усыпальнице. Так появился первоначальный дизайн костела.
У входа в костел встречает надпись: «Мы были такими, как вы. Вы будете такими, как мы. Momento mori».
Но размышляют о смерти не только философы и чешские монахи, но и мои соседи по дому. Приятно, что задолго до пандемии коронавируса, в лифте дома вместо слова «Х*Й» написали «Momento mori». Вот и теперь каждое нажатие кнопки своего этажа не проходит без душеполезных размышлений :)
А еще подписывайтесь на мой инстаграм и фейсбук. Там фотографии костела:
Инстаграм: instagram.com/oleksii.karachynskyi
Фейсбук: facebook.com/oleksii.karachynskyi
СЛОВО И ДЕЛО
Философия же учит делать, а не говорить. Она требует от каждого жить по ее законам, чтобы жизнь не расходилась со словами и сама из-за противоречивых поступков не казалась пестрой. Первая обязанность мудрого и первый признак мудрости — не допускать расхождения между словом и делом и быть всегда самим собою.
Но я и не говорю, что мудрый должен все время идти одинаковым шагом, — лишь бы он шел по одной дороге. Так следи, нет ли противоречия между твоим домом и одеждой, не слишком ли ты щедр в тратах на себя и скуп в тратах на других, не слишком ли скромен твой стол, между тем как постройки слишком роскошны.
Выбери раз навсегда мерило жизни и по нему выпрямляй ее. Некоторые дома жмутся, а на людях разворачиваются во всю ширь. Такое несоответствие — тоже порок и признак души нестойкой, не обретшей равновесия.
Луций Сенека, из книги «Нравственные письма к Луцилию»
Философия же учит делать, а не говорить. Она требует от каждого жить по ее законам, чтобы жизнь не расходилась со словами и сама из-за противоречивых поступков не казалась пестрой. Первая обязанность мудрого и первый признак мудрости — не допускать расхождения между словом и делом и быть всегда самим собою.
Но я и не говорю, что мудрый должен все время идти одинаковым шагом, — лишь бы он шел по одной дороге. Так следи, нет ли противоречия между твоим домом и одеждой, не слишком ли ты щедр в тратах на себя и скуп в тратах на других, не слишком ли скромен твой стол, между тем как постройки слишком роскошны.
Выбери раз навсегда мерило жизни и по нему выпрямляй ее. Некоторые дома жмутся, а на людях разворачиваются во всю ширь. Такое несоответствие — тоже порок и признак души нестойкой, не обретшей равновесия.
Луций Сенека, из книги «Нравственные письма к Луцилию»
МЕТАФОРА ДЛЯ МОЗГА
Вся наша реальность спрятана внутри нашей же собственной черепной коробки — в нашем мозгу. Наружу эта штука вытянула только свои щупальца (рецепторы): одни ловят фотоны, другие — колебания воздуха, третьи реагируют на давление, четвёртые — на определённые молекулы.
Мозг преобразует сигналы со своих щупалец в картинки, звуки, ощущения, чувства и сложные абстрактные представления. Таким образом, всё, что мы видим, слышим, чувствуем, думаем — результат работы мозга.
Если поместить нас в сурдокамеру (специальный аппарат, в котором наши рецепторы перестанут что-либо воспринимать), мы через некоторое время начнём галлюцинировать. Так наш мозг, лишённый внешних раздражителей, заскучает и примется создавать картины реальности сам по себе. Эти галлюцинации — что-то вроде снов наяву, только в сознании.
Короче говоря, мозг создает всё, с чем мы имеем дело.
Андрей Курпатов, из книги «Красная таблетка. Посмотри правде в глаза!».
Вся наша реальность спрятана внутри нашей же собственной черепной коробки — в нашем мозгу. Наружу эта штука вытянула только свои щупальца (рецепторы): одни ловят фотоны, другие — колебания воздуха, третьи реагируют на давление, четвёртые — на определённые молекулы.
Мозг преобразует сигналы со своих щупалец в картинки, звуки, ощущения, чувства и сложные абстрактные представления. Таким образом, всё, что мы видим, слышим, чувствуем, думаем — результат работы мозга.
Если поместить нас в сурдокамеру (специальный аппарат, в котором наши рецепторы перестанут что-либо воспринимать), мы через некоторое время начнём галлюцинировать. Так наш мозг, лишённый внешних раздражителей, заскучает и примется создавать картины реальности сам по себе. Эти галлюцинации — что-то вроде снов наяву, только в сознании.
Короче говоря, мозг создает всё, с чем мы имеем дело.
Андрей Курпатов, из книги «Красная таблетка. Посмотри правде в глаза!».
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О МИРЕ
Различение между двумя мирами, введенное внутри философии, — между миром действительным и миром по мнению. Причем в «мир по мнению» попадают локальные культурные представления. То, что кажется кому-то в Афинах, Китае, Персии и т.д., — это мир, как он представляется. А представляется он всегда в зависимости от обстоятельств и времени.
Но есть и действительный мир. Утверждение, что есть мир действительный, в устах ученых и философов означает прежде всего, что есть такой мир или такие предметы, о которых возможны универсальные высказывания, истинность или ложность которых открыта для любого человека и подлежит обсуждению людьми независимо от того, откуда они, в какую систему общественных отношений включены, какие культурные комплексы им привычны и пр.
Иными словами, основной заряд идеи о различении мира — что есть предмет не сам по себе, а предмет, как он видится, как представляется, — указывает на мир, о котором можно говорить общезначимо, высказывать суждения, имеющие значения для всех, в любом месте и в любое время.
Мераб Мамардашвили, из лекций «Философские чтения»
Различение между двумя мирами, введенное внутри философии, — между миром действительным и миром по мнению. Причем в «мир по мнению» попадают локальные культурные представления. То, что кажется кому-то в Афинах, Китае, Персии и т.д., — это мир, как он представляется. А представляется он всегда в зависимости от обстоятельств и времени.
Но есть и действительный мир. Утверждение, что есть мир действительный, в устах ученых и философов означает прежде всего, что есть такой мир или такие предметы, о которых возможны универсальные высказывания, истинность или ложность которых открыта для любого человека и подлежит обсуждению людьми независимо от того, откуда они, в какую систему общественных отношений включены, какие культурные комплексы им привычны и пр.
Иными словами, основной заряд идеи о различении мира — что есть предмет не сам по себе, а предмет, как он видится, как представляется, — указывает на мир, о котором можно говорить общезначимо, высказывать суждения, имеющие значения для всех, в любом месте и в любое время.
Мераб Мамардашвили, из лекций «Философские чтения»
СМЕРТЕЛЬНАЯ БОЛЕЗНЬ
Что это – смертельная болезнь? Знание, предварительное знание. В том числе мое уверенное знание о самом себе: каков я, что мне надо, в каких условиях и как я могу себя уважать. И каков должен быть мир, в котором я мог бы достойно жить, в котором выполнялся бы мой образ. Потому что мир должен функционировать так, чтобы в нем могло жить такое «я», которое я мог бы уважать.
Смертельная болезнь – потому что здесь некоторое «я» выступает как сам собой действующий механизм.
Такой же смертельной болезнью – в отличие от того, что ты делаешь только сам [понимаешь или умираешь, идя только из своей темноты], – может быть представление или знание о некоторых самодействующих социальных механизмах.
Пример: история есть смертельная болезнь и сам механизм истории. Мы ведь полагаем, что есть некоторый самодвижущийся механизм истории, которым что-то делается.
Мераб Мамардашвили, из книги «Психологическая топология пути»
Что это – смертельная болезнь? Знание, предварительное знание. В том числе мое уверенное знание о самом себе: каков я, что мне надо, в каких условиях и как я могу себя уважать. И каков должен быть мир, в котором я мог бы достойно жить, в котором выполнялся бы мой образ. Потому что мир должен функционировать так, чтобы в нем могло жить такое «я», которое я мог бы уважать.
Смертельная болезнь – потому что здесь некоторое «я» выступает как сам собой действующий механизм.
Такой же смертельной болезнью – в отличие от того, что ты делаешь только сам [понимаешь или умираешь, идя только из своей темноты], – может быть представление или знание о некоторых самодействующих социальных механизмах.
Пример: история есть смертельная болезнь и сам механизм истории. Мы ведь полагаем, что есть некоторый самодвижущийся механизм истории, которым что-то делается.
Мераб Мамардашвили, из книги «Психологическая топология пути»
ПАРАДОКС СМЕРТИ
Смерть не имеет отношения к человеку, поскольку он не может ее ощутить как таковую. Стало быть, самое ужасное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения; когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет.
Таким образом, смерть не существует ни для живых, ни для мертвых, так как для одних она сама не существует, а другие для нее сами не существуют. Если смерть не страшна сама по себе, то почему должна быть страшна мысль об ее приходе?
Освобождение от надежды на бессмертие ставит на первое место не продолжительность жизни, а ее качество. Мудрец не уклоняется от жизни и не боится не-жизни, потому что жизнь ему не мешает, а не-жизнь не кажется злом. Как пищу он выбирает не более обильную, но самую приятную, так и временем он наслаждается не самым долгим, а самым приятным.
Эпикур, из книги «Письмо к Геродоту»
Смерть не имеет отношения к человеку, поскольку он не может ее ощутить как таковую. Стало быть, самое ужасное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения; когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет.
Таким образом, смерть не существует ни для живых, ни для мертвых, так как для одних она сама не существует, а другие для нее сами не существуют. Если смерть не страшна сама по себе, то почему должна быть страшна мысль об ее приходе?
Освобождение от надежды на бессмертие ставит на первое место не продолжительность жизни, а ее качество. Мудрец не уклоняется от жизни и не боится не-жизни, потому что жизнь ему не мешает, а не-жизнь не кажется злом. Как пищу он выбирает не более обильную, но самую приятную, так и временем он наслаждается не самым долгим, а самым приятным.
Эпикур, из книги «Письмо к Геродоту»
ОБЪЕКТИВНОСТЬ И СУБЪЕКТИВНОСТЬ ОПЫТА
Основной смысл и загадка понимания человека человеком: они вглядываются в один объект («объективность опыта»), но используют свои собственные способы представления и общения с этим объектом («субъективность опыта»).
С точки зрения диалектики, никаких трудностей в объединении категорий «объективное» и «субъективное» нет. Внешнее (объективное) постигается мышлением, то есть через внутреннее (субъективное), а внутреннее (сущность), проявляется через внешнее (явление). Внутренние переживания человека («субъективное») выражаются посредством внешних средств («объективное»), которые в свою очередь поддаются изучению и познанию внутренних средств («субъективность», «ментальность»): субъективное в объективном и объективное через субъективное.
Нет никаких оснований блуждать в этих «трех соснах» — объективном, субъективном, выразительном. Диалектика объединяет категории «субъективное» и «объективное» в категории «выражение». Человек всегда как-то выражает себя во всем: движении, потении, высказываниях, душевных порывах и физиологических процессах.
Владимир Завьялов, из книги «Элементарный учебник Дианализа»
Основной смысл и загадка понимания человека человеком: они вглядываются в один объект («объективность опыта»), но используют свои собственные способы представления и общения с этим объектом («субъективность опыта»).
С точки зрения диалектики, никаких трудностей в объединении категорий «объективное» и «субъективное» нет. Внешнее (объективное) постигается мышлением, то есть через внутреннее (субъективное), а внутреннее (сущность), проявляется через внешнее (явление). Внутренние переживания человека («субъективное») выражаются посредством внешних средств («объективное»), которые в свою очередь поддаются изучению и познанию внутренних средств («субъективность», «ментальность»): субъективное в объективном и объективное через субъективное.
Нет никаких оснований блуждать в этих «трех соснах» — объективном, субъективном, выразительном. Диалектика объединяет категории «субъективное» и «объективное» в категории «выражение». Человек всегда как-то выражает себя во всем: движении, потении, высказываниях, душевных порывах и физиологических процессах.
Владимир Завьялов, из книги «Элементарный учебник Дианализа»
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ И ИНФАНТИЛЬНОСТЬ
Самое высшее благо для человека, как известно, сознание ответственности за упражнение своей собственной свободы, когда понимаешь, что если мне плохо, то это потому, что я что-то плохо сделал, а если хорошо, значит, я своим трудом заработал это.
У нас же масса людей, все еще получающих все нужное для жизни в распределителях и совершенно не чувствующих, что получаемое есть прямое продолжение того, что это именно ты своей предприимчивостью разыграл что-то и в итоге — или хорошо, или плохо. Но если плохо, то очень важно сознавать: плохо не потому, что тебя наказали у прилавка «армии спасения», не дали тебе бесплатный суп, а плохо по твоей вине.
Пример инфантильности — вор. Вор и есть превращение человеческого существа в инфантильного дебила, который никогда в жизни ни за что не отвечал. То есть лишенного сознания ответственности за свой труд.
Мераб Мамардашвили, из книги «Эстетика мышления»
Самое высшее благо для человека, как известно, сознание ответственности за упражнение своей собственной свободы, когда понимаешь, что если мне плохо, то это потому, что я что-то плохо сделал, а если хорошо, значит, я своим трудом заработал это.
У нас же масса людей, все еще получающих все нужное для жизни в распределителях и совершенно не чувствующих, что получаемое есть прямое продолжение того, что это именно ты своей предприимчивостью разыграл что-то и в итоге — или хорошо, или плохо. Но если плохо, то очень важно сознавать: плохо не потому, что тебя наказали у прилавка «армии спасения», не дали тебе бесплатный суп, а плохо по твоей вине.
Пример инфантильности — вор. Вор и есть превращение человеческого существа в инфантильного дебила, который никогда в жизни ни за что не отвечал. То есть лишенного сознания ответственности за свой труд.
Мераб Мамардашвили, из книги «Эстетика мышления»
АПОРИЯ
логическое противоречие
Я хочу вам напомнить странный, исходный, этимологический смысл одного греческого слова. Речь пойдет об апории.
Апория по содержанию, по смыслу стоит в ряду таких понятий, как логическое противоречие, вообще противоречие, парадокс, антиномия.
Говоря об апориях мысли, имеют в виду обычно неразрешимые противоречия, в которые мы впадаем мыслью. Но это логическое значение слова, которое оно получило со временем у наших ученых и философов. А этимологический смысл слова «апория» означает «непроходимое место».
Мераб Мамардашвили, из книги «Эстетика мышления»
логическое противоречие
Я хочу вам напомнить странный, исходный, этимологический смысл одного греческого слова. Речь пойдет об апории.
Апория по содержанию, по смыслу стоит в ряду таких понятий, как логическое противоречие, вообще противоречие, парадокс, антиномия.
Говоря об апориях мысли, имеют в виду обычно неразрешимые противоречия, в которые мы впадаем мыслью. Но это логическое значение слова, которое оно получило со временем у наших ученых и философов. А этимологический смысл слова «апория» означает «непроходимое место».
Мераб Мамардашвили, из книги «Эстетика мышления»
ЦЕННОСТИ, ЭТИКА, РЕЛИГИЯ
Ценности и мораль — это индикаторы нашей утонченности. Философское исследование нравственности, правильного и неправильного – это этика. Такое исследование может сделать нас более искушенными в выборе. Но еще старше и глубже этики религия.
Религия занимается не просто правильным и неправильным, но добром и злом как таковыми, архетипами правильного и неправильного. Религия занимается сферой ценностей, окончательных ценностей. Это не научная сфера. Это не территория эмпирического описания. Люди, которые писали и редактировали Библию, к примеру, не были учеными. Они и не могли быть учеными при всем желании. Научные взгляды, методы и практики еще не были сформулированы, когда создавалась Библия.
Религия посвящена правильному поведению. Она говорит о том, что Платон называл Добром. Истинный служитель религии не пытается сформулировать точные идеи об объективной природе мира, хотя может попробовать. Вместо этого он стремится быть «хорошим человеком».
Может статься, что «хороший» для него значит просто «послушный», возможно, даже слепо послушный. Отсюда классический либеральный западный протест просвещения против религиозной веры: послушания недостаточно. Но это хотя бы начало, о которым мы позабыли: вы не можете ни к чему стремиться, если вы полностью не дисциплинированны и не обучены. Вы не будете знать, куда целиться, не сможете лететь по прямой, даже если каким-то образом ваша цель окажется правильной. И тогда вы решите: «Не к чему стремиться». И будете потеряны.
Джордан Питерсон, из книги «12 правил жизни. Противоядие от хаоса»
Ценности и мораль — это индикаторы нашей утонченности. Философское исследование нравственности, правильного и неправильного – это этика. Такое исследование может сделать нас более искушенными в выборе. Но еще старше и глубже этики религия.
Религия занимается не просто правильным и неправильным, но добром и злом как таковыми, архетипами правильного и неправильного. Религия занимается сферой ценностей, окончательных ценностей. Это не научная сфера. Это не территория эмпирического описания. Люди, которые писали и редактировали Библию, к примеру, не были учеными. Они и не могли быть учеными при всем желании. Научные взгляды, методы и практики еще не были сформулированы, когда создавалась Библия.
Религия посвящена правильному поведению. Она говорит о том, что Платон называл Добром. Истинный служитель религии не пытается сформулировать точные идеи об объективной природе мира, хотя может попробовать. Вместо этого он стремится быть «хорошим человеком».
Может статься, что «хороший» для него значит просто «послушный», возможно, даже слепо послушный. Отсюда классический либеральный западный протест просвещения против религиозной веры: послушания недостаточно. Но это хотя бы начало, о которым мы позабыли: вы не можете ни к чему стремиться, если вы полностью не дисциплинированны и не обучены. Вы не будете знать, куда целиться, не сможете лететь по прямой, даже если каким-то образом ваша цель окажется правильной. И тогда вы решите: «Не к чему стремиться». И будете потеряны.
Джордан Питерсон, из книги «12 правил жизни. Противоядие от хаоса»