Интеграционные и дезинтеграционные проекты на Большом Кавказе
Полемические размышления на полях научного форума

1. В Ростове-на-Дону в моей alma mater, Ростовском государственном университете (наследнике Донского и Варшавского императорского, носящем ныне название Южный федеральный) 25-26 ноября прошел очередной, уже семнадцатый по счету научный форум «Мир Кавказу». То, что он стал уже традицией, а пул экспертов каждый год расширяется и за счет российских специалистов, и за счет участников из стран зарубежья (пускай, преимущественно, и «ближнего») - хороший знак.
2. В рамках конференции состоялся «круглый стол», посвященный диалектике интеграционных и дезинтеграционных процессов на Большом Кавказе. Сразу оговорюсь, под этим политико-географическим определением мы понимаем страны Закавказья (де-юре и де-факто), а также российский Северный Кавказ. Поделюсь некоторыми тезисами моего выступления, которые, надеюсь, в обозримой перспективе превратить в научный текст.
3. В своем анализе беру за точку отсчета распад СССР. В случае с Большим Кавказом- это не просто дань определенной научной (и тем более политической) моде. В самом деле, только дважды в истории этот регион практически полностью (хотя и с некоторыми территориальными нюансировками) находился под единым суверенитетом. Сначала Российской империи, а затем и СССР. И хотя оба этих проекта имели разную идеологическую «начинку», а также весьма отличались друг от друга в плане административно-хозяйственных практик, единый суверенитет обеспечивал устойчивые интеграционные связи в сфере безопасности, экономики, инфраструктуры, стратегического развития территорий, социальной сферы (в спектре от образования, науки и до организации здравоохранения). Конечно же, «за гранью дружеских штыков» тушились многочисленные конфликты, их эскалация была не нужна не монархам Романовым, ни советским генсекам. Конечно, и в первом, и во втором случае мы не ведем речи о «рае на земле». Во-первых, имперский и советский менеджмент знал не только успехи, но и провалы, переживал кризисы, а какие-то и сам создавал. Во-вторых, многие внутренние и внешние процессы вроде развития и укрепления местных национализмов, международная конкуренция зачастую не зависели от (не)желания управленцев из Санкт-Петербурга и Москвы.
4. Но факт остается фактом. Как в 1918 году, так и в 1991 году, единое пространство Большого Кавказа перестало существовать, пошла борьба за его обустройство в новых реалиях. Без единого суверенитета, а значит и единых стандартов в национально-государственном строительстве, внутренней и внешней политики. На что накладывались проблемы с легитимностью новообразований, конфликты республиканских центров с автономиями. Во многом отказ от всестороннего учета многосоставности при строительстве независимых образований, а также игнорирование годами наработанных связей и уход от прагматики к идеологическому «пуризму» создал проблемы на будущее.
5. Если попытаться описать систему кавказской региональной безопасности какой-то единой формулой или метафорой, то на ум приходи образ оживленного и плохо регулируемого перекрестка. С одной стороны, наблюдается конкуренция «регулировщиков». С другой стороны, сами движущиеся государства норовят следовать то одному, то другому своду правил, н слишком сообразуясь с прошлыми договоренностями и просто с прагматикой!
6. Уроки прошлого не пошли впрок. Сколько просуществовали в общей сложности Закавказский комиссариат и Сейм в 1918 году? 3 месяца! В 1990-х никакой единой силы, способной сплотить Большой Кавказ воедино не нашлось. Не радуемся и не печалимся по этому поводу, констатируем. И потому проектов интеграции много, «все побывали тут». НАТО и ОДКБ, ЕС и ЕАЭС, ОТГ и ШОС. Не пропустим и «Один пояс-один путь». Заметим, что доминирует интеграция извне, хотя и с участием стран Большого Кавказа. Между тем, задача преодоления итегро-дефицита была крайне важна для региона. Не забываем и про Россию, конечно, как самую крупную кавказскую державу!

Италия-Азербайджан: торжествующий реализм

1. В спорах между экспертами из России и стран Евросоюза (по крайней мере, до 2022 года, когда велся полноценный диалог без «отмены» «российских имперцев») любимым аргументом европейской стороны был следующий. Москва ценностям и «нормативной силе» предпочитает старый проверенный Realpolitik, а реализм на просторах РФ вообще превратился в некую светскую религию. Напомню, что автор концепции «нормативной силы» Ян Маннерс постулировал, что суть политики Евросоюза во власти «над мировоззрением», способности определять, «что является нормальным». Не станем сейчас углубляться в спор о том, что между «либеральными ценностями» и просто «ценностями» (в разной их трактовке) дистанция такая же, как между «государем» и «милостивым государем». Общий тренд был и остается таковым: ЕС четко соблюдают нормы и ценности, а Россия уважает силу и выгоду.
2. Понимаю, что словосочетание «не все так однозначно» у многих читателей вызывает неодобрение. Однако стоило бы от общих теоретических конструкций перейти к отдельным кейсам. Предвижу возражения уже на берегу, мол де не надо отождествлять ЕС и политику отдельных стран-членов интеграционной структуры. Но разве общий паззл не складывается из отдельных деталей и фрагментов?
3. Италия. Одна из «матерей-основательниц» европейской интеграции, третья по размеру экономика в ЕС (после Германии и Франции) по номинальному ВВП, страна, обладающая собственной солидной промышленной базой и важный донор «единой Европы» и имеющая одну из самых многочисленных фракций в Европарламенте. Ее представители, как правило, неплохо представлены и в Еврокомиссии. При этом одним из ключевых партнеров Рима на постсоветском пространстве является Азербайджан.
4. Интенсивность двусторонних контактов достаточно высока. В конце сентября 2025 года итальянский президент Серджо Маттарелла (тот самый, который во время выступления в Марсельском университете допустил параллели между действиями РФ на Украине и «планами Третьего рейха в Европе») посетил Баку, а в конце ноября этого же года глава МИД Азербайджана Джейхун Байрамов побывал в Риме. Премьер-министр Италии Джорджа Мелони (вступившаяся за своего президента после риторического демарша российской дипломатии, назвав мнение из Москвы «оскорбительным») посещала Баку в ноябре 2024 года для участия в 29-й Конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата.
5. Азербайджан выступает одним из основных поставщиков энергоносителей в Италию: значительная часть итальянского импорта нефти и газа приходится на прикаспийскую республику. По данным азербайджанского национального статистического комитета, в январе-июле 2025 года 26 % внешнеторгового оборота Азербайджана пришлась на долю Италии (для сравнения, доля Турции- 11,7%, России- 10,6%). По прошлогодним импортировал из Италии товаров на сумму 515,8 млн. долларов США. Важным приоритетом является и военно-техническое сотрудничество, выгодное и Риму, и Баку. Заметим, что итальянские политики, столь щепетильные в оценках ситуации с правами человека или демократическими свободами в различных странах, неприятных вопросов Азербайджану не задают.
6. Выводов из этой истории, как минимум, три. Во-первых, Баку продолжает успешно диверсифицировать свою внешнюю политику, не обращая внимания на риторику, продвигая свой интерес. Тем паче, что партнеры из ЕС это позволяют. Респект! И вопросы не к азербайджанской дипломатии, а как раз к европейской, объявляющей себя хранительницей высших «норм и ценностей». Во-вторых, оказывается, и старый добрый реализм порой стучится в сердца высших представителей «Старого света». И даже довольно громко! В-третьих, никакого генерального выбора между Азербайджаном и Арменией в ЕС (в целом, и в отдельных государства-членах объединения) никто делать не собирается. Если кто-то в Ереване этому не верит, экономическая и иная статистика доступна в открытых источниках!

Тень Клаузевица над Украиной
Валерий Залужный о войне и мире

1. Валерий Залужный, генерал и дипломат (в июле 2021- феврале 2024 гг.- главком украинских вооруженных сил, в мае 2024 года назначен послом Украины в Великобритании) в последний субботний день ноября опубликовал статью «Политика и война. Реальность против ожидания», в которой кратко представил свои взгляды по текущему моменту.
2. К эпистолярному жанру Залужный обращается не впервые. В декабре прошлого года генерал анонсировал выход книги «Моя война», которую хотел бы развить до трилогии. В колонке для издания «Vogue» (июль 2025 года), пронизанной пафосом «стратегического одиночества», он обозначил десять уроков для Украины. Налицо стремление Залужного позиционировать себя в качестве главного военного аналитика и даже теоретика времен СВО. Неслучайно в своей новой колонке он неоднократно ссылается на труды Карла Клаузевица (1780-1831).
3. Но «военный писатель» Залужный не был бы столь интересен экспертам по Украине, если бы не демонстрировал в явной или в латентной форме свои политические амбиции. Скажем прямо, делает он это аккуратно, не вступая в открытый клинч с руководством страны (чью волю он по идее и должен выполнять в Лондоне). Но образ генерала-фрондера и возможного преемника Владимира Зеленского успешно поддерживают СМИ, многочисленные блоггеры и социологи, демонстрирующие высокие рейтинги Залужного. Впрочем, как гласит знаменитая социологическая теорема Томаса, «если люди определяют ситуации как реальные, то они реальны по своим последствиям».
4. Тональность текстов Залужного подчеркнуто спокойная и рациональная, нет никаких истерик по поводу «москалей». Эдакий образ «Captain Obvious». Но давайте без иллюзий! «Военный писатель» говорит о стремлении украинцев к «полной победе», понимаемой им как «распад Российской империи». Типичный взгляд восточноевропейских националистов, не делающих никаких особых различий между РФ, СССР собственно имперским проектом. Так что «очевидность» для Залужного не в нашу пользу. В то же самое время он говорит о том, что победы, говоря боксерским языком «за явным преимуществом» в войнах- это редкость, а не правило. Обнаруживая поразительное сходство в описании ситуации с многими российскими обозревателями. И если военного нокаута не предполагается, «есть варианты». Для Украины таким «поражением за явным преимуществом» Залужный определяет ее «оккупацию» и государственный коллапс.
5. Что же в «конструктивной части» произведения? Залужный дает свою версию ответа. Это- «вариант долгосрочного (на годы) прекращения войны» ради борьбы с пресловутой коррупцией, экономического роста и всего хорошего против всего плохого. Фактически генерал-дипломат представляет формат «войны в другой форме», так как «полные победы» - это два коллапса России или Украины. Все остальное, принятое под «давлением очередных информационных поводов» (мягко пнул «план Трампа»), - передышка, перерыв без отказа от главной цели. Что тут скажешь? Мнение весьма репрезентативное для нынешнего украинского политикума (и без иллюзий, значительной части общества, хотя всякая социология по Украине сегодня соткана из оговорок и допущений). Затихнуть, заболтать мирные инициативы, а уж опосля…. Но есть два нюанса. Во-первых, провальный опыт двух «Минсков» научил Москву опасаться «заморозки» как варианта временного и ненадежного. И во-вторых, а кто сказал, что ситуация для Украины через месяц или год не станет хуже, чем сейчас? Надежда на «скорый распад империи»? Так себе стратегия, вне зависимости от отношения к России! Кстати, сам Залужный прямо говорит о том, что для Киева предлагаемые условия не становятся лучше.
6. И последнее (по порядку, но не по важности). Наш противник даже при всей нескрываемой ненависти к России не отрицает общих корней с нами. В своих прежних статьях Залужный апеллировал и к военной прозе Александра Куприна (1870-1938), на которой он вырос, и к достижениям российской военной мысли, в особенности же к трудам генерала Валерия Герасимова. Тем сложнее поиск прочного мира, если под таковым не понимать очередную медиа-скороспелку!

Кавказ без Минского процесса

1. В последний день последнего осеннего месяца ОБСЕ закрыла все институты, связанные с Минской группой (МГ). Структура, проработавшая более трех десятилетий, прекратила свое существование. Однако в данном случае речь идет о чем-то большем, чем о рутинном бюрократическом экзерсисе внутри не самой эффективной международной организации.
2. По МГ, скорее всего, не напишут реквиемов и скорбящих будет немного. Однако судьба Группы весьма поучительна, как минимум, в двух контекстах- мирного урегулирования армяно-азербайджанского этнополитического конфликта и трансформации ландшафта безопасности в Закавказье.
3. Почему возник запрос на саму Группу? Прежде всего, потому, что в одном из самых непростых регионов Евразии возник вакуум безопасности. СССР, который «за гранью дружеских штыков» почти семь десятилетий обеспечивал «генеральное межевание» между некогда «братскими республиками», не говоря уже об их развитии в духе «пролетарского интернационализма», приказал долго жить. Сами новые независимые государства предпочли на «новом витке» спирали воспроизвести опыт национально-государственного строительства времен «первых республик» 1918-1920 гг., когда основополагающим принципом являлось достижение полного и окончательного совпадения «политической и национальной единиц».
4. В начале 1990-х гг. Россия и Запад еще не сошлись в конфронтации, в чем-то более жесткой даже по сравнению с «холодной войной». РФ переживала первичный шок от советского распада, а Запад занимался тремя проблемами (задумывался о преодолении «геополитического лимба» путем расширения НАТО и ЕС, по пути «замиряя» бывшую Югославию). В итоге на Кавказе появился коллективный посредник, претендующий на поиск оптимального урегулирования конфликта между двумя молодыми постсоветскими государствами.
5. Сегодня модно ругать МГ. Но как учил нас Хилон Спартанский (600-520 до н.э.), «De mortuis nil nisi bonum». Все мирные проекты, основанные на принципе «победа-победа», были предложены Баку и Еревану именно Минской группой. Не ее вина, а, скорее, беда в том, что страны-соседи предпочитали (да и чего греха таить, предпочитают) модель «мой триумф-унижение соседа». И давайте не поддаваться «скромному обаянию» идеи «Реальной Армении» имени Никола Пашиняна! Не случись катастрофы 2020 и 2023 гг., был бы по-прежнему Арцах и все знаки препинания до конца.
6. Но не только самой философией мирного процесса (с ее пафосом взаимных уступок и компромиссов) была интересна и важна МГ. Она долгие годы была уникальной площадкой взаимодействия России и Запада. Даже после того, как стало ясно: США и ЕС не готовы к равноправному сотрудничеству с Москвой, а движение НАТО в сторону российских границ превратилось в безальтернативную стратегию (и тактику тоже). Однако МГ успешно пережила и «пятидневную войну» 2008 года, и Крым-2014 и даже начальную фазу конфликта в Донбассе. Прекрасно помню восторженные Мэтта Брайзы по поводу Майендорфской декларации-2008 (подписанной при решающей роли России) или не менее комплементарные оценки Джеймса Уорлика по поводу санкт-петербургской встречи (Путин-Алиев-Саргсян) 20 июня 2016 года. Тогда Москва «потушила» пожар «четырехдневной войны» в Карабахе. И ведь ни Брайза, ни Уорлик ни минуты не были Putinversteherer.
7. Компромисса между враждующими сторонами не получилось, вышло старое доброе «принуждение к миру», достигнутое военной победой одного из участников конфликта. Конфронтация между Россией и Западом вышла на такой уровень, когда всякие «особые площадки», нюансы и полутона оказались невостребованными. МГ, как структура, порожденная надеждами на «новый справедливый миропорядок» после «холодной войны», стала просто не релевантна новым реалиям. Как какой-нибудь героический мушкетер или рыцарь, не соответствующий требованиям современной войны. Однако, провожая в последний путь покойного, мы не забудем, что и философия компромисса, и идея сотрудничества государств «с разным общественно-политическим устройством» живы. Они, говоря словами поэта, «лишь затаились на время»…

Сенсация без сенсации
Что означает публикация «карабахского пакета»?

1. На сайте правительства Армении появилась публикация под названием «Документы переговорного процесса по урегулированию карабахского конфликта». Тринадцать материалов вышло на русском, армянском и английском языках. Впрочем, этот экспромт был хорошо подготовлен. И даже публично анонсирован. 8 ноября глава республиканского кабмина Никол Пашинян заявил о планах обнародовать документы переговорного процесса по карабахскому урегулированию. Премьер мотивировал свое намерение прекращением работы Минской группы (МГ) ОБСЕ. По его словам, выходило, что «конец истории» этой структуры снимает некие моральные ограничители на обнародование щепетильных материалов.
2. Однако тот контент, что появился на правительственном сайте, способен вызвать удивление разве что у студента, делающего свои первые робкие шаги в изучении конфликта в Нагорном Карабахе. К завтрашнему семинару надо найти хоть что-то по истории мирного урегулирования. И здесь каждое лыко в строку, тем более целых тринадцать документов!
3. Но любому эксперту, погруженному в «матчасть» переговорного процесса, «открытие» правительства Армении покажется публикацией хорошо известных фактов. Во-первых, на сайте «вывешен» ряд материалов, которые уже имелись в публичном доступе. Например, Декларация Будапештского саммита ОБСЕ-1994. Публикаторы также приятно «удивили» «Мадридскими принципами», которые в разных пересказах-версиях были положены и в основу «плана Уорлика», и «казанской формулы»! Во-вторых, даже то, что претендует на относительную «новизну», известно. Ведь основные предложения по урегулированию конфликта были «на столе», как минимум, с 1997 года. Все эти «пакетный», «поэтапный» планы, проекты «обмена территориями» и «общего государства». Конфликт имел «две корзины» - деоккупацию районов, смежных с бывшей НКАО и статус Нагорного Карабаха. Самоопределение vs. оккупация. Именно вокруг этого и строились все переговоры. Ширина коридора между Арменией и Карабахом, обсуждение мирогарантийной операции, освобождение земель за пределами «ядра» бывшей НКАО. Все известно давно, как простая гамма. И уже не раз изложено, хоть в блестящей книге Владимира Казимирова (1929-2024) «Мир Карабаху», хоть в аналитической антологии Али Абасова и Арутюна Хачатряна. Вы скажете, но про проекты 2014-2019 гг. в этих прекрасных трудах ничего нет! Все верно, но в том-то и дело, что все материалы последних предвоенных лет опирались на то «меню», что лежало на столе за пару десятилетий до того. В общем, см выше!
4. Зачем же тогда кабмин Армении инициировал публикацию документов? Кого хотел шокировать или впечатлить? Отвечая на эти вопросы, надо иметь в виду, что Никол Пашинян – не источниковед и не археограф. Его задача- не проведение исторического исследования и не публикация архивных материалов. Он- политик, на носу у него масленица парламентские выборы. В этом и надо искать его главный мотив. Триггером для публикации стало заявление бывшего президента Армении Сержа Саргсяна в подкасте «Имнемними» по поводу причин второй карабахской войны-2020. По его мнению, она стала неизбежной из-за серьезных дипломатических ошибок и просчетов правительства. Как следствие, стремление нынешних властей доказать: в мирном процессе среди первых лиц Армении не было ангелов. Все демонстрировали готовность к уступкам и компромиссам. И значит ответственность- одна на всех!
5. Таким образом, мы видим очередную, впрочем, совсем не первую попытку инструментализации истории конфликта. К ней не раз прибегали и «бывшие», и «нынешние». Непраздный вопрос, а как от этого перейти к стратегической программе развития страны и ее безопасности. Ведь публикация сенсаций хороша для медиа- сферы, но не всегда для государственного управления. Тем более сенсаций сомнительных!

Россия-НАТО: «десоветизация» отношений

1. В первую среду декабря в Брюсселе состоялся натовский министериал. Генсек объединения Марк Рютте сообщил коллегам-соратникам по Евро-Атлантике о роспуске Совета Россия-НАТО. Глашатаем этого решения выступил министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский. «Сегодня мы создаем европейскую безопасность против России. И это нашло свое институциональное выражение», - резюмировал Пан министр. Впрочем, при нынешнем уровне конфронтации между Россией и Западом удивительна не «сенсация» от Рютте-Сикорского, а то, что Совет и Акт до сих пор хотя бы формально еще существовали.
2. Сегодня излюбленным нарративом политиков и исследователей из США и стран ЕС является следующий: ни случись Крыма и «аннексионистско-ревизионистской политики» Кремля, так бы и работал Совет Россия-НАТО. И было бы всем счастье. Но Москва, пойдя на «изменение границ в Европе», сорвала этот впечатляющий «конец истории». Хотелось бы добавить к данной картине несколько деталей, без чего наш геополитический ландшафт не будет полным.
3. Итак, в 1991 году распались Варшавский договор и Советский Союз. Новая Россия поспешно выводила свои войска не только из Германии, но и республик Прибалтики, занималась вопросом «денуклеаризации» своего «ближнего зарубежья». Беловежские соглашения из 14 пунктов во многом были прямыми заимствованиями из Парижской Хартии Новой Европы, в которой будущее Старого Света рисовалось внеблоковым. Само блоковое мышление было руководством РФ осуждено как атавизм «холодной войны», а первая постсоветская Концепция внешней политики РФ (1993) провозглашала «конец борьбы идеологий» и утверждение в России демократического устройства.
4. Стало ли все это препятствием для расширения НАТО на Восток? Или приглашением России войти в Альянс как другу-союзнику, сбросившему «коммунистическое иго»? Ничуть не бывало! «Мы ожидаем и будем приветствовать расширение НАТО, которое охватит демократические государства нашего Востока, как часть эволюционного процесса» - отрывок из Брюссельского коммюнике от 1 декабря 1994 года. Продолжением этого великолепного старта стало формирование привилегированной эксклюзивной системы безопасности в Европе, основанной как раз примате блоковых принципов. Славными «вехами» этого пути были «гуманитарные интервенции» на Балканах, расширение зоны ответственности Альянса за пределами Евро-Атлантики, подмена Альянсом международных институций. В итоге получилось то, что многие западные исследователи называли уничтожением «геополитического лимба», то есть постепенным сжиманием всего ненатовского пространства вокруг РФ.
5. Обратил бы особое внимание на один принципиальной важности момент. НАТО зафиксировало, что «не представляет собой угрозы для России» и хочет выйти на уровень «истинного стратегического партнерства» с Москвой только в ноябре 2010 года на саммите в Лиссабоне. Не прошло и девятнадцати лет с момента распада СССР! Заметим, все это время никаким Крымом и не пахло! Не поэтому ли Альянс с такой легкостью в 2016 году официально признал новую Россию «главной угрозой безопасности».
6. Все эти годы руководство Альянса и его адвокаты рассматривали Основополагающий Акт Россия-НАТО (1997) и создание Совета Россия-НАТО (2002) едва ли не как милость или дар для Москвы. Но все эти замечательные вещи не предотвратили ни югославский кризис-1999 (первое системное противостояние после «холодной войны»), ни «пятидневную войну» -2008. Ибо главного в Брюсселе так и не поняли! России нужны не милости, а полноценное участие в формировании основ европейской безопасности! Не приняли и не оценили ни предупреждения Бориса Ельцина еще из декабря 1994 года о «холодном мире», сменившем «холодную войну», ни российских возражений по Боснии и Косово, ни путинских предупреждений о судьбах Грузии и Украины. «Головокружение от успехов» не позволило, стремление отметить очередной общеевропейский success убило всю прагматику и притупило инстинкты. Создаете безопасность в Европе против России? Ну так nihil novum sub sole. Плавали, знаем. «US in, Germany down, Russia out!» Тот же предмет, только в профиль!

Когда предпосылки отсутствуют

1. Сначала несколько цитат. «Предпосылки для возобновления политдиалога России с Грузией отсутствуют, поскольку Тбилиси придерживается занятой еще режимом Саакашвили позиции об увязке возобновления дипотношений с отказом России от признания Абхазии и Южной Осетии». С такой оценкой выступил российский МИД, комментируя текущую ситуацию в отношениях Москвы и Тбилиси для «Известий». «Конечно, этот [территориальный]вопрос не подлежит никаким компромиссам. Деоккупация - это красная линия, которую мы, естественно, пересматривать не собираемся», - заявил премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе. «Весь мир заинтересован в том, чтобы остановить Россию. Как, по вашему мнению, мы сможем вернуть свои территории, если будем вести себя агрессивно по отношению к России? Есть ли какой-то другой способ вернуть наши территории? Мы не являемся страной-членом НАТО. НАТО отказала нам. Грузия не является и страной-членом ЕС…- констатирует грузинский президент Михаил Кавелашвили.
2. После того, как официальный Тбилиси год назад «заморозил» переговоры с Евросоюзом о вступлении, а антиправительственные протесты выдохлись, в медиапространстве нашего Отечества широко распространилось мнение о «развороте» Грузии с Запада на Север. Эти мнения сильно укрепляли многочисленные заявления высокопоставленных еврочиновников не жалевших красок для обвинений Бидзины Иванишвили и К в «русофильстве», а также ответная жесткая риторика первых лиц Грузинского государства.
3. Но риторика риторикой, а факты совсем другие! Реальный политический диалог между Москвой и Тбилиси за текущий год так и не начался. Более того, для него, заметим, обе стороны не видят предпосылок. Экономические контакты развиваются, туристы в Тбилиси и в Батуми едут, ассортимент авиарейсов расширяется. Но первые (и даже вторые) лица двух государств, по сути, так и не начали субстантивный обмен мнениями. В чем заключается этот парадокс.
4. Начнем с грузинской внутренней политики, которая, как правило, плохо знакома среднестатистическому комментатору из России. Да, в прошлом году оппозиция проиграла провластной партии. Но ее совокупный потенциал составил порядка 38% голосов. С точки зрения внешнеполитических приоритетов эти силы настроены откровенно антироссийски. Притом, что и «Грузинская мечта» нацелена на вступление в ЕС и в НАТО. Ее спикеры проговаривают это при каждом удобном случае. Какое правительство сможет игнорировать данную проблему? Заметим, в 2025 году в стране прошли общенациональные муниципальные выборы, они сопровождались и протестными акциями (пускай и незначительными). «Русский вопрос» в Грузии давно и прочно инструментализирован. И всякое движение в сторону Москвы чревато масштабными перекройками внутри страны.
5. Не следует недооценивать и жесткости (и неприятия абхазско-югоосетинской «самости») в рядах нынешнего руководства «Грузинской мечты» и правительства. Эта тема давно консенсус в национальном политикуме Грузии. «Никакой Южной Осетии нет в грузинском политическом или правовом пространстве», - слова не оппозиционера-радикала от «националов», а ныне действующего спикера парламента Грузии Шалвы Папуашвили. Грузинские медиа, эксперты, обыватели долгие годы относились к абхазам и осетинам как к «марионеткам Кремля», «пришельцам» и т.п. С чего бы поменять это отношение в одночасье, если две частично признанных республики воспринимаются не как партнеры, а как противники (да еще и неравноправные)?
6. И крайний тезис. Увлекаясь «занимательной геополитикой», многие отечественные «творцы смыслов» искренне убеждены: отказ от дружбы с США и ЕС автоматически гарантирует пророссийские симпатий. Но это не так! Не пресловутые «евро-атлантические ценности» сформировали постсоветский грузинский проект (они приклеились к нему впоследствии), а борьба с автономиями, воспринимаемыми исключительно, как орудие Кремля по «покорению свободной Грузии». Для реальной «смены вех» в российско-грузинских отношениях потребуется радикальный пересмотр данной историософии. Впрочем, это потребует отдельного обстоятельного разговора!

Политическое источниковедение: еще раз о «карабахском досье
Интервью Нверу Мнацаканяну для проекта РусАрмИнфо

1. Археографическая ценность публикации армянского правительства стремится к нулю. Никакой новизны в еще одной ссылке на материалы Будапештского саммита ОБСЕ или Мадридские принципы нет. Что касается различных «выбранных мест из переписки с друзьями», то они и до 2025 года ходили по рукам экспертов, исследовавших историю армяно-азербайджанского конфликта.
2. Но дело не в науке! Мне вспомнился почему-то киногерой из известного отечественного оскароносного фильма, провозглашавший скорый приход «одного сплошного телевидения». Сегодня внутренняя политика Армении- это «одни сплошные парламентские выборы». Они диктуют и внешнеполитическую повестку, определяют цели по «церковному вопросу». В этом контексте и нужно рассматривать «политическое источниковедение» от армянского правительства. Оно стремится рассредоточить ответственность за утрату Карабаха/Арцаха, уйти от монополии на эту тему. Не мы проиграли, все проигрывали!
3. Что же при этом упускается? То, что все без исключения лидеры Армении прошлого и настоящего (!) не могли уйти от обсуждения «цены уступок». Она могла быть большей или меньшей, но на столе это меню находилось всегда от Тер-Петросяна до Пашиняна. Жирайр Липаритян (в 1994-1997 гг. главный советник президента Левона Тер-Петросяна по урегулированию конфликта) уже после завершения второй карабахской войны констатировал: «С момента перемирия [1994 года] международное сообщество говорило нам, что не признает независимость Карабаха». Были нюансы по поводу деоккупации районов (по схеме 5+2) и юридически обязывающего референдума о статусе спорного на тот момент региона. Но и без публикации на сайте правительства Армении всем, кто хотя бы мало-мальски разбирался в теме, было ясно: самоопределения по схеме НКАО+ 7 районов просто физически не было, как опции. И потому трудно не согласиться с оценкой российского публициста Глеба Кузнецова о том, что опубликованные документы «фиксируют анатомию катастрофы, в которой виноваты все».
4. Нынешнее армянское правительство хочет словно заправский футболист передать мяч (в виде ответственности) своим оппонентам и критикам. Но разве не оно само возгоняло планку ожиданий общества требованиями посадить представителей непризнанной НКР за стол переговоров, слоганами про Арцах-Армению с точкой и сравнениями героев Сардарапата с участниками «разморозки» пограничного конфликта летом 2020 года? Вопросы, вопросы.
5. Обсудили с ведущим вопрос об «обмене территориями», уделили внимание фигуре Пола Гобла. И установили важный факт: все мирные инициативы предлагались Баку и Еревану извне, сами стороны желали полной и окончательной победы друг на другом. Впрочем, в данном контексте слово «друг» явно лишнее.
6. Интересным было завершение нашей беседы. Нвер Мнацаканян процитировал эс-министра иностранных дел (в 1998-2008 гг.) Армении Вардана Осканяна о том, что Карабах «исторически и морально всегда был армянским». Предвидя критику со стороны моих азербайджанских и армянских читателей, не могу не сказать одну вещь принципиальной важности. Сам этот конфликт возник потому, что регион рассматривался (и рассматривается сегодня), как эксклюзивный этнический домен. Но никуда мы не денем ни армянские меликства, ни величественный Гандзасар, ни Карабахское ханство, ни фигуру Панах Али-Хана (1693 — 1763). И потому в конструктах, эмоциях, пафосе побед, травм и утрат эта тема останется в умах и армян, и азербайджанцев.
7. См. запись интервью здесь: https://www.youtube.com/watch?v=FmnNSDDm0tY

Землетрясение в условиях политической турбулентности

Я люблю Армению. Развалины Ленинакана и Спитака саднят, как шрамы, мою старую душу
М.А. Дудин

1. День 7 декабря - особая дата в новейшей истории Армении Тридцать семь лет назад произошла одна из самых страшных трагедий для армянского народа. Землетрясение, разделившее жизнь многих на до и после. Спитак был практически снесен до основания. Ленинакан (второй по численности город тогдашней АрмССР) был разрушен почти на две трети, более трехста поселков и сел понесли разной степени потери! Чтобы адекватно понимать масштаб трагедии приведу еще несколько цифр. Декабрь-1988 унес жизни порядка 25 тысяч человек. Некоторые исследователи дают и более высокие цифры, но и 25 тысяч- это больше, чем потери от конфликта в Нагорном Карабахе! Примерно одна треть населения республики была в зоне поражения и пострадала в большей или меньшей степени.
2. Эта трагедия имела серьезные общественно-политические последствия. Она оказалась зарифмована с периодом политической турбулентности на закате единого Союза. «Перестройка», «гласность», актуализация конфликта между Арменией и Азербайджаном. Декабрьская катастрофа стала своеобразным рентгеном для позднего СССР.
3. С одной стороны, ликвидация последствий землетрясения показала, что идеи братства и дружбы не были простыми слоганами из пропагандистских журналов. До сих пор у меня пред глазами лицо предсовмина СССР Николая Рыжкова (1929-2024). Пожалуй впервые в советской истории человек № 2 в партийно-государственной иерархии столь явно демонстрировал эмпатию и готовность помочь пострадавшим! Всем известны отношения между ним и Борисом Ельциным (1931-2006). Однако Борис Николаевич не мог не признать, что его оппонент «не спал сутками», «собственными руками раскачивал проржавевший механизм экстренной помощи…» Добавим к этому и огромный вклад Бориса Щербины (1919-1990), ставшего к 1988 году главным антикризисным менеджером всея Союза (после руководства комиссией по ликвидации последний Чернобыльской катастрофы он возглавил работу на армянском направлении). Тогдашний руководитель Госстроя Армении Вардкез Арцруни (1941-2019) назвал Щербину героем!
4. Но правда и в том, что советская система (к тому же переживавшая свой системный кризис) не могла в полной мере, несмотря на самоотверженность и героизм чиновников и спасателей, добровольцев, военных, медиков и строителей, отреагировать на поступивший вызов. Многие авторы исследований по истории Армении указывают на беспрецедентный для СССР объем иностранной помощи пострадавшим. И ведь не от хорошей жизни Москва и Ереван пошли на это. Сама «правда жизни» требовала нестандартных решений! В декабре 1988 года многие республики Союза помогли армянам, искренне и бескорыстно. Но тогда же и идеи «пролетарского интернационализма» дали трещину. Конфликт есть конфликт, не хочется уходить к черно-белым оценкам. Но значительная часть правды была, увы и в мемуарах генерала Александра Лебедя (1950-2002) «За державу обидно».
5. Оказалось, что в советском атеистическом государстве церковь также может иметь значение. Католикос всех армян Вазген I (1908-1994) сыграл исключительную роль в организации помощи пострадавшим и в консолидации армянской нации в период страшных испытаний. Стоило бы не забывать это и сегодня, когда в государственно-конфессиональных отношениях Армении практически полностью доминирует конъюнктура!
6. Известный русский советский поэт Михаил Дудин (1916-1993) справедливо написал про трагический путь армянства: «То геноцид, то Сумгаит, то гром землетрясения…» Декабрьская катастрофа стала важнейшим фактором национальной мобилизации. Она наслоилась на начавшуюся борьбу за «свой Карабах» и во многом радикализировала общественное мнение в республике. Трудно было бы ожидать иного результата в том контексте.
7. Но какие бы политические последствия ни случились тогда, хочется не забывать и о человеческом измерении. И поэтому позволю себе немного эмоций, не вписывающихся в экспертный дискурс. Вечная память ушедшим!

Постсоветское пространство как перекресток интересов России, Китая и США
Краткие тезисы выступления на конференции «Международная неопределенность 2026»

1. В МГИМО 10 декабря прошел юбилейный, десятый по счету форум, посвященные оценкам и прогнозированию политических рисков в условиях нарастающей международной турбулентности. Постоянно экспериментируя с темами, докладчиками, форматами, организаторы конференции смогли сохранить главное - собственный экспертно-аналитический почерк и высокое качество дискуссии, в которой главная ценность – аргументация, а не уровень децибел в аудитории.
2. Заключительная секция декабрьской конференции была посвящена американо-китайской конфронтации в современном мире. Не являясь специалистом по США или КНР, но долгие годы занимаясь постсоветским пространством, постарался представить свой угол обзора.
3. Мировые (международные) процессы не существуют сами по себе, они формируются из различных региональных паззлов. При этом каждый такой паззл представляет в миниатюре некие общие тренды. И раз уж мы сегодня активно говорим сегодня про многоцентричность современного мира, то постсоветское пространство в этом контексте может рассматриваться как репрезентативный паттерн. Здесь ремейки «холодной войны» с двумя «полюсами» сегодня невозможны. США и Китай конкурируют друг с другом в Центральной Азии и на Южном Кавказе. Но в обоих случаях они не могут не сопрягать своих действий с Россией, по-прежнему главным игроком в своем «ближнем зарубежье».
4. О снижении влияния России на просторах бывшего СССР сегодня не пишет только ленивый. Действительно, уровень присутствия РФ в разных странах «ближнего зарубежья» не одинаков, как и уровень легитимности ее действий у разных национальных элит постсоветских государств. Есть тенденции и к снижению влияния, но есть и иные тренды. Не будем забывать о таком ключевом факторе, как СВО. Успех Москвы (хотя бы относительный) многое изменит и в поведении Молдавии, и Армении, и стран Центральной Азии. И даже Азербайджана, о чем, кстати открыто говорят и некоторые эксперты оттуда. С этим не могут не считаться ни в Вашингтоне, ни в Пекине. Пресловутый Peace deal имени Дональда Трампа- прекрасное тому свидетельство.
5. Однако конкуренция между США и КНР не имеет эксклюзивной российской «привязки», она имеет и самоценность. Американские и европейские эксперты по Евразии (Александр Кули, Себастьен Пейруз, Линкольн Митчелл, Марта Брил Олклотт (1949-2024)) имеют «конвенциальную мудрость» п поводу того, что Штаты несут постсоветским странам «ценности» и преимущественно военно-дипломатическое влияние, Китай же - развитие инфраструктуры, инвестиции «без идеологии». Думаю, что это определенное упрощенчество. Пекин действительно не напирает на наследие Конфуция (551-479 до н.э.) или Председателя Мао (1893-1976). Но он дает странам Центральной Азии и Южного Кавказа такие важные ценности, как невмешательство во внутренние дела, признание территориальной целостности и суверенитета. И тем самым формирует некий запрос на «третий путь». В этом плане весьма показателен китайский план по Украине, подготовленный аккурат к первой годовщине СВО. Он явно не прозападный, но и пророссийским его не назовешь.
6. Китай и Россию объединяет неприятие американского гегемонизма, псевдодемократическое наставничество и «гуманитарный интервенционизм». Но далее начинаются и разночтения. Китайское экономическое присутствие- это не то, что дает бесплатные бонусы Москве, что в Центральной Азии, что в Грузии. Пока Пекин готов видеть РФ ключевым игроком в области безопасности, но экономика для него- приоритет. Как следствие, стремление воздержаться от жестких заявлений по той же Украине. Да и фактор «солидарности де-факто государств» не работает. Поддержка Москвой принципа «одного Китая» не конвертируется в одобрение Пекином нашего признания Абхазии, Южной Осетии или возвращения Крыма в «родную гавань». Для китайских товарищей во внешней политике далеко не все исчерпывается старым добрым реализмом, у них имеются и свои «ценности», которые нам еще предстоит обстоятельно изучить!

Морковка для осла
Грузия-НАТО: все сложно

1. «На самом деле в НАТО нет сформированной позиции по вопросу расширения. И по сути политика “открытых дверей” напоминает морковку, подвешенную перед ослом: она служит мотиватором, чтобы вести его в нужном направлении, но осел никогда не сможет до нее дотянуться». Процитированный выше фрагмент- не сюжет из выступления российского комментатора по проблемам евро-атлантической безопасности. Суровый приговор Альянсу произносит спикер парламента Грузии Шалва Папуашвили. Дополнительной остроты данной ситуации добавляет то, что отношения Тбилиси и Брюсселя долгие годы были «success story as well as unique case» на всем постсоветском пространстве.
2. Второй президент Грузии Эдуард Шеварднадзе (1928-2014) в апреле 1999 года на пресс-конференции после саммита НАТО в Вашингтоне Шеварднадзе заявил: «Нам еще предстоит долгий путь, прежде чем мы сможем вступить в НАТО… это может произойти раньше, чем мы думаем». Затем, 25 октября того же года в интервью влиятельному изданию «Financial Times» он констатировал: «Я не могу сказать наверняка, но одно я знаю: если меня переизберут на второй срок, мы будем очень настойчиво стучать в двери НАТО».
3. «Белый лис» был успешно переизбран, хотя до конца своей второй каденции так и не дотянул, но его преемник Михаил Саакашвили довел мастерство предшественника до высшего уровня. Грузия была единственной из республик бывшего СССР, проведшей референдум (параллельно с президентскими выборами-2008) по вопросу о вступлении в НАТО. За» проголосовали 1 355 328 избирателей (или 77% от числа принявших участие), «против» – 404 943 (23%). В апреле 2008 года на Бухарестском саммите Грузия вместе с Украиной получила официальное приглашение присоединиться к Альянсу. Правда, без указания конкретных «дэдлайнов». Забегая вперед, скажем, что с того момента Тбилиси не получил даже ПДЧ (Плана действий по членству), предпоследней стадии на пути к полной натовской «прописке».
4. И тем не менее, Грузия и Североатлантический Альянс продолжали наращивать кооперацию. Грузинские солдаты несли нелегкую службу в Косово (1999-2008), Ираке (2003-2008) и Афганистане (2004-2021). Всего через Афганистан прошло более 20 000 грузинских военных. К 2012–2013 гг. Грузия стала, во-первых, крупнейшим не-членом НАТО по числу военных в афганской операции, и, во-вторых, одним из лидеров по числу солдат союзных США армий на душу населения. Заметим, что смена власти (уход Саакашвили и приход «Грузинской мечты») никак не повлиял на обязательства Грузии по Афганистану. Когда-то в 1989-1990 гг. в Тбилиси было немало доброхотов порассуждать о «маразматическом брежневском режиме, направлявшем наших мальчиков умирать на бессмысленной афганской бойне». Леонид Ильич почил в бозе 10 ноября 1982 года. Какой «маразматик» и ради чего отправил сыновей и внуков тех «мальчиков» в Гильменд и в Кундуз? Помогло ли это участие Тбилиси восстановить «территориальную целостность»? Два риторических вопроса.
5. Грузия была, пожалуй, самым успешным учеником Запада не только на Кавказе, но и на постсоветском пространстве. И в натовских миссиях участвовала, и законодательство под стандарты ЕС переводило быстрее соратников из Украины и Молдовы, и военную систему перестраивало раньше других, чтобы «было как в Вашингтоне и в Брюсселе», и выборы проводило на сравнительно конкурентной основе. Но чаемая «морковка» так и осталась нереализованной мечтой!
6. Что же, скажет читатель, позднее прозрение не перестает быть прозрением. И лучше поздно, чем никогда! Только ради Бога не будем на основе прозрений грузинского спикера делать радужные прогнозы о «солнце с Севера» для Тбилиси. «Евро-Атлантика» - это не «базис», а «надстройка». Ее стали возводить, не добившись от Москвы «передачи Абхазии и Южной Осетии законному владельцу». Будто бы речь могла идти о передаче крепостных от помещика Дубровского помещику Троекурову! В общем, если «солнце с Севера», то требуется не НАТО ругать, а менять отношение к «помещичьему» дискурсу.

Еще не нейтралитет, но уже не вульгарный евро-атлантизм Ашхабадские тезисы грузинского премьера


1. Внешнеполитические устремления постсоветских государств, как правило, рассматриваются в контексте выбора между Россией и Западом (европейская и евро-атлантическая интеграция). В этой связи ясно недостаточное внимание уделяется «горизонтальным» связям, в особенности тогда, когда страна имярек пытается выйти за рамки «своего региона» и привычного для наблюдателей внешнеполитического вектора.
2. После прошлогодней парламентской кампании власти Грузии начали активно дополнять привычное евро-атлантическое «меню» евразийскими «блюдами». В феврале 2025 года Ираклий Кобахидзе посетил Казахстан, а через месяц побывал в Ташкенте и в Ашхабаде. Именно тогда грузинский премьер получил приглашение президента Туркменистана Сердара Бердымухамедова принять участие в форуме, прирученном к тридцатилетию международного признания туркменистанского нейтралитета. 12 декабря 1995 года Генеральная Ассамблея ООН единогласно приняла резолюцию по поводу постоянного нейтралитета центральноазиатской республики. Ашхабад нашел свою нишу на международной арене, держась в стороне от войн, конфликтов и противостояний. Сохраняя свой особый внутриполитический порядок, не подвергаясь за это остракизму и со стороны западных государств, и тем более от таких партнеров, как Россия и КНР.
3. Как бы то ни было, а премьер Грузии оказался 12 декабря в Ашхабаде и даже выступил на пленарном заседании международного форума «Мир и доверие: единство целей в интересах устойчивого будущего». Его речи внимали не только главы государств и правительства Центральной Азии, Южного Кавказа и Турции, но и президенты России и Ирана Владимир Путин и Масуд Пезешкиан. В канун ашхабадского форума некоторые СМИ и блоггеры пытались создать интригу, задаваясь вопросом о встрече российского лидера и главы кабмина Грузии. Во многом искусственная тема. Протоколы таких форумов готовятся задолго до их проведения, экспромты здесь готовятся заранее!
4. «Декабрьские тезисы» Кобахидзе вызывали неподдельный интерес. И некоторые даже попытались угадать в них внешнеполитическую «смену вех». Премьер особо подчеркнул, что партия «Грузинская мечта» руководствуется «ориентацией на мирную политику и предлагает нейтральное и надежное пространство для диалога на Южном Кавказе». По его словам, «принципы мира и доверия являются не просто идеалами, но и важнейшими и инструментами обеспечения глобальной стабильности». Кобахидзе также заметил, что Тбилиси заинтересован в развитии регионального и трансрегионального сотрудничества. «Евро-атлантизм» отброшен в корзину, сдан в архив?
5. Не будем спешить с выводами. И удержать нас от поспешных умозаключений поможет сам Кобахидзе. Предоставим слово ему. «В условиях продолжающейся оккупации двух наших исторических регионов Грузия рассматривает мир не только как политический выбор, но и как экзистенциальный приоритет», - заявил премьер. Заметим, что восприятие Абхазии и Южной Осетии не как проблем грузинского постсоветского нациестроительства, а как последствия «оккупации» (ясное дело, не Сухум и Цхинвал рассматриваются в качестве «оккупантов») во многом и предопределило евро-атлантический выбор Тбилиси. И сравнение процесса евро-атлантической интеграции с «морковкой для осла», сделанное соратником Кобахидзе спикером парламента Шалвой Папуашвили, еще не означает ее полного забвения.
6. Впрочем, и внешнеполитическая диверсификация – это уже кое-что. Тбилиси явно хочет компенсировать годы «простоя» на евразийском направлении. Но самая по себе активизация здесь - не гарантия пророссийского выбора. Грузия значительно укрепила свои связи с КНР. И сегодня она активно продвигает новый образ страны, для которой внешнеполитическая и внешнеэкономическая самостоятельность, примат прагматики над идеологией- главные ценности. Для этого лучших партнеров, чем центральноазиатские республики, трудно найти.

Леонардо русской военной науки
Андрею Снесареву 160 лет

1. Сегодня его имя не слишком известно «широкому читателю». Собственное мини-исследование в аудиториях таких ведущих российских вузов, как МГИМО и РАНХиГС показало, что про жизнь и карьеру Андрея Евгеньевича Снесарева (1865-1937) наши будущие элитарии знают явно недостаточно. Между тем, такие персонажи, как он, по праву должны входить в золотой фонд российской военной мысли. Да и отечественной науки в целом! Помню, как один мой знакомый полковник Генштаба сетовал на то, что образ армейской службы у многих отождествляется с разбитыми о голову кирпичами, тогда как в действительности во многом именно военная мысль формирует государственную стратегию.
2. Юбилей Андрея Снесарева (он родился 1 (13) декабря 1865 года), выдающегося разведчика, стратега, военного историка, теоретика и боевого офицера – прекрасный повод для содержательного разговора о взаимосвязи академической науки, практики и государственных интересов.
3. Профессионала во многом формирует среда. Снесарев окончил Платовскую гимназию в Новочеркасске, столице Области Войска Донского с серебряной медалью. В разные годы выпускниками этого учебного заведения были выдающийся философ Алексей Лосев (1893-1988, золотая медаль 1911 года), исследователь древнерусской литературы Александр Позднеев (1891-1975), географ и геолог Иван Мушкетов (1850-1902). Физмат Московского университета Снесарев также окончил с отличием, а его диссертация была посвящена изучению бесконечно малых величин. После этого будет профильное военное образование- Московское пехотное училище и Николаевская академия Генштаба.
4. Даже для простого перечисления научных заслуг Снесарева не хватит не то, что комментария, а серии статей. Его работа «Индия как главный фактор в средне-азиатском вопросе» - классика практического востоковедения. Снесаревскую оценку Центральной Азии хоть сейчас делай руководством для МИД России и профильных подразделений других ведомств: «На него [среднеазиатский регион] нельзя смотреть как на театр второстепенный, он должен иметь такое же право на наше внимание, какое имеют, например, наши западные театры». Перу Снесарева принадлежит исследование «Жизнь и труды Клаузевица», в котором он рассмотрел не только наследие своего великого предшественника, но также проанализировал причины возникновения войн и смысл военного дела. Еще были труды по Афганистану, специальные пособия по военной географии. Снесаревские «Письма с фронта», охватывающий период Первой мировой войны и участия Российской империи в ней, - бесценный источник по истории русского офицерского корпуса.
5. Впрочем, теория, история и прикладное востоковедение на основе разведывательных миссий - не единственные заслуги Снесарева. Все три года Первой мировой он в строю, на командных должностях. И три Георгиевские награды как высшая оценка ратного труда! Затем «царский генерал» стал одним из «отцов-основателей» Красной Армии, человеком, осуществившим «перезапуск» Академии Генштаба. Его лекции о философии войны стали своеобразным ноу-хау военного образования, не только в России-СССР, но во всем мире. И это мы еще не говорим о роли Снесарева в создании Московского института востоковедения!
6. Но было бы неверно описывать путь Снесарева как простое «движение вверх», сплошь устланное розами. Доносы, бездоказательные обвинения в измене, заговорах, арест и лагеря, ускорившие его уход из жизни. У нас в последние годы много говорят о необходимости переоценок советского периода, а также о его неоднозначности (будто бы какой-то другой исторический этап может быть однозначным). Хорошо бы только, чтобы неоднозначность не подменялась безудержной апологетикой практики «леса и щепок». Не стоит забывать, как в этой «рубке» сгинули не только Снесарев, но и автор классического труда «Стратегия» Александр Свечин (1878-1938), военный теоретик и историк Николай Какурин (1883-1936), который, кстати, одним из первых русских «военспецов» вступил в РКП (б). Не думаю, что их бесценные знания и опыт оказались бы лишними для страны в канун страшного гитлеровского нашествия.

Дейтонский мир: итоги и уроки тридцать лет спустя
Часть первая. Продолжение следует

1. Вообще-то правильно было бы говорить о Парижском мире. Переговоры по заключению общего рамочного соглашения по урегулированию конфликта в Боснии и Герцеговине (БиГ) действительно проходили с 1 по 22 ноября 1995 года на американской военной базе Райт Паттерсон в штате Огайо близ города Дейтон. Но на гостеприимной американской земле оно было лишь парафировано. Подписание документа состоялось 14 декабря в Париже. Еще через день соглашение было одобрено резолюцией Совбеза ООН 1031.
2. Дейтон-1995 завершал историю самого кровопролитного противостояния из серии вооруженных конфликтов за раздел общеюгославского наследства. До украинского военно-политического кризиса борьба за БИГ была наиболее масштабной битвой в Европе после окончания Второй мировой войны. Большинство исследователей сходятся в оценке погибших в этом конфликте в 100 тысяч человек, более 170 тыс. раненых и более 2 млн. беженцев и временно перемещенных лиц.
3. Это противостояние имело несколько измерений. Начиналось оно как гражданская война, а главными акторами выступали представители несостоявшейся югославской политической нации. Этноцентризм взял верх, общие дома и СФРЮ, и БиГ были подожжены со всех сторон одновременно этнонационалистами всех мастей и окрасок. Как только это случилось, неизбежно оказался востребованным международный арбитраж и внешнее вмешательство.
4. Здесь сразу следует оговориться. Вопрос не в том была или нет неизбежна иностранная интервенция. Боюсь, что в ситуации начала 1990-х гг. лидеры разных частей БИГ просто не оставили никому выбора. Разные версии «их» Боснии и Герцеговины представляли собой проекты, основанные на принципах этнической эксклюзивности, а значит и на безальтернативности этнических чисток и всего того, что предполагается в таких случаях в «пакете». Вопрос в качестве и содержательном наполнении интервенции. То, что сделали Штаты и их союзники, до сих пор вызывает и недоуменные эмоции, и гнев, и негодование. Интервенция в Боснии стала главным двигателем переустройства пост-ялтинской Европы на натоцентричных принципах. Лучше всех (циничнее, и, пожалуй, честнее всех) это сформулировал покойный Ричард Холбрук (1941-2010): «Это был самый важный тест американского лидерства с конца “холодной войны” - не только в Боснии, но в Европе».

Дейтонский мир: итоги и уроки тридцать лет спустя
Часть вторая. Окончание

5. Cудите сами. Интервенция НАТО в БиГ стала первой в истории Альянса. И сразу же за рамками его политико-географической ответственности. US in forever! Но это бы еще полбеды, коли речь шла бы о «старой Европе». Расширение НАТО на Восток оказалось зарифмовано с бомбежками, «принижениями к миру» и выходом Альянса на мировые просторы за рамки прежней «Евро-Атлантики». За Боснией последовала «третья» (редуцированная) Югославия, а потом уже Афганистан, Ирак, Ливия. И давайте не убаюкивать себя тезисами о новой «изоляционистской» Стратегии американской нацбезопасности. Речь в документе об «оптимизации» рисков и расходов. В элитный клуб джентльмены из ДиСи по-прежнему будут ходить, но уже не каждый день в новом костюме, а через раз! И, возможно, с меньшим количеством дорогих перстней!
6. Дейтонская модель создала новую Боснию и Герцеговину. «Государство-матрешку», где непризнанная Республика Сербская не была сокрушена военным путем как в Краине. И даже получила причитающиеся 49% территории и свои собственные органы власти. Но, как оказалось впоследствии, этот квази-суверенитет «за гранью дружеских штыков» будет оспариваться внешними управляющими и не раз. Значит, «еще не все дорешено». Не забывал бы и про судьбу одного из участников дейтонского действа Слободана Милошевича (1941-2006). В 1995, когда он был необходим «западным друзьям» для легитимации новой пост-конфликтной БИГ, его называли reliable partner. Но всего через пару лет Слобо, ничтоже сумняшеся, объявят war criminal. Под Гаагский суд попали всего 9 лидеров мусульманской общины БИГ (против 94 сербских политиков). Из первых лиц никто «не участвовал и не привлекался». Алия Изетбегович (1925-2003), один из поджигателей боснийской войны (на пару с Радованом Караджичем, скажем честно) скончался почтенным стариком от сердечного приступа. Его визави, напротив, «мотает срок» пожизненно в британской тюрьме!
7. Сегодня в США и странах ЕС тьма желающих заламывать руки по поводу «российского ревизионизма» в Европе. «Но кто убил? Вы же и убили!» Слом ялтинско-потсдамского мира под разговоры о праве США на господство в «Старом свете», проваленный извне арбитраж по межэтническим спорам и полное доминирование политической целесообразности над правом способствовали формированию основ российского постсоветского ресентимента в его нынешнем виде. Enjoy, как говорится!

Можно ли считать Армению второй Молдовой?
О кейсе Карапетяна и не только
Интервью Ашоту Сафаряну для Спутник-Армения

1. Еще недавно армянскую политическую повестку сравнивали с украинской. Сегодня имеется запрос на другую компаративистику. Честно скажу, пару лет назад даже не стал бы комментировать такие сюжеты. Но сейчас, полагаю, имеет смысл. Не потому, что Армения- копия Молдавии. Отличий между двумя республиками предостаточно. В особенности когда речь идет о роли России и ЕС для экономики и безопасности. Но помимо вещей системных есть и технологические сюжеты, особенно актуальные в привязке к электоральным процессам.
2. Прежде всего, мы видим попытки властей и в Кишиневе, и в Ереване представить внутриполитическую борьбу как борьбу за внешнеполитический выбор и вектор. В этом плане армянская ситуация несколько схожа с молдавской, поскольку именно в Молдове избирательные процессы пытаются представить как некий «цивилизационный выбор». И это бы еще полбеды! Эти устремления активно поддерживаются Евросоюзом!
3. ЕС категорически не хочет идти на прагматический диалог с Россией. Брюссель рассматривает Москву, как экзистенциальную угрозу международной безопасности. И потому на постсоветском пространстве «единая Европы» пытается создать площадки для минимизации российского влияния. В итоге происходит инструментализация «русской угрозы», таковая используется для внутри-ЕС-овской консолидации. И разница в том, что Молдова уже фактически вошла в сферу привилегированных интересов Евросоюза, а Армения пока что нет! И задача экспертов, заинтересованных в сохранении стратегической кооперации между Москвой и Ереваном, объяснять возможные издержки «европеизации» Южного Кавказа.
4. В интервью Спутнику сравниваю фигуры Самвела Карапетяна и Илана Шора. Спасибо Ашоту Сафаряну, подкинул тему для размышления. Чтобы сохранить интригу оставляю линк на интервью, смотрите подробности здесь: https://am.sputniknews.ru/20251217/mozhno-li-schitat-armeniyu-vtoroy-moldovoy-markedonov-o-keyse-karapetyana-96945195.html

Грузия: A Farewell to Visa-Free Schengen?

1. В канун предпоследнего уик-энда уходящего года Европейская комиссия на своем официальном сайте разместила пресс-релиз о принятии восьмого по счету доклада о проблемах стран-партнеров ЕС, имеющих безвизовый режим с «единой Европой». Отдельный параграф релиза был посвящен Грузии, точнее сказать, несоответствию ее политики «ключевым показателям» Евросоюза. Еврокомиссия (ЕК) недвусмысленно предупредила Тбилиси о возможности полной приостановки безвиза «из-за системного и целенаправленного характера отката от демократии». Брюссель, начиная 30 декабря 2025 года, готов задействовать на грузинском направлении новый механизм. Визовые ограничения будут постепенно применяться сначала к дипломатам и обладателям служебных паспортов, а затем и ко всем гражданам Грузии. Своеобразный «новогодний подарок» от партнеров!
2. Между тем, декабрьский экспромт от Еврокомиссии выглядит хорошо подготовленным. Путь к новому визопорядку стал прокладываться практически сразу же после завершения грузинских электорально-протестных баталий на рубеже 2024-2025 гг. В январе 2025 года Евросоюз уже приостановил безвизовый режим для владельцев грузинских дипломатических и служебных паспортов, хотя некоторые европейские государства (Венгрия и Словакия) не солидаризировались с Брюсселем. Но жизнь не стоит на месте. И ряд новаций, утвержденных в ноябре, упрощают для ЕК возможности поставить визовый шлагбаум для строптивых грузин (а равно и других партнеров ЕС, если таковые появятся).
3. А как прекрасно все начиналось! В 2008 году Грузия подписала План действия по визовой либерализации с ЕС, который стал основой для дальнейших переговоров с «единой Европой». В 2014 году Тбилиси и Брюссель подписали Соглашение об Ассоциации. В том же году Евросоюз приступил к процессу оценки выполнения Грузией критериев для безвизового въезда. И, наконец, 2017 год, чаемый безвиз был получен. Очередная «история успеха» «Восточного партнерства» тиражировалась везде, где только можно!
4. Правда, в таких делах всегда были и есть нюансы. Безвизовый режим не распространялся на длительные пребывания в странах «единой Европы», прежде всего, на работу или учебу. Социально-экономическая ситуация в Грузии такова, что лишь небольшое количество ее граждан могут позволить себе насладиться красотами Шенбрунна и Хофбурга, получить эстетическое наслаждение от экспозиций Лувра, Альбертины, Старой Пинакотеки в Мюнхене или прокатиться по венецианским каналам. При этом скептики указывали на рост числа нелегальных мигрантов, которые смогли воспользоваться политикой «открытых дверей».
5. В различных отчетах и докладах указывается, что свыше полумиллиона граждан Грузии воспользовались безвизовым режимом, совершив более 1 млн. визитов в страны Шенгенской зоны. Разные источники приводят разные оценки, часть данных основана на статистике поездок (визитов), другая - на числе уникальных путешествующих лиц.
6. Но, похоже, в новом 2026 году начнется реализация другого принципа «Осторожно, двери закрываются!» Высокопоставленные представители ЕС недвусмысленно говорят о том, что закрытие дверей в Евросоюз может быть приостановлено… Внимание! В случае смены власти в стране. По словам Еврокомиссара по вопросам расширения Марты Кос (ее интервью грузинскому изданию «Пирвели»), Грузия не станет членом ЕС даже в 2030 году при политике «Грузинской мечты». На этом фоне что такое проблемы с безвизом? Сущая мелочь!
7. Но согласится ли с таким представлением о прекрасном действующая грузинская власть? Есть большие сомнения! Она, похоже, не собирается никуда уходить. И выбирая между собственной политической смертью и углублением евроинтеграции, предпочитает жизнь. Другой вопрос, по каким принципам и планам эта жизнь будет строиться. Тема для отдельного разговора!

Москва и Баку: на пороге новой конфронтации?
Дебаты с Ризваном Гусейновым для проекта Мовсуна Гаджиева «Эхо Баку»

1. Хочу сразу призвать потенциальных читателей ТГ-канала (равно и слушателей-зрителей) не ограничивать свое знакомство с этим материалом прочтением заголовка.
2. Честно сказать, на протяжении всей нашей беседы из головы не уходила теорема видного американского социолога Уильяма Томаса (1863-1947). If men define situations as real, they are real in their consequences. Если люди определяют ситуации как реальные, они реальны по своим последствиям.
3. Нынешний этап российско-азербайджанских отношений можно изучать, обращаясь к этой теореме. Поводом для дискуссии по поводу возможного нового охлаждения между Москвой и Баку стал неожиданный отказ президента Ильхама Алиева принять участие в неформальном саммите СНГ в Санкт-Петербурге.
4. Еще 21 декабря высокого гостя из Азербайджана ждали в российской «северной столице», но на следующий день пришла информация о его отсутствии из-за «плотного графика». При этом и администрация Алиева подчеркнула, что азербайджанский лидер «регулярно участвует в официальных саммитах СНГ и придает важное значение сотрудничеству в рамках СНГ, в том числе развитию двусторонних отношений с государствами-членами», и Москва выразила понимание мотивов президента Азербайджана.
5. Таким образом, согласно официальной версии, ничего нестандартного не произошло, стороны совершенно не заинтересованы в некоем новом издании «кризиса эмоций». Иное дело блоггеры и комментаторы. Недостатка в версиях по поводу новой «заморозки» не было (да и не будет, наверное). При этом наш уважаемый модератор Мовсун Гаджиев справедливо заметил, что среди неофициальных азербайджанских медиа-площадок есть и те, что очевидно связаны с властью. Скорее косвенно, не напрямую. И они как раз транслируют скепсис и озабоченность. Как бы то ни было, но даже если мы на 100% убеждены в связке разных «независимых СМИ» с властями, официальные каналы (тот же Азертадж) следуют политкорректной линии, хотя после «екатеринбургского инцидента» главное азербайджанское информагентство не жалело красок и эпитетов, не стеснялось в выражениях!
6. Сама наша беседа прошла в нестандартном формате. Спорить вроде бы должны я и Ризван, но в действительности, расхождения были не у нас с ним, а у каждого из участников дебатов с ведущим. Модератор старался внести интригу, задать провоцирующие вопросы. Но участники, по крайней мере вчера, не увидели основ для нового «кризиса эмоций». Хотя не могли и не признать определенных разночтений. Конечно, мой визави напирал на то, что на Кавказе сложились новые реалии, надо суметь в них встроиться. Более, чем очевидный намек на особую роль тюркского тандема в новом кавказском региональном порядке! Но и то правда, что никакие порядки не бывают на века, они меняются. И мы это не раз видели за последние тридцать с небольшим лет. И как бы Россия ни снижала свое присутствие в Закавказье, она была и будет в этом регионе. Образно говоря, можно заниматься неким делом 20 часов в сутки, а можно 5. Важно заниматься, да и не количество всегда бывает важнее, а качество присутствия. В общем, «конца истории» не предполагается. Смотрим за ситуацией, наблюдаем, какие представления о реальности станут былью.
7. Полная запись дебатов см.: https://youtu.be/7pHD1iJZZpE?si=UOV1i4z8ECLH0d6Z

Южный Кавказ: диалектика внешнего и внутреннего
Интервью по итогам 2025 года для Спутник-Южная Осетия (основные тезисы)

1. Развитие любого региона, будь то Кавказ, Центральная Азия или Ближний Восток – это всегда диалектика, это конкуренция внешних сил и одновременно развитие каких-то внутренних процессов. Грузия и Армения. В первом случае выборы завершены, во втором- к ним готовятся. Внутриполитическая повестка as it is. Но интерес к кампаниям зарубежных игроков, интерпретация их итогов извне тоже крайне важны. «Кризис эмоций» в отношениях России и Азербайджана- вопрос международный. Но разве в нем нет и очевидного внутреннего измерения. Во многом эмоциями (уже без кавычек общества) он и подпитывался.
2. Обсудили влияние Турции, Великобритании, позиции России на Южном Кавказе. Качественное приращение участия Турции в кавказских делах - это 2020 и 2023 гг. Процесс продолжается (Организация тюркских государств, наращивание кооперации с Азербайджаном во всех сферах, с Грузией- в экономике, прежде всего, попытка сделать Армению младшим партнером тандема Анкара-Баку). После Брекзита Британия стала более самостоятельной во внешней политике. После выхода из Европейского Союза стратегия Global Britain была оформлена в Integrated Review, затем обновлена в Integrated Review Refresh. В октябре 2025 года Британия сняла эмбарго по поставкам вооружений для Армении и Азербайджана, аргументируя это тем, что сама логика эмбарго утратила актуальность. Британская компания BP (British Petroleum) является одним из крупнейших инвесторов в экономику Азербайджана. В уходящем 2025 году она добилась самых высоких показателей эффективности в своем азербайджанском «портфеле».
3. По значимости и влиянию те же страны Евросоюза или Китай в обозримой перспективе сравнятся с Россией на Кавказе. Все равно одним из лидирующих игроков РФ будет. Но такого абсолютного лидерства или господства, как раньше, наверное, в ближайшей перспективе мы не увидим. Скорее всего, это, во-первых, режим конкуренции, ну и определенные кооперации (с КНР, Ираном, Индией), «соревновательное сотрудничество» с Турцией.
4. Когда мы говорим о Кавказе и РФ, часто звучит такая оценка: «России нужен Кавказ». Нужен, безусловно, по очень многим основаниям. Но и странам Кавказа Россия нужна. Это тоже надо это понимать. Нужна и как торговый партнер, как фактор обеспечения легитимности, как партнер в области культуры. И безопасность, как без нее!
5. Есть ли у самих кавказских обществ, у стран, пространство для субъектности? Или Кавказ полностью, окончательно встроен в чужие геополитические сценарии? Пространство для субъектности всегда есть. Другой вопрос, что пространство маневра для малых, средних стран, оно всегда ограничено. Понятно, есть зависимость от того, другого, третьего, и ресурсные ограничения, и военные, и технические, и так далее. Но сказать, что, повторюсь, Кавказ – это только какая-то кукла, которую большие дяди и тети берут и друг у друга вырывают из рук, я не могу. Это все сложнее!
6. Конечно, обсудили и вопросы, особо актуальные для Южной Осетии. Натовская ориентация Грузии, с которой мы сейчас бьемся, возникла не сама по себе, а потому что грузинский проект национального строительства не предполагал активного вовлечения осетин и абхазов в грузинский национальный проект. Все разговоры шли о «наших землях», будто бы бывает земля отдельно от народов! Что, в том числе, подтолкнуло симпатии осетин и абхазов в сторону Москвы. И как говорили в советское время – базис и надстройка. Что базис, а что надстройка? НАТО – это все-таки надстройка. А базис – это само отношение, в том числе, к малым этническим группам. Вы готовы их принимать, как людей, с которыми надо соседствовать, выстраивать отношения, диалог? Или это просто «пришельцы», «марионетки» большевиков? Всё-таки надо смотреть вглубь!
7. Аудиозапись доступна по ссылке: https://sputnik-ossetia.ru/20251223/36644793.html

Письменная версия интервью: https://sputnik-ossetia.ru/20251223/vneshnie-sily-i-vnutrennie-protsessy-ekspert-o-tom-kakim-byl-kavkaz-v-ukhodyaschem-godu-36643762.html

Интервью Айку Дерзяну (программа «Триггер», проект 168.am, Армения)

1. Наша беседа состоялась под занавес уходящего 2025 года. Она стала своеобразным подведением его итогов. Диалог состоял из трех блоков: отношения между Россией и Западом в контексте украинского конфликта, Южный Кавказ в системе приоритетов РФ, ситуация в Армении в канун парламентских выборов. В общем, в мире, в регионе, в стране.
2. Одним из итогов уходящего года назвал некоторую фрагментацию «коллективного Запада». Он стал менее коллективным. Никаких восторгов и иллюзий, просто фиксируем! Штаты публично ввели в оборот торг за территории бывшей УССР, ранее это было стопроцентно табуированной темой. Про «новые (они же исторические) регионы» РФ говорила Москва, а Штаты и ЕС даже утрату Киевом Крыма боялись публично признать. У России есть не симпатизанты, конечно, но «попутчики» (Венгрия при Викторе Орбане, Словакия при Роберте Фицо, вероятно, еще и чешское правительство Андрея Бабиша). И даже такой фронтмен поддержки Украины, как Эммануэль Макрон начинает сомневаться в правильности «генеральной линии» ЕС. Хотя ранее и не единожды он уже колебался и вместе с ней, и сам по себе! Помните слова французского лидера о том, что «у России полноправное место в европейской семье»? Август 2019 года, все ходы записаны! В общем, не стоит переоценивать разночтения между странами Запада (и тем более говорить о расколах), но в 2025 году различия проявились сильнее, чем раньше!
3. СВО и ее завершение остается для России приоритетом. Но это не отменяет ее интересов на Кавказе. Это проявилось и в сдержанности Москвы на азербайджанском направлении, готовность завершить «кризис эмоций», и в сохранении диалога с Ереваном, несмотря на неоднозначное поведение правительства Армении. И даже Грузия, с которой нет дипотношений, остается важной страной.
4. В 2025 году ситуацию на Кавказе можно описать следующей формулой: экономически все для России хорошо, а вот политически с каждой страной есть свой набор проблем. Прямо парафраз от графа Льва Николаевича. С Грузией есть «красные линии» по территориальной целостности, с Арменией - ее заигрывания с ЕС и с США, с Азербайджаном- сложности в восприятии новой линии Баку по освобождению от внешней опеки (которая правда, далеко не всегда последовательна, см. турецкий вектор).
5. Выборы в Армении сравнивают с ситуацией в Молдавии. Это происходит и с подачи европейских политиков, и эксперты пытаются найти параллели. Страны разные, много отличий. Сходства можно найти в некоторых технологических моделях: внутриполитические расколы формируются вокруг идентитарных и внешнеполитических расхождений. И носителей «другого сегмента» пытаются представить не как оппонента, а как проводника интересов другой страны, «пятую колонну». Опасный прием в странах с расколотым общественным мнением.
6. Саму запись интервью можно посмотреть здесь: https://www.youtube.com/watch?v=KizPkvRMe7g

Коридоры, коридоры…. Политэкономия по-кавказски
Интервью обозревателю «Интерфакса» Борису Геворкяну

1. Политика есть концентрированное выражение экономики». Эту знаменитую ленинскую формулу часто цитируют, когда стремятся показать обусловленность политических процессов экономическими интересами. Однако и сам автор этой метафоры (причем в том же тексте «Еще раз о профсоюзах, о текущем моменте и об ошибках тт. Троцкого и Бухарина») предостерегал против жесткого противопоставления политики и «хозяйственных подходов». По его словам, без «правильного политического подхода» невозможно решить и «производственных задач».
2. Когда мы говорим о «кавказской геополитике», то очень часто возникает тема транспортно-инфраструктурных проектов. Которые, конечно же, в чистом виде не являются инструментами «производственных задач», а практически всегда отражают и «правильные политические подходы» различых игроков, будь то сами страны региона (прежде всего, Азербайджан, самая сильная экономика Закавказья) или соседи (Иран, Россия, Турция), либо внешние игроки (США).
3. Мой собеседник обозначил важный вопрос, является МТК «Север-Юг» и т.н. «Маршрут Трампа» конкурентами. И здесь больше вопросов (уж извините за тавтологию), чем готовых ответов. Начиная с терминологии. название «Зангезурский коридор» – вещь абсолютно для Баку приемлемая, а вот для Армении - нет никакого коридора, это выражение едва ли не запрещенное. В Армении настаивают на термине «Маршрут Трампа» или TRIPP (Trump Route for International Peace and Prosperity). А дальше вопрос: данный проект открытый или закрытый? Это, условно говоря, ОАО или ЗАО?
4. Сегодня мы видим интересную коллизию. Армянские власти предлагают России достроить некоторые участки на границе с Нахичеванским эксклавом Азербайджана. Это Ерасх, который довольно близко от Еревана, в 70 км. Но что получается? Россия примет участие в проекте, вложится, деньги-то небольшие на самом деле, достаточно быстро реализуемо. Но, а в финале что? США будут бенефициаром?
5. Когда мы говорим о «Маршруте Трампа», то нужна очень важная оговорка. Дело в том, что Байденовская администрация устами высокопоставленного представителя Госдепа Джеймса О`Брайена (да и разве его одного?) говорила о том, что американцы заинтересованы в работающем «срединном коридоре», в обход России, в нейтрализации влияния Москвы и Пекина. Эта концепция уже поменялась или нет? Думаю, здесь нет готового ответа. Вообще не склонен, как некоторые, противопоставлять жестко Трампа и Байдена, потому что стратегическое целеполагание разных администраций во многом схожее.
6. Буквально на днях Али Акбар Велаяти - главный советник по внешней политике Верховного правителя Ирана, высказал армянскому послу Григору Акопяну в достаточно мягкой, но жесткой форме: Тегеран не удовлетворен этой ситуацией. Волнуют их несколько моментов. В геополитическом плане - укрепление тюркского тандема, который воспринимается Ираном в отличие от нас, с опаской. В России все-таки нюансированное восприятие Турции как некоего потенциального «троянского коня» в НАТО, в западном военно-политическом сообществе. А Азербайджана, как страны, которая не очень-то вписывается в западные лекала.
7. Полный текст интервью см.: https://www.interfax.ru/interview/1064686