Политический маятник в Грузии остановился где-то посередине

Грузия вновь пережила избирательный марафон, который формально назывался «муниципальными выборами», но фактически стал генеральной репетицией для всех участников политической сцены на ближайшие пять лет. Итоги с самого начала казались предопределёнными: «Грузинская мечта» сохранила контроль, а радикальная оппозиция во главе с «Единым национальным движением» (ЕНД) – право на зрелищный уличный реванш.

Главный урок выборов – окончательное расслоение Грузии на «Тбилиси и всех остальных». Сельская местность и малые города голосуют за «Мечту», потому что партия сумела выстроить систему патронажа: хорошие дороги, точечные социальные льготы, низкий уровень турбулентности. Для аграрных районов, которым до сих пор помнятся «урбанистические» реформы Михаила Саакашвили, этого достаточно. ЕНД, напротив, снова поставило практически всё на столицу, отчасти – на курортные центры, где выше доля молодёжи и среднего класса. Но арифметика – вещь упрямая: даже при внушительном преимуществе в Тбилиси оппозиция не дотягивает до большинства мандатов, а значит, вынуждена переносить борьбу из избирательных участков на проспект Руставели.

Оппозиционные штабы не скрывали, что выборы рассматриваются лишь как трамплин к «финальной битве». Причина проста: следующий электоральный экзамен – парламентские выборы – назначен на 2028 год. Это слишком долгий горизонт ожидания для политических сил, чьё политическое и финансовое топливо сгорает здесь и сейчас. Не придумав «чудо-технологии», которая обеспечила бы перелом на обычном голосовании, радикалы делают выбор в пользу давления «вне урн».

Начиная с 2022 года грузино-европейские отношения движутся по нисходящей траектории. Инициатива Тбилиси о «законе об иноагентах», жёсткие заявления власти об «экстерриториальном вмешательстве» и, наконец, силовые курсы полицейских во время митингов заставили Европейский союз перейти от наставлений к прямым угрозам. Санкции против конкретных высокопоставленных чиновников обсуждаются уже не в кулуарном режиме – их публично артикулируют европейские политики. Однако Брюссель сталкивается с дилеммой: наказывает он не «Мечту», а всю страну, вынуждая её ещё сильнее сомневаться в выгодах евроинтеграции.

Сравнения с Молдовой и Украиной здесь неуместны. В Кишинёве власть сама монополизировала проевропейскую риторику, превратив её в административный ресурс. В Киеве евроинтеграция – часть военного выживания. Тбилиси же находится в промежутке: евроатлантический курс закреплён в Конституции, но общество не готово платить за него любую цену, а элита делит внешние бонусы между кланами.

Расхожий вопрос «станет ли Грузия союзником России?» пока выглядит риторическим. Для Тбилиси слишком рискованно давать оппозиции повод для обвинений в «сдаче европейского будущего», поэтому контакты с Москвой ограничиваются прагматичным диалогом о торговле и туризме. В отношении замороженных конфликтов обе стороны осторожны: Тбилиси предпочитает «не дразнить зверя», а Москва избегает громких инициатив, понимая, что её публичная поддержка лишь усилит протесты.

Динамика до 2028-го: чего ждать?

1. «Грузинская мечта» сохранит устойчивое большинство, пока не возникнет внутренняя конкуренция – либо между кланами партии, либо со стороны умеренной оппозиции, готовой работать с периферией.
2. Радикалы будут периодически выводить людей на улицы, но масштабы протестов будут зависеть от благосостояния среднего класса Тбилиси и международной конъюнктуры. Падение туризма или резкое ухудшение экономики способно взорвать ситуацию, однако потенциал «цветной революции» с каждым неудачным митингом тает.
3. Брюссель решится на точечные санкции, но сохранит визовый и торговый режимы: Европе важно не дотолкнуть Грузию в объятия Москвы окончательно.
4. Россия продолжит «тихую» политику: гуманитарные каналы, рынки сбыта для грузинской продукции, мягкий визовый режим. Это даст Москве капитал влияния, который можно будет конвертировать не столько в союз, сколько в систему сдержек и противовесов на Южном Кавказе.

Подпишись
#грузия #выборы