Корейские дорамы и литература, как тот самый друг, который есть в каждой компании - слегка придурочный, но зато с ним никогда не бывает скучно.
Вот и новый триллер «День похищения» - это полная дичь, сверкающая всеми чисто корейскими штампами, как Киркоров стразами. То есть, если накатить бокал полусладкого, это даже красиво, простигосподи. Корейские штампы - это отдельный вид искусства, они отличаются от европейских, как рамён от спагетти (хотя по сути и то и то просто лапша, которая будет свисать с ушей читателя), время от времени совпадая разве что в теме домашнего насилия, а так у них там своя атмосфера.
Например, если в корейском кино (или книге) ты хоть раз не полежал в коме, считай ты и не жил. Один раз парень смог попасть под машину, навести суету в больнице, отдохнуть в коме и к обеду был уже дома. Кома - это национальное достояние в Корее, как у индусов танцы. Это один из трех слонов, на котором стоят все сюжеты (остальные два - это соджу и перерождение).
Триллер сразу начинается с ДТП по-корейски: мужик (не по злобе, а по семейным обстоятельствам) едет похищать девочку, а она (в общем-то, тоже по семейным обстоятельствам) выскакивает ему прямо под колеса. Стукнулась она «аккуратно, но сильно»: травм нет, но память отшибло. И наш похититель решил разыграть классику от Дарта Вейдера «Люк, я твой отец». Это казалось практичным, ведь пока девочка так думает, ее не придется удерживать силой.
А где же тут кома, спросите вы? Спокойно, кома тоже будет. А еще будут (дальше спойлеры) подлые матери, жестокие отцы, рак, СПИД, шантаж, подпольные лаборатории, операции на мозге, приемные дети, беспринципные врачи, насилие в семье, женский труп в ковре и один искусственно выращенный вундеркинд.
Каждые страниц 50 я задавалась вопросом «зачем я это читаю», но если я чему и научилась у корейцев, так это тому, что не стоит портить себе веселье поиском смысла. Оставим это для манерной европейской литературы. А пока… Бармен, еще соджу!
Вот и новый триллер «День похищения» - это полная дичь, сверкающая всеми чисто корейскими штампами, как Киркоров стразами. То есть, если накатить бокал полусладкого, это даже красиво, простигосподи. Корейские штампы - это отдельный вид искусства, они отличаются от европейских, как рамён от спагетти (хотя по сути и то и то просто лапша, которая будет свисать с ушей читателя), время от времени совпадая разве что в теме домашнего насилия, а так у них там своя атмосфера.
Например, если в корейском кино (или книге) ты хоть раз не полежал в коме, считай ты и не жил. Один раз парень смог попасть под машину, навести суету в больнице, отдохнуть в коме и к обеду был уже дома. Кома - это национальное достояние в Корее, как у индусов танцы. Это один из трех слонов, на котором стоят все сюжеты (остальные два - это соджу и перерождение).
Триллер сразу начинается с ДТП по-корейски: мужик (не по злобе, а по семейным обстоятельствам) едет похищать девочку, а она (в общем-то, тоже по семейным обстоятельствам) выскакивает ему прямо под колеса. Стукнулась она «аккуратно, но сильно»: травм нет, но память отшибло. И наш похититель решил разыграть классику от Дарта Вейдера «Люк, я твой отец». Это казалось практичным, ведь пока девочка так думает, ее не придется удерживать силой.
А где же тут кома, спросите вы? Спокойно, кома тоже будет. А еще будут (дальше спойлеры) подлые матери, жестокие отцы, рак, СПИД, шантаж, подпольные лаборатории, операции на мозге, приемные дети, беспринципные врачи, насилие в семье, женский труп в ковре и один искусственно выращенный вундеркинд.
Каждые страниц 50 я задавалась вопросом «зачем я это читаю», но если я чему и научилась у корейцев, так это тому, что не стоит портить себе веселье поиском смысла. Оставим это для манерной европейской литературы. А пока… Бармен, еще соджу!
📚 «Завет воды»: большой роман для тех, кто давно искал по-настоящему хорошую литературу
Когда девочку в 12 лет выдают замуж за сорокалетнего мужчину, разум современного человека возмущенно закипает. Когда с такой свадьбы начинается роман, кажется, что через его страницы придется продираться как через бурелом, где за каждой корягой притаился извращенец. И вот когда ты уже подготовился сделать из своих нервов отбивную, вместо печенек и чая сидишь с тонометром на руке и пустырником в стакане, оказывается, что это роман о хороших людях и одном мудром слоне.
Сердечный приступ отменяется. Доставайте печеньки, заваривайте чай, перед нами индийская семейная сага. Пустырник, однако, вам пригодится. Держите под рукой, потому что романы о хороших людях выводят на эмоции посильнее тру-крайма, а всё потому, что за них переживаешь, как за родненьких. Кто с детства не грыз ногти - снова потянет пальцы в рот. Я вот не грызла, а туда же…
Пересказывать сюжет романа Вергезе - это как ложкой вычерпывать воду из бассейна: можно, но зачем? И мне хлопотно, и вам не интересно. В него надо нырять с головой самому. Просто предупреждаю - там глубоко. “Завет воды” раскинулся на три поколения одной семьи, их слуг, соседей и дальних родственников. Это почти 80 лет и 800 страниц сочного и яркого текста с индийским темпераментом.
Танцев не будет, но страсти кипят, да такие, что даже из сдержанного шотландца Дигби, которого врачебный долг привел в эту страну кокосов и кастовой вражды, сделают человека с аномальной судьбой. Под тенью местных пальм он узнает, что в Индии не только заболевания принимают гротескные масштабы, но и дела сердечные могут оказаться для европейца, привычного к умеренному климату и чувствам, чрезмерными, но куда деваться, душа уже поражена любовным недугом. Терпи теперь, страдай и надейся.
Романы такого масштаба появляются далеко не каждый год. Он выделяется в книжной толпе, как новенький кадиллак на стоянке подержанных машин: стильный, мощный, породистый, быстрый. 800 страниц с ним пролетят незаметно. Так что пристегните ваши ремни безопасности и в путь по индийскому бездорожью через тернии любви к высшему образованию!
Когда девочку в 12 лет выдают замуж за сорокалетнего мужчину, разум современного человека возмущенно закипает. Когда с такой свадьбы начинается роман, кажется, что через его страницы придется продираться как через бурелом, где за каждой корягой притаился извращенец. И вот когда ты уже подготовился сделать из своих нервов отбивную, вместо печенек и чая сидишь с тонометром на руке и пустырником в стакане, оказывается, что это роман о хороших людях и одном мудром слоне.
Сердечный приступ отменяется. Доставайте печеньки, заваривайте чай, перед нами индийская семейная сага. Пустырник, однако, вам пригодится. Держите под рукой, потому что романы о хороших людях выводят на эмоции посильнее тру-крайма, а всё потому, что за них переживаешь, как за родненьких. Кто с детства не грыз ногти - снова потянет пальцы в рот. Я вот не грызла, а туда же…
Пересказывать сюжет романа Вергезе - это как ложкой вычерпывать воду из бассейна: можно, но зачем? И мне хлопотно, и вам не интересно. В него надо нырять с головой самому. Просто предупреждаю - там глубоко. “Завет воды” раскинулся на три поколения одной семьи, их слуг, соседей и дальних родственников. Это почти 80 лет и 800 страниц сочного и яркого текста с индийским темпераментом.
Танцев не будет, но страсти кипят, да такие, что даже из сдержанного шотландца Дигби, которого врачебный долг привел в эту страну кокосов и кастовой вражды, сделают человека с аномальной судьбой. Под тенью местных пальм он узнает, что в Индии не только заболевания принимают гротескные масштабы, но и дела сердечные могут оказаться для европейца, привычного к умеренному климату и чувствам, чрезмерными, но куда деваться, душа уже поражена любовным недугом. Терпи теперь, страдай и надейся.
Романы такого масштаба появляются далеко не каждый год. Он выделяется в книжной толпе, как новенький кадиллак на стоянке подержанных машин: стильный, мощный, породистый, быстрый. 800 страниц с ним пролетят незаметно. Так что пристегните ваши ремни безопасности и в путь по индийскому бездорожью через тернии любви к высшему образованию!
📚 «Дом лжи»: детектив в лучших традициях жанра для тех, кому уже надоели маньяки
Мечты иногда сбываются.
Книжные боги услышали мое нытье о хорошем триллере. Таком, чтобы забыть не только про сон и время (это как раз нетрудно), но и про кусок торта в холодильнике (а вот это почти невозможно). Чтобы герои были с харизмой и мозгами. Чтобы сюжет не перекашивало от неуместной повесточки и пошлой любовной линии. И умоляю, без гениальных профайлеров.
Последний раз такой читательский угар со мной случился в 2020 году с романом “Шоу марионеток”. И вот сейчас с “Домом лжи”. Детектив, в который я влюблена. Он идеальный.
Всё смешалось в доме Добиасов. Жена (Вики) узнала, что муж (Саймон) завел связь со своей бывшей (Лорен). Саймон и Вики - два тертых тяжким прошлым человека. Женаты они без малого 10 лет. Саймон очень любит свою жену, хоть и знает, что это не взаимно. Но сможет ли такая любовь с первой группой инвалидности устоять против страсти? Да и надо ли? Возможно, пришло время каждому пойти своей дорогой.
На улице Саймон случайно встречает Лорен, свою первую любовь, которая когда-то разбила ему сердце, но, кажется, совсем не против дать ему второй шанс. Сердце Саймона тоже готово рискнуть еще раз. Вот только через несколько месяцев пылких отношений Лорен оказалась в петле. Кто-то подвесил ее на веревке в собственном доме, и Саймон не особо этим удивлен. Что произошло с момента их первой встречи и до рокового дня? Кто убил Лорен Бетанкур? Мотив был у всех.
Жизнь четы Добиас разлетается карточным домиком, оставляя по углам для внимательного читателя козыри (червовые, конечно), чтобы можно было просчитать следующих ход. И это не предсказуемость, а то чувство взаимопонимания с текстом, как когда с человеком вы вдруг говорите одну фразу одновременно. И ты такой - да, братан, да, я знаю, о чем ты.
В пасьянсе этой семейной драмы открываются не только болезненные тайны, но и внутренний мир персонажей, на котором опытный психолог мог бы сколотить состояние и академическую карьеру. За этим карточным столом собрались игроки высшей лиги интриг, ума, коварства и мести. Наблюдать за этим многоходовым блефом - особое удовольствие, их партия отличается четкой логикой. Большая редкость, надо заметить.
Совершенная красота совершенной аферы.
Мечты иногда сбываются.
Книжные боги услышали мое нытье о хорошем триллере. Таком, чтобы забыть не только про сон и время (это как раз нетрудно), но и про кусок торта в холодильнике (а вот это почти невозможно). Чтобы герои были с харизмой и мозгами. Чтобы сюжет не перекашивало от неуместной повесточки и пошлой любовной линии. И умоляю, без гениальных профайлеров.
Последний раз такой читательский угар со мной случился в 2020 году с романом “Шоу марионеток”. И вот сейчас с “Домом лжи”. Детектив, в который я влюблена. Он идеальный.
Всё смешалось в доме Добиасов. Жена (Вики) узнала, что муж (Саймон) завел связь со своей бывшей (Лорен). Саймон и Вики - два тертых тяжким прошлым человека. Женаты они без малого 10 лет. Саймон очень любит свою жену, хоть и знает, что это не взаимно. Но сможет ли такая любовь с первой группой инвалидности устоять против страсти? Да и надо ли? Возможно, пришло время каждому пойти своей дорогой.
На улице Саймон случайно встречает Лорен, свою первую любовь, которая когда-то разбила ему сердце, но, кажется, совсем не против дать ему второй шанс. Сердце Саймона тоже готово рискнуть еще раз. Вот только через несколько месяцев пылких отношений Лорен оказалась в петле. Кто-то подвесил ее на веревке в собственном доме, и Саймон не особо этим удивлен. Что произошло с момента их первой встречи и до рокового дня? Кто убил Лорен Бетанкур? Мотив был у всех.
Жизнь четы Добиас разлетается карточным домиком, оставляя по углам для внимательного читателя козыри (червовые, конечно), чтобы можно было просчитать следующих ход. И это не предсказуемость, а то чувство взаимопонимания с текстом, как когда с человеком вы вдруг говорите одну фразу одновременно. И ты такой - да, братан, да, я знаю, о чем ты.
В пасьянсе этой семейной драмы открываются не только болезненные тайны, но и внутренний мир персонажей, на котором опытный психолог мог бы сколотить состояние и академическую карьеру. За этим карточным столом собрались игроки высшей лиги интриг, ума, коварства и мести. Наблюдать за этим многоходовым блефом - особое удовольствие, их партия отличается четкой логикой. Большая редкость, надо заметить.
Совершенная красота совершенной аферы.
📚 «Яма»: скандальный роман, который стал классикой
Если вам кто-нибудь скажет, что классика - это скучно, тресните его по лбу весомым (томиком Куприна) аргументом, я разрешаю. С пафосом и уверенностью ковбоя на перестрелке, скажите «так может говорить только человек, который никогда не читал “Яму”». И ведите его в салун на серьезный разговор про русскую литературу.
Скажите ему, что Куприн в 1909 году написал роман о жизни проституток без купюр: с прайслистом, с подробным описанием их быта, с клиентами, которые вместе с трусами снимали маски благочестивых мужей и отцов, за что, разумеется, был заклеймен “приличным” обществом, как автор “грязных пасквилей на мужчин”.
Скажите, что он не ограничился публичными домами одной улицы, где хозяйка борделя пьет чай с баранками вместе с городовым и подсовывает ему взятки, а вышел, так сказать, на федеральный уровень и рассказал о трудностях жизни опытных сутенеров и тонкостях секс-торговли, в том числе, о брачных аферистах, которые женились с единственной целью - продать жену в притон.
Скажите, что образование в то время не особо спасало. Да, можно было устроиться гувернанткой, терпеть липкие руки хозяина (и издевательства его ревнивой жены, которая делает вид, что ничего не замечает, но, конечно, всё прекрасно знает): тот же клиент по сути, но за жалованье в три раза ниже.
Скажите, что Куприн долго собирал материал для своего откровенного романа, а неудобную правду никто не любит. Его записали в порнографы, а Лев Толстой написал: «Я знаю, что он как будто обличает. Но сам-то он, описывая это, наслаждается. И этого от человека с художественным чутьем скрыть нельзя». У меня, должно быть, это чутье полностью отсутствует, потому что ничего кроме сочувствия и, представьте себе, уважения к несчастным женщинам, я в романе не увидела. А вот в романах Льва Николаевича уважения к своим героиням, уж простите, воробей капнул.
Скажите, что это эталон настоящей феминистской литературы, какой она и должна быть - прямолинейной и честной, а не все эти выдуманные антиутопии, написанные, чтобы покрасоваться в литературной художественной гимнастике. Ужасов и в реальной жизни достаточно, просто не у всех хватает смелости говорить о них в глаза. У Куприна хватило.
Если вам кто-нибудь скажет, что классика - это скучно, тресните его по лбу весомым (томиком Куприна) аргументом, я разрешаю. С пафосом и уверенностью ковбоя на перестрелке, скажите «так может говорить только человек, который никогда не читал “Яму”». И ведите его в салун на серьезный разговор про русскую литературу.
Скажите ему, что Куприн в 1909 году написал роман о жизни проституток без купюр: с прайслистом, с подробным описанием их быта, с клиентами, которые вместе с трусами снимали маски благочестивых мужей и отцов, за что, разумеется, был заклеймен “приличным” обществом, как автор “грязных пасквилей на мужчин”.
Скажите, что он не ограничился публичными домами одной улицы, где хозяйка борделя пьет чай с баранками вместе с городовым и подсовывает ему взятки, а вышел, так сказать, на федеральный уровень и рассказал о трудностях жизни опытных сутенеров и тонкостях секс-торговли, в том числе, о брачных аферистах, которые женились с единственной целью - продать жену в притон.
Скажите, что образование в то время не особо спасало. Да, можно было устроиться гувернанткой, терпеть липкие руки хозяина (и издевательства его ревнивой жены, которая делает вид, что ничего не замечает, но, конечно, всё прекрасно знает): тот же клиент по сути, но за жалованье в три раза ниже.
Скажите, что Куприн долго собирал материал для своего откровенного романа, а неудобную правду никто не любит. Его записали в порнографы, а Лев Толстой написал: «Я знаю, что он как будто обличает. Но сам-то он, описывая это, наслаждается. И этого от человека с художественным чутьем скрыть нельзя». У меня, должно быть, это чутье полностью отсутствует, потому что ничего кроме сочувствия и, представьте себе, уважения к несчастным женщинам, я в романе не увидела. А вот в романах Льва Николаевича уважения к своим героиням, уж простите, воробей капнул.
Скажите, что это эталон настоящей феминистской литературы, какой она и должна быть - прямолинейной и честной, а не все эти выдуманные антиутопии, написанные, чтобы покрасоваться в литературной художественной гимнастике. Ужасов и в реальной жизни достаточно, просто не у всех хватает смелости говорить о них в глаза. У Куприна хватило.