Мы перезапускаем «Если быть точным»! Рассказываем, что нас ждет и как вы можете помочь

Нас часто спрашивают: когда вы начнете выкладывать дата-сеты, по которым делаете свои исследования? Так вот, совсем скоро! Но для этого нам нужна ваша помощь.

Мы накопили огромное количество кропотливо очищенных табличек практически по любой социальной проблеме в России. Но сейчас нам некуда их выкладывать – на сайте нет подходящего раздела, а у нас не хватает ресурсов, чтобы его разработать.

Мы верим, что добыча и сохранение открытых данных (иногда кажется, что это исчезающий вид) – это очень важное и полезное дело, особенно в наше время. Если вы хоть раз работали с государственной статистикой, то знаете, что удобное представление данных может сэкономить часы рутинной работы.

Возможность за пару кликов найти нужный показатель и скачать исходные данные в разбивке по регионам и годам – это тот результат, к которому мы стремимся.

Если вы тоже считаете такой проект важным, поддержите нас регулярным пожертвованием на Boosty (рубли) или Patreon (валюта).

Будет очень полезно, а более подробно о наших планах мы расскажем позже.

Каждый третий человек с ВИЧ также болеет гепатитом С. Объем закупок препаратов для таких людей в 2023 сократился в два раза – теперь тысячи пациентов могут остаться без лечения

В 2023 году в России наблюдается дефицит препаратов для вирусного гепатита С у людей, живущих с ВИЧ, считают в экспертной группе «Здравресурс». Так, если ранее закупалось около 6-7 тысяч курсов лечения, то в этом году – только 2,7 тысячи курсов.

Дело в том, что бюджет на закупку препаратов для лечения ВИЧ и гепатитов – общий. Но в 2022 году Минздрав взял «в долг» из бюджета следующего года, использовав лишние 8 млрд рублей. В результате уже к маю 2023 ведомство потратило практически все деньги, при этом лечением на год обеспечены только 36% нуждающихся. Об этой проблеме мы подробно писали ранее.

В России традиционно низкий охват лечения гепатитов – всего 1% от оценочного числа болеющих получили терапию в 2022 году (общее число пациентов по нижней границе – 1,8 млн человек). В среднем курс лечения современными препаратами стоит около 400 тысяч рублей. В отличие от ВИЧ, вирус гепатита С излечим, примерная длительность курса – 8-12 недель.

24 июля Владимир Путин подписал закон о запрете «смены пола». Теперь гормональная терапия и хирургическое вмешательство трансперсонам недоступны. По мнению чиновников, так закон защищает «традиционные ценности».

В Иране — другом оплоте «традиционных ценностей» — ситуация обстоит иначе. В 1980-х трансгендерный переход был легализован. Это случилось во многом благодаря Марьям Хатунпур Молкара — трансгендерной женщине, которую насильно поместили в психиатрическую лечебницу. Она добилась встречи с тогдашним лидером страны — аятоллой Хомейни. История Марьям тронула его, и Хомейни издал фетву — порой душа попадает в тело «неправильного пола», поэтому нужна коррекция — и тогда тело окажется в гармони.

Иран считается одним из мировых лидеров по трансгендерным переходам. Но в стране есть свои особенности:

▪️ Количество переходов растет. С 1987 по 2001 год 270 иранцев подали заявление на операцию, а вот с 2012 по 2017 — уже 839. Однако доля трансгендерных людей в Иране значительно ниже, чем в некоторых европейских странах. В Германии и Швеции 3% жителей страны — трансперсоны, а в Иране — около 0,001%.

▪️ Медосвидетельствования и бюрократия. Чтобы получить разрешение на операцию, надо пройти через психотерапию, медицинскую комиссию и суд, который выдает разрешение на операцию. Даже взрослым людям нужно заручиться согласием родителей, а обязательное условие для перехода — стерилизация. Этот процесс может растянуться на годы.

▪️ Вынужденная операция для гомосексуалов. Дело в том, что в Иране однополый секс считается преступлением. Среди наказаний — удары плетью, а иногда и смертная казнь. Чтобы «нормализовать» сексуальную ориентацию гомосексуалов, родственники и врачи подталкивают их к хирургической коррекции пола.

Как исламская республика оказалась более либеральной в отношении трансперсон, чем Россия? В этом разобрался наш постоянный автор, демограф Абы Шукюров.

🔔 А еще у нас появилась страница в инстаграме — там будут карточки и графики о важных социальных проблемах. Подписывайтесь, чтобы ничего не пропустить

Миллионы россиян живут в моногородах, которые появились еще во времена СССР. Их пытаются «оживить» — пока получается не очень. Новое исследование «Если быть точным» и РЭШ

В 1930-1950-х годах в СССР шла ускоренная индустриализация — новые заводы и фабрики размещались рядом с сырьем. На Урале возникли центры металлургии и оборонные предприятия, в Мурманской области — горнообогатительные комбинаты, а в Коми — разработки угольных и нефтегазовых месторождений. Вокруг предприятий строили целые города.

Некогда благополучные территории узкой специализации теперь переживают не лучшие времена — вот в чем это проявляется.

🏭 Моногорода пустеют в три раза быстрее, чем обычные. Жизнь в моногороде зависит от одного предприятия: если человек потерял работу, ему больше негде устроиться. Отсутствие перспектив дает повод искать новые места для жизни. За последние 10 лет моногорода покинули 734 тысячи человек.

🏭 Три четверти моногородов – неблагополучные. Благополучие предприятия и отрасли, на которой оно специализируется, не всегда напрямую связано с благополучием города, говорят эксперты. Однако по статистике самые депрессивные моногорода – те, которые специализируются на производстве стекла, лесозаготовке и лесопереработке.

🏭 В моногородах зарплаты ниже среднего по той же отрасли в регионе, иногда – более чем в два раза. Так обстоят дела примерно в 70% моногородов, по которым есть данные. Когда предприятие — главный работодатель, ему проще диктовать условия сотрудникам и занижать зарплату.

В новом исследовании «Если быть точным» и РЭШ мы разбирались, что происходит с российскими моногородами и как не дать им превратиться в очаги социальных проблем.

🔸Спасибо, что читаете нас! Недавно мы завели страницу в инстаграме — там мы выкладываем карточки про наши новые исследования. А здесь нас можно поддержать донатом.