Не оставляй меня, душа родная,
Не дай мне одиноко пробудиться
На берегу безлюдном и, рыдая
Об ускользнувшей тени, убедиться,
Что это было только наважденье
Из зыбкого сотканное тумана —
Твой образ, и слова, и наслажденье.
Забрызганный слезами океана,
Я плачу, я кричу, реву от муки,
Взываю к тучам, птицам, ветру, морю
И, как безумный, воздеваю руки,
Как нищий, клянчу, требую и спорю:
— О море, море! Где моя утеха?
— О горе, горе! — отвечает эхо.
Сонет Генри Констебля (в переводе Грикория Кружкова) был проиллюстрирован картиной "Орфей и Эвридика", которую написал Джордж Фредерик Уоттс.

Половина Луны… Равновесие зыбко!
Похудеет Луна или пустится в рост?
Половина Луны — как сквозь слезы улыбка.
В ней и горе, и радость — вперемешку, внахлест!
Ах, не так ли и жизнь — та же полуошибка,
То ли полуответ, то ли полувопрос.
Наше счастье, созрев, вдруг становится зыбко…
Наша боль, лишь утихнув, вновь пускается в рост.
Стихотворение "Половина луны", которое написала Кристина Россетти (а перевела Мария Лукашина) было проиллюстрировано картиной современной художницы Луи Лорри "Освальд и Северина".

Семь огней на воде — огонечки,
И семь звезд в небесной тиши.
Семь грехов королевской дочки
На дне ее души.
Розы алы в ногах, в платье долгом,
Розы в золоте рыжих волос.
На груди, под тугим шелком,
Два пунцовых бутона роз.
Бездыханный рыцарь, густой тростник,
Как хорош он, как он мил.
Рыб голодные стайки, пришел их миг:
Кто б еще рыб накормил.
В дорогих одеяниях паж лежит —
Чья добыча? Кому уволочь?
В небе воронов черных семья кружит,
И черны, и черны, как ночь.
Ах, зачем они здесь, зачем мертвы?
Стынет кровь на ее руке.
Кровь на лилиях и на шелках, увы.
Кровь на золоте, на песке.
Скачет с севера рыцарь, с востока — слуга,
Милый с запада, с юга — другой.
Чёрным воронам — пир, а бойцу — врага,
Королевне — вечный покой.
Есть один лишь, кто верен ей до конца.
Да и он обагрен в крови.
Он могилу им вырыл у деревца,
Четверым — ради их любви.
В небе ветер задул огонечки,
И вода темна, словно грех.
Семь грехов королевской дочки,
И один его грех на всех.

Осенний ветер у меня в саду
Сломал нежнейший из цветов на грядке,
И я никак в сознанье не приду,
Тоска в душе, и мысли в беспорядке.
Тоска не только в том, что он в грязи,
А был мне чем-то непонятным дорог, —
Шаг осени услышал я вблизи,
Отцветшей жизни помертвелый шорох.
Стихотворение Николоза Барташвили было проиллюстрировано картиной "Осень", которую написал французский художник Люсьен Леви-Дюрмэ.

Где Розы алые, чей пламень так пленял?
Куда исчез тот цвет, что облик благородный,
Пылая, обрамлял стыдливостью природной?
Кто с утренних небес мою зарю украл?
Как вышло, что цветок малиновый увял,
Взращенный с нежностью Природой плодородной?
Кто в этом виноват, что бледностью холодной
Покрыт любимых щек божественный овал?
Галена правнуки, бредя путем избитым,
Причину отыскать хотят в недуге скрытом,
Но ищут, как всегда, от правды вдалеке;
То просто-напросто Амур белит страницы
Для новой повести, пока Любви Царица
Чернила красные разводит в пузырьке.
Стихотворение Филипа Сидни (в переводе Григория Кружкова) было проиллюстрировано картиной "Бледный цвет Истинной Любви", которую написала Элеанора Фортескью Брикдейл.