Сегодня международный день левшей.
Лесков Н.С.
Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе
— Это вашему величеству наше покорное поднесение.
— Что же это?
— А вот, — говорят, — изволите видеть сориночку?
Государь посмотрел и видит: точно, лежит на серебряном подносе самая крошечная соринка.
Работники говорят:
— Извольте пальчик послюнить и ее на ладошку взять.
— На что же мне эта соринка?
— Это, — отвечают, — не соринка, а нимфозория.
— Живая она?
— Никак нет, — отвечают, — не живая, а из чистой из аглицкой стали в изображении блохи нами выкована, и в середине в ней завод и пружина. Извольте ключиком повернуть: она сейчас начнет дансе танцевать.
Государь залюбопытствовал и спрашивает:
— А где же ключик?
А англичане говорят:
— Здесь и ключ перед вашими очами.
— Отчего же, — государь говорит, — я его не вижу?
— Потому, — отвечают, — что это надо в мелкоскоп.
Подали мелкоскоп, и государь увидел, что возле блохи действительно на подносе ключик лежит.
— Извольте, — говорят, — взять ее на ладошечку — у нее в пузичке заводная дырка, а ключ семь поворотов имеет, и тогда она пойдет дансе…
Лесков Н.С.
Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе
— Это вашему величеству наше покорное поднесение.
— Что же это?
— А вот, — говорят, — изволите видеть сориночку?
Государь посмотрел и видит: точно, лежит на серебряном подносе самая крошечная соринка.
Работники говорят:
— Извольте пальчик послюнить и ее на ладошку взять.
— На что же мне эта соринка?
— Это, — отвечают, — не соринка, а нимфозория.
— Живая она?
— Никак нет, — отвечают, — не живая, а из чистой из аглицкой стали в изображении блохи нами выкована, и в середине в ней завод и пружина. Извольте ключиком повернуть: она сейчас начнет дансе танцевать.
Государь залюбопытствовал и спрашивает:
— А где же ключик?
А англичане говорят:
— Здесь и ключ перед вашими очами.
— Отчего же, — государь говорит, — я его не вижу?
— Потому, — отвечают, — что это надо в мелкоскоп.
Подали мелкоскоп, и государь увидел, что возле блохи действительно на подносе ключик лежит.
— Извольте, — говорят, — взять ее на ладошечку — у нее в пузичке заводная дырка, а ключ семь поворотов имеет, и тогда она пойдет дансе…
Прекрасная Линор теперь иноагентка. Ее стихотворение стало одним из первых публикаций в канале, что было навеяно истерией вокруг фильма "Матильда". Такие темы тогда волновали общество, не то что сейчас.
https://tttttt.me/stanzaclub/7
https://tttttt.me/stanzaclub/7
Telegram
Где стихи, там и проза
Без Матильды сейчас, как говорится, никуда :) Прекрасная Линор Горалик
Мурка
I
Моя Матильда, лучик на ковре!
Окно наружу с видом на обои!
Когда господь любил бы нас обоих,
Он нас…
Мурка
I
Моя Матильда, лучик на ковре!
Окно наружу с видом на обои!
Когда господь любил бы нас обоих,
Он нас…
Навеяно новостями о Пригожине.
В каждой мимолетности вижу я миры,
Полные изменчивой, радужной игры.
© К. Бальмонт
Позвал своего друга, поэта Бориса Верина, к Бальмонту в гости. Бальмонт, в белых штанах, желтоватом чесучовом пиджаке, с длинными волосами, остроконечной бородкой и свежей румяной кожей — лет на десять-пятнадцать моложе своих пятидесяти лет. Борис Верин вел себя очень мило. Я играл «Мимолетности», и так как это название взято из стихов Бальмонта:
В каждой мимолетности вижу я миры,
Полные изменчивой, радужной игры…
— то я спрашивал, подходит ли оно сюда. Бальмонту очень нравились и пьесы, и название, а Кира, отлично владеющая французским языком, нашла для них французский перевод — «Visions fugitives». До сих пор он мне никак не удавался.
Вечером в курзале Верин устроил Бальмонту ужин с икрой, закусками и шампанским. Стол был украшен цветами. По-видимому, Бальмонт остался доволен, что его чествовали таким образом. Что касается Верина, то он находился в совершенном упоении — и от «Кости», и даже от Киры. На другой день Бальмонт завтракал у нас на даче. Нашему дачевладельцу мы, смеясь, сказали, что теперь на стене балкона мы крупно напишем «Здесь завтракал Бальмонт», и с будущего года он может накинуть двести рублей за дачу. Присутствовавшей маме Бальмонт очень понравился, но она была крайне поражена, когда на ее вопрос, неужели он не возмущен Григорием Распутиным, он ответил:
— Нет, этот человек очень любил женщин.
© Сергей Прокофьев
23 августа 1917 года
В каждой мимолетности вижу я миры,
Полные изменчивой, радужной игры.
© К. Бальмонт
Позвал своего друга, поэта Бориса Верина, к Бальмонту в гости. Бальмонт, в белых штанах, желтоватом чесучовом пиджаке, с длинными волосами, остроконечной бородкой и свежей румяной кожей — лет на десять-пятнадцать моложе своих пятидесяти лет. Борис Верин вел себя очень мило. Я играл «Мимолетности», и так как это название взято из стихов Бальмонта:
В каждой мимолетности вижу я миры,
Полные изменчивой, радужной игры…
— то я спрашивал, подходит ли оно сюда. Бальмонту очень нравились и пьесы, и название, а Кира, отлично владеющая французским языком, нашла для них французский перевод — «Visions fugitives». До сих пор он мне никак не удавался.
Вечером в курзале Верин устроил Бальмонту ужин с икрой, закусками и шампанским. Стол был украшен цветами. По-видимому, Бальмонт остался доволен, что его чествовали таким образом. Что касается Верина, то он находился в совершенном упоении — и от «Кости», и даже от Киры. На другой день Бальмонт завтракал у нас на даче. Нашему дачевладельцу мы, смеясь, сказали, что теперь на стене балкона мы крупно напишем «Здесь завтракал Бальмонт», и с будущего года он может накинуть двести рублей за дачу. Присутствовавшей маме Бальмонт очень понравился, но она была крайне поражена, когда на ее вопрос, неужели он не возмущен Григорием Распутиным, он ответил:
— Нет, этот человек очень любил женщин.
© Сергей Прокофьев
23 августа 1917 года
Лето заканчивается.
Голубого вам неба, чтобы не было грустно.
На эту морду невозможно смотреть, не улыбаясь.
Голубого вам неба, чтобы не было грустно.
На эту морду невозможно смотреть, не улыбаясь.
YouTube
adriano celentano AZZURRO
Юрий Галансков
Утро
Горящим лезвием зарницы
восток поджег крыло вороны.
И весело запели птицы
в сетях немой и черной кроны.
Запутал ноги пешеходу
туман, нависший над травой...
И кто-то лез беззвучно в воду
огромной рыжей головой.
1957
Утро
Горящим лезвием зарницы
восток поджег крыло вороны.
И весело запели птицы
в сетях немой и черной кроны.
Запутал ноги пешеходу
туман, нависший над травой...
И кто-то лез беззвучно в воду
огромной рыжей головой.
1957
Forwarded from Макс атакует! (Maxim Shevchenko)
Мы поняли, во всем опять Чубайс
Виновен, но на этот раз, как Мойша.
Должно быть, трудно быть виновным больше
В России бедах в испытаний час.
Виновен, но на этот раз, как Мойша.
Должно быть, трудно быть виновным больше
В России бедах в испытаний час.
Даже если стихи Сильвы Капутикян красивы в русском переводе, их автор, как и другие пропагандисты, должен оказаться в аду за переломанные судьбы и потерянные жизни миллионов людей.
Не жалуюсь на сердце я :
Пускай щемит, болит сильней!
Чужая радость мне - своя,
Чужая боль своей больней.
Весь мир бы в сердце я взяла,
Костром горела б на ветру!
Лишь сердцем я всегда жила,
Пускай от сердца и умру.
Не жалуюсь на сердце я :
Пускай щемит, болит сильней!
Чужая радость мне - своя,
Чужая боль своей больней.
Весь мир бы в сердце я взяла,
Костром горела б на ветру!
Лишь сердцем я всегда жила,
Пускай от сердца и умру.
иностранцы и прочие оборванцы
эмигранты танцующие не в такт
отчего все не эдак вам да не так
да и кто - (вообще) -
пригласил вас на танцы?
@ Владимир Друк
эмигранты танцующие не в такт
отчего все не эдак вам да не так
да и кто - (вообще) -
пригласил вас на танцы?
@ Владимир Друк
Если мир устроить набело —
без наветов и химер —
каждый будет вроде ангела,
даже муха, например.
Станут все морально стойкими,
благодушными сполна,
и за нами с мухобойкою
будет бегать сатана.
© Валентин Нервин
без наветов и химер —
каждый будет вроде ангела,
даже муха, например.
Станут все морально стойкими,
благодушными сполна,
и за нами с мухобойкою
будет бегать сатана.
© Валентин Нервин
Наум Синдаловский
* * *
На ягодных ветвях уже ни слив, ни вишен.
Осенние дожди вершат круговорот.
Сороки верещат и облетают крыши
В надежде отыскать приют от непогод.
Осенние ветра колотятся о стены,
Пытаются войти в печные жерла труб,
И смахивают дым, как смахивают пену,
Не расточая сил, одним дыханьем с губ.
Осенний горизонт теряется в тумане,
Ночные холода захватывают власть,
И небо тяжело повисло над домами,
Готовое вот-вот сорваться и упасть.
Осенний свет звезды, как тусклый свет от лампы,
Меняет лес мундир, изодранный до дыр.
И мы с тобой стоим. Атланты — не атланты,
Но стоит нам уйти, и сразу рухнет мир.
* * *
На ягодных ветвях уже ни слив, ни вишен.
Осенние дожди вершат круговорот.
Сороки верещат и облетают крыши
В надежде отыскать приют от непогод.
Осенние ветра колотятся о стены,
Пытаются войти в печные жерла труб,
И смахивают дым, как смахивают пену,
Не расточая сил, одним дыханьем с губ.
Осенний горизонт теряется в тумане,
Ночные холода захватывают власть,
И небо тяжело повисло над домами,
Готовое вот-вот сорваться и упасть.
Осенний свет звезды, как тусклый свет от лампы,
Меняет лес мундир, изодранный до дыр.
И мы с тобой стоим. Атланты — не атланты,
Но стоит нам уйти, и сразу рухнет мир.
Преследую врагов моих и настигаю их, и не возвращусь, доколе не истреблю их.
Псалом 17 - 38
🇮🇱
Псалом 17 - 38
🇮🇱
Ни на русского,
ни на чернявого
не науськивай меня,
не натравливай,
и падучего бить,
лежачего
не научивай,
не подначивай.
Я люблю
Шевченко
и Гоголя.
Жаль,
что оба они
юдофобы были.
10 января 1962
© Ян Сатуновский
ни на чернявого
не науськивай меня,
не натравливай,
и падучего бить,
лежачего
не научивай,
не подначивай.
Я люблю
Шевченко
и Гоголя.
Жаль,
что оба они
юдофобы были.
10 января 1962
© Ян Сатуновский
Михаил Бару
Крепко задумавшись
От суеты отрешась,
предаюсь размышленьям глубоким
Перст указательный
в недра ноздри устремив...
Крепко задумавшись
От суеты отрешась,
предаюсь размышленьям глубоким
Перст указательный
в недра ноздри устремив...