Евгений В. Харитоновъ
Так и жили
Падали, падали
В ножки всякой падали
25.01.2007
Так и жили
Падали, падали
В ножки всякой падали
25.01.2007
Мирела Иванова
Власть
Всечеловечен, синеок,
с прореженным ореолом,
так щедро, как бог,
расточает милость,
страх, любовь
и боль.
...
Власть
Всечеловечен, синеок,
с прореженным ореолом,
так щедро, как бог,
расточает милость,
страх, любовь
и боль.
...
Алла Головина
***
Шаги эпохи тяжелей,
Чужую жизнь обеспокоив,
Пусть свищут ветры из щелей
В бессонных лагерях изгоев.
Здесь не смыкали глаз еще,
Не выходила смерть отсюда,
Здесь перебитое плечо
Привычно поджидает чуда.
Но близок час, когда с земли
Их увезут в ночи угрюмой
Серебряные корабли,
Неузнаваемые трюмы…
В последний раз они, томясь,
Пойдут покорно и без жалоб…
Но ангелы счищают грязь
С воздушных мостиков и палуб…
Земля дымком пороховым
Покроется, но будет просто
Увидеть райский полуостров,
Сказать — Эдем; подумать — Крым.
Там над землянкой — тишина,
И там выходит из окопа
Такая райская весна,
Трава такая Перекопа…
1935
***
Шаги эпохи тяжелей,
Чужую жизнь обеспокоив,
Пусть свищут ветры из щелей
В бессонных лагерях изгоев.
Здесь не смыкали глаз еще,
Не выходила смерть отсюда,
Здесь перебитое плечо
Привычно поджидает чуда.
Но близок час, когда с земли
Их увезут в ночи угрюмой
Серебряные корабли,
Неузнаваемые трюмы…
В последний раз они, томясь,
Пойдут покорно и без жалоб…
Но ангелы счищают грязь
С воздушных мостиков и палуб…
Земля дымком пороховым
Покроется, но будет просто
Увидеть райский полуостров,
Сказать — Эдем; подумать — Крым.
Там над землянкой — тишина,
И там выходит из окопа
Такая райская весна,
Трава такая Перекопа…
1935
Иллюстрация: нейросеть
Игорь Иртеньев
Картина
Какая страшная картина!
Какой порыв, какой накал!
Бежит по улице мужчина,
В груди его торчит кинжал.
«Постой, постой, мужчина резвый!
Умерь стремителный свой бег!» –
Вослед ему кричит нетрезвый
В измятой шляпе человек.
«Не для того тебя рожала
На белый свет родная мать,
Чтоб мог ты бегать здесь с кинжалом
И людям отдых отравлять!»
Игорь Иртеньев
Картина
Какая страшная картина!
Какой порыв, какой накал!
Бежит по улице мужчина,
В груди его торчит кинжал.
«Постой, постой, мужчина резвый!
Умерь стремителный свой бег!» –
Вослед ему кричит нетрезвый
В измятой шляпе человек.
«Не для того тебя рожала
На белый свет родная мать,
Чтоб мог ты бегать здесь с кинжалом
И людям отдых отравлять!»
Нейросеть памяти актрисы Анджелы Лэнсбери, неугомонной Джессики Флетчер. Ей было 96.
Мережковский Д.С.
Воскресшие боги, или Леонардо да Винчи
Уныние граждан достигло крайней степени, когда распространилась молва о полученном будто бы Папою доносе с неопровержимыми доказательствами, что волк в шкуре овечьей, проникший в ограду Пастыря, слуга дьявола, притворившийся его гонителем, дабы вернее погубить стадо Христово, глава сатанинского полчища — есть не кто иной, как сам великий Инквизитор.
Воскресшие боги, или Леонардо да Винчи
Уныние граждан достигло крайней степени, когда распространилась молва о полученном будто бы Папою доносе с неопровержимыми доказательствами, что волк в шкуре овечьей, проникший в ограду Пастыря, слуга дьявола, притворившийся его гонителем, дабы вернее погубить стадо Христово, глава сатанинского полчища — есть не кто иной, как сам великий Инквизитор.
Юрий Новиков
Я купил себе глобус Херсона.
И от счастья хожу сам не свой.
Мне завидуют все,
Даже члены парткома,
(Глобус свой я таскаю с собой).
Все от зависти тухнут и млеют.
Пачки денег в карманы суют.
Но я твёрдо держусь, не робею.
Глобус свой никому не даю.
Тут один повстречался знакомый,
Предлагал поменяться, пижон.
Я достал себе глобус Херсона.
Глобус Харькова мне не нужон!
1987
Я купил себе глобус Херсона.
И от счастья хожу сам не свой.
Мне завидуют все,
Даже члены парткома,
(Глобус свой я таскаю с собой).
Все от зависти тухнут и млеют.
Пачки денег в карманы суют.
Но я твёрдо держусь, не робею.
Глобус свой никому не даю.
Тут один повстречался знакомый,
Предлагал поменяться, пижон.
Я достал себе глобус Херсона.
Глобус Харькова мне не нужон!
1987
Юрий Ломов
* * *
Зиме, весне иль осени стоять -
Земле своим движением решать.
- Друг, что за время? - Время негодяев!
Вот как его нам со двора прогнать?
* * *
Зиме, весне иль осени стоять -
Земле своим движением решать.
- Друг, что за время? - Время негодяев!
Вот как его нам со двора прогнать?
Нечаев:
В связи с проектом закона о запрете ЛГБТ-пропаганды
Российский книжный Союз обратился к депутату Госдумы А.Хинштейну с просьбой оценить некоторые произведения классической литературы на предмет наличия пропаганды ЛГБТ, педофилии, бродяжничества, наркомании, суицида и супружеской неверности. В перечень РКС вошли книги Достоевского, Толстого, Островского, Шолохова, Булгакова, Бунина, Куприна, Карамзина, Гончарова, Горького, Успенского, а также Шекспира.
Боюсь, "Лолиту", "Ромео и Джульету" и "Бесов" точно запретят.
В связи с проектом закона о запрете ЛГБТ-пропаганды
Российский книжный Союз обратился к депутату Госдумы А.Хинштейну с просьбой оценить некоторые произведения классической литературы на предмет наличия пропаганды ЛГБТ, педофилии, бродяжничества, наркомании, суицида и супружеской неверности. В перечень РКС вошли книги Достоевского, Толстого, Островского, Шолохова, Булгакова, Бунина, Куприна, Карамзина, Гончарова, Горького, Успенского, а также Шекспира.
Боюсь, "Лолиту", "Ромео и Джульету" и "Бесов" точно запретят.
Лариса Йоонас
***
Кто вышел из этой шинели,
тот вечный должник у зимы.
Такие большие качели –
такие ничтожные мы.
На ветхом шестке осторожном,
бочком, да сверчком, да молчком,
в посуде угрюмой порожней,
истекшей густым молоком,
в запечье угрюмом и пряном,
в чулане, где стынет еда,
за веником вытертым банным
нас всех сохранит от суда.
Ничто никогда не случится,
и точно не будет войны.
Зажмурься сильнее, и птицы –
и даже они – не страшны.
***
Кто вышел из этой шинели,
тот вечный должник у зимы.
Такие большие качели –
такие ничтожные мы.
На ветхом шестке осторожном,
бочком, да сверчком, да молчком,
в посуде угрюмой порожней,
истекшей густым молоком,
в запечье угрюмом и пряном,
в чулане, где стынет еда,
за веником вытертым банным
нас всех сохранит от суда.
Ничто никогда не случится,
и точно не будет войны.
Зажмурься сильнее, и птицы –
и даже они – не страшны.
Илья Кисычев
я мечтаю проснуться в июле
и не множить свои феврали <...>
я мечтаю проснуться без ада
под приставкой с названием "спец",
где мне каждое утро не надо
начинать с сообщений: "пиздец"
и желать с обезумевшей жаждой
то ли мести, а то ли проблем.
я мечтаю проснуться однажды,
только больше не спится совсем.
я мечтаю проснуться в июле
и не множить свои феврали <...>
я мечтаю проснуться без ада
под приставкой с названием "спец",
где мне каждое утро не надо
начинать с сообщений: "пиздец"
и желать с обезумевшей жаждой
то ли мести, а то ли проблем.
я мечтаю проснуться однажды,
только больше не спится совсем.
Telegram
Кисычев и Бэнд
я мечтаю проснуться однажды
в мире, где затянулись рубцы,
где не тащат испуганных граждан
умирать за чужие дворцы,
где усталые воины света
ощущают не тяжесть мечей,
а желают друг другу с приветом
вместо тихих — спокойных ночей.
я мечтаю проснуться в июле…
в мире, где затянулись рубцы,
где не тащат испуганных граждан
умирать за чужие дворцы,
где усталые воины света
ощущают не тяжесть мечей,
а желают друг другу с приветом
вместо тихих — спокойных ночей.
я мечтаю проснуться в июле…
Беженцы
Даниил Андреев
По больницам, на перронах, палубах,
Среди улиц и в снегах дорог
Вечный сон, гасящий стон и жалобы,
Им готовит нищенский восток.
Слишком жизнь звериная скудна!
Слишком сердце тупо и мертво.
Каждый пьет свою судьбу до дна,
Ни в кого не веря, ни в кого.
Шевельнулись затхлые губернии,
Заметались города в тылу.
В уцелевших храмах за вечернями
Плачут ниц на стершемся полу:
О погибших в битвах за Восток,
Об ушедших в дальние снега
И о том, что родина-острог
Отмыкается рукой врага.
Даниил Андреев
По больницам, на перронах, палубах,
Среди улиц и в снегах дорог
Вечный сон, гасящий стон и жалобы,
Им готовит нищенский восток.
Слишком жизнь звериная скудна!
Слишком сердце тупо и мертво.
Каждый пьет свою судьбу до дна,
Ни в кого не веря, ни в кого.
Шевельнулись затхлые губернии,
Заметались города в тылу.
В уцелевших храмах за вечернями
Плачут ниц на стершемся полу:
О погибших в битвах за Восток,
Об ушедших в дальние снега
И о том, что родина-острог
Отмыкается рукой врага.
Blogspot
Беженцы
Беженцы. Даниил Андреев