заседание снова задерживается. приставы снова блокируют дверь.

вчера Соня хотела передать Саше толстовку по мотивам справок из сизо, которые мы получаем теперь каждое заседание, — но ее не взяли: «провокационная надпись».

приставы впустили только корреспондентов. слушателей к залу по-прежнему не пускают. «осталось десять мест».

заседание начинается. фото- и видеосъемку после традиционного обсуждения судья, согласившись с прокурором, запрещает.

Яна Неповиннова продолжает читать заключение специалистов, сделанное по запросу защиты. после его оглашения начнется допрос психолога Вероники Валерьевны Константиновой.

(читайте онлайн «медиазоны»)

и заседание по делу Виктории Петровой, и апелляция Дмитрия Скурихина тем временем отложены: «законный представитель» Виктории из органа опеки не успел ознакомиться с материалами дела, а Дмитрия «ненадлежащим образом» известили о заседании.

в заключении специалистов приведены три Сашины заметки февраля-марта 2022 года — из материалов дела. опубликуем их и мы: вот первая, вот вторая, вот третья.

«Очевидно, что весь этот „новый мир“ с его изнеженным миллениалами, прошедшими психотерапию, и с тем, что теперь „мужчина тоже имеет право на чувства и слезы“, с зеркальными нейронами, парадигмой заботы о природе и менталке, культурой согласия, внимания и новой искренности, несет угрозу „старым добрым” ценностям ультранасилия, где „бойцовский клуб“ — это предел духовных мечтаний отдельно взятого индивида.

Многие говорят, что делали что-то не то, как-то не так боролись эти годы, не в то вкладывали силы. А я чувствую, что я все делала правильно. Кроме митингов и наблюдения за выборами, начиная с 14-го года я топила за психопросвещение и пробуждение эмпатии в гражданах, и я вижу, сколько подобных людей появилось в нашей стране с тех пор.

В первых рядах выступают против насилия те, кто так или иначе связан с психотерапевтической культурой. Именно эти люди смогли сказать насилию очень твердое „нет“. И это навык, который у травмированного человека берется только после освобождения его чувств на психотерапии, в работе с его травмой, в проживании насилия, с которым ему или ей пришлось столкнуться. Человек, который хоть раз плакал от инсайта, связанного с тем, что жизнь прекрасна, не может хотеть убить и не представляет для чего такое может быть нужно.

Да, нас меньше, чем было необходимо для того, чтобы остановить войну в первые ее дни, и это большая трагедия — но нас, к удивлению, оказалось достаточно для того, чтобы эта война не была такой же, как чеченская, когда почти всем было абсолютно пофиг».

— Саша Скочиленко
февраль-март 2022 г.

«Не терзайте себя стыдом — это бесполезно и не про вас, в случае если вы не поддерживали никогда войну или Путина. <…>

С 24 февраля я нахожусь в состоянии непрекращающейся злости и отчаяния, потому что я получаю информацию от реальных людей, которые находятся в украинских городах, и эта информация очень сильно отличается от того, что говорит наша госпропаганда. Эти люди ночуют в подвалах, видят разрушение и смерть, теряют близких и бегут из своей страны.

Как же это понимать? Что же, все эти гражданские люди, мои знакомые — дети, режиссеры, деятели искусства — все это фейки? Или они сговорились ради огромной конспирации Америки и НАТО? Серьезно?! Вы на полном серьезе верите в этот успокоительный конспирологический бред?!»

— Саша Скочиленко
февраль-март 2022 г.

«С 24 февраля я не сделала ни одного поста, который прямо или косвенно не касался бы темы войны или мирной агитации, и я продолжу делать все что могу — высказываясь в публичных местах, рисунках, на выступлениях, акциях, в творческих проектах или при помощи печатной агитации, — чтобы приблизить прекращение боевых действий, и призываю всех людей к этому тоже. Это экзамен на вашу человечность. Вам выпал шанс его сдать».

— Саша Скочиленко
февраль-март 2022 г.

сторона защиты переходит к допросу психолога Вероники Валерьевны Константиновой.

(читайте онлайн «медиазоны»)

защита просит перерыв — Саше нужно пить, есть и по часам принять антибиотик. прокурор не возражает, но хочет от защиты, чтобы она отвела «своих слушателей» подальше от зала.

защита напоминает, что это не «ее слушатели», а общество, которе пришло наблюдать за работой и прокурора, и суда (а мы от себя добавим, что, согласно Конституции, еще и является источником их власти).

судья объявляет 15-минутный перерыв и требует у слушателей выйти не только из зала, но и за дверь рекреации, шантажируя тем, что иначе Сашу не выведут.

(читайте онлайн «медиазоны»)

заседание продолжается. к защите присоединяется политолог Дмитрий Владимирович Гончаров — и допрос психолога продолжается.

прокурор Гладышев интересуется, мешало ли устройство Сашиной психики «проверить» полученную ей информацию (видимо, это опять в «официальных источниках»?) как мы поняли позже, прокурора интересуют «объективные» обстоятельства: «вот, допустим, человек слепой…».

можем ли мы сказать, что Скочиленко в силу устройства своей психики «поддалась на информацию в сомнительных сми — иностранных агентах»?

еще один вопрос прокурора было слышно не слишком хорошо, но заканчивался он так: «…скомпрометировать действия нашего верховного главнокомандующего по защите от украинской агрессии?»