Юрий Михайлович критикует самый «мощный» аргумент обвинения — экспертизу. у экспертки-лингвистки нет базового лингвистического образования. экспертка-социолог, взялась, как мы помним, не пойми откуда — и обе они не выдержали критики специалистов защиты.

даже вопросы перед экспертами были поставлены не о том, в чем Сашу обвиняют, — да и не мог Университет такую экспертизу вообще выполнять. прокурор ссылался на правила СПбГУ и постановления правительства — но закон стоит и над ними.

Юрий Михайлович подвергает сомнениям показания Николаева, который на допросе вдруг заговорил формулировками из уголовного кодекса.

история с «ценниками» из Казани, которую Николаев якобы обсуждал с Сашей, и даже предупреждал ее о «противозаконности», стала известна только 3 апреля. Саша была в «Перекрестке» 30 марта.

Сашиных «ценников» Николаев, по его собственным словам, даже не видел — но как-то сделал вывод, что Саша с их помощью «враждует с государством».

на допросе в суде Николаев от своих показаний отказался.

Юрий Михайлович критикует показания военных. российская армия «не поражает гражданские объекты» — это что-то из области политинформации. в любой войне снаряды летят мимо — и даже по «своим».

(на этом первая часть речи закончена, адвокат говорил больше часа и просит перерыв, чтобы отдохнуть — и дать Саше спуститься в конвойное помещение. прокурор не возражает. судья передышки не дает. Юрий Михалович продолжает — чуть-чуть тише.)

Юрий Михайлович неожиданно принимает точку зрения прокурора — и критикует ее изнутри.

«иноагенты» распространяют «фейки» — но любые «фейки» должны быть разбавлены правдой, а не заведомой ложью. и сообщения «иноагентов» зачастую заслуживают большего доверия, чем официальные источники, согласно которым. каждый купленный на наши кровные снаряд поражает «тигра» или «пантеру»…

«у меня, в отличие от Скочиленко есть дома телевизор, я слежу за нашими доблестными воинами — и слышу столько бреда и глупостей, от которых вреда больше, чем от „бумаги“ или „медузы“… но со своими идиотами мы разберемся потом».

(читайте онлайн «медиазоны»)

Юрий Михайлович держит в руках Сашины «ценники» и рассказывает, почему слова на них не могут быть «заведомо ложными», а то и являются правдой.

похоже, следователь информацию на «ценников» даже не удосужился изучить.

«а я видел фотографию этой школы: в ней три этажа, и разрушена целая стена — сквозь окна видно небо… школа была разбомблена — а Скочиленко по недоразумению находится на скамье подсудимых».

Юрий Михайлович напоминает, что нет ни одного главы государства, который бы не врал. не будем изменять Конституцию, не будем поднимать пенсионный возраст…

«кто-то скажет, что обещания президента „задавили объективные обстоятельства“ — а кто-то попросту заключит, что президент врет, и имеет на это право».

в завершение Юрий Михайлович цитирует заметку из Сашиного телефона.

«С 24 февраля я не сделала ни одного поста, который прямо или косвенно не касался бы темы войны или мирной агитации, и я продолжу делать все что могу — высказываясь в публичных местах, рисунках, на выступлениях, акциях, в творческих проектах или при помощи печатной агитации, — чтобы приблизить прекращение боевых действий, и призываю всех людей к этому тоже. Это экзамен на вашу человечность. Вам выпал шанс его сдать».

«вот то, чего не захотело увидеть следствие, не захотел видеть прокурор. и если это спрятать — ни о каком правосудии не может идти речи… я всю жизнь занимаюсь справедливым правосудием — и мечтаю о нем. надеюсь, путь к нему начнется с дела Скочиленко».

перед речью Яны Неповинновой Саша просит перерыв. прокурор не возражает, и в заседании объявлен перерыв на пятнадцать минут.

прения продолжает Яна Неповиннова.

начинает она с критики обвинительного заключения. субъективная сторона «преступления» ничем не доказана — а объективную Саша не отрицает.

никакого уточнения, к какой группе Саша испытывает политическую то ли ненависть, то ли вражду — никто, ни следователь, ни прокурор не рассказали. тем временем это квалифицирующий признак, который превращает «преступление» в тяжкое.

объяснений, какие именно слова обвинение считает «заведомо ложными», оно не дало. может быть, «остановите войну»? тоже нет ответа от прокурора.

доказательств у обвинения нет — но нет даже, по сути, и самого обвинения.

«я уверена, что мы убедили даже прокурора в невиновности Скочиленко. и я верю, что и судьи могут выносить справедливые решения несмотря на текущую повестку».

(читайте онлайн «медиазоны»)

после перерыва в зал пустили еще меньше людей

Сегодня прениях проходят с продолжением нарушения открытости и гласности судебного разбирательства со стороны. В зал допустили менее половины от пришедших на заседание - только 31 человека. Это при том, что в зале могут быть размещены ещё 8 скамеек для размещения 28 человек. Существующие скамейки вместили ещё бы 4 человек, итого 32 человека. Ещё 6 человек можно разместить на местах для присяжных. Итого, зал мог вместить 63 человека на сидячих местах, а также более того стоячих. То есть вместить всех!

Яна Неповиннова подробно цитирует переписку Саши с подругой из Киева — та прячется с детьми от в бомбоубежище, слышит на улицах автоматные очереди…

«нас обманывают, как бы мы ни сопротивлялись… там падают бомбы, и есть жертвы. это реальность, и это правда. малодушное молчание уже привело к огромным жертвам, и их становится все больше» — пишет Саша в своем дневнике.

это, отмечает Яна, доказательства обвинения — но на самом деле, конечно же, защиты: благодаря следователю мы все можем засвидетельствовать Сашину веру, Сашины убеждения и Сашины мотивы.

«Мне пришла в голову идея: а что если незаметно оставлять мирные открытки на полках в магазинах? Ведь есть еще очень много людей, которые не знают (не помнят?) о том, какое чудо — человеческая жизнь, насколько она прекрасна и дорога, и что насилие — это не решение проблем. Может быть, мы читаем разные новости, посещаем разные мероприятия, слушаем разную музыку — но скорее всего ходим в одни и те же магазины. Язык ценника понятен каждому».

— Саша Скочиленко

Яна Неповиннова цитирует определение вышестоящего, 8-го кассационного суда: «если лицо уверено в том, что распространяло правдивые данные, или добросовестно заблуждалось, оно не подлежит уголовной ответственности».

Яна обращается к пяти «ценникам», задавая к каждому одни и те же вопросы: упоминается ли там российская армия? подтверждается ли информация какими-то источниками? можно ли было ее проверить? верила ли Саша в достоверность этой информации?

ответы на первые три вопроса меняются. на последний вопрос ответ один: да.

обвинение на все эти вопросы ответило неубедительно — а в основном не ответило совсем.

Яна заканчивает свою речь так: «нельзя наказывать за инакомыслие и инакочувствие. нельзя наказывать за критику государства… времена меняются, а наши поступки остаются на нашей совести. Александру прошу оправдать за отсутствием состава преступления».

слушатели аплодируют Яне. судья Демяшева требует хлопавших выйти из зала. они отказываются. судья требует выйти у всех — и сама уходит из зала.

количество приставов и полицейских в зале резко увеличилось. пятеро слушателей любезно вышли. судья пока не вернулась.

UPD: вернулась и требует у приставов удалить всех. приставы угрожают применить силу. слушатели не двигаются.

судья возвращается и переносит заседание на завтра, 14 ноября, в 14:00 12:00. по всей видимости, оно пройдет в закрытом режиме? :3

UPD: завтра в полдень!

друзья! завтрашнее заседание все-таки состоится в 14 часов. простите за дезинформацию!

«Такие вещи бывают, когда судья вне себя»,

— прокомментировал ход дела адвокат Саши Скочиленко Юрий Новолодский, отметив, что выставлять слушателей из зала открытого суда никто не имел права. Удалив всех, судья нарушил принцип гласности.

Петербургскую художницу Александру Скочиленко задержали в апреле 2022 года по обвинению в распространении «фейков» о ВС РФ за то, что она поменяла пять ценников в магазине «Перекресток» на антивоенные листовки.

Видео: SOTAvision // Игнат Макейчик