Сегодня 200 лет восстанию декабристов — одного из важнейших событий в российской духовной истории (да, мы знаем, что оно было 14 декабря 1825 года, но по новому стилю это 26 декабря).

Важнейшего — потому что именно декабристы задали планку бескорыстного служения обществу — России, Родине и народу. Именно декабристы задали ту модель поведения, которая стала основой российской и русской духовной матрицы, какой мы ее знаем: безусловной ценности действий человека ради общественного блага, неоспоримой значимости деятельности и жизни, прожитой не ради себя, любимого, своей семьи или даже интересов своего класса или сословия, а ради всего общества, всего народа. (Напомним, декабристы были представителями привилегированного класса, а хотели отменить крепостное право, в котором они как раз были господами, а не рабами).

В конечном счете, именно «на плечах» этих «гигантов», внутри заданной декабристами матрицы служения Россия достигла всех своих побед и успехов в XX веке, став одной из двух великих держав на планете и победив в тяжелейшей войне самого страшного за всю историю врага человечества.

Однако сегодня память о восстании декабристов — не без одобрения «начальства», очевидно, — несколько стерлась и продолжает «затираться», а общественная «дискуссия» вокруг декабристов активно «сдвигается» в сторону, как сейчас принято говорить, «отмены» восстания декабристов как героического события и самих декабристов как героев. Вместо этого им навешиваются современные ярлыки «экстремистов» и «маргиналов», при героическом подавлении которых самодержавие продемонстрировало «твердость российской государственности».

Считаем, что это не просто искажение или пересмотр истории, а стратегическая враждебная операция против духовных оснований нашей страны и нашего народа — это нападение на фундаментальные ценностные основы нашего общества, подтвержденные историческим опытом и жертвенным выбором миллионов наших предков. Разрушение этих основ несёт прямые угрозы для будущего страны.

Во время СВО эта угроза перестает быть теоретической и становится практическим вопросом. Сила народа ведь измеряется не только экономическим ростом или технологиями, но и морально-психологическим состоянием людей. Это состояние может быть и неисчерпаемым ресурсом, а может быть и запрограммированной слабостью. И формируется это состояние не только и не столько современной пропагандой, но и глубинными культурными кодами, национальными мифами, если хотите.

Народ, высшей ценностью считающий частный интерес, а жертву ради общего блага — глупостью или преступлением, не имеет большого ресурса для сопротивлению трудностям: его стойкость неминуемо ослабевает пропорционально росту тягот и неопределённости. Ресурс народа, считающего главными ценностями служение обществу, честь и долг — практически бесконечен.

В этой связи не очень понятно, чего хотят разрушители национального мифа, одним из краеугольных камней которого является восстание декабристов. Возможно, они думают исключительно в парадигме «сохранения внутренней стабильности», внутри которой любое выступление против власти недопустимо. Однако, если героями теперь можно считать лишь тех, кто беспрекословно подчинялся власти, а всех остальных клеймить предателями, это значит, что мы строим патриотизм (он же — лояльность) на зыбком песке страха перед системой. Но сила России всегда была основана не на страхе, а на солидарности в общем деле на благо людей.

Примером чего и были декабристы. Уважение к ним не оправдание мятежа, а утверждение истинного патриотизма — стремления видеть свой народ независимым, свободным и сильным. «Отменяя» декабристов, мы ослабляем себя. В мире, где информационная война, война смыслов имеет основополагающее значение, такое ослабление — это поражение.

«Тюрьма мне в честь, не в укоризну,
За дело правое я в ней,
И мне ль стыдиться сих цепей,
Когда ношу их за Отчизну?»
(К. Ф. Рылеев,
Написано в Алексеевском равелине)

200 лет назад — 26 (14) декабря 1825 года произошло первое в истории России открытое вооружённое выступление против самодержавия и крепостного права.

Декабристы как движение стало следствием всего XVIII века, начавшегося с реформ Петра Великого, продолжившегося чередой дворцовых переворотов, блеском дворянства и нищетой крестьянства. Начало XIX века ознаменовалось революционной волной, стартовавшей в Париже и охватившей всю Европу.
Эта волна повсеместно сокрушала феодальные порядки, феодальное отношение к людям низших сословий, само сословное деление.

Победа над Наполеоном поставила Россию в уникальную ситуацию: с одной стороны, она убедила императора в силе самодержавия, что сделало страну «последним бастионом феодализма в Европе»; с другой — она пробудила в обществе невиданные до этого силы уважения к народу-победителю, обратила внимание на его нечеловеческое, почти рабское положение. Этот конфликт должен был разрешиться.

Истории было угодно, чтобы это произошло 26 декабря. В этот день Сенат собирался принести присягу ему. Заговорщики рассчитывали убедить сенаторов отказаться от этого решения и принять «Манифест к русскому народу». Этот программный документ предусматривал введение Временного правительства, отмену крепостного права и установление демократических свобод.

Увы, к тому моменту, как на Сенатскую площадь вышли солдаты двух полков и матросы Гвардейского морского экипажа под предводительством декабристов, сенаторы успели присягнуть и разойтись.

К площади стянули правительственные войска.
Император Николай I приказал картечью расстрелять трёхтысячное каре непокорных солдат и офицеров, а через две недели было задушено отчаянное выступление Черниговского полка на юге. Завершением кровавой драмы оказались привлечение почти шестисот человек к следствию, казнь пяти руководителей, каторга и ссылка в Сибирь ста двадцати одного замешанного в деле восстания.

Заговором молчания по велению самодержавтя были окружены эти события в течение долгих лет; родственникам казнённых запрещалось носить траур, их могила была скрыта, письма из Сибири и в Сибирь просматривались, о декабристах цензура запрещала упоминать в печати.

Но это ничего не дало, восстание потрясло Российскую империю, значительно повлияло на развитие общественно-политической жизни государства во второй четверти XIX века.

Итак, кем же были декабристы? Эта первая когорта борцов или мятежники?

Революционные идеи, владевшие их сердцами и помыслами, зарождаются вскоре после войны 1812 года. Разгромив полчища Бонапарта, солдаты и офицеры дошли с триумфом до Парижа. Но победители, которым рукоплескал мир, должны были мириться с ужасами крепостничества и раболепной покорностью царской власти.

Георгиевские кавалеры, блистательные герои военных баталий, прекрасно образованные и высокоодарённые молодые люди с пылкими, благородными сердцами, страстно любившие свою родину, ее страдающий народ.

Они создают первые тайные революционные общества: в 1816 году — «Союз Спасения», в 1818 году — «Союз Благоденствия», потом Южное и Северное тайные общества, «Общество Соединённых славян».

Одни из них — сторонники не только уничтожения крепостного права, но и безвозмездной передачи земли крестьянам и установления республики. Таков был П. И. Пестель, его поддерживали С. И. Муравьёв-Апостол, К. Ф. Рылеев.
Н. М. Муравьёв, представитель более умеренного крыла, был сторонником конституционной монархии и выкупа земельных владений в собственность крестьян.

А главное — у них первых изменился образ мышления: они стали понимать честь как независимость мысли и действий человека, а долг гражданина — как честное служение стране, а не отдельному лицу.

Они ощущали патриотизм совсем иначе, чем хотелось хозяевам Зимнего дворца.
Недаром на следствии часть декабристов в ответ на обвинения в нарушении присяги уверенно заявляли, что присягали Отечеству, а не императору.