Forwarded from Только не ...
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Во дворе штаб-квартиры ЦРУ находится скульптура-шифр, и люди со всего мира пытаются разгадать его уже 30 лет!
Посмотрите интересный ролик об этой скульптуре и её создателе.
• Плеер ВК
• Оригинал на англ.
Посмотрите интересный ролик об этой скульптуре и её создателе.
• Плеер ВК
• Оригинал на англ.
Forwarded from Сливы платных курсов и тренингов
[Евгений Спирица] Специалист-Профайлер + Бонус "Психология лжи и обмана"
Хотите узнать секреты спецслужб по прогнозированию поведения человека? Или, может быть, желаете узнать всю правду о человеке без ответов на перечень психологических тестов? Стремитесь правильно подобрать кандидатуру на должность за несколько минут? Что из сказанного собеседником правда, а что ложь? Почему те, кому мы так верим, так легко нас предают? Как это предвидеть?
+ БОНУС КНИГА автора "Психология лжи и обмана. Как разоблачить лжеца"
=====
@free_sliv - Схемы заработка
Хотите узнать секреты спецслужб по прогнозированию поведения человека? Или, может быть, желаете узнать всю правду о человеке без ответов на перечень психологических тестов? Стремитесь правильно подобрать кандидатуру на должность за несколько минут? Что из сказанного собеседником правда, а что ложь? Почему те, кому мы так верим, так легко нас предают? Как это предвидеть?
+ БОНУС КНИГА автора "Психология лжи и обмана. Как разоблачить лжеца"
=====
@free_sliv - Схемы заработка
Forwarded from TU(Telegram University)| Склад лучших курсов
☁️Udemy | Эксперт по конкурентной разведке (2019)
Уровень: #Для_Новичков
Подробнее | Изучить материал
#маркетинг #udemy
Уровень: #Для_Новичков
Подробнее | Изучить материал
#маркетинг #udemy
Forwarded from Фотоаппарат
Задержание сотрудниками КГБ инженера в области радиолокации и авиации Адольфа Толкачева, СССР, 1985 год.
Толкачев сумел передать Соединённым Штатам Америки 54 совершенно секретных разработки. За что получил в общей сложности 789 500 рублей, а также около двух миллионов долларов США, которые были аккумулированы на иностранном депозитном счете, на случай бегства его за границу. В 1986 году Адольфа расстреляли.
Толкачев сумел передать Соединённым Штатам Америки 54 совершенно секретных разработки. За что получил в общей сложности 789 500 рублей, а также около двух миллионов долларов США, которые были аккумулированы на иностранном депозитном счете, на случай бегства его за границу. В 1986 году Адольфа расстреляли.
Forwarded from KGB files на русском (на время войны - не про архивы)
Для тех, кто еще не видел
https://historyscan.d3.ru/posobie-dlia-sovetskikh-voennykh-razvedchikov-ok-1970-g-sssr-1927246
https://historyscan.d3.ru/posobie-dlia-sovetskikh-voennykh-razvedchikov-ok-1970-g-sssr-1927246
historyscan.d3.ru
Пособие для советских военных разведчиков, ок. 1970 г., СССР
Иллюстрация к анекдотам про ложечку в стакане.
Forwarded from KGB files на русском (на время войны - не про архивы)
Задержанный советской контрразведкой в 1977 году сотрудник ЦРУ Винсент Крокетт и изъятое у него оборудование.
Его в результате депортировали из СССР.
Государственный Музей Политической Истории России
Его в результате депортировали из СССР.
Государственный Музей Политической Истории России
Бесы и бюрократы
Давайте посмотрим на обе стороны нынешнего конфликта. Вглядимся в них.
По ту сторону фронта – не только настоящего, с минами и окопами, но и условного, политического, – стоят артисты и продюсеры, фотографы и журналисты, слегка интеллигенты, но чаще авантюристы, мелкие и крупные жулики. Эти Остапы Бендеры и Коровьевы – киевские, но и общесоветские, кочующие по Тбилиси и Ригам, – те самые «активные люди», мантры о появлении которых столько лет читали прогрессивные экономисты. И вот они взяли власть – и ведут свою войну против зловещей Москвы во имя света западной цивилизации. А правила на войне у них следующие: им можно всё, свет цивилизации простит что угодно. Они говорливые, ушлые, ловкие, вёрткие – и они действительно создали против русских целую разрушительную машину, чьё главное оружие – вовсе не танки, ракеты и самолёты, а образы, эмоции и слова. И, пока сельские садисты где-то за углом кромсают пленных, эти нарядные люди записывают ролики и упражняются в красноречии, рассказывая про свободу и счастье, про Мордор и Европу, – а если чуть позже понадобится красиво разложить трупы для иностранных корреспондентов, так это запросто, если до политики вы занимались фотосессиями и сериалами.
А по другую сторону от них – вечные герои Гоголя и Щедрина, столоначальники и заместители заведующего по специальным вопросам, приём граждан с девяти до двух каждую вторую среду месяца, при наличии справки из психдиспансера с тремя печатями и семью подписями. С республикой мелких бесов, кровавых клоунов и жонглирующих человеческими головами проходимцев – борется царство чиновников, сонное и что-то косноязычно бормочущее. Эти люди совсем не так агрессивны, как их, мирно выражаясь, оппоненты, они не могут сочинить и поставить на фронтовой сцене какое-то запредельное зло, они не умеют врать с энергией Геббельсов и Мюнхгаузенов, заставляя миллионы жить в фантастической реальности, – но их скверные дела образуются просто от равнодушия и неповоротливости, от их универсальной, на все случаи жизни философии: «как бы чего не вышло», «если можешь не делать – не делай», «мало ли как потом будет, так что лучше не надо», «дома сидите», «кто вам разрешил, кто это согласовал», «ничего не знаю, приходите завтра». Они до упора пытаются не брать на себя ответственность и ни с кем по-человечески не разговаривать, выставляя вместо себя, словно бы в качестве волшебного защитного щита, этакую стену из неразборчивых бумажек и непроизносимых бюрократических оборотов.
Если комиссары в кожаных куртках с мордатыми обкомовскими хрычами подерутся, – кто кого?
Слабость чиновничьего мира понятна сразу. Если жить по его законам, то неизбежен отрицательный отбор. Столоначальнику, в сущности, никто не нужен: бизнес мешает, поскольку зарабатывает без него, интеллигенты мешают, поскольку много болтают, юношество мешает, поскольку всегда недовольно, учёные с программистами мешают, поскольку требуют денег на что-то непонятное, и уж тем более любые активисты и неравнодушные люди мешают, ведь у них нет справки с пятью подписями и двадцатью печатями. И так оно постепенно получается, что столоначальник остаётся только с теми, кому просто деваться некуда, с пенсионерами, многодетными матерями и пьющими люмпен-пролетариями. Ему бы и надо выжимать из них что-то полезное – изобретения, доходы, успехи, – но он сам разогнал всех, кто был способен ему помогать. И потому в решающий момент – как то однажды и навсегда сказано в великом рассказе Лескова – чиновничий мир может рассчитывать только на прощальный совет левши, которого угробило родное государство: передайте, чтобы ружья кирпичом не чистили. Но и совета того, разумеется, никто не услышит.
Давайте посмотрим на обе стороны нынешнего конфликта. Вглядимся в них.
По ту сторону фронта – не только настоящего, с минами и окопами, но и условного, политического, – стоят артисты и продюсеры, фотографы и журналисты, слегка интеллигенты, но чаще авантюристы, мелкие и крупные жулики. Эти Остапы Бендеры и Коровьевы – киевские, но и общесоветские, кочующие по Тбилиси и Ригам, – те самые «активные люди», мантры о появлении которых столько лет читали прогрессивные экономисты. И вот они взяли власть – и ведут свою войну против зловещей Москвы во имя света западной цивилизации. А правила на войне у них следующие: им можно всё, свет цивилизации простит что угодно. Они говорливые, ушлые, ловкие, вёрткие – и они действительно создали против русских целую разрушительную машину, чьё главное оружие – вовсе не танки, ракеты и самолёты, а образы, эмоции и слова. И, пока сельские садисты где-то за углом кромсают пленных, эти нарядные люди записывают ролики и упражняются в красноречии, рассказывая про свободу и счастье, про Мордор и Европу, – а если чуть позже понадобится красиво разложить трупы для иностранных корреспондентов, так это запросто, если до политики вы занимались фотосессиями и сериалами.
А по другую сторону от них – вечные герои Гоголя и Щедрина, столоначальники и заместители заведующего по специальным вопросам, приём граждан с девяти до двух каждую вторую среду месяца, при наличии справки из психдиспансера с тремя печатями и семью подписями. С республикой мелких бесов, кровавых клоунов и жонглирующих человеческими головами проходимцев – борется царство чиновников, сонное и что-то косноязычно бормочущее. Эти люди совсем не так агрессивны, как их, мирно выражаясь, оппоненты, они не могут сочинить и поставить на фронтовой сцене какое-то запредельное зло, они не умеют врать с энергией Геббельсов и Мюнхгаузенов, заставляя миллионы жить в фантастической реальности, – но их скверные дела образуются просто от равнодушия и неповоротливости, от их универсальной, на все случаи жизни философии: «как бы чего не вышло», «если можешь не делать – не делай», «мало ли как потом будет, так что лучше не надо», «дома сидите», «кто вам разрешил, кто это согласовал», «ничего не знаю, приходите завтра». Они до упора пытаются не брать на себя ответственность и ни с кем по-человечески не разговаривать, выставляя вместо себя, словно бы в качестве волшебного защитного щита, этакую стену из неразборчивых бумажек и непроизносимых бюрократических оборотов.
Если комиссары в кожаных куртках с мордатыми обкомовскими хрычами подерутся, – кто кого?
Слабость чиновничьего мира понятна сразу. Если жить по его законам, то неизбежен отрицательный отбор. Столоначальнику, в сущности, никто не нужен: бизнес мешает, поскольку зарабатывает без него, интеллигенты мешают, поскольку много болтают, юношество мешает, поскольку всегда недовольно, учёные с программистами мешают, поскольку требуют денег на что-то непонятное, и уж тем более любые активисты и неравнодушные люди мешают, ведь у них нет справки с пятью подписями и двадцатью печатями. И так оно постепенно получается, что столоначальник остаётся только с теми, кому просто деваться некуда, с пенсионерами, многодетными матерями и пьющими люмпен-пролетариями. Ему бы и надо выжимать из них что-то полезное – изобретения, доходы, успехи, – но он сам разогнал всех, кто был способен ему помогать. И потому в решающий момент – как то однажды и навсегда сказано в великом рассказе Лескова – чиновничий мир может рассчитывать только на прощальный совет левши, которого угробило родное государство: передайте, чтобы ружья кирпичом не чистили. Но и совета того, разумеется, никто не услышит.
У мира бесов другая проблема, не такая заметная, если всего лишь читать новости. Бесы кривляются, прыгают, картинно рыдают на камеру, позируют для The Guardian и The New York Times, они обещают всем всё: мы вас накормим, нарядим, озолотим, мы героически преодолеем наши трудности, и уже вот-вот победим, а потом станем Илонами Масками и Биллами Гейтсами, и всё человечество станет нам кланяться, вы, главное, не сомневайтесь, осталось всего пять минут до величайшего триумфа и полного разгрома имперских агрессоров и восточных варваров. И это хорошо действует. Студенты бегут за винтовками, барышни рыдают, интеллигенты пишут дымящиеся от гнева воззвания. Но любое жульничество – недолговечно. Мнимые деньги превращаются в бумажки, наряды растворяются в воздухе, перемоги неожиданно сменяются зрадами, а мечты о грандиозном будущем – такие складные, такие блестящие – вдруг разбиваются о реальность. И тогда оказывается, что бесы куда-то делись, то ли эмигрировали, то ли спрятались до следующей смуты, и оболваненные ими люди не могут вспомнить, как же это так вышло, что они поверили буквально чёрт знает кому.
Так и живём – и не только сейчас, между Москвой и Киевом, но и, по большому счёту, всегда, – либо революционные шарлатаны и подпольные упыри с романтикой большого взрыва, либо обком, вахтёр, справка, подпись, печать, нет, не годится, приходите завтра и занимайте очередь, а лучше и не ходите никуда, сидите дома и молчите.
И, значит, можно было бы завершить это наблюдение простым и логичным финалом: мол, хорошо было бы однажды создать общество, в котором бы гармонически соединилось всё то, чем обманчиво торгуют одни – и что туповато охраняют другие. Чувство родины – и фантазия. Порядок – и свобода. Перемены – и надёжные правила игры.
И это был бы благородный финал, ведь он так напрашивается.
Но мы находимся не в идеальной реальности отвлечённых уравнений. Мы живём среди горя и смерти, в противостоянии, где отказ выбрать сторону – вроде бы такой красивый – выглядит дешёвой позой.
А потому я хочу сказать кое-что определённое.
Беса нужно убить. Бесу нужно оторвать голову, сжечь его в святой воде или адресной ракетой, а потом выбросить то, что от него осталось – кожаную ли куртку, страстные видеоролики на YouTube или словесный мусор про свободу и Запад.
Бюрократ лучше беса.
Он человек, пусть неприятный, но человек, а не стихия лжи и нечистая сила.
Он дубоват, он уходящая натура, он нас никогда не поймёт и на всякий случай запретит, он всё делает не так, как надо, и уж тем более не так, как хочется, – и всё-таки здесь и сейчас он должен сделать своё главное дело, убить беса, а дальше уже будь что будет.
И я на его стороне.
Другие записи автора
24 марта 202209:43
Любить себя
Я сидел и зачем-то листал блог ещё одного либерального эмигранта интеллигентной национальности – безразлично, кого именно, они все очень похожи, – а человек этот, сидящий где-то то ли в Бостоне, то ли в Хайфе, буквально лопался от ненависти к России и русским, производя заранее известный текст, сложенный из пропагандистских кубиков:
ДМИТРИЙ ОЛЬШАНСКИЙ
ЗАПИСКИ О СЛОЖНОМ МИРЕ
Так и живём – и не только сейчас, между Москвой и Киевом, но и, по большому счёту, всегда, – либо революционные шарлатаны и подпольные упыри с романтикой большого взрыва, либо обком, вахтёр, справка, подпись, печать, нет, не годится, приходите завтра и занимайте очередь, а лучше и не ходите никуда, сидите дома и молчите.
И, значит, можно было бы завершить это наблюдение простым и логичным финалом: мол, хорошо было бы однажды создать общество, в котором бы гармонически соединилось всё то, чем обманчиво торгуют одни – и что туповато охраняют другие. Чувство родины – и фантазия. Порядок – и свобода. Перемены – и надёжные правила игры.
И это был бы благородный финал, ведь он так напрашивается.
Но мы находимся не в идеальной реальности отвлечённых уравнений. Мы живём среди горя и смерти, в противостоянии, где отказ выбрать сторону – вроде бы такой красивый – выглядит дешёвой позой.
А потому я хочу сказать кое-что определённое.
Беса нужно убить. Бесу нужно оторвать голову, сжечь его в святой воде или адресной ракетой, а потом выбросить то, что от него осталось – кожаную ли куртку, страстные видеоролики на YouTube или словесный мусор про свободу и Запад.
Бюрократ лучше беса.
Он человек, пусть неприятный, но человек, а не стихия лжи и нечистая сила.
Он дубоват, он уходящая натура, он нас никогда не поймёт и на всякий случай запретит, он всё делает не так, как надо, и уж тем более не так, как хочется, – и всё-таки здесь и сейчас он должен сделать своё главное дело, убить беса, а дальше уже будь что будет.
И я на его стороне.
Другие записи автора
24 марта 202209:43
Любить себя
Я сидел и зачем-то листал блог ещё одного либерального эмигранта интеллигентной национальности – безразлично, кого именно, они все очень похожи, – а человек этот, сидящий где-то то ли в Бостоне, то ли в Хайфе, буквально лопался от ненависти к России и русским, производя заранее известный текст, сложенный из пропагандистских кубиков:
ДМИТРИЙ ОЛЬШАНСКИЙ
ЗАПИСКИ О СЛОЖНОМ МИРЕ
The owner of this channel has been inactive for the last 5 months. If they remain inactive for the next 20 days, they may lose their account and admin rights in this channel. The contents of the channel will remain accessible for all users.
The owner of this channel has been inactive for the last 5 months. If they remain inactive for the next 9 days, they may lose their account and admin rights in this channel. The contents of the channel will remain accessible for all users.