Считаю, нужно запустить краундфандинговую кампанию, чтобы собрать этим двоим на кляпы
https://www.elle.ru/celebrities/novosty/desyatki-tysyach-chelovek-podpisali-peticiyu-s-trebovaniem-zapretit-uillu-smitu-i-dzhade-pinkett-smit-davat-intervyu/?utm_source=facebook.com&utm_medium=social&utm_campaign=desyatki-tysyach-chelovek-podpisali-petitsiyu

Пишите, если не смущает 100 руб за страницу

Так выглядит осознанность.

Можно пересчитать по пальцам, сколько раз в жизни я видела свою бабушку по папиной линии. Бабу Нину. Мы всей семьей жили в небольшом российском городе, а она — в Латвии. До шести лет я и примерно не могла вообразить, что это такое: знала только, что это «заграница». И не такая заграница, как какая-нибудь Белоруссия, а более настоящая. Впрочем, от нашего городка до её столицы ездил прямой поезд «Рига — Воронеж».

Баба Нина обрушивалась на нас, как известие о выигрыше в лотерею.

— Игорь! Встречай меня завтра в девять в «Лужках»! — она звонила моему папе не раньше, чем за день до приезда.

В нашем городе был красивый важный вокзал — с колоннами, сводами и часами над главным входом. И были «Лужки». Станция в захолустье, куда можно было добраться только с божьей помощью: общественный транспорт туда не ходил.

Встречать бабу Нину ехал наш папа, иногда нам с сестрой удавалось увязаться вместе с ним. Мы приезжали загодя, вычисляли место на перроне, где должен был остановиться бабушкин вагон, и ждали, как дети ждут явления Деда Мороза на утреннике.

Баба Нина всегда шла следом за проводником: он будто лично для нее открывал дверь и спускал лестницу к платформе. А папа наш уже был тут как тут, чтобы принимать багаж — пять-шесть тюков с вещами и заморской едой.

Ту еду, как, впрочем, и любую другую, мы с сестрой разделяли на два сорта: сладости и гадости. К первым относились бесчисленные коробки шоколадных конфет фабрики «Лаума». Среди них попадалась парочка упаковок с ликером – наш детский шанс легально пригубить алкоголь. Были еще несколько кульков с конфетами на развес. Мы разгребали их в поисках алмаза – цельного куска шоколада весом два кило. Неогранённая глыба, которую нужно было раскалывать ножом. Не в силах совладать с шоколадиной, мы с сестрой иной раз просто точили о неё зубы или лизали, как лоси лижут кусок соли.

Мы с сестрой благосклонно, но без фанатизма, относились к разным колбасам и копчёной рыбе. Но вид трёхлитровых банок с печенью трески вводил нас в режим ожидания неотвратимого кошмара. Вовсе не потому, что они были похожи на экспонаты из кунсткамеры. В нашей семье было живуче советское поверье, что без рыбьего жира детям не стать приличными людьми – и мы были обязаны каждое съедать хотя бы по одному бутерброду с печенью трески, запивая его какао с молоком.

В финальном тюке ждали своего часа безобидные гадости: рижский бальзам и хлеб с тмином. Их обязательно надо было нюхать – таков был ритуал. Мы сестрой корчили при этом рожи, а папино лицо от аромата юности будто бы становилось на двадцать лет моложе.

Не чувствуя родства с бабой Ниной, я любила наблюдать за ней. Как она прихорашивалась перед выходом – начёсывала блондинистые волосы, красила ресницы той самой тушью, в которую сначала надо плюнуть, а потом растереть, красила губы.

— Мне подходит только морковная помада! Очень редкий цвет!

Приезжая к нам, баба Нина обязательно давала какое-то объявление в местную газету. То она покупала квартиру, то продавала, то снимала. Вечером, часов с шести, она вступала на пост возле домашнего телефона и вела деловые переговоры. Рекламировала лоджию – не балкон – расписывала преимущества локации, уточняла метраж и торговалась. Она повторяла одни и те же слова десятки раз, при этом страсти с каждым рефреном становилось всё больше.

– Шикарная однокомнатная квартира с лоджией и почти второй комнатой! – Так она называла полутораметровый закуток для шкафа.

Баба Нина любила ни с того ни с сего впасть в воспоминания. Мемуары касались её детства, которое пришлось на военные годы, юности, когда отбоя от кавалеров не было, и зрелых лет.

– Высаживаемся, помню, в Африке, заходим в деревянный туалет – а там ожерелье из пауков!

Эти слова мне казались дикой смесью из фантазии, бреда и широты натуры. Много позже я узнала, что баба Нина служила коком на международных торговых судах, и во времена, когда все сидели на месте смирно, она побывала в Тунисе, на Кубе, Филиппинах, Испании, Доминикане и Аргентине.

Баба Нина была кошатницей. Где бы она ни оказывалась, вокруг неё аккумулировались кошки. Ещё бы: их заманивали пусть дешёвой, но свежей рыбой и только изредка – консервами.

– Кошки ещё до конца не изучены! – она верила в избранность их биологического вида.

Эта вера, впрочем, не мешала ей вышвыривать прирученных кошек из своей квартиры обратно на улицу, когда она в очередной раз переезжала. Кочевники несентиментальны.

Баба Нина была стереотипной матерью сына. «Когда женщина рожает мальчика, она думает, что родила собственность», – любит повторять мой отец. Такая максима из теории не берётся.

Бабе Нине не сиделось на месте. Она родилась в Орловской области, первого сына родила неподалёку, а второго – за Полярным кругом. Затем переехала в Латвию, которую оставляла на долгие месяцы, отправляясь в море.

Однажды она будто бы решила замкнуть цикл и снова купила квартиру на Орловщине: 20 километров от областного центра, тургеневские виды, в августе вместо кино можно было целый месяц смотреть на звёздное небо.

– Я не могу жить в глуши! – это были её последние слова, прежде чем она продала ту квартиру за бесценок.

Баба Нина не могла смириться с конечностью бытия. Разговоров о смерти не любила. Смотрела православные телеканалы и даже сама захаживала в церковь, но концепт загробной жизни не признавала. Ей нужна была жизнь на земле.

– Раньше люди жили по восемьсот лет!

Даже не по двести.

Умерла баба Нина на 87-м году. Болезнь, агония и быстрая кончина.

Она похоронена там, на берегу Балтийского моря, где простор и вечный ветер. ВетрА, как говорят моряки.

Мне сказали, я узко мыслю. В рамках спецоперации по расширению сознания отправилась на выставку «НАТО. Хроники жестокости».

Пиндосские солдаты, полунагие скорбные женщины, слеза на щеке ребёнка — довольно грубо выполненные фрески. На двух телеках транслируются какие-то надписи. Тупо исторические хроники на фоне пылающего огня. И гул военного самолета. Уууу-ууууу.. На кого-то может и подействует, не знаю.

Музейщикам ставлю троечку с минусом за грубую халтуру. Можно было бы отработать спецзаказик с душой, ну да ладно.

А вот за советские гравюры середины прошлого века спасибо. Одну из них публикую — называется «Стараются».

- В что разница между педофилом и педагогом?
- Педофил детей любит.

Если бы во мне теплилась хоть сколько-нибудь живучая предпринимательская жилка, я бы открыла курсы кунилингуса "Вкусно и точка G"
https://tttttt.me/bbcrussian/30015

Мой уровень избегания: президент Шри-Ланки
https://tttttt.me/mir24tv/16202

Ход королевы -- 2022

Цветочки кончились
https://tttttt.me/afishadaily/21014

Первые заморозки
Первый рассвет
Первая игрушка
Первая влюблённость
Первое фисташковое мороженое
Первый шаг в новый дом
Первое прикосновение
Первое «Нет»
Первый раз за рулём
Первый звонок первого сентября…

Но какая же всё это шелуха по сравнению балконом, который первый раз отдраил профессиональный клинер.

Так хочется возвыситься над бренной землей, но что делать с паническим страхом высоты?

Какое время -- такие и стулья

Вся телега вчера

Появились идеи: унитаз или деревянный сортир с дыркой. И всё же это уже не мебелизация, а..

Так много мыслей. Хотелось бы упорядочить их в процессе рефлексии и оформить в пост. Но пока никак.

В одном стриме увидела комментарий, который лучше всего отражает мои соображения по итогам сегодняшнего дня: «Господи, спасибо за вагину».

— Здравствуйте. Я говорю с Полиной Игоревной?

— Да.

— Для вас одобрен кредит на сумму миллион двести тысяч рублей от Сбербанка.

Молчу.

Долгий текст про льготные условия кредитования.

— Привлекательный вариант, не правда ли?

Нервно ржу.

— Полина Игоревна, вам интересно наше предложение?

— Нет.

— Понимаю. Но, согласитесь, всегда приятно улучшить условия жизни?

— Мои условия жизни улучшатся, если прекратится война.

— Понимаю. Но, согласитесь, всегда приятно порадовать себя новыми покупками или отпуском?

Смех переходит в рыдания. Кладу трубку.

«Каким героем мультика мог бы быть ваш начальник, которого вы так ненавидите?», «А помните, как Русалочка лишилась ног?», «Улитка с корицей из последнего сна — это трансформировавшийся образ слизняка из кошмара, который приснился вам четыре месяца назад. Только теперь вы можете его переварить. Не находите?» — мой первый психоаналитик работала в парадигме юнгианского анализа.
И месяцев пять-шесть я постоянно сомневалась, а того ли специалиста я выбрала. Сейчас я думаю, что юнгианский аналитик похож на участника квеста-головоломки, который придумали мозговитые сценаристы. Они в нужных местах расставили хитроумные маяки и наводки, которые мало разгадать — надо еще воедино собрать. И если ты не даром называешься последователем дедушки Юнга, то справишься.

По ссылке — ликбез: как, что и почему все это происходит. И чего нам будет стоить выбраться из этой исторической/национальной/психической ямы.

https://monocler.ru/karl-yung-demonov-privlekayut-massyi/