В своих работах Нобуеси Араки (последнее фото) продолжает традиции японских гравюр укие-э в эротическом жанре сюнга — эти откровенные гравюры были дико популярны в Японии в период Эдо, в 17 веке, а в последствии — дико цензурированы властями. Пример такой гравюры можно посмотреть на первой картинке этой подборки.

В его работах сложно нащупать переход от томного эротизма к бандажному порно. А делал он их, стоит упомянуть, в годы всеобщего пуританства и непринятия. Из-за чего постоянно получал штрафы, попадал в полицию и воевал с активистами.

«Больше всего на свете я люблю женские половые органы», — говорит он. И постоянно вспоминает свою жену, что она была красивая, что он любил ее и что она очень переживала, когда он раздевал чужих женщин, связывал их, трогал за разные места. Этим он ускорил ее смерть — так он думает сам.

Араки считает процесс фотографирования видом сексуального соития. И в этом Япония такая Япония.

ПС. Предпоследнее фото — Леди Гага, ага.

Вернемся от классиков к локальным современникам. Знакомьтесь — Лиза Породина. Снимает очень сказочно и разноцветно для всяких вогов, диоров и шанель. Очень фактурно и самобытно снимает, стоит сказать. Нра.

Подписаться на нее можно здесь:
https://www.instagram.com/elizavetaporodina/

В некрологе Деборы Турбевилль газета The New York Times отметила, что этот фотограф «почти в одиночку превратила модную фотографию из чистой и хорошо освещенной вещи в нечто темное, задумчивое и наполненное необычной чувственностью».

Сама Турбевилль не любила, когда ее называли фотографом моды, — но долго работала для Vogue и Harper’s Bazaar, создавала визуальный ряд модельеров Сони Рикель, Валентино, Ямамото, Унгаро и Commes des Garçons.

Весь ее стиль — в этом противоречии, в нежелании быть своей ни среди фешн-фотографов, ни среди тех, кто практикует фотографию как форму свободного искусства.