В жизни обычно мало романтики. Но с вином как-то побольше. Даже сам процесс — откупориваете бутылку, наливаете в большой бокал, берёте его так за донышко или элегантно тремя пальцами. Уже в этих действиях есть смысл. Это не грустные будни с кружкой.

Пить вино — такой же побег от реальности, как и кино. По большей части эстетство, но если вы ещё и во вкусе разбираетесь, то удовольствия больше. Я не разбираюсь, а вот на канал знающего человека зову подписаться — @EnPrimeur. Денис 15 лет занимается вином, сомелье, амбассадор Simple Wine. У него много постов про сорта и винодельческие регионы. Я мало что запоминаю, но наслаждаюсь.

Пока США в огне, на Ютубе проходит фестиваль We are One — бесплатный, онлайновый, к организации которого подключились почти все главные фестивали: от Берлина и Канн до Анненси (это смотр для анимации).

И как раз анимация пока с большим отрывом выигрывает. По просмотрам. Короткометражку от Дримворкс «Билби» посмотрели больше 130к раз. Она выросла из проекта полнометражного фильма «Ларрикинс», который студия отменила в 2017. Хотя работа над фильмом велась 4 года и все выглядело масштабно: Тим Минчин пишет песни и режиссирует, а озвучивают Марго Робби, Хью Джекман, Наоми Уоттс и Бен Мендельсон.

Зато вместо этого у нас есть такая милая короткометражка. Без слов, универсальная для всех людей во всех странах. Неудивительно, что её смотрят.

https://www.youtube.com/watch?v=X3zA-j9RC3g

​​Досмотрел «Последнего министра». Выскажусь как человек, окончивший факультет политологии. Хотя это уже немного враньё, потому что хоть и поступал я на факультет политологии, но закончил факультет социальных наук. Смена табличек, объединения департаментов, административные разборки, но будем точны. Как и героиня этого скриншота, учился я в Высшей Школе Экономики. Поступил я очень вовремя — в 2011 году, когда начались протесты. То есть буквально три месяца обучения, а приходишь на пару — полупустая аудитория, кто-то в автозаке, кто-то в отделении, кто-то на 15 суток. Очень бодрое время для политолога. Внезапно все к ним приходят, интересуются, спрашиваю мнения. Востребованность — ура! Вообще было ощущение, что политика, конечно, запутанная, но в целом решаемая вещь. Даже такая тёмная, как российская, где вообще все решения принимают в чёрном-чёрном ящике, а ты видишь только как из этого ящика какая-то бумажка вылетает. И ты эту бумажку анализируешь, думаешь, что она может значить. А ещё ты читаешь классиков политологии, а там они про борьбу партий, конфликты, разломы. И ты думаешь: ну вот сейчас все всколыхнулось и пойдут процессы. Процессы, конечно, не пошли. Точнее, пошли, но совсем не те, о которых мечталось. Было Болотное дело, были ужесточения закона о митингах, были преследования активистов, была неразбериха в оппозиции, совершенно провальные попытки объединения, много глупости. И открылось, что всё сложно. Потому что мы живём в сложной, многосоставной, многоуровневой стране. Оказалось, что нельзя все боли общества свести к фразе «Путин — уходи». Возможно, если ещё лет 20 подождать, то можно будет, но сейчас нельзя. И вообще открылось, что если для одного что-то боль, то для другого вообще радость. В общем, люди разные, интересы разные, проблемы разные, желания разные, цели разные, мечты разные. И получилось, что настоящая политика (то есть выработка идеи будущего и претворение этой идеи в жизнь) ушла к людям — в паблики, на ютуюб, в телеграм-каналы. Потому что стало понятно, что у власти идей нет. У власти есть перераспределение бюджетов, федеральные программы, субсидии, индексация пенсий. А идей нет. Идеи надо искать в других местах, например, в идеология — правых, левых, любых. Так вот. Вся эта телега была к тому, что «Последний министр» ровно об этом и рассказывает. Об идейной пустоте. Каждую серию наша команда героев хочет как-то улучшить жизнь россиян, но тщетно, терпит неудачу. Идеи для улучшений берут в голове буквально с потолка — сегодня подумалось, что было бы круто вот это, завтра — вот это, а в четверг — вот это. Ни министр, ни его зам, ни помощники, ни во что не верят. Нельзя сказать, они либералы или коммунисты, за традиционные ценности или против, смотрят в будущее или в прошлое. Идеологически — они никто. Бюрократы на зарплате. И только один из них проходит путь перерождения, получая свою идеологию, смысл и цель в жизни. Именно его герои побаиваются и считают безумным. Логично, ведь они чувствуют, что большая идея гораздо сильнее их всех и даже их начальства. Большая идея может мир изменить. И останутся они без своих кабинетов, зарплат и позиции. Страшновато.

Я смотрю много анимационного короткого метра, но это вообще выглядит не как мультфильм, а как нарисованный полнометражный фильм. Монтаж, музыка, звук, постановка кадра. Будто фильм с живыми актёрами. Анимация тут только добавила стиль и настроение.

Введу хештег, раз теперь много такого — #короткометражка

Я тут чуть выше давал ссылки на мультфильмы с онлайн-фестиваля We are One. Cейчас их посмотреть нельзя.

Фестиваль даёт бесплатный доступ на несколько дней, а потом убирает видео. Вы можете поискать их в интернете, пираты всё успели скачать и выложить где надо, можете дождаться выхода на разных стримингах. Выбор свободный. Но вообще интересно подумать над самой концепцией онлайн-фестиваля.

1. Обычный фестиваль понятная, обкатанная вещь — он либо совсем закрытый (журналисты, индустрия, приглашенные гости) либо открытый за плату (вы можете купить билет и прийти на показ).
2. Обычный фестиваль очевидно зарабатывает на продаже своей аудитории и своего статуса. Вы приезжаете в Канны или Берлин, а там реклама. Из бюджета 20 миллионов евро (в 2016) Канны половину получают от рекламодателей: Air France, Renault, Mastercard и другие. Вот тут подробно расписано про бухгалтерию Канн, почитайте, очень интересно. Для бренда это имиджевая история. Быть спонсором статусного фестиваля — престижно. Никто не считает KPI и переходы, важно только то, что вот стоит Джонни Депп, а рядом с ним твой логотип, или он вылезает из твоей машины, или пьет твоё шампанское.
3. Кроме того, вокруг самого кинофестиваля вьётся огромное количество компаний, которые ведут охоту за богатой аудиторией. Логика такая же, как и на рынке. Если на фестивале есть богатые люди, значит они хотят потратить деньги, так пусть потратят их у нас. Таким компаниям очень нужен фестиваль как место притяжения нужной аудитории.
4. Если даже фестиваль зрительский и получает деньги за продажу билетов (Берлинале продал 330 тысяч билетов в 2020 году) — это тоже нечто большее, чем просто просмотр фильма. Это приобщение к культуре, некоторое эстетство, шик. Это возможность выложить фотографию в инстаграм «Я на Берлинале» и так далее. Именно это покупают люди за 20 евро, а не только сам фильм.
5. С онлайн-фестивалями поэтому сложно, что они не могут продать тебе ощущение причастности к элитному клубу. В интернете вообще отсутствует ощущение момента — что вот я тут, здесь, сейчас, я один из немногих, кто это видит. Тут всё продолжающееся. Мы привыкли, что в интернете контент не пропадает, что мы его в закладки положим, а он так и будет там лежать. Это странно, что ролик на Ютубе был, а теперь нет.
6. А если продавать не ощущение причастности, а просто фильм зрителю, то чем такой фестиваль принципиально отличается от Ютуба, Нетфликса, Вимео, Вконтакте и Инстаграма. Ты превращаешься просто в ещё площадку для просмотра.

В общем, фестиваль — это тоже в каком-то смысле кино. Нам не всегда и не столько нужны фильмы, сколько нужны эмоции. Очереди в Каннах, походы за донерами в Берлине под проливным дождем, столкновения в туалетах со знаменитыми режиссерами — то, зачем люди на самом деле выбирают фестивали. И онлайн ну никак не удовлетворит этот запрос.

А ещё сегодня 84 года Союзмультфильму. Он был основан 10 июня 1936 года. Соорудил в честь этого такой душевный тест. Его в одноклассниках очень любят. Там добрые русские люди.

https://mel.fm/test2/9823051-soviet_cartoons_test

Случай с удалением «Унесённых ветром» с HBO Max занимательный, потому что имеет отношение и к нам в России. Да и вообще ко всем.

Вот что пишет сценарист «12 лет рабства» Джон Ридли, после колонки которого HBO и приняло своё решение: «Я не верю в цензуру. Не думаю, что “Унесенные ветром” должны быть отправлены в хранилище. Я только прошу, по прошествии уважительного времени, чтобы этот фильм был вновь представлен на платформе HBO Max вместе с другими фильмами, которые дают более широкую и полную картину того, что такое рабство и Конфедерация на самом деле. Или, возможно, лучше будет совместить это с разговорами о нарративах и о том, почему важно иметь много голосов, рассказывающих истории с разных точек зрения, а не только те, которые укрепляют взгляды господствующей культуры»

В общем, никто не просил HBO сжигать голливудскую классику. Запрос был на то, чтобы «Унесённые ветром», например, предварялись специальным вступлением, которое объяснит, что это за фильм, в какие годы он снят, что в нём нашли отражение представления той эпохи. Вот тут Татьяна Шорохова как раз рассказывает, что это уже достаточно обыденная практика для старых американских фильмов.

Навряд ли можно увидеть в этом предложении что-то плохое. Однако, идея, которая за ним стоит, вызывает во мне протест. Эта идея предполагает, что люди сами не очень отдают себе отчёт в том, что именно они смотрят.

Недавно я потратил значительную часть недели, отвечая на комментарии под текстом о сериале «Великая». Там читатели предсказуемо возмущались исторической неправде, но в процессе разговора они все озвучивали один страх — страх, что для многих этот сериал станет отображением реальной исторической России. То есть они боятся, что зрители не будут отдавать себе отчёт в том, что они смотрят сатиру и пародию и воспримут всё чуть ли не как документальный фильм.

Такая же логика в контекстуализации старых голливудских фильмов. Мы не думаем, что вы понимаете, что расизм — плохо, что в 1939 фильмы делали другие люди с другими понятиями и представлениями, что каждое художественное произведение — продукт своей эпохи. Поэтому мы считаем нужным вам об этом рассказать, объяснить.

Людям вообще не нравится, когда их поучают. Даже от авторитетных учителей поучительные нотации звучат фальшиво. Ещё фальшивее, когда этим занимается частная компания. Проблему искаженного понимания фильмов решает не историческая справка в начале, а просто нормальное образование. Если мы учим людей критическому мышлению, даем им факты на уроках истории (а не пропаганду той или иной стороны), то они сами могут проанализировать фильм и сделать выводы.

А сейчас получилось так, что новость о запрете «Унесённых ветром» сразу подняла фильм на второе место в топе iTunes. Потому что цензура и поучения людям не нравится. Приблизило ли это победу понимания и просвещения? Навряд ли. Зато все почувствовали, что выполнили свой долг.

Ещё почитать про кейс «Унесённых ветром» — статья Washington Post и саммари от New York Times.

Короткометражка сегодня необычная. Тут сюжета почти нет, зато сразу несколько художественных стилей в одном. Я с первого кадра захотел выключить, он какой-то отталкивающий был. Но потом решил дать шанс и прямо влился в этот шум Тель-Авива. Мы вообще так боимся посмотреть что-то не совсем обычное и привычное, что с радостью отдали себя в руки алгоритмам — пусть они дают то, что скорее всего нам понравится. Поэтому в соцсетях скучно — они не удивляют.

#короткометражка

Вспомнил, как все паниковали, когда Телеграм заблокировали. Были моменты когда он вообще не работал, потом как-то с перебоями. Повсюду выходили инструкции «Как подключить впн», Дуров еще штуку прикрутил для обхода в настройках. Были весёлые пару недель или около того. А потом как-то привыкли. Ну, сидим здесь. Немного гетто, но жить можно.

А теперь разблокировали. Ура, я полагаю.

Впервые в жизни посмотрел великий ромком «Красотка». Из 2020 он смотрится максимально странно — богатые властные мужчины, драки за женщину и бесконечная любовь этого фильма к статусным вещам.

В знаменитой сцене, заходя в магазин под Pretty Woman Роя Орбисона, герой Ричарда Гира прямо говорит консультанту: «Мы хотим потратить неприлично много денег. Зовите людей, пусть нас хорошенько облизывают. Нам это нравится». И это подается как что-то невероятно крутое и достойное подражания. Вот тут расписал подробнее.

​​На «Половое воспитание» на Кинопоиске ровно одна отрицательная рецензия. Жаль, что одна, я ожидал целый шквал обвинений, учитывая что сегодняшнее утро провёл в воронке гомофобных комментариев под статьей Карена Шаиняна.

Но теперь пользователь SFKL22 будто один против всех, что даже вызывает желание пожать руку и встать рядом. В таких случаях вообще хочется встать на сторону меньшинства, каких бы принципов оно не придерживалось (ну только если это не Гитлер, хотя и к нему можно найти горстку жалости). И знаете, давайте подойдем к SFKL22 и посмотрим на сериал с точки зрения человека, которому надоело, что повсюду пихают ЛГБТ. Потому что «Половое воспитание» действительно уделяет большое внимание гей-персонажам. Они не просто второстепенные герои, но главные. Конечно, романтическая пара мальчик—девочка все еще впереди, но сразу после них — друг главного героя и его вторая девушка, гей и лесбиянка. Или вторая бисексуальна? В общем, она не гетеро, а значит попадает в категорию меньшинств. В формате сериала любой каминг-аут — это хорошо, а душащие твои личность родители — это кошмар, поэтому в целом получается, что «Половое воспитание» действительно пропагандирует нормальность гомосексуальности. Это не оценочное суждение, а просто констатация факта. То есть если к вам подойдет гомофоб и начнет говорить, что «Половое воспитание» — это пропаганда, то тут мало что можно ответить, потому что это действительно так. Вы как раз можете с такими людьми сойтись хотя бы на этом. Уже фундамент для конструктивного разговора. Еще раз подчеркну, что в слове пропаганда нет ничего плохого. Пропаганда — это просто распространение идей.

С другой стороны, SFKL22 всё-таки переоценивает роль ЛГБТ в сериале. Да, в нём много нового для подросткового шоу об отношениях, но каркас ровно тот же, что и в 80-е — мальчик, девочка, скрытая любовь, боязнь признаться, много неловких моментов. Если «Половое воспитание» не вырулит во что-то крайне мрачное или странное (а потом Отис потерял веру в любовь и до 60 лет работал в офисе пока не умер от сердечного приступа), то это стандартная история школьной любви. А ЛГБТ тут получается ради красивого и актуального фона.

​​Вернусь к трейлеру «Майора Грома», потому что он собрал почти 2 миллиона просмотров и больше 75 тысяч лайков, что если не невероятно, то по крайней мере выдающийся результат для российского фильма. Я проверил — недавний трейлер «Лёд 2» посмотрели 7 миллионов, но оставили всего 46 тысяч лайков. Ну и под ним закрытые комментарии, что говорит о том, что студия некомфортно себя чувствует с критикой. «Майор Гром» явно из другой категории. В обсуждениях под видео — безусловная поддержка и радость людей, что «наконец-то нормальное российское кино».

Тут интересны два вопроса — первое, что для людей в комментариях означает кино. Это блокбастер. Эпическая картина с героями и злодеями, экшеном и масштабом. Какой-нибудь фильм «Дурак» может очень высоко оцениваться, но это не кино, а точнее не K I N O, как шутливо отмечают в пабликах про Кристофера Нолана. Ему не хватает размера и значения в плане спецэффектов, действия и развлечения. Слишком камерно. Настоящее кино должно быть событием. Второе, повторяющаяся через комментарий тема «наконец-то мы сможем гордиться» и «наконец-то мы покажем». Люди воспринимают фильм как символ страны, символ успеха и повод для гордости. Некоторые комментаторы даже обещают носить создателей на руках и объявить героями, если фильм удастся. Вообще на месте команды я бы тут покрылся холодным потом, потому что оказываться ответственным за весь российский кинематограф — опасная позиция. Однако, это интересный момент — в обществе большой запрос на гордость за страну. Причем почти со всех сторон: от роликов Дудя до выпусков новостей на федеральных телеканалах. Людям хочется гордиться, хочется говорить об успехах. И не так важно, что объективно один «Майор Гром» не поменяет российский кинематограф. Как один честный чиновник не поменяет систему. Но он оказался в такой позиции символа, что именно от его успеха или провала зависят настроения значительного числа людей о том, что такое российское кино и какое у него будущее.

Короткометражки сегодня — хоррор. Всё-таки солнцестояние и Ари Астер обязывают.

1. Уинстон (6 минут)

Красивая анимационная история безумия в снегах. Потрясающий закадровый голос.

2. Ты проснулся (4 минуты)

Не самая ясная сюжетно, но тем не менее завораживающая картина отчаяния.

3. Соль (2 минуты)

Тут максимально быстрая зарисовка к большой хоррор-истории. Ничего экстраординарного, просто очень технично и коротко

#короткометражка

Я не очень понимаю, почему новая часть игры «The Last of Us» обсуждается игровыми журналистами, но не обсуждается кинокритиками. Даже по отзывам зрителей (упс, игроков) можно понять, что такие игры в первую очередь — драмы, а уже во вторую — игры. На ютубе есть десятки роликов длительностью от часа до 7-10 часов, озаглавленные «The Last of Us: Movie» (например). В них монтажом из кусков игры собрана цельная история. Не гемплей, только сюжет. И это готовое кино с миллионами просмотров. Я сейчас начал смотреть и не понимаю, где пролегает эта граница между «это фильм» и «это игра». Для меня, смотрящего на ютубе — это полноценное кино, почти ничем не отличающееся от любого другого. Тем более, для меня в нём нет никакой интерактивности, я просто смотрю.

И интересно, что вторая часть The Last of Us сейчас в вихре скандала именно из-за сюжета, развития персонажей, финала истории. Люди спорят не из-за игровых вещей, но из-за повествования. Ещё один признак скорее фильма (или сериала), чем игры.

В 2021 создатели «Чернобыля» Крэйг Мэйзин и Йохан Ренк выпускают сериал по первой части The Last of Us. Что значимого он добавит к уже существующим фильмам на ютубе? Я понимаю, что речь пойдет о живых актерах, о том, что кадр и монтаж контролируются авторами, а значит можно добиться большей художественной выразительности. Но это не случай экранизации, когда мы из текста книги создаем действие. Похоже скорее на пересъемку. Когда из фильма делают сериал, из сериала — фильм, из аниме — кино. Просто способ рассказать историю другой аудитории, которая не воспринимает её через изначальный медиум. В общем, границы размываются, кино не только в кинотеатрах, а если вы ищите хорошие истории, то станьте терпимее к другим форматам. Аминь.

Тут всё по классике. Но мне нравится, что подборка получилась разнообразной. И «Князь Владимир» и «Босоногий Гэн».

Ещё сегодня скажу пару приятных слов про канал о сериалах «Книга (не) лучше»: автор профессиональный редактор — сразу даёт ссылки, выделяет главное, делит текст на отрывки. Так что получается всё самое важное про сериал, сжатое до одного поста в телеграме. Аня рассказывает у себя на канале и про хайповые новинки, и про годные старые сериалы. А ещё собирает новости индустрии (без которых никак). Конечно, часто пишет про экранизации.

Мне понравился формат. Видно, что делается с умом. Посмотрите: https://tttttt.me/tvbooks

Я думаю, единственное, что надо требовать по поводу дела Серебренникова — чтобы за преступления против собственности не назначали тюремные сроки. Сюрреализм не в самом процессе как таковом (хотя и он вызывает вопросы), а в невероятном несоответствии между подразумеваемым преступлением (обвинение говорит, что Серебренников похитил 129 миллионов рублей) и запрашиваемым наказанием — 6 лет колонии.

Вообще интересно, что общественный консенсус всё ещё на стороне того, что основной способ «отплатить» за свои преступления — отсидеть в тюрьме. Это при том, что на Кинопоиске первой строчкой в топ-250 всех времён вечно значится «Побег из Шоушенка». Но мы упорствуем — «да по нему тюрьма плачет!» — и считаем, что если поместить человека в тюрьму, то справедливость каким-то магическим образом восстановится. Справедливость — опасное слово. И как писал Довлатов, важнее справедливости может быть миллион вещей. Хотя бы — милость к падшим.

Онлайн тут: https://zona.media/online/2020/06/26/serebrennikov_final