Еще, допустим, 5 лет назад можно было фантазировать на тему: мы не меняем свой уклад и монетаристскую линию Банка России, поскольку завязаны на условия, диктуемые крупными финансовыми кланами мирового капитала. Но сейчас, когда в ходе СВО были перерублены каналы старой «дружбы» и «присяги» этим могучим кланам – к чему миндальничать с их агентурой в России и изображать лояльность, которой, очевидно, больше нет, и не предвидится…

– Скажите, какие вопросы Путину вам показались наиболее значимыми?
– Вопрос уральского журналиста с плакатиком «Хочу жениться!» Кирилла Бажанова, который, правда, получил странный ответ. Указав на неподъемные для него масштабы выплаты по ипотеке, Кирилл спрашивал не про то, заводить ли ему детей в надежде на авось. Он задавал вопрос как человек с проблесками политического мышления: нельзя ли как-то по-другому, чем сейчас, поддержать молодые семьи, чтобы деньги с той же ипотеки уходили не банкам, а были вложены в наше будущее, в детей… Это его слова буквально…
По сути это все тот же самый вопрос об оффшорах, о монетаризме, о классе паразитов, который плотно сидит на горле страны и снимает по возможности все «излишки», до которых могут дотянуться его упырьи клыки.
То же самое с ипотекой. Ведь прибыль от ипотеки уходит не строителям, не государству, а банкам, а значит опять же в оффшоры. Не рожденные дети превращаются в валютные счета, контролируемые англосаксами. Зависимость здесь прямая.
И в этом корень олигархического строя.

– Но разве в России олигархический строй сохраняется? Кажется, Путин когда-то говорил, что олигархов у нас больше нет…

– Я продолжу, с вашего позволения, предыдущую мысль…
Хороший статистик мог бы вывести формулу, сколько стоит не рожденный российский ребенок. Сколько золота или акций получил тот «эффективный» менеджер и собственник, тот, говоря по-старинке, «крепкий хозяйственник», благодаря господству которого в России народ откладывает решение рожать ребенка и воспроизводить себя. А это его господство и называется, по Аристотелю, олигархией…
Президент демонстрирует постоянную озабоченность демографическим коллапсом в стране, а коллапс только обостряется. Если Путин действительно чувствует себя отцом нации, а не главой группы олигархов, если он переживает за эти нерождения, ему бы следовало вернуться к Аристотелю, а не к формально-юридическому представлению об олигархии, и задать себе вопрос: не пора ли вырулить к более гармоничной форме госустройства… ⬇️

– Насколько безнадежна эта ситуация на ваш взгляд?
– Нельзя сказать, что средний бизнес в России весь и целиком оффшорный. Или что он паразитарен и космополитичен по своей природе. Исключений много, Россия богата на таланты не только предпринимательские, но и нравственные, и патриотические… Но даже бизнес, более плотно связанный с родной землей – тоже вынужден жить по правилам оффшорной олигархии. Главное это правило очень простое: если ты не вывел в «тихую гавань» прибыль и из-за этого потерял часть ее – ты лох. Быть лохом – самое страшное для оффшорной элиты. Точно так же мыслят не только бизнесмены, но и наши чиновники. Эта негласное правило установилось в 90-е годы и никуда не делось.
Но во время войны во весь рост встает другой вопрос: а для чего вы живете?
Оффшорные элиты, их представители много говорят о патриотизме, но их патриотизм явно другой, чем у народа. Это патриотизм квази-феодальный, патриотизм «кормления». В его основе не бизнес, построенный с чистого листа, за счет таланта, трезвости и здравомыслия. В основном они получили свою долю «кормлений» в дар, по знакомству, по родству, по принадлежности клану, выслужили личной преданностью, выклянчили у кого-то сильного и властного.
Кормления, кормушки, коррупциогенные области доходов, легальные или полулегальные способы присосаться к федеральному и местному бюджету – все это и есть щупальца оффшорной системы. Это такая своего рода «мнимая Россия», ночной нетопырь… Россия всегда бурно развивалась, когда власть опиралась не на слой посредствующих паразитов, а на более широкие массы, а слой этот осаживала и ограничивала.

– Неужели нет каких-то оптимистических наблюдений по итогам общения президента с людьми и журналистами?
– Есть и оптимистические моменты, и даже умиляющие. Но я рассказал о том, что меня волнует. (...) Но даже одолев киевскую «анти-Россию», специально сконструированную Западом, даже заставив замолкнуть агрессивную Европу – мы вступим лишь в новую полосу борьбы… И вот в нее хорошо бы войти целостным, солидарным государством, оставив позади тот раскол, о котором я сказал.