Говоря о Берте Моризо - тетушке Берте, как ее часто называют в моем кругу, - я не рискну вдаваться в разбор искусства, в котором нет у меня никакого опыта, и не стану пересказывать о ней фактов, которые уже хорошо известны всем тем, кому должно их знать. Для них явственна, их пленила изысканность ее созданий, и они знают негромкие атрибуты ее бытия, каковыми были скромность, чистота, глубокое, страстное трудолюбие и, пожалуй, уединенность - но уединенность в изяществе.
Что касается се самой, довольно широко известно, что личностью она была в высшей степени необычной и скрытной, замкнутой по преимуществу, что в частых ее безмолвствованьях таились угрозы и что всем, кто к ней приближался, за вычетом первейших живописцев той эпохи, она внушала непостижимую дистанцию.
Поль Валери. "Берта Моризо"
Что касается се самой, довольно широко известно, что личностью она была в высшей степени необычной и скрытной, замкнутой по преимуществу, что в частых ее безмолвствованьях таились угрозы и что всем, кто к ней приближался, за вычетом первейших живописцев той эпохи, она внушала непостижимую дистанцию.
Поль Валери. "Берта Моризо"
Произведение было для Дега результатом бесконечных этюдов. Я убежден, что в его представлении оно никогда не могло считаться законченным и что он не мыслил себе художника, который, увидев через какое-то время свою картину, не ощутил бы потребности что-то подправить и переписать. Случалось, он забирал полотна, долго висевшие в домах у друзей; он уносил их назад в свое логово, откуда возвращались они не часто. Кое-кому из тех, с кем он постоянно общался, приходилось скрывать от него им же подаренное.
Поль Валери. "Дега, танец, рисунок"
Поль Валери. "Дега, танец, рисунок"
Нет для меня в творчестве Мане ничего выше одного портрета Берты Моризо, помеченного 1872 годом. На нейтрально светлом фоне серой занавеси написана фигура: чуть меньше натуральной величины.
Прежде всего: черное, черное абсолютного тона, черное траурной шляпки и перевязей этой шляпки, смешавшихся с прядями каштановых волос, отливающих розовыми бликами, черное, какого нет ни у кого, кроме Мане, - поразило меня.
Этому соответствует широкая черная лента, спускающаяся с левого уха, обвивающая и скрадывающая шею; а из-под черной накидки, покрывающей плечи, проступает частица светлого тела в выеме воротника белеющей сорочки. Эти яркие места интенсивной черноты обрамляют и подчеркивают лицо, с чрезмерно большими черными глазами, рассеянными и словно бы отсутствующими.
Поль Валери. "Триумф Мане"
Прежде всего: черное, черное абсолютного тона, черное траурной шляпки и перевязей этой шляпки, смешавшихся с прядями каштановых волос, отливающих розовыми бликами, черное, какого нет ни у кого, кроме Мане, - поразило меня.
Этому соответствует широкая черная лента, спускающаяся с левого уха, обвивающая и скрадывающая шею; а из-под черной накидки, покрывающей плечи, проступает частица светлого тела в выеме воротника белеющей сорочки. Эти яркие места интенсивной черноты обрамляют и подчеркивают лицо, с чрезмерно большими черными глазами, рассеянными и словно бы отсутствующими.
Поль Валери. "Триумф Мане"
Так я едва не повстречался с ван Гогом...
"Однажды, проходя по бульвару Клиши, я из чистого любопытства зашел в ресторанчик с вывеской "Тамбурин". В соответствии с названием в нем стояло множество тамбринов, художники расписали их, использовав самые разные сюжеты. И не только тамбурины можно было увидеть в ресторане; на стенах висели картины, колорит которых так и хотелось назвать кричащим. Вместе со мной внутрь вошел како-то человек, спросивший у хозяйки заведения:
- Винсент пришел?
- Он только что был здесь. Повесил вот эту картину "Подсолнухи" и ту же удалился.
Так я едва не повстречался с ван Гогом.
Из воспоминаний Амбруаза Воллара.
"Однажды, проходя по бульвару Клиши, я из чистого любопытства зашел в ресторанчик с вывеской "Тамбурин". В соответствии с названием в нем стояло множество тамбринов, художники расписали их, использовав самые разные сюжеты. И не только тамбурины можно было увидеть в ресторане; на стенах висели картины, колорит которых так и хотелось назвать кричащим. Вместе со мной внутрь вошел како-то человек, спросивший у хозяйки заведения:
- Винсент пришел?
- Он только что был здесь. Повесил вот эту картину "Подсолнухи" и ту же удалился.
Так я едва не повстречался с ван Гогом.
Из воспоминаний Амбруаза Воллара.
Как-то раз бродил с Дега в большой галерее Лувра. Мы задержались у внушительного полотна Руссо с великолепно написанной аллеей могучих дубов.
Полюбовавшись картиной, я присмотрелся, с каким старанием и с какой терпеливостью художник, нисколько не нарушая общего впечатления массы листвы, наиболее тщательно разработал детали или, быть может, создал иллюзию этой детальности, достаточную, чтобы внушить мысль о бесконечном усилии.
"Изумительно, - сказал я, - но какая тоска - выписывать все эти листики... Это, должно быть, чудовищно надоедает".
"Молчи, - отозвался Дега, - если бы это не надоедало, это не было бы увлекательно".
Поль Валери. "Дега, танец, рисунок"
Полюбовавшись картиной, я присмотрелся, с каким старанием и с какой терпеливостью художник, нисколько не нарушая общего впечатления массы листвы, наиболее тщательно разработал детали или, быть может, создал иллюзию этой детальности, достаточную, чтобы внушить мысль о бесконечном усилии.
"Изумительно, - сказал я, - но какая тоска - выписывать все эти листики... Это, должно быть, чудовищно надоедает".
"Молчи, - отозвался Дега, - если бы это не надоедало, это не было бы увлекательно".
Поль Валери. "Дега, танец, рисунок"
Всякая работа Дега основательна.
Каким бы несерьезным, каким бы дурашливым он ни казался порой, его карандаш, его кисть и пастель ни-когда не выходят из-под контроля. Всем правит воля. Даже самая точная линия никогда его вполне не удовлетворяет. Он не поднимается в живописи ни до красноречия, ни до поэзии; все, к чему он стремится, - это подлинность в стиле и стиль в подлинности. Искусство его подобно искусству моралиста: предельно ясная проза, излагающая или сжато формулирующая новое достоверное наблюдение.
Как бы ни увлекали его танцовщицы, он не льстит им, - он их схватывает, фиксирует.
Поль Валери. "Дега, танец, рисунок"
Каким бы несерьезным, каким бы дурашливым он ни казался порой, его карандаш, его кисть и пастель ни-когда не выходят из-под контроля. Всем правит воля. Даже самая точная линия никогда его вполне не удовлетворяет. Он не поднимается в живописи ни до красноречия, ни до поэзии; все, к чему он стремится, - это подлинность в стиле и стиль в подлинности. Искусство его подобно искусству моралиста: предельно ясная проза, излагающая или сжато формулирующая новое достоверное наблюдение.
Как бы ни увлекали его танцовщицы, он не льстит им, - он их схватывает, фиксирует.
Поль Валери. "Дега, танец, рисунок"
Из воспоминаний Амбруаза Воллара:
Однажды Ренуар увидел у меня несколько рисунков ван Гога углем, изображающих земледельцев за работой.
- В силу своего вкуса, - сказал Ренуар, - я сопкойно отношусь к живописи ван Гога, мне не по душе некоторая ее экзотичность; но его рисунки крестьян - это совсем другое дело. Разве может сравниться с ними плаксивый крестьянин кисти Милле?
Однажды Ренуар увидел у меня несколько рисунков ван Гога углем, изображающих земледельцев за работой.
- В силу своего вкуса, - сказал Ренуар, - я сопкойно отношусь к живописи ван Гога, мне не по душе некоторая ее экзотичность; но его рисунки крестьян - это совсем другое дело. Разве может сравниться с ними плаксивый крестьянин кисти Милле?
Эдуар Мане недолюблювал художника из Экса [Сезанна]. Утонченный и изящный парижанин, он находил, что в работах Сезанна, получает отражение грубость этого человека. Но сквернословие, которое он ставил ему в вину, было по правде говоря, вызванно отношением Сезанна к Мане, раздражавшему его своими светскими манерами. Так, когда автор картины "За кружкой пива" спросил у коллеги, не готовит ли он что-нибудь для Салона, то услышал в ответ:
- Да, горшок д*рьма!
Из воспоминаний Амбруаза Воллара.
- Да, горшок д*рьма!
Из воспоминаний Амбруаза Воллара.
Никогда не забуду, как известный художественный критик Арсен Александр спросил у Дега:
- Можно ли зайти к вам в мастерскую?
- Да, - сказал Дега, взявшись за пуговицу его куртки, - но к концу дня, когда стемнеет.
Ответ Дега его ошеломил.
Нужно ли говорить, что Дега не выносил, когда его отвлекали от работы.
Амбруаз Воллар. "Воспоминания торговца картинами".
- Можно ли зайти к вам в мастерскую?
- Да, - сказал Дега, взявшись за пуговицу его куртки, - но к концу дня, когда стемнеет.
Ответ Дега его ошеломил.
Нужно ли говорить, что Дега не выносил, когда его отвлекали от работы.
Амбруаз Воллар. "Воспоминания торговца картинами".
"Улице Лепелетье не повезло. После пожара Оперы на этот квартал обрушилось новое бедствие. У Дюран-Рюэля только что открылась выставка так называемой живописи…
Многие лопаются от смеха перед их картинами, я же подавлен. Эти так называемые художники присвоили себе титул непримиримых, импрессионистов; они берут холст, краски и кисть, наудачу набрасывают несколько случайных мазков и подписывают всю эту штуку... Это ужасающее зрелище человеческого тщеславия, дошедшего до подлинного безумия. Заставьте понять господина Писсарро, что деревья не фиолетовые, что небо не цвета свежего масла, что ни в одной стране мы не найдем того, что он пишет и что не существует разума, способного воспринять подобные заблуждения......»
Альбер Вольф, критик «Figaro»
Многие лопаются от смеха перед их картинами, я же подавлен. Эти так называемые художники присвоили себе титул непримиримых, импрессионистов; они берут холст, краски и кисть, наудачу набрасывают несколько случайных мазков и подписывают всю эту штуку... Это ужасающее зрелище человеческого тщеславия, дошедшего до подлинного безумия. Заставьте понять господина Писсарро, что деревья не фиолетовые, что небо не цвета свежего масла, что ни в одной стране мы не найдем того, что он пишет и что не существует разума, способного воспринять подобные заблуждения......»
Альбер Вольф, критик «Figaro»
Из воспоминаний Амбруаза Воллара:
"Приехав однажды в Кё-ан-Бри, я застал его [Дега] работающим над одним из пейзажей, "эпатировавших" папашу Писсарро. Художник рисовал в гостиной, сидя спиной к окну.
- Мсье Дега, когда видишь, как вы изумительно "передаете" природу, невозможно поверить, что вы делаете это отвернувшись от нее.
- О, мсье Воллар, в поезде я иногда поглядываю в окошко..."
"Приехав однажды в Кё-ан-Бри, я застал его [Дега] работающим над одним из пейзажей, "эпатировавших" папашу Писсарро. Художник рисовал в гостиной, сидя спиной к окну.
- Мсье Дега, когда видишь, как вы изумительно "передаете" природу, невозможно поверить, что вы делаете это отвернувшись от нее.
- О, мсье Воллар, в поезде я иногда поглядываю в окошко..."
— Я чуть было не вляпался в этих чертовых импрессионистов, — заявил мне другой собеседник. — Однажды, не придав значения подписи на холсте, я купил картину, на которой был изображен уголок Уазы, где мы любили гулять с женой. Заметив картину в витрине, мы почувствовали, что это выше наших сил, и сразу же унесли ее с собой. И вот кто-то сказал нам: "Как, у вас дома висит Писсарро?" Я тут же поспешил от нее избавиться. Во-первых, живопись импрессионистов идет в разрез с моими убеждениями, а во-вторых, жена считает, что когда в доме растут дочери, надо иметь пристойный интерьер.
Из воспоминаний Амбруаза Воллара.
Из воспоминаний Амбруаза Воллара.
Никогда не надо пытаться направлять любителя искусства. Следует воздержаться от того, чтобы объяснять ему сюжет, истолковывать смысл картины... В связи с этим на память приходит случай, когда один коллекционер прислал мне фотографию картины.
— "Я хотел бы иметь пару к тому кубистическому полотну, которое я когда-то купил у Вас и в котором узнал пейзаж Кастилии, — писал он. — Я никогда не видел, чтобы подобным образом передавали атмосферу этой страны".
Не откладывая дела в долгий ящик, я объяснил ему в ответном письме, что на холсте изображен не пейзаж, а "Человек, играющий на гитаре".
Я ждал слов благодарности, но вместо них картину мне вернули обратно.
Амбруаз Воллар. "Воспоминания торговца картинами"
— "Я хотел бы иметь пару к тому кубистическому полотну, которое я когда-то купил у Вас и в котором узнал пейзаж Кастилии, — писал он. — Я никогда не видел, чтобы подобным образом передавали атмосферу этой страны".
Не откладывая дела в долгий ящик, я объяснил ему в ответном письме, что на холсте изображен не пейзаж, а "Человек, играющий на гитаре".
Я ждал слов благодарности, но вместо них картину мне вернули обратно.
Амбруаз Воллар. "Воспоминания торговца картинами"
Огюст Роден работал сначала в маленьком масштабе, используя глину, чтобы зафиксировать интересовавшее его движение живой модели. Затем, отливал части в гипсе -- с помощью опытных подмастерьев -- чтобы их размеры могли быть изменены при отливке в бронзе или в мраморе.
Такой метод позволял искать необходимую форму интуитивно, ведь в юности у будущего мастера не было возможности приступать сразу к камню (из-за экономических соображений). Бернард Шоу описывал работу Родена: скульптор небрежно плевал глотками воды на на свое творение, когда оно образовывалось в его руках, преображая очертания в соответствии с мыслью.
Такой метод позволял искать необходимую форму интуитивно, ведь в юности у будущего мастера не было возможности приступать сразу к камню (из-за экономических соображений). Бернард Шоу описывал работу Родена: скульптор небрежно плевал глотками воды на на свое творение, когда оно образовывалось в его руках, преображая очертания в соответствии с мыслью.
Дорогие ценители прекрасного!
Совсем скоро наступит Новый год❄️! Минута, которая изменит не только дату в наших календарях, но и запустит новый отсчет последующих прекрасных и насыщенных яркими событиями дней. Каждый день неповторим, каждый момент достоин быть отраженным в вечности. Импрессионизм - это момент (сократим огромную историю до одного слова), яркий, печальный, солнечный или туманный...всегда разный.
Мы хотим пожелать вам множества ярких, как 🌻 ван Гога, моментов жизни, пожелать путешествий, пожелать множества улыбок, милых и чарующих, словно вы одна из моделей Ренуара и еще пожелать любви💕 - любви к другим и любви к миру нас окружающему!
С новым годом! 🎄
Совсем скоро наступит Новый год❄️! Минута, которая изменит не только дату в наших календарях, но и запустит новый отсчет последующих прекрасных и насыщенных яркими событиями дней. Каждый день неповторим, каждый момент достоин быть отраженным в вечности. Импрессионизм - это момент (сократим огромную историю до одного слова), яркий, печальный, солнечный или туманный...всегда разный.
Мы хотим пожелать вам множества ярких, как 🌻 ван Гога, моментов жизни, пожелать путешествий, пожелать множества улыбок, милых и чарующих, словно вы одна из моделей Ренуара и еще пожелать любви💕 - любви к другим и любви к миру нас окружающему!
С новым годом! 🎄
О художнике Анри де Тулуз-Лотреке иногда говорят, что его картины целиком писаны абсентом. О горьком пьянстве Тулуз-Лотрека известно многое: его любимым коктейлем была смесь, называвшаяся «Землетрясение», — смертельное сочетание бренди и абсента.
«Нужно пить помалу, но часто», — говорил художник и для поддержания такого режима всегда брал с собой трость, в которой хранились полулитровый запас абсента и небольшая рюмка.
«Нужно пить помалу, но часто», — говорил художник и для поддержания такого режима всегда брал с собой трость, в которой хранились полулитровый запас абсента и небольшая рюмка.
Мэри Кассатт была не только выдающейся художницей, но также и мастером эстампов. Литографию она начала изучать в студии Эдгара Дега (она была одним из участником проекта журнала “День и Ночь”). Вплоть до Первой Мировой войны она ежедневно создавала новые литографии, однако ее карьера подходила к концу из-за ухудшающегося зрения.
При создании первых литографий, среди работ Мэри Кассатт заметен мастер-рисовальщик, позже проявляется влияние японской цветной гравюры на дереве, затем наступил период колористических поисков и экспериментов с печатными красками (это заметно при рассмотрении нескольких вариаций одного сюжета).
Эстампы стали одним из любимых типов работ Мэри Кассатт, она приобрела собственный станок чтобы было возможно контролировать каждую деталь и совершенствовать уровень работ.
При создании первых литографий, среди работ Мэри Кассатт заметен мастер-рисовальщик, позже проявляется влияние японской цветной гравюры на дереве, затем наступил период колористических поисков и экспериментов с печатными красками (это заметно при рассмотрении нескольких вариаций одного сюжета).
Эстампы стали одним из любимых типов работ Мэри Кассатт, она приобрела собственный станок чтобы было возможно контролировать каждую деталь и совершенствовать уровень работ.