12/50 После блестящей победы у Тразименского озера карфагенская конница под командованием Махарбала разбила отряд римской конницы, отправленный на помощь Фламинию - примерно 2000 убитых и 2000 пленных. Казалось, можно идти на Рим, но вместо этого Ганнибал двинулся через Умбрию в Пицен (к Адриатическому побережью) и оттуда на юг - в Апулию. Армия восстанавливала свои силы, залечивала раны и беспощадно грабила местное население.
В Риме в это время царила паника, до города дошли слухи о тяжелом разгроме, но точных известий не было. Консул Гней Сервилий, узнав о гибели коллеги и участи его армии, устремился к Риму, чтобы сражаться в случае необходимости у городских стен. Сенат заседал день и ночь и принял решение назначить диктатора, чтобы сконцентрировать всю власть, все силы государства в одних руках. Провозгласить диктатора своей властью должны были консулы, но один из них отсутствовал в городе, а другой был убит. Поэтому голосование о кандидатуре было вынесено на рассмотрение народного собрания, которое и избрало Квинта Фабия Максима.
Обычно римляне крайне строго относились к формальностям. Помните, они едва даже не отозвали Фламиния для исполнения обрядов? А сейчас приписали его поражение гневу богов. Но отчаянное время требовало отчаянных мер. Кроме диктатора народное собрание избрало начальником конницы Марка Минуция Руфа. Таким образом собрание отчасти посягнуло на полномочия самого диктатора. Ведь начальник конницы был его заместителем и всегда назначался самим диктатором - в единоначалии была суть диктатуры (кстати, все остальные городские магистраты, кроме народных трибунов, слагали свои полномочия). А ещё Руф был близок к партии демократов, к которой принадлежал и Фламиний, погибший в недавней битве. Такое избрание давало ему некоторую независимость от диктатора, пользовавшегося поддержкой нобилитета.

13/50 Будучи избранным Квинт Фабий Максим занялся самыми неотложными делами - нашёл в Сивиллиных книгах подтверждение того, что недавнее поражение - следствие неисполнения обрядов. После этого были совершены нужные молебны, принесены жертвы и обещаны богам новые храмы.
Выказав своё благочестие, Фабий наконец смог заняться и земными проблемами. Он принял командование над двумя оставшимися легионами и набрал ещё два. Жителям городов, через которые, как предполагалось, лежит путь Ганнибала, было приказано сжигать дома и урожай и уходить в безопасные места. Сам Фабий с армией выступил в сторону неприятеля. В Риме уже без него была проведена дополнительная мобилизация, причём к службе допускались не только граждане, но и вольноотпущенники. Этими новобранцами укомплектовывались экипажи кораблей и городская стража.
Фабий, прибыв в Апулию, разбил свой лагерь прямо на виду у карфагенян. Таким образом Ганнибал, снова оказался в ситуации, в которой и перед Требией, и перед Тицином. Ему противостояла армия в 4 легиона, и войну надо было начинать заново. Узнав о прибытии неприятеля, Ганнибал вывел войско и построил его для сражения, однако Фабий не поддался на провокацию и не покинул лагеря. Проведя некоторое время в ожидании, пуниец отвёл своих солдат.

14/50 А потом началась "странная война". Ганнибал бродил по стране, а Фабий неотступно следовал за ним, не теряя из виду, но всякий раз уклонялся от сражения. Диктатор не попадался и в засады, он вёл тщательную разведку и всегда старался занять укреплённую позицию.
Ганнибал был в ярости - италийские города не переходили на его сторону, а войско диктатора не выходило на бой, как выиграть такую войну? Более того, римляне пользовались почти безграничными ресурсами. Карфагенянам же приходилось грабить окрестности, чтобы не умереть с голоду. Их фуражиры мелкими отрядами прочёсывали страну. Почти во всех мелких стычках с римскими патрулями они терпели поражение.
Перед пунийским полководцем встала серьёзная задача - ему надо было вести войско в неразграбленные области, чтобы остановиться на зимовку. Вот тут-то Фабий и согласился дать сражение, которого Ганнибал так долго искал. Римская армия заняла холмы у дороги, ведущей на юг. Пуниец послал легковооружённую пехоту вперёд, она то начинала бой, то отступала. Римляне же оставались стоять на своей позиции. В этой стычке погибло 800 карфагенян и 200 римлян. Ганнибал не решился на прямой штурм римских позиций.
Вместо этого Ганнибал отдал начальнику интендантской службы приказ - заготовить как можно больше факелов. Ночью римские войны, занимавшие позиции у узкого горного прохода, увидели несущиеся на них огни и услышали страшный рёв. Казалось, они были окружены врагами и адскими чудовищами, кругом пылал огонь. Хитрый пуниец хорошо подготовился к этой атаке. Факелы привязали к рогам быков, а их в распоряжении карфагенян было 2000 голов. Это огромное стадо, обезумевшее от боли и страха, погнали на римские заставы. Вслед за быками прошло и войско. Римляне не решились на сражение в обстановке неясности, а пунийцам оно и не было нужно - войско ушло на юг.
Фабий выл вынужден покинуть войско и отправиться в город для совершения жертвоприношений, командование, естественно, перешло к Марку Минуцию Руфу.

15/50 Итак, "странная война" медленно, но неуклонно приближала поражение карфагенян. Солдаты гибли в мелких стычках, а те, кто не хотел гибнуть, просто разбегались. Зачем оставаться в армии, если нет побед и добычи? У римлян всё шло хорошо, но об этом мы знаем только сейчас - тогда они видели, что чужое войско бродит по стране и разоряет её. Недовольство диктатором росло, как среди гражданских, так и в армии.
Кстати, враждебную Фабию политическую группировку возглавлял не кто иной, как Марк Минуций Руф, способ его назначения на должность делал Минуция до некоторой степени независимым. Конечно, диктатор мог казнить любого человека по своему усмотрению (тем более в военное время), но на самом деле всё было сложно.
Ганнибал же был мастером дипломатии и грязных политических трюков, конечно, он хотел использовать разногласия римлян. Когда пунийцы грабили страну, они обходили владения Фабия, ни в коем случае не причиняли им вреда - не жгли поля, не воровали скот. Позже диктатор с честью вышел и из этой ситуации. Во время перемирия стороны обменялись пленными, римлян оказалось на 247 человек больше, за них полагалось уплатить выкуп серебром, однако сенат медлил с выделением средств. Тогда Фабий продал неразорённое поле и из вырученных денег заплатил выкуп за пленных! Таким образом он вышел из сложной ситуации, проявив истинно римские добродетели.

16/50 Как вы помните, позапрошлый рассказ мы завершили на том, что диктатора отозвали в Рим для совершения жертвоприношений. Пока его не было, Минуций дал бой Ганнибалу - стычка фуражиров переросла в полномасштабную битву. И хотя потери армий был почти равны (6000 карфагенян против 5000 римлян), Минуций отправил в столицу победную реляцию - карфагенян полегло больше, ночью они покинули лагерь и отступили, значит победа наша.
Вот тут-то пуканы в Риме и рванули! Дескать, трусливый Фабий боится выйти из лагеря и всей армией охраняет своё поле, а стоило его отозвать - храбрый заместитель тут же чуть не побил пунийца! В общем, по прихоти крикунов-демагогов народное собрание приняло решение об уравнении в правах диктатора и начальника конницы. Тем самым ситуация возвращалась к исходной точке - пагубному двоевластию, когда политическая вражда мешает командованию армией.
По возвращению Фабия в войска, командующие обсудили реализацию полномочий. Минуций предлагал командовать по очереди через день. Это совершенно бессмысленный вариант, тут даже объяснять нечего. Фабий предпочёл разделить армию пополам. Во-первых, Минуций таким образом мог угробить только половину армии, во-вторых, Фабий со своей половиной армии мог продолжать реализовывать прежнюю стратегию.
Марк Минуций стал действовать решительно! Он сразу передвинул войско ближе к карфагенянам и разбил лагерь неподалёку от стоянки Ганнибала. Два войска разделял большой холм. Утром начальник конницы отправил на него лёгкую пехоту, а за ней конницу и всю остальную армию. Вот только Ганнибал проснулся раньше римлян и расставил вокруг холма засады - римская армия оказалась в кольце. Спасло её появление Фабия - они привёл своё войско на выручку, и уже карфагенянам пришлось отступать.
После этой битвы интригану Минуцию не оставалось ничего, кроме как вернуться в старый лагерь к Фабию и приступить к исполнению прежних обязанностей.

Время шло, срок диктаторских полномочий Фабия Максима закончился, власть вернулась к консулам, придерживавшимся той же стратегической линии. Правда сразу закончился календарный год (217 г. до н. э.), и командование перешло к новым консулам. Первым из них стал Гай Теренций Варрон - вождь демократической партии. Он происходил из плебеев и выступал за быстрое и решительное окончание войны. Вторым консулом стал известный враг плебеев Луций Эмилий Павел.
Варрон и Эмилий мобилизовали дополнительные контингенты, добавив к 4 действующим легионам ещё 4, кроме того численность каждого легиона выросла ещё на 1000 человек. Общая численность римской армии составила ~90000 человек. Это без учёта флота и контингентов, посланных в Испанию, Галлию и Сицилию.
У Ганнибала всё было плохо - продовольствие кончалось, пополнить запасы было негде - всё было уже разграблено и сожжено. Денег на жалование тоже не было. Можно было уходить на север, но это было равносильно признанию поражения в войне. В этих условиях стремление Варрона к немедленной схватке полностью отвечало желаниям Ганнибала. Весной 216 года пунийцы покинули лагерь и заняли небольшую крепость в Каннах - городке, куда римляне свозили продовольствие.

Следующие события трудно установить точно. Римские историки были весьма пристрастны и очень хотели возложить всю всю вину на Гая Теренция Варрона, обелив при это всех остальных, поэтому описываемые ими действия полководцев часто выглядят нелогичными и непоследовательными.
Итак, обе армии прибыли расположились лагерями и у города Канны, на правом берегу реки Ауфид. Римляне при это разбили ещё один меньший лагерь на левом берегу реки, чтобы контролировать более обширную территорию. В этом видны отголоски Фабиевой стратегии - ограничивать Ганнибала. Местность благоприятствовала пунийцам - ровная долина подходила для конного сражения, а конница карфагенян превосходила римскую и качественно, и количественно. Стороны стояли друг напротив друга, римляне, кажется, ожидали, что Ганнибал снова сменит позицию. Пуниец же иногда посылал легковооружённых к меньшему лагерю, чтобы нападать на римских солдат, ходивших за водой.
В один прекрасный день началась битва. Чёрт знает почему римляне поддались на провокацию Ганнибала. Известно только, что в этот день очередь командовать перешла к Варрону. Обе армии переправились на левый берег реки Ауфид и построились в боевой порядок.

Карфагеняне занимали исключительно удобную позицию - лицом к северу, спиной к ветру. В середине строя - галлы и иберы, по краям и сзади - ливийцы, на флангах - конница. Римляне, хоть и обладали значительным перевесом, не пытались окружить противника, вместо этого они выбрали глубокое построение тяжёлой пехоты. Перед началом битвы отряд из 500 наёмных всадников перешёл на сторону римлян, сдался и сложил оружие.
Бой начался со схватки кавалерии, она проходила как бы в стороне - рядом с рекой галльско-иберийская конница против римлян, на другом фланге нумидийцы против римских союзников. И тут и там римская конница потерпела поражение, была рассеяна и бежала, карфагеняне погнались за ними.
В центре с самого начала римлянам удалось потеснить пунийцев. Однако африканская пехота, вооружённая трофейным римским оружием, на флангах стойко держалась и даже продвигалась вперёд, охватывая фланги римлян.
Через некоторое время вернулась карфагенская конница и ударила в тыл римскому войску. К ним присоединились и 500 всадников "сдавшихся" в самом начале. После этого битва превратилась в резню.
Напомню, утром того дня карфагенская армия насчитывала 40000 пехоты и 10000 конницы, римская 80000-90000 человек. Потери пунийцев составили 6000-8000 человек, потери римлян - в десять раз больше.
После боя начальник конницы Махарбал предложил немедленно двинуться на Рим: "На пятый день ты будешь победителем пировать на Капитолии!" И тут Ганнибал слово перестал быть самим собой - он сказал, что ему надо время, чтобы принять решение. "Не всё, конечно, дают боги одному человеку, - ответил Махарбал, - Ты умеешь побеждать, Ганнибал; пользоваться победой ты не умеешь".

Друзья, чуть отвлечёмся от Битвы при Каннах и порассуждаем об исторической науке вообще, тем более, что повод есть - мы не знаем, кто на самом деле командовал римской армией при Каннах!
Итак, основные сведения о Ганнибаловой войне нам сообщили историки Полибий и Тит Ливий, я читал обоих.
Грек Полибий родился через год после Второй пунической войны и был свидетелем Третьей. Профессиональный военный, в какой-то момент был выдан Риму в качестве заложника и остаток жизни прожил в гостях у семейства Павлов-Эмилиев и Сципионов. И надо же, какое совпадение - его труды наполовину состоят из восхваления этих семейств! На другую половину его труды состоят из по-военному точных, но невероятно скучных описаний битв.
Книги Ливия читаются намного интереснее, он был богат, никем не работал, просто писал книги. Писал хорошо и добросовестно, но жил он через пару сотен лет после войны и во многом базировался на всё том же труде Полибия, хотя, конечно, Ливий пользовался и другими источниками. Его труды хороши, но военным спецом он не был - он мог написать что-то типа такого: "Армии сражались целый день, окровавленные мечи выскальзывали из уставших рук" и т.д. Так вот, оба историка сходятся на том, что общее командование при Каннах осуществлял Варрон, непосредственно во время битвы он командовал левым флангом, центром - Гней Сервилий Гемин, правым флангом - Луций Эмилий Павел. Но во всём этом есть одна загвоздка - командиру полагалось находиться на правом фланге! И в римской и в греческих армиях той поры лучшие отряды и командиры всегда занимали правый фланг! Пятая точка чувствует, что древние историки где-то тут совершили подлог! #историяпереписана #историкивсёврут
Кстати, с Полибием и Ливием не согласен Аппиан, он помещает Варрона туда, где ему и полагается быть - на правый фланг. Но он жил через 350 лет после войны, и вообще его труды имеют сомнительную ценность, поскольку вообще очень часто расходятся с точно установленными данными - Аппин путал даты, имена и всё остальное.
Вернёмся к Варрону. После битвы он вернулся в Рим и не был отдан под суд, и вообще, похоже, что никто его особо ни в чём и не упрекал. Командование крупными войсковыми соединениями ему, конечно, уже не доверяли, но в целом его карьера не отличалась от обычной проконсульской. Варрона отправляли командовать провинциями, делали послом и т.д. Так может быть современники знали, что это не он виноват в катастрофе?!

Чёрт его знает, почему Ганнибал не пошёл на Рим после Канн. Историки спорят до сих пор, то ли не верил, что у него достаточно сил для штурма, то ли не хотел создавать в Италии политический вакуум, то ли считал, что война окончена, и осталось только заключить выгодный мирный договор. Этого мы уже никогда не узнаем.
Пленным римлянам Ганнибал предложил выкупиться. А ещё десять знатных пленников он отправил без выкупа с сообщением, что готов на мирные переговоры. Однако карфагенского эмиссара, сопровождавшего это "посольство" даже не пустили в город, через ликтора ему передали приказ покинуть до наступления темноты римскую территорию.
В Карфаген пуниец отправил донесение о своей победе. Чтобы продемонстрировать её масштабы он отправил три или три с половиной медимна (157 или 184 литра) золотых колец. С шестью полководцами он сражался, в том числе с четырьмя консулами, диктатором и начальником конницы. Два консула погибли, один бежал раненым и ещё один едва спасся с 50 солдатами; начальник конницы разбит наголову, а диктатор только потому считается выдающимся полководцем, что так и не решился вступить в сражение. Всего неприятель потерял 200000 убитыми и 50000 пленными. А теперь Ганнибал просит дать ему подкрепления, а воинам - пищу и деньги.
Совет постановил направить в Италию 4000 нумидийских всадников, 40 слонов и деньги, а в Испанию направить вербовщика с деньгами, чтобы нанять 20000 наёмников и 4000 всадников.
Единственная проблема заключалась в том, что к тому времени Ганнибал ещё не овладел ни одним портом в Италии.