ГАРФ. Ф. 5893. Оп. 1. Д. 46.rar
244.2 MB
Что может быть лучше, чем когда одни белоэмигранты строчат аналитички про других?
Познакомьтесь с архивным делом ГАРФ о финансировании эмигрантов-монархистов, составленном по документам Административного центра о движении русских монархистов в Германии и источниках их финансирования в период с 13 сентября 1921 по 30 июня 1922 гг. На л. 22: упоминается «группа Глазенапа», а «группа Бермонта-Авалова формирует кадры германо-литовского корпуса в Восточной Пруссии».
#Россиякоторуюмыпотеряли
Познакомьтесь с архивным делом ГАРФ о финансировании эмигрантов-монархистов, составленном по документам Административного центра о движении русских монархистов в Германии и источниках их финансирования в период с 13 сентября 1921 по 30 июня 1922 гг. На л. 22: упоминается «группа Глазенапа», а «группа Бермонта-Авалова формирует кадры германо-литовского корпуса в Восточной Пруссии».
#Россиякоторуюмыпотеряли
👍15
AEVIRGIL VOL. 1_0001.pdf
529.3 KB
#Россиякоторуюмыпотеряли или ЦОПЭшный террариум единомышленников
zope_listovka_1957__ocr.pdf
188 KB
Итак, продолжим наши эмигрантские штудии. Сегодня на нашем операционном столе Центральное объединение политических эмигрантов из СССР.
Как следует из его листовки (см. приложение), ЦОПЭ было создано светочами борьбы "за вашу и нашу свободу" в 1956 г. Однако здесь, уже в первых строках - ложь и недомолвки.
В действительности ЦОПЭ было создано в 1952 г. И создано конечно же... в Мюнхене - столице холодной войны.
Финансировалось объединение из Толстовского фонда, созданного дочерью Льва Толстого и получавшего целевое финансирование #ЦРУ на нужды Чеховского издательства или ЦОПЭ, о чем говорят приложенные документы. (Желающие могут также почитать переписку Александры Толстой и Аллена Даллеса).
Первым же руководителем ЦОПЭ был некто Григорий Петрович Климов. К сожалению, он не имеет отношения к семейству коллаборантов-расстрельщиков и любителей #ИванИльин , о котором я писал ранее. Нашего сегодняшнего Климова в действительности звали Игорь Борисович Калмыков.
Внук казачьего генерала и сын гинеколога послужил после войны в Советской военной администрации в Германии ( #СВАГ ), а затем бежал в американскую оккупационную зону. Там американские контрразведчики правильно оценили его шаг, посадив его на полгода в одиночку. Трудно сказать, там или раньше у него окончательно «съехала крыша», и он начал разрабатывать «теорию деградации» (читайте апологетичную статью у Катасонова), усиленно поливая советскую действительность грязью. Так он под своим авторством выдавал нарративы нацистской выставки «дегенеративное искусство».
Помимо него в #ЦОПЭ входили такие «светлоликие» люди, как Лев Дудин – замначальника Управления пропаганды власовского #КОНР , член #НТС (кстати, в НТСном «Посеве» до участия в #ГарвардскийПроект перебивался случайными заработками упоминавшийся Игорь Калмыков).
Но мракобесно-шпаренная конспирология привела Калмыкова-Климова вначале к разводу, а затем - после взаимных угроз "публичным доносом" в ФБР - к выходу из ЦОПЭ.
А что же ЦОПЭ? К середине 1960-х лишившись американского финансирования, объединение благополучно сдохло.
Как следует из его листовки (см. приложение), ЦОПЭ было создано светочами борьбы "за вашу и нашу свободу" в 1956 г. Однако здесь, уже в первых строках - ложь и недомолвки.
В действительности ЦОПЭ было создано в 1952 г. И создано конечно же... в Мюнхене - столице холодной войны.
Финансировалось объединение из Толстовского фонда, созданного дочерью Льва Толстого и получавшего целевое финансирование #ЦРУ на нужды Чеховского издательства или ЦОПЭ, о чем говорят приложенные документы. (Желающие могут также почитать переписку Александры Толстой и Аллена Даллеса).
Первым же руководителем ЦОПЭ был некто Григорий Петрович Климов. К сожалению, он не имеет отношения к семейству коллаборантов-расстрельщиков и любителей #ИванИльин , о котором я писал ранее. Нашего сегодняшнего Климова в действительности звали Игорь Борисович Калмыков.
Внук казачьего генерала и сын гинеколога послужил после войны в Советской военной администрации в Германии ( #СВАГ ), а затем бежал в американскую оккупационную зону. Там американские контрразведчики правильно оценили его шаг, посадив его на полгода в одиночку. Трудно сказать, там или раньше у него окончательно «съехала крыша», и он начал разрабатывать «теорию деградации» (читайте апологетичную статью у Катасонова), усиленно поливая советскую действительность грязью. Так он под своим авторством выдавал нарративы нацистской выставки «дегенеративное искусство».
Помимо него в #ЦОПЭ входили такие «светлоликие» люди, как Лев Дудин – замначальника Управления пропаганды власовского #КОНР , член #НТС (кстати, в НТСном «Посеве» до участия в #ГарвардскийПроект перебивался случайными заработками упоминавшийся Игорь Калмыков).
Но мракобесно-шпаренная конспирология привела Калмыкова-Климова вначале к разводу, а затем - после взаимных угроз "публичным доносом" в ФБР - к выходу из ЦОПЭ.
А что же ЦОПЭ? К середине 1960-х лишившись американского финансирования, объединение благополучно сдохло.
👍11🤣5
#Россиякоторуюмыпотеряли
"Ко мне приходит прачка с экземою рук, ломовой извозчик с грыжею, прядильщик с чахоткою; я назначаю им мази, пелоты и порошки – и неверным голосом, сам стыдясь комедии, которую разыгрываю, говорю им, что главное условие для выздоровления – это то, чтобы прачка не мочила себе рук, ломовой извозчик не поднимал тяжестей, а прядильщик избегал пыльных помещений. Они в ответ вздыхают, благодарят за мази и порошки и объясняют, что дела своего бросить не могут, потому что им нужно есть.
В такие минуты меня охватывает стыд за себя и за ту науку, которой я служу, за ту мелкость и убогость, с какою она осуждена проявлять себя в жизни. В деревне ко мне однажды обратился за помощью мужик с одышкою. – Все левое легкое у него оказалось сплошь пораженным крупозным воспалением. Я изумился, как мог он добрести до меня, и сказал ему, чтобы он немедленно по приходе домой лег и не вставал.
– Что ты, барин, как можно? – а свою очередь, изумился он. – Нешто не знаешь, время какое? Время страдное, горячее. Господь батюшка погодку посылает, а я – лежать! Что ты, господи помилуй! Нет, ты уж будь милостив, дай каких капелек, ослобони грудь.
– Да никакие капли не помогут, если пойдешь работать! Тут дело не шуточное, – помереть можешь!
– Ну, господь милостив, зачем помирать! Перемогусь как-нибудь. А лежать нам никак нельзя: мы от этих трех недель весь год бываем сыты.
С моею микстурою в кармане и с косою на плече он пошел на свою полосу и косил рожь до вечера, а вечером лег на межу и умер от отека легких.
Грубая, громадная и могучая жизнь непрерывно делает свою слепую, жестокую работу, а где-то далеко внизу, в ее ногах, копошится бессильная медицина, устанавливая свои гигиенические и терапевтические «нормы».
Вот – человеческий организм со всем богатством и разнообразием его органов, требующих широких и полных отправлений. И как будто жизнь задалась специальною целью посмотреть, что выйдет из этого организма, если ставить его в самые немыслимые положения и условия. Одни люди пускай все время стоят и ходят, не присаживаясь; и вот стопа их становится плоскою, ноги опухают, вены на голенях растягиваются и обращаются в незаживающие язвы. Другие все время пускай сидят, не вставая; и спина их искривляется, печень и легкие сдавливаются, прямая кишка усеивается кровоточащими шишками. Саночники в шахтах весь день непрерывно бегают с санками по просекам на четвереньках; выдувальщики на стеклянных заводах все время работают одними легкими, обращая их в меха… Нет таких самых неестественных движений и положений, в которых бы жизнь не заставляла людей проводить все их время; нет таких ядов, которыми бы она не заставляла их дышать; нет таких жизненных условий, в которых бы она не заставляла их жить.
Сейчас только я воротился от одной больной папиросницы; она живет в углу с двумя ребятами. Низкая комната имеет семь шагов в длину и шесть в ширину. В этой комнате живет шестнадцать человек. Для меня составляет муку пробыть в ней десять – пятнадцать минут: в комнате нет воздуха, нет в буквальном смысле – лампа, как следует заправленная и пущенная, чадит и коптит, не находя кислорода; иначе, как слабо, ее пускать нельзя; тяжелый и влажный, как будто липкий воздух полон кислым запахом детских испражнений, махорки и керосина
Жизнь проделывает над человеком свои опыты и, глумясь, предъявляет на наше изучение получающиеся результаты. Мы изучаем и приобретаем очень ясное представление о том, как действует на человека хроническое отравление свинцом, ртутью, фосфором, как влияет на рост детей отсутствие света, воздуха и движения; мы узнаем, что из ста прядильщиков сорокалетний возраст у нас переходит только девять человек, что из женщин, занятых при обработке волокнистых веществ, дольше сорока лет живет только шесть процентов… Узнаем мы также, что, вследствие непомерного труда, у крестьянок на все летние месяцы совершенно прекращается свойственная женщинам физиологическая жизнь, что швеи и учащиеся девушки в несколько лет вырождаются в бескровных, больных уродов. И многое еще мы узнаем»
В. Вересаев: Записки врача. 1900 г.
"Ко мне приходит прачка с экземою рук, ломовой извозчик с грыжею, прядильщик с чахоткою; я назначаю им мази, пелоты и порошки – и неверным голосом, сам стыдясь комедии, которую разыгрываю, говорю им, что главное условие для выздоровления – это то, чтобы прачка не мочила себе рук, ломовой извозчик не поднимал тяжестей, а прядильщик избегал пыльных помещений. Они в ответ вздыхают, благодарят за мази и порошки и объясняют, что дела своего бросить не могут, потому что им нужно есть.
В такие минуты меня охватывает стыд за себя и за ту науку, которой я служу, за ту мелкость и убогость, с какою она осуждена проявлять себя в жизни. В деревне ко мне однажды обратился за помощью мужик с одышкою. – Все левое легкое у него оказалось сплошь пораженным крупозным воспалением. Я изумился, как мог он добрести до меня, и сказал ему, чтобы он немедленно по приходе домой лег и не вставал.
– Что ты, барин, как можно? – а свою очередь, изумился он. – Нешто не знаешь, время какое? Время страдное, горячее. Господь батюшка погодку посылает, а я – лежать! Что ты, господи помилуй! Нет, ты уж будь милостив, дай каких капелек, ослобони грудь.
– Да никакие капли не помогут, если пойдешь работать! Тут дело не шуточное, – помереть можешь!
– Ну, господь милостив, зачем помирать! Перемогусь как-нибудь. А лежать нам никак нельзя: мы от этих трех недель весь год бываем сыты.
С моею микстурою в кармане и с косою на плече он пошел на свою полосу и косил рожь до вечера, а вечером лег на межу и умер от отека легких.
Грубая, громадная и могучая жизнь непрерывно делает свою слепую, жестокую работу, а где-то далеко внизу, в ее ногах, копошится бессильная медицина, устанавливая свои гигиенические и терапевтические «нормы».
Вот – человеческий организм со всем богатством и разнообразием его органов, требующих широких и полных отправлений. И как будто жизнь задалась специальною целью посмотреть, что выйдет из этого организма, если ставить его в самые немыслимые положения и условия. Одни люди пускай все время стоят и ходят, не присаживаясь; и вот стопа их становится плоскою, ноги опухают, вены на голенях растягиваются и обращаются в незаживающие язвы. Другие все время пускай сидят, не вставая; и спина их искривляется, печень и легкие сдавливаются, прямая кишка усеивается кровоточащими шишками. Саночники в шахтах весь день непрерывно бегают с санками по просекам на четвереньках; выдувальщики на стеклянных заводах все время работают одними легкими, обращая их в меха… Нет таких самых неестественных движений и положений, в которых бы жизнь не заставляла людей проводить все их время; нет таких ядов, которыми бы она не заставляла их дышать; нет таких жизненных условий, в которых бы она не заставляла их жить.
Сейчас только я воротился от одной больной папиросницы; она живет в углу с двумя ребятами. Низкая комната имеет семь шагов в длину и шесть в ширину. В этой комнате живет шестнадцать человек. Для меня составляет муку пробыть в ней десять – пятнадцать минут: в комнате нет воздуха, нет в буквальном смысле – лампа, как следует заправленная и пущенная, чадит и коптит, не находя кислорода; иначе, как слабо, ее пускать нельзя; тяжелый и влажный, как будто липкий воздух полон кислым запахом детских испражнений, махорки и керосина
Жизнь проделывает над человеком свои опыты и, глумясь, предъявляет на наше изучение получающиеся результаты. Мы изучаем и приобретаем очень ясное представление о том, как действует на человека хроническое отравление свинцом, ртутью, фосфором, как влияет на рост детей отсутствие света, воздуха и движения; мы узнаем, что из ста прядильщиков сорокалетний возраст у нас переходит только девять человек, что из женщин, занятых при обработке волокнистых веществ, дольше сорока лет живет только шесть процентов… Узнаем мы также, что, вследствие непомерного труда, у крестьянок на все летние месяцы совершенно прекращается свойственная женщинам физиологическая жизнь, что швеи и учащиеся девушки в несколько лет вырождаются в бескровных, больных уродов. И многое еще мы узнаем»
В. Вересаев: Записки врача. 1900 г.
💯33👍22😢7❤5