​​Снова едем в глухомань, но на этот раз без экстрима. Просто посмотреть на мертвую ГЭС в глуши. Она стоит в развалинах уже полвека, но еще держится, как будто старый замок.
Вообще, как заметила подруга, эти руины очень похожи на остатки вестеросовских Близнецов, опоры моста до сих пор торчат из воды. После кровавой мести с севера, погубившей всех хозяев, управлять крепостью стало некому. А потом, окутанный туманом войны, замок не привлек внимания никого из лордов и постепенно пришел в упадок.
В таком виде мы его и застали. Ходили по залам, залезали на стены и заглядывали в подземелья. Днем тревожили призраков, а вечером сами ими становились, гуляя по руинам с фонариками. Хотя местные, наверное, привыкли к блуждающим в замке огням.

​​На съемках звездопада этой осенью очень недоставало фонарика. У меня был отличный фонарь, мой верный друг. Служил шесть лет, где только не побывал, работал зимой и летом. А теперь потерялся где-то на черноморском берегу. Наверное, после такого экстрима захотел уйти на покой, решил, что пришло время пожить у моря. Надеюсь, ему там хорошо.

​​Когда мы приехали в Абрау-Дюрсо, первым же вечером продегустировали местное вино. Взяли немного - маленькую бутылку шампанского для Анны и обычную красного для меня. Ужинали сыром и помидорами на берегу озера, красота. Потом пошли снимать поющие фонтаны. Но на юге алкоголь воспринимается как-то по-другому, и меня с этой небольшой, в общем-то, дозы развезло. Да так хорошо, что некоторые моменты вечера выпали из памяти, Анна потом рассказывала. Не был готов к такому эффекту, правда.
Но фотографии фонтанов вопреки состоянию получились на удивление внятными. То есть я разложил штатив, установил на него телефон и с разных точек снимал фото, видео и даже делал онлайн-трансляцию в инстаграме. А руки-то помнят.

​​В Абрау-Дюрсо мы приехали уставшие - рулили по серпантину в самую жару, стояли в пробках под Новороссийском, плутали по сельским грунтовкам там же. А все из-за желания сократить немного расстояние, выиграть время и не толкаться по перегруженной магистрали. Ну и получилось как обычно, иначе и быть не могло. С нашими-то нелепыми приключениями.
Съехали по совету навигатора с главной дороги в какой-то частный сектор, стали искать нужный путь среди извилистых тропок. И уперлись в узенький пешеходный мостик через овраг, по которому ничего шире велосипеда не проедет. Так и пришлось двигаться обратно на магистраль.
В общем, устали и решили посвятить вечер знакомству с прекрасным - с местным вином. Купили несколько здоровенных помидорин, сыр и пару бутылок. На берегу озера, когда солнце садится за горы, все это отлично зашло. Мы потом только так и ужинали несколько дней. Жаль, такого сыра не делают в средней полосе.

​​Как-то на досуге листал рекламный буклет, увидел там фразу про что-то плодово-ягодное. Предысторию читать не хотелось, а окончание фразы было написано на следующей странице. Переворачиваю, а там, оказывается, про кустарники пишут. Внезапно. В общем, тест на огородника я провалил.

​​​​Приехали мы как-то в Суздаль снимать марш Винни-Пухов, пошли к месту сбора. А мне ну прямо не вовремя понадобилось в туалет. Решил культурно зайти в администрацию.
- Молодой человек, вы куда? - на входе меня остановила грозная барышня. У нее за спиной какие-то люди собирали какие-то картонки с какими-то рисунками. Одна девушка подняла на нас голову и тоже спросила:
- Вы за плакатами?
И я как-то автоматически закивал. Да-да, именно что за плакатами, впустите уже внутрь. Ну меня и нагрузили транспарантами с Винни-Пухами, Пятачками и кто там еще в мультиках снимался. Пришлось как Штирлицу вживаться в роль, возвращаться на шествие и раздавать плакаты желающим. Поработал немного шпионом-волонтером на благо, так сказать, отечественной мультипликации.

​​На въезде в усадьбу нас встретила башня, похожая на донжон. Донжон Джона Кописки. И еще колхозный клуб.
Официальное открытие откладывалось уже не полчаса, все ждали его, как Санта Клауса. Но Джону было не до открытий - он на парковке методично накидывал самогонкой туристов из РЖД, заливал им про русскую природу.
Это потом уже мне объяснили, что здесь никто не торопится и часов не наблюдает. Поэтому Джон успел пересечь всю усадьбу и еще в клубе речь толкнуть. Мол, будущее - детям, землю - крестьянам, спасибо - губернатору. Мог бы и дольше говорить, но кто-то все-таки увел его на открытие. И ничего - гонки русских троек прошли по графику. Этому простому русскому фермеру Джону впору устраивать семинары по тайм-менеджменту. Как никуда не торопиться, но все успевать и никого не бесить, а также быть любимцем детей и журналистов.
А на башню я залез перед отъездом. Вид не умопомрачительный, но под самогонку и разговоры о русских красотах вполне.

Кстати, о русских тройках - они клевые. И еще эти мужики, которые лошадьми управляют, крутые. Серьезные все, суровые. Что говорить, если один песни пел таким голосом, что у него Джигурда, наверное, брал уроки.

​​Мы тащили драккар по заснеженному полю. Погребальный драккар, последнее пристанище для пары достойных парней. Нас было мало - всего трое, но кто-то должен был отправить павших в Вальгаллу. Валькирии в такой дикий ветер на землю не спускаются, поэтому спустить судно на воду и поджечь его предстояло нам, последним викингам этого берега.

Мы готовились к обряду несколько дней, последних дней уходящей осени. Обновляли краску на драконах, латали потрепанный парус и смолили щели в днище. И только когда холода начали сковывать льдом берега рек, мы двинулись к устью Нерли.

Это случилось в среду, в день Одина. Дул промозглый ветер, заставляя нас сильнее кутаться в меховые капюшоны и поминать недобрым словом Ньёрда. Утопая по колено в снегу и растирая окоченевшие от холода пальцы, мы твердо помнили, что есть другая жизнь, где мед льется рекой, где каждый день забивают вепря Сехримнира и подают его на стол, где воины пируют под золотыми щитами и ждут, когда Хеймдалль затрубит в рог и позовет их в последнюю битву.

Наконец мы обогнули излучину и добрались до Клязьмы. Река встретила нас неприветливыми скалистыми берегами, вдоль которых протянулась кромка льда. Окончив последние приготовления, мы окропили палубу хмельным медом из оправленного медью бычьего рога, под вой восточного ветра спустили драккар на лед, поднесли факел и столкнули в черную воду.

Там, где Нерль впадает в Клязьму, течение сильное, но на несколько минут драккар будто застыл, не решаясь двинуться с места. Вдруг небольшая льдина внезапно - не иначе Один приложил руку - откололась от берега, приблизилась к кораблю, подтолкнула его, и объятый пламенем драккар заскользил по темным волнам. Слабое пламя ветер гасит, сильное лишь раздувает. Мы смогли разжечь такой огонь, что и выбитая Мьёльниром молния не справилась бы лучше. Драккар полыхал долго, не гас даже под ударами ледяных волн, безжалостно бивших в борта. Только оставив устье Нерли далеко позади, огонь смог поглотить корабль с мертвецами. Вот уже осталась только тонкая полоска дыма, вот уж и ее не видать. А мы стояли на обрыве и еще долго смотрели вслед уходящему в Вальгаллу драккару.

Да, похороны мы действительно устроили, перлись по сугробам и кричали "Скёлль!" Подруга написала, что ее героические ботинки пали смертью храбрых и надо их по этому случаю похоронить как викингов. А я в детстве, знаете ли, вырезал дилижанс из картона, теперь пришло время серьезных похоронных проектов.

Правда, несколько дней заняла подготовка, и когда рыбаки начали выходить на лед, мы решили спустить корабль на воду. Выбрали, как вы догадались, самый мерзотный и ветреный день. Мы еще посомневались, но Марина сказала, что знает дорогу, и мы пошли по колено в снегу навстречу ветру. Я возглавлял процессию, постоянно делал зигзаги и чувствовал себя тем шерстяным волчарой.

Почти сразу мы встретили толпу верующих у храма Покрова на Нерли, чуть не сорвали им своими языческими штучками всю идею паломничества. С другой стороны, если их использовать как живой щит от ветра, могло бы неплохое траурное шествие получиться. Марина предлагала заставить их петь погребальную песню, и в этом был смысл, поскольку у нас был лук и стрелы.

Лук - это наш план "Б". Так-то мы хотели спустить драккар на воду, вставить в пасти драконов бенгальские свечи и пустить фитиль к ботинкам. Получилось бы очень эпично - огнедышащие драконы плывут по реке, а потом вспыхивают ботинки, драккар в огне, все полыхает. А если бы вдруг ботинки не загорелись, мы бы корабль подожгли стрелами с прикрученными петардами и устроили салют в воздухе. Рыбаки бы от такого зрелища, сдается мне, надежно охренели.

Но рыбаков в такой ветер не было, зато была широкая кромка льда. Сломать ее не удалось, пришлось драккар ставить на лед и выталкивать в воду. Локи, видимо, как-то прознал о наших планах и всячески пытался их сорвать, чтобы не пустить ботинки в Вальгаллу. По крайней мере, зажигалки гореть не хотели, бенгальские огни тоже, а драккар вообще застревал на мокром льду. Но у нас получилось его поджечь, хоть огонь из пасти пускал всего один дракон. Зато покойные ботинки загорелись знатно, даже стрелы с петардами не понадобились.

Но мы все равно постреляли - не зря же все это готовили! Так что проводили боты с небольшим фейерверком под пафосную музыку. И сгорели они, надо сказать, очень качественно, ничего не осталось ни от них, ни от драккара. Разве что киль, но он деревянный, природе не вредит.

Обратно снова шли по глубокому снегу, но уже навстречу закату. Несколько километров по снегу, зимняя романтика. Штаны после нескольких часов ходьбы промокают и дубеют, но это даже к лучшему, потому что ноги к тому времени становятся уже ватными. Попробуйте, кстати, на приехавших в каникулы родственниках.

Но вообще все эти задеревеневшие пальцы, хмурые пейзажи, пронизывающий ветер и зверский холод создали неплохую атмосферу похорон суровых викингов. Пусть все и пошло не по плану, но даже так получилась крайне эпичная история. Давно я так на похоронах не веселился.