Вот вам немного эстетики Парижа, по традиции. У меня не было времени отдельно погулять, поэтому я ходил по часу пешком от гостиницы до места выступления и до Северного Вокзала, чтобы поехать в аэропорт.

Мне опять не понравилось в Париже. Но местные комики рассказали, что это нормальная вещь, и это даже называется “Синдром японца в Париже” или как-то так. Японцы идеализируют Париж, потом прилетают за большие деньги, видят мусор и спящих в одеялах бездомных, разочаровываются и до конца отпуска сидят в отеле. Вот у меня что-то такое. Французская кафедра КГУ так расхайпила Париж, что это до сих пор сидит во мне и не даёт порадоваться. В этот раз ещё закупался в магазине Franprix, в котором кто-то разбил стеклянную дверь, и персонал пробивал покупки на морозе. По дороге на вокзал видел мёртвого мужика. Видимо, просто шёл и упал. Его откачивала скорая, но уже без особого энтузиазма.

Зато купил себе нового Уэльбека в оригинале. 9 лет углубленного изучения французского мне помогли только в этом — читать Мишеля Уэльбека до перевода на русский. Уэльбеку, кажется, тоже не нравится во Франции. Так что страна не моя, а писатель — мой.

Моя любимая история про Уэльбека очень хорошо его характеризует. Ему присудили литературную премию за роман “Карта и территория” и попытались с ним связаться, но не дозвонились. И сразу решили, что Уэльбек умер. Я помню, что новости о смерти дошли даже до российских медиа. Потом оказалось, что он то ли потерял телефон, то ли просто несколько дней чиллил в своём доме в Ирландии. Но зачётка работала на него.