Про деньги
В прошлую субботу я был в Туле, ездил к Максу Ильяхову записывать видеоролики. Там есть приятное кафе недалеко от кластера «Октава», где я всё время обедаю, потому что там вкусно кормят. Фишка этого кафе в том, что в туалете играет не Elevator music, а детские сказки из аудиоспектаклей 80–90-х годов. Так вышло, что я пошёл в туалет, когда там играл «Тим Талер, или Проданный смех». Кажется, в детстве я слушал эту запись, по крайней мере, она показалась мне знакомой. Я зашёл в момент, когда герои вели переговоры о продаже смеха:
— Понятно, — сказал Тим, — молчать — это значит быть богатым, но никогда не смеяться. А проговориться — это снова стать бедным и всё равно не смеяться.
— Совершенно верно, Тим!
Я бы заменил здесь «проговориться» на «говорить» и обсудил бы эту тему с вами.
Для меня этот отрывок перекликается с мыслями о том, что в нас (во мне точно) часто жива история с «деньгами, которые любят тишину» и «лучше ни с кем не обсуждать свой заработок».
Не знаю, как вам, а мне иногда хочется поделиться своими успехами, рассказать, какой у меня крутой бизнес, проще говоря, похвалиться. Но в нашей культуре на теме денег стоит табу. Что-то обязательно должно пойти не так, если сообщить другим, как хорошо ты живёшь.
Я поискал, что происходит в других культурах. Из интересного:
1. В европейских странах детей часто берут с собой в магазин, где родители расплачиваются наличкой: считается, так детскому мозгу проще понять, что такое деньги, как их считать и тратить.
2. В США есть практика брать детей с собой на работу, чтобы они понимали, как родители зарабатывают. Это вводит их не только в тему финансов, но и в тему работы.
3. В Англии молодые люди, которые живут с родителями, но уже зарабатывают, отдают 10% от зарплаты за коммунальные услуги и продукты. Так они привыкают тратить деньги на обязательные платежи — съедут от родителей, и платить за коммуналку придётся самостоятельно.
4. В Германии, Англии, Австралии, США работодатель может нанять 12–13-летнего сотрудника — главное, чтобы работа не мешала учёбе и не превышала установленные часы.
Вообще, я нашёл много таких тезисов про работу и финансы, но основное, что вытащил из них — во многих культурах детей рано погружают в тему денег и не замалчивают её, показывают, где работают родители и как им достаются деньги. Кто из вас в детстве совершенно точно знал, кем работает отец? Кажется, это информация под грифом «секретно», как и ответ на вопрос «сколько ты зарабатываешь?».
Какие у вас отношения с деньгами: это открытая или табуированная тема?
Родион Скрябин
В прошлую субботу я был в Туле, ездил к Максу Ильяхову записывать видеоролики. Там есть приятное кафе недалеко от кластера «Октава», где я всё время обедаю, потому что там вкусно кормят. Фишка этого кафе в том, что в туалете играет не Elevator music, а детские сказки из аудиоспектаклей 80–90-х годов. Так вышло, что я пошёл в туалет, когда там играл «Тим Талер, или Проданный смех». Кажется, в детстве я слушал эту запись, по крайней мере, она показалась мне знакомой. Я зашёл в момент, когда герои вели переговоры о продаже смеха:
— Понятно, — сказал Тим, — молчать — это значит быть богатым, но никогда не смеяться. А проговориться — это снова стать бедным и всё равно не смеяться.
— Совершенно верно, Тим!
Я бы заменил здесь «проговориться» на «говорить» и обсудил бы эту тему с вами.
Для меня этот отрывок перекликается с мыслями о том, что в нас (во мне точно) часто жива история с «деньгами, которые любят тишину» и «лучше ни с кем не обсуждать свой заработок».
Не знаю, как вам, а мне иногда хочется поделиться своими успехами, рассказать, какой у меня крутой бизнес, проще говоря, похвалиться. Но в нашей культуре на теме денег стоит табу. Что-то обязательно должно пойти не так, если сообщить другим, как хорошо ты живёшь.
Я поискал, что происходит в других культурах. Из интересного:
1. В европейских странах детей часто берут с собой в магазин, где родители расплачиваются наличкой: считается, так детскому мозгу проще понять, что такое деньги, как их считать и тратить.
2. В США есть практика брать детей с собой на работу, чтобы они понимали, как родители зарабатывают. Это вводит их не только в тему финансов, но и в тему работы.
3. В Англии молодые люди, которые живут с родителями, но уже зарабатывают, отдают 10% от зарплаты за коммунальные услуги и продукты. Так они привыкают тратить деньги на обязательные платежи — съедут от родителей, и платить за коммуналку придётся самостоятельно.
4. В Германии, Англии, Австралии, США работодатель может нанять 12–13-летнего сотрудника — главное, чтобы работа не мешала учёбе и не превышала установленные часы.
Вообще, я нашёл много таких тезисов про работу и финансы, но основное, что вытащил из них — во многих культурах детей рано погружают в тему денег и не замалчивают её, показывают, где работают родители и как им достаются деньги. Кто из вас в детстве совершенно точно знал, кем работает отец? Кажется, это информация под грифом «секретно», как и ответ на вопрос «сколько ты зарабатываешь?».
Какие у вас отношения с деньгами: это открытая или табуированная тема?
Родион Скрябин
Читал как- то про ненаписанный братьями Стругацкими роман про Островную империю. Суть в том, что там три круга. В первом всякое отребье, которое и терроризирует окружающие земли. Во втором - обычные люди, медане можно сказать. А в третьем, прям благорастворение и радость, такие же как в Полдне 22 век.
Когда ошалевший Максим Каммерер спрашивает в третьем круге - «зачем у вас так? Ему отвечают - «а разве у вас не так». У
Мне кажется так может быть с интернетом. Особенно с использованием ИИ.
Коуг всякого идеологизированного мусора, бреда, шуток за 10 и тд. ИИ в полный рост.
Круг домашне- хозяйственный с элементами культуры и искусств.
И третий круг: там интернет наполняют содержанием квалифицированные люди. Там всякое умное, всякое тонкое. Иногда до тошноты умное и тонкое.
В каждом круге будут уверенны, что вот у них и хорошо)))
Глеб Черкасов
Когда ошалевший Максим Каммерер спрашивает в третьем круге - «зачем у вас так? Ему отвечают - «а разве у вас не так». У
Мне кажется так может быть с интернетом. Особенно с использованием ИИ.
Коуг всякого идеологизированного мусора, бреда, шуток за 10 и тд. ИИ в полный рост.
Круг домашне- хозяйственный с элементами культуры и искусств.
И третий круг: там интернет наполняют содержанием квалифицированные люди. Там всякое умное, всякое тонкое. Иногда до тошноты умное и тонкое.
В каждом круге будут уверенны, что вот у них и хорошо)))
Глеб Черкасов
Задержание Дурова в Париже, это безусловное благо для всего мира и, конечно же, для самого фигуранта дела. Уверен, что и Павел это прекрасно понимает, о чем свидетельствует его, фактически, добровольная сдача в руки французского правосудия.
Поясню свою позицию с точки зрения социологии. В данном случае мы имеем дело с тем, что в социальной науке определяется термином самореференция и феноменом самореферентных систем (теорией развитой Николасом Луманом, использовавшейся Пьером Бурдье и другими социологами). Если объяснить это одним тезисом, то эта теория объясняет развитие общества через саморегуляцию, которую можно условно упаковать в формулировку, «если что-то меняется, то общество само отрегулирует эти изменения».
Происходить эта саморегуляция может по-разному: в формате кровавых войн, судебных процессов по типу Югославского, Нюрнбергского, в формате международных организаций по-типу ООН, в результате революций и т.п. Если у общества возникает вопрос, то отвечает оно на него в соответствии со своим развитием и возможностями.
В данном случае, мы имеем дело с вопросом о границах свобод, который является краеугольным камнем для мира переходящего в новую постиндустриуальную эпоху. Наверняка, и вы сталкивались с такими ситуациями, в которых пытались выяснить рамки допустимого в сети интернет, возможность цензуры в социальных сетях, открытость информации в условиях социальной опасности и т.д.
В лице Павла Дурова мы имеем вопрос глобального общества о границах свободы информации в отдельно взятом мессенджере. И вопрос этот вполне уместен. Ведь где-то на границах свободы гибнут люди. Где та грань, за которую можно перейти контролеру в лице государства и пользователю в лице, к примеру, религиозной секты?
Уверен, Дуров задавался этим вопросом. Более того, он ему уже задавали этот вопрос не только журналисты, но и представители спецслужб не одного государства. Балансируя между теми, кто заинтересован получить удобный для себя ответ, Павел просто выбрал одну из самых свободных стран мира, в процессуальной открытости которой, он может быть уверен.
Как мне кажется, у Дурова уже не было возможности уходить от обсуждения этой темы и он выбрал самый безопасный и приемлемый для себя вариант.
Просто представьте что его задерживают в России, или похищают представители арабских стран, или экстрадируют по аналогичному обвинению в США. Можем ли мы быть уверены в открытости процессов в этих случаях? Вы и сами понимаете. что произойдет в любой другой ситуации - сделка. Скорее всего, сделка со спецслужбами, которые в своих методах, зачастую, действуют как бандиты (пользуясь институциональной терминологией, представляя интересы бандитов оседлых). Насколько я понимаю, выбирая между сдачей доступа к мессенджеру условным ФСБ, ЦРУ, Массаду и прочим структурам, Дуров выбрал вариант со своеобразными общественными слушаниями под присмотром.
Все мы понимаем, что в Париже будет происходить открытый процесс. Заданные нормативы, адвокаты, главенство закона, уважение к свободе, общественный резонанс, все то, что не доступно большинству стран, в том числе России, все это будет там.
Более того, уверен, что в подобном процессе Дурова смогут поддержать и многие заинтересанты, в числе которых Илон Маск, Марк Цукерберг и прочие. Для которых вопрос границ свободы стоит также остро.
По-сути мы имеем дело с прецедентом, первым в мировой истории большом процессе посвященном свободе информации в цифровом обществе третьей волны, о котором регулярно размышляют такие футурологи, как Тоффлер, Харари, Фукуяма и другие мыслители. Теперь размышления выйдут на новый общественный уровень. И это, безусловное благо за которое можно поблагодарить и Павла Дурова, совершающего подобный выбор.
Надеюсь, вся эта история, станет наглядным примером самореференции здорового общества. В котором существует публичная дискуссия в правовом поле, без войн, шантажа и насилия.
Что дальше? Думаю, аналогичные процессы по крипте, спутниковому интернету и прочим внегосударственным системам и постановка вопроса о роли государства во всей этой истории.
Alexander Karenin-Smakotin
Поясню свою позицию с точки зрения социологии. В данном случае мы имеем дело с тем, что в социальной науке определяется термином самореференция и феноменом самореферентных систем (теорией развитой Николасом Луманом, использовавшейся Пьером Бурдье и другими социологами). Если объяснить это одним тезисом, то эта теория объясняет развитие общества через саморегуляцию, которую можно условно упаковать в формулировку, «если что-то меняется, то общество само отрегулирует эти изменения».
Происходить эта саморегуляция может по-разному: в формате кровавых войн, судебных процессов по типу Югославского, Нюрнбергского, в формате международных организаций по-типу ООН, в результате революций и т.п. Если у общества возникает вопрос, то отвечает оно на него в соответствии со своим развитием и возможностями.
В данном случае, мы имеем дело с вопросом о границах свобод, который является краеугольным камнем для мира переходящего в новую постиндустриуальную эпоху. Наверняка, и вы сталкивались с такими ситуациями, в которых пытались выяснить рамки допустимого в сети интернет, возможность цензуры в социальных сетях, открытость информации в условиях социальной опасности и т.д.
В лице Павла Дурова мы имеем вопрос глобального общества о границах свободы информации в отдельно взятом мессенджере. И вопрос этот вполне уместен. Ведь где-то на границах свободы гибнут люди. Где та грань, за которую можно перейти контролеру в лице государства и пользователю в лице, к примеру, религиозной секты?
Уверен, Дуров задавался этим вопросом. Более того, он ему уже задавали этот вопрос не только журналисты, но и представители спецслужб не одного государства. Балансируя между теми, кто заинтересован получить удобный для себя ответ, Павел просто выбрал одну из самых свободных стран мира, в процессуальной открытости которой, он может быть уверен.
Как мне кажется, у Дурова уже не было возможности уходить от обсуждения этой темы и он выбрал самый безопасный и приемлемый для себя вариант.
Просто представьте что его задерживают в России, или похищают представители арабских стран, или экстрадируют по аналогичному обвинению в США. Можем ли мы быть уверены в открытости процессов в этих случаях? Вы и сами понимаете. что произойдет в любой другой ситуации - сделка. Скорее всего, сделка со спецслужбами, которые в своих методах, зачастую, действуют как бандиты (пользуясь институциональной терминологией, представляя интересы бандитов оседлых). Насколько я понимаю, выбирая между сдачей доступа к мессенджеру условным ФСБ, ЦРУ, Массаду и прочим структурам, Дуров выбрал вариант со своеобразными общественными слушаниями под присмотром.
Все мы понимаем, что в Париже будет происходить открытый процесс. Заданные нормативы, адвокаты, главенство закона, уважение к свободе, общественный резонанс, все то, что не доступно большинству стран, в том числе России, все это будет там.
Более того, уверен, что в подобном процессе Дурова смогут поддержать и многие заинтересанты, в числе которых Илон Маск, Марк Цукерберг и прочие. Для которых вопрос границ свободы стоит также остро.
По-сути мы имеем дело с прецедентом, первым в мировой истории большом процессе посвященном свободе информации в цифровом обществе третьей волны, о котором регулярно размышляют такие футурологи, как Тоффлер, Харари, Фукуяма и другие мыслители. Теперь размышления выйдут на новый общественный уровень. И это, безусловное благо за которое можно поблагодарить и Павла Дурова, совершающего подобный выбор.
Надеюсь, вся эта история, станет наглядным примером самореференции здорового общества. В котором существует публичная дискуссия в правовом поле, без войн, шантажа и насилия.
Что дальше? Думаю, аналогичные процессы по крипте, спутниковому интернету и прочим внегосударственным системам и постановка вопроса о роли государства во всей этой истории.
Alexander Karenin-Smakotin