Большинство современных российских компаний — это частные компании. Они созданы предпринимателями и, как правило, управляются ими. Их владельцы никогда не получали бизнес от своих родителей, и они будут первыми, кто будет передавать его своим детям или иным преемникам для продолжения дела. Справятся ли они с этим? Это будет зависеть от того, по какой формуле и как будет осуществляться преемственность.
https://www.youtube.com/watch?v=ocxgdwhy5qU
https://www.youtube.com/watch?v=ocxgdwhy5qU
YouTube
Две формулы преемственности в бизнесе
Владельческая преемственность — это способность бизнеса эффективно работать после смены владельца. Смена собственника может произойти запланированно (после п...
Forwarded from RR Russia
Замок, которым одна семья владеет уже 34 поколения
Замок Эльц — больше чем картинка с немецкой марки, которую сейчас заменил евро. Это уникальный пример того, как с XII века недвижимость такого масштаба остается собственностью одной семьи. Сегодня Эльцы хоть и превратили свою вотчину в музей, все еще продолжают 900-летнюю традицию заботы о замке. Не так давно (в масштабах истории места) в Эльце провели реконструкцию. Сегодня снаружи — это сказочный дворец, внутри —средневековый шик.
На последнем фото — Эльцы от первых до последних.
@robbreport
Замок Эльц — больше чем картинка с немецкой марки, которую сейчас заменил евро. Это уникальный пример того, как с XII века недвижимость такого масштаба остается собственностью одной семьи. Сегодня Эльцы хоть и превратили свою вотчину в музей, все еще продолжают 900-летнюю традицию заботы о замке. Не так давно (в масштабах истории места) в Эльце провели реконструкцию. Сегодня снаружи — это сказочный дворец, внутри —средневековый шик.
На последнем фото — Эльцы от первых до последних.
@robbreport
Раньше фотография была больше связана с мастерством потому что ты делаешь один снимок, и он запечатлевается намертво на пленке. Ты должен был выбрать экспозицию, свет, кадр. Сегодня ты делаешь 100500 кадров, а потом выбираешь лучшие и их дофотошопливаешь. Раньше ты писал на бумаге или печатал текст. Поэтому с самого начала должен был обладать грамотностью и литературной речью. Сейчас есть текстовые редакторы. Не только ты сам можешь уже исправить написанное, но и встроенная проверка орфографии сама тебе укажет что надо исправлять. Раньше пели вживую, надо было обладать талантом и мастерством. Вырвавшийся изо рта звук редактированию не подлежал. Сегодня звуковой редактор сводит треки и исправляет звучание.
Мы живем в мире, который выглядит ненастоящим потому что все больше объектов этого мира подлежит редактированию. И наоборот, не так много вещей, которые мы делаем раз и навсегда. Это играет с нами злую шутку, потому что нам начинает казаться, что мы так и ребенка можем отредактировать. Мастерство родителя не обязательно. Ошибки в воспитании можно переписать, отфотошопить. Или брак так можем отредактировать – не получилось с первой женой, и отредактировать ее не удалось, значит надо другую просто взять. Жена как бы не навсегда.
Если все можно отредактировать (а доширак-психология постоянно об этом напоминает), значит не нужна воля – ни ее свобода, ни ее сила – зачем она если все можно переписать на разных уровнях гипер- и гипо-текста? И выбор делать тоже не обязательно. Всегда же можно перевыбрать, если ошибешься с выбором.
Но первая проблема в том, что не все в этом мире подлежит редактированию. Или, во всяком случае, глубинному редактированию. А значит многие вещи приходится делать один раз, а потом жить с небрежно выполненным выбором и ошибками, которые из этого вытекают. А вторая в том, что у нас не так много времени чтобы постоянно редактировать то, что мы наворотили. И время лучше освободить для следующих решений. Это требует и мастерства, и воли, и решительности – качеств из Словаря забытых слов.
Мы живем в мире, который выглядит ненастоящим потому что все больше объектов этого мира подлежит редактированию. И наоборот, не так много вещей, которые мы делаем раз и навсегда. Это играет с нами злую шутку, потому что нам начинает казаться, что мы так и ребенка можем отредактировать. Мастерство родителя не обязательно. Ошибки в воспитании можно переписать, отфотошопить. Или брак так можем отредактировать – не получилось с первой женой, и отредактировать ее не удалось, значит надо другую просто взять. Жена как бы не навсегда.
Если все можно отредактировать (а доширак-психология постоянно об этом напоминает), значит не нужна воля – ни ее свобода, ни ее сила – зачем она если все можно переписать на разных уровнях гипер- и гипо-текста? И выбор делать тоже не обязательно. Всегда же можно перевыбрать, если ошибешься с выбором.
Но первая проблема в том, что не все в этом мире подлежит редактированию. Или, во всяком случае, глубинному редактированию. А значит многие вещи приходится делать один раз, а потом жить с небрежно выполненным выбором и ошибками, которые из этого вытекают. А вторая в том, что у нас не так много времени чтобы постоянно редактировать то, что мы наворотили. И время лучше освободить для следующих решений. Это требует и мастерства, и воли, и решительности – качеств из Словаря забытых слов.
Как-то ровно под Новый год я думал сделать серию рассказов на Дзене про супергероев. Таких, которые в ситуации, когда везде камеры и никто уже не совершает уличных преступлений, ищут новое место в жизни: лезут в депутаты, мутят бизнесы, не вписываются в нормальную жизнь.
Дядя Степа по новому закону не вышел на пенсию и разгоняет митинги протеста. Врачу, лечащему ковидных, не дали премию и поперли с работы, он стал злодеем. Айболит ведет дерьмовое шоу о здоровье в интересах фармы. Мальчиш-Кибальчиш - популярный пропагандист «Единой России»: дом на Лазурном берегу, дети в США. Электроник разрабатывает оружие геноцида в концерне «Алмаз-Антей», а вечером майнит крипту.
Но тут вышел сериал «Пацаны», и писать уже что-то по теме оказалось поздно. Но тут другая мысль. Тема супергероики появилась в 1920-х годах, когда стало понятно, что можно многого добиться без фамилии, личным усилием. Сегодня можно говорить о том, что жанр свое дело сделал и будет сходить на нет.
«Пацаны», «Хранители», «Пипец», «Моя супербывшая» - все это рефлексия начала конца. Мишель Фуко бы сказал: «Супергерои продвигали идею создания в городской среде тюремного режима. Теперь, когда везде рамки, виртухаи и камеры, супергерой больше не нужен».
Супергерой - форма, цель и средство для разлагающихся масс, средство их демотивации. Кто идет этим путем - заканчивает как Березовский с Аязом. В фамильном мире нужен не просто свой супергерой, нужна вообще новая форма - фигура какого-то субгероя. Полностью альтернативная героика, не расщипленная на дихотомию геров-злодеев. Героика суверенов, героика воспитанных волками, героика основателей фамилий.
Дядя Степа по новому закону не вышел на пенсию и разгоняет митинги протеста. Врачу, лечащему ковидных, не дали премию и поперли с работы, он стал злодеем. Айболит ведет дерьмовое шоу о здоровье в интересах фармы. Мальчиш-Кибальчиш - популярный пропагандист «Единой России»: дом на Лазурном берегу, дети в США. Электроник разрабатывает оружие геноцида в концерне «Алмаз-Антей», а вечером майнит крипту.
Но тут вышел сериал «Пацаны», и писать уже что-то по теме оказалось поздно. Но тут другая мысль. Тема супергероики появилась в 1920-х годах, когда стало понятно, что можно многого добиться без фамилии, личным усилием. Сегодня можно говорить о том, что жанр свое дело сделал и будет сходить на нет.
«Пацаны», «Хранители», «Пипец», «Моя супербывшая» - все это рефлексия начала конца. Мишель Фуко бы сказал: «Супергерои продвигали идею создания в городской среде тюремного режима. Теперь, когда везде рамки, виртухаи и камеры, супергерой больше не нужен».
Супергерой - форма, цель и средство для разлагающихся масс, средство их демотивации. Кто идет этим путем - заканчивает как Березовский с Аязом. В фамильном мире нужен не просто свой супергерой, нужна вообще новая форма - фигура какого-то субгероя. Полностью альтернативная героика, не расщипленная на дихотомию геров-злодеев. Героика суверенов, героика воспитанных волками, героика основателей фамилий.