Мифы-3. Клеомен, впрочем, не очень долго праздновал триумф. Его обвинили в подлоге (что говорит о силе проперсидской партии в Спарте). Царь бежал, а Леотихид около года правил сам, без конкурентов. Когда же Клеомен начал подбивать аргивян на поход против Спарты, лагедемоняне придумали хитрый ход – заманили Клеомена в город обещанием вернуть ему царский сан, где и спокойно замочили, замаскировав это политическое убийство под суицид, и обвинив, при этом в пьянстве, сумасшествии и всех возможных грехах.

Леонид – брат Клеомена по отцу (от первой жены). Клеомен – единственный сын второй жены Анаксандрида, жены нелюбимой, навязанной ему эфорами. А Леонид – второй сын от первой, любимой жены, дочери брата Анаксандрида. История запутанная, но факт налицо – первый сын от первой жены – Дорией родился позже первого сына от второй жены, поэтому Клеомен и стал царем, а Дорией после смерти отца начал скитаться по свету, пытаясь основать колонии. Леонид же терпеливо ждал своего часа и дождался. Женатый на дочери Клеомена – своей племяннице, он предпринял все возможные усилия для того, чтобы убрать с шахматной доски отца своей жены. Предположительно, в 490 или 491 году до н э, Леонид стал царем вместе с Леотихидом.

Но послов в пропасть он не сбрасывал – это все – заслуга Клеомена.

Нельзя, кстати, исключать, что ответных послов из Спарты Ксеркс не казнил именно из за того, что виновник гибели персидских посланников – Клеомен - к тому времени был уже убит.

Убийство Клеомена – практически доказанный факт – произошло, между прочим, в тот момент, когда спартанский царь заключал договор со скифами о совместной войне против персов. Скифы должны были вторгнуться в персидскую державу с Севера, а спрартиаты – с Запада. План – вполне себе реальный, и действительно угрожавший персидской державе. Итог для Клеомена – 60 летнего мудрого царя, впрочем, оказался плачевным. Его обвинили в том, что скифы научили царя бухать по-черному неразбавленное вино, и оттого царь впал в безумие, покончив с собой.

Из сегодняшнего дня все это смотрится довольно смешно, но для древних греков – это был вполне адекватный аргумент.

На этом, я завершаю первую часть рассказа о мифах в греко-персидских войнах. А в следующей части предлагаю поговорить как раз о Марафоне, Афинах и проперсидской партии внутри этого полиса.
#история #миф

Мифы о Древней Греции-4. Афиняне были данниками персов

В прошлых частях наших мифов о мифах Древней Греции мы рассмотрели политическую обстановку в Спарте в преддверии марафонского сражения. Теперь же, прежде чем говорить о самой битве при Марафоне, бросим беглый взгляд на Афины.

Сперва хочу затронуть немаловажный момент – персов греки, конечно, считали варварами, но вообще-то 18 годами ранее – в 508 году до нашей эры к персидскому сатрапу Артаферну в Сарды были направлены послы афинян, которые принесли обязательства «земли и воды» Артаферну. То есть, формально по правилам дипломатического этикета того времени, Афины вошли в число протекторатов Персии. Сделали это они добровольно, опасаясь спартанского вторжения. Поэтому все последующие вторжения и Дарий и Ксеркс рассматривали как умиротворение и приведение к покорности своего же взбунтовавшегося города. И греки это прекрасно понимали.

Поэтому, когда в 492 году Мардоний завоевал Фракию и Македонию, обеспечив сухопутный путь персидскому воинству в Грецию, в Афинах было очень много колеблющихся, готовых перейти под руку Дария. К сожалению, мы не знаем, что именно и как говорили персидские послы, которые в 491 году потребовали от афинян покорности, за что их и казнили, но знаем, что эта казнь как раз и стала причиной отстранения от командования армией Мардония и направление экспедиционного корпуса Датия в Аттику. Датис легко взял Наксос и высадился на Эвбее, осадив Эритрею. Там якобы шесть дней шли жестокие бои с серьезными потерями со стороны персов. Но если мы прочитаем Геродота, то выяснится, что либо слова о «шести днях жестких боев – поздняя вставка, либо Геродот отказался от логики.

Вот что пишет отец истории: «Эретрийцы же решили не выходить из города и не вступать в бой. Они заботились только о защите своего города, так как в конце концов приняли решение не покидать его. Шесть дней шла жестокая схватка у стен города и с обеих сторон пало много воинов». Это как это получается? В бой не вступать, из города не выходить. Но с кем тогда у стен города сражались персы? В общем, ерунда какая то. Да и потом, через шесть дней два человека открывают ворота персам, те входят в город и… сжигают один храм в отместку за сожжение храма в Сардах. Как-то не вяжется это с кровожадными варварами, не так ли? В общем, можно сказать, что эретрийцы легко отделались, а в рабство была продана лишь малая часть населения, что тем более вероятно, поскольку всех рабов из Эретрии Датис впоследствии забрал на корабли, отплывавшие к Афинам. Трудно представить себе, как он это мог бы сделать с городом, в котором только граждан было около 30 тысяч. Скорее всего, речь шла о том, что в рабство были обращены сторонники вмешательства Эретрии в ионические войны.

Теперь все же простой вопрос – почему тактика медленного, но последовательного продвижения Мардония была отвергнута Дарием, а на вооружение был взят вариант с экспедиционным корпусом Датиса-Артаферна? Ответ, пожалуй, не понравится ревнителям греческих свобод и фанатам античной доблести. Мне представляется, что единственный вариант, в соответствии с которым решено было отказаться от сухопутного вторжения и ограничиться морской экспедицией, возможен лишь тогда, когда греки почти тотально решили передать себя в руки персов. То есть, возникла возможность быстро взять под контроль наиболее значимые полисы Древней Греции.

#история #миф

Мифы о мифах -5. Как мы видели ранее – в том, что касается Спарты уверенность Персии, что можно взять город под контроль, была не лишней. Все могло получиться, если бы не Клеомен. В Афинах же ситуация и вовсе была на грани.

Вот, например, из текста Геродота четко следует, что в Афинах была очень мощная проперсидская партия. Мильтиад перед сражением прямо обращается к полемарху, Каллимаху, приравненному по правам к стратегам: «Если мы теперь же не решимся на битву, то я опасаюсь, что нахлынет великий раздор и так потрясет души афинян, что они подчинятся мидянам. Если же мы сразимся с врагом, прежде чем у кого-либо [из афинян] возникнет гнусный замысел [изменить], то мы одолеем, так как ведь существует же божественная справедливость». Сразу после битвы войско направляется быстрым шагом в Афины по той причине, что кто-то обвинил Алкмеонидов, что те, дескать, подали знак персам щитом, после чего те отплыли в сторону греческого полиса, где их должны были встретить заговорщики.

Не важно, были ли Алкмеониды сторонниками персов, важно то, что даже среди стратегов ровно половина – пять человек выступили против битвы с персами, имея в виду совсем не плохие условия для сражения, а саму идею сопротивления Дарию. То есть, ситуация в городе колебалась очень сильно, и какая часть полиса возьмет верх – проперсидская или антиперсидская, сказать было тяжело.

Войско быстрым шагом идет к Афинам… Как об этом пишет Геродот: «Пока персы огибали Суний, афиняне со всех ног спешили на защиту родного города и успели прибыть туда раньше варваров. И как они прибыли от святилища Геракла в Марафоне, так теперь остановились и разбили стан у другого Гераклова святилища, что в Киносарге. Варварский же флот появился и стал против Фалера (тогда это была гавань афинян); затем, простояв на якоре в открытом море выше Фалера, варвары отплыли назад в Азию».

Город не удалось взять. Почему – об этом, а также о тайнах Марафона – в следующей части нашего исторического расследования.

#история #миф