Милая, хорошая моя жена Оля, в вагоне я спал чудесно всю ночь, теперь (12 час. дня) плыву по Волге. Ветер, прохладно, но очень, очень хорошо. Всё время сижу на палубе и гляжу на берега. Солнечно. Морозов везёт с собой двух добродушных немцев, старого и молодого; оба по-русски — ни слова, и я поневоле говорю по-немецки. Если вовремя переходить со стороны на сторону, то ветра можно не чувствовать. Итак, настроение у меня хорошее, немецкое, ехать удобно и приятно, кашля гораздо меньше. О тебе не беспокоюсь, так как знаю, уверен, что моя собака здорова, иначе и быть не может.

Вишневскому поклонись и поблагодари его; у него температура немножко высока, он трусит и хандрит — это с непривычки.

Маме* низко кланяюсь и желаю, чтобы ей было у нас покойно, чтобы её не кусали клопы. Зину приветствую.

Буду писать каждый день, дуся моя. Спи спокойно, вспоминай о муже. Пароход трясёт, писать трудно.

Целую и обнимаю жену мою необыкновенную.

Телеграфируй, что сказал Штраух.

Твой Antoine.
________
* т. е. Анне Ивановне.

📩 О. Л. Книппер-Чеховой
🗓 18 июня 1902 г.
📍 Пароход «Кама»
------✂--------
Краткий путеводитель по Вселенной Чехова:

http://bit.ly/olknipper

Дусик милый, телеграмму в Казани получил, большое спасибо, целую тебя тысячу раз. Теперь я плыву по Каме. Погода чудеснейшая, ясно, тепло. Савва очень в духе. Говорят, что Пьяного Бора мы не увидим, так как будем в нём в пять часов утра. Это обидно. На Каме воды очень много. Я пишу это, а сам посматриваю в окошко: подплываем к Лаишеву.

Береги себя, моя палочка. Без меня на дачу не переезжай, я скоро приеду, раньше 5-го июля. Я здоров, сыт, мне тепло. Не сердись, не скучай, а будь в духе. Поклонись маме, Володе и Эле, а если увидишь Карла Ивановича и дядю Сашу, то и им.

Целую и обнимаю. Храни тебя создатель.

Твой Antoine.

19 июнь, под Лаишевым.

Проехали мимо Лаишева, почтового ящика на пристани нет.

📩 Москва. Ольге Леонардовне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой, кв. 21
🗓 19 июня 1902 г.
📍 Пароход «Кама»
------✂--------
Краткий путеводитель по Вселенной Чехова:

http://bit.ly/olknipper

Редакция канала «Ч. П.» выпустила носки совместно с брендом Socks Box. Для подписчиков канала — со скидкой. Пишите на chekhovpishet@ya.ru

Здравствуйте! Я, нижеподписавшийся, всё время сижу дома, у себя в Мелихове, и постепенно обращаюсь в помещика Коробочку. Бываю в Москве, но всякий раз не надолго. На днях был в имении миллионера Морозова; дом, как Ватикан, лакеи в белых пикейных жилетах с золотыми цепями на животах, мебель безвкусная, вина от Леве, у хозяина никакого выражения на лице — и я сбежал. Вероятно, после 15-го июля поеду в Боржом, потому что, по-видимому, больше некуда ехать. Из Боржома в Аббас-Туман. Поехал бы за границу, да денег нет и одному ехать скучно.

С книгой («Мужики») вышла маленькая заминка. Первую корректуру прислали лишь 12-го июня, когда книга по-настоящему должна бы быть уже готова; прислали с рассказами, которые ничего общего с «Мужиками» не имеют (наприм «Дом с мезонином»). Я рассердился и написал в типографию, чтобы прекратили печатание. Но вчера пришло письмо от Константина Семеновича — и дело, по-видимому, уладилось.

У нас холодно; новостей нет и нескоро они будут. Живётся скучно и глуповато, так как всё ещё считаюсь больным, нахожусь под надзором и должен во многом себе отказывать. Если приедете в Россию (как Вы пишете), то телеграфируйте мне из Вержболова или из Границы (Лопасня Чехову); я встречу Вас. До отъезда на зимовку мне нужно повидаться с Вами и поговорить — не о делах, а так, кое о чем. Кстати попрошу Вас принять в Ваш театр актрису Шаврову (сестру писательницы), которая приезжала к нам в Серпухов играть и играла очень хорошо. Что-то есть в ней сюсюкающее, но не в голосе, а в выражении, в носе, кажется, но она интеллигентна, одевается с большим вкусом и играет, как актриса, по-настоящему. То, что она дебютировала у Вас в «Ганнеле» и неудачно, не должно идти в счёт.

Урожай будет неважный; цена на хлеб и на сено растёт. Болезней нет. Водку трескают отчаянно, и нечистоты нравственной и физической тоже отчаянно много. Прихожу всё более к заключению, что человеку порядочному и не пьяному можно жить в деревне только скрепя сердце, и блажен русский интеллигент, живущий не в деревне, а на даче.

Вы ничего мне не пишете об Анне Ивановне и о Насте. Что они поделывают, как поживают? С Вами ли Боря? Пожалуйста, поклонитесь и скажите им, что я вспоминаю о них каждый день. Поклонитесь и Эмили.

В Кисловодск я не поеду. Маша в Крыму.

Будьте здоровы и благополучны и, пожалуйста, не забывайте помещика Коробочку.

Ваш А. Чехов.

📩 А. С. Суворину
🗓 21 июня 1897 г.
📍 Мелихово
------✂--------
Краткий путеводитель по Вселенной Чехова:

http://bit.ly/suvorin

Зачем Вы всё хандрите, драгоценный Алексей Максимович? Зачем Вы браните неистово своего «Фому Гордеева»? Тут, мне кажется, кроме всего прочего, с Вашего позволения, две причины. Вы начали с успеха, начали шумно, и теперь всё, что представляется Вам обыденным и заурядным, не удовлетворяет и томит Вас. Это раз. Во-вторых, литератору нельзя безнаказанно проживать в провинции. Что бы Вы там ни говорили, Вы вкусили от литературы, Вы отравлены уже безнадежно, Вы литератор, литератором и останетесь. Естественное же состояние литератора — это всегда держаться близко к литературным сферам, жить возле пишущих, дышать литературой. Не боритесь же с естеством, покоритесь раз навсегда — и переезжайте в Петербург или Москву. Бранитесь с литераторами, не признавайте их, половину из них презирайте, но живите с ними.

Я был в Петербурге, едва там не замёрз. Видел Мирова. Теперь я читаю для Маркса корректуру; в доказательство посылаю Вам два рассказа.

Мой адрес: Москва, Малая Дмитровка, д. Шешкова. Поживу здесь до 5–10 июля и уеду в Ялту, где строится мой собственный замок.

Хотел я написать Вам большое письмо насчёт книжки свящ. Петрова, но не успел. Книжка мне понравилась.

Если случится быть в Москве, то забегите ко мне на Дмитровку.

Будьте здоровы, крепко жму Вам руку, желаю всяких благ. Не хандрите.

Ваш А. Чехов.

📩 А. М. Пешкову (М. Горькому)
🗓 22 июня 1899 г.
📍 Москва

Прости, милый друг, что я так запаздываю ответом на твоё письмо. Во-первых, усиленная работа, во-вторых, лень, которая, как тебе известно, раньше нас родилась.

Прежде всего попроси у мамы прощения за скандальчик с извозчиком. Я рассеян, как профессор: забываю инструменты у больных, не плачу извозчикам, которые потом дерут с меня впятеро, путаю адресы на письмах и т. п. Воображаю, что будет в старости! Вероятно, в старости я буду надевать вместо своей шляпы дамскую, жилет надевать раньше сорочки и т. п.

Я не был ни в Сумском уезде, ни в Петербурге, хотя предполагал побывать всюду. Засел я на даче и неподвижно торчу у стола. Работаю порядочно и с лихвой вернул расходы на поездку.

Если увидишь Анисима Васильевича, то передай ему, что посылка его получена и что я буду писать ему, но не раньше июля.

Ноги перестают болеть, но зато появился новый недуг: я глохну.

Поздравляю с «присоединением». Думаю, что Таганрогу от этого не будет ни лучше, ни хуже. Впрочем, быть может, будет больше внешнего порядка, будет едина власть вместо градоначальника, который решительно был бесполезен и для Таганрога не нужен.

Через неделю выходит в свет моя новая книга, издание Суворина, того самого, который издал Пушкина. Кстати, судя по газетным известиям, Пушкин уже вышел из печати, и ты, стало быть, должен уже получить его.

Передай маме, что на обратном пути, в Славянске, я неожиданно встретился с Сашей Селивановой. Замуж она не выходила, и многое, что мне и маме говорили про неё, оказалось вздором. Она весела, служит на каком-то заводе учительницей, одета щеголевато и вообще производит приятное впечатление.

Условие: кроме своих, никому не читай моих писем; частная переписка есть семейная тайна, до которой никому нет дела.

Папе и маме поклонись низко и передай им, что я никогда не забуду их радушия, ласки и гостеприимства. Володе пожелание всяких успехов, а Саню и Печерицу поцелуй. Иринушке поклон.

Все наши здоровы. Иван уехал в Петербург. Когда-то ты приедешь в Москву? А надо бы…

Был ли у Вас М. М. Чехов?

Пиши, пожалуйста. Я старший брат, но не жди от меня наставлений; после того как я увидел твой образ жизни, твой труд и твою выносливость, не поднимается моя ленивая рука давать тебе житейские советы. Оставайся таким, каков ты есть.

Скажи дяде Андрепуше, сиречь Андрею Павловичу, что когда он приедет в Москву, то пусть ежедневно приезжает ко мне по конке обедать. Это относится к осени и зиме.

Будь здоров и счастлив, не забывай гулять и верь в расположение и доброжелательство уважающего тебя

А. Чехова.

📩 Г. М. Чехову
🗓 23 июня 1887 г.
📍 Бабкино

Многоуважаемый Павел Фёдорович, посылаю Вам большой скоростью ящик с книгами. Там, т. е. в ящике, Вы найдёте всё, что вышло в последнее время о Белинском (между прочим, альбом с интересными портретами), III том «Александра Первого», II том Сеньобоса и проч. и проч. В ящик попал «Журнал для всех» за апрель, май и июнь; посылаю по почте первые номера. Кстати, при них возвращаю каталог со своими пометками. Вы правы, каталог ужасен. Я стал было исправлять, но скоро бросил: он неисправим. Какая каша! Вагнеров пять, Никольских четыре, Плещеевых два, но все они свалены в одну кучу, отделы перепутаны; многих книг из тех, которые посланы были мною до поездки за границу, недостаёт. Недостаёт так много, что уж я собрался предложить Вам: не подождать ли нам приобретать книги до более благоприятного времени? Ведь если книги будут пропадать так колоссально и если библиотекарь будет и впредь переплетать по пяти-шести авторов в один том, то ведь в конце концов получится не библиотека, а помещение, набитое книжным балластом, который выбросят. Из всех библиотек, которые я знаю, ни у одной нет такого каталога, как у нашей, хотя ни у одной из них библиотекарь не имеет такой хорошей квартиры и столько свободного времени. Ведь времени так много, что можно вести отчётность самую образцовую, а будь отчётность, верьте, давно бы уже был у нас каталог.

Составлять новый каталог погодите до моего приезда.

В августе я, быть может, побываю в Таганроге и останусь дня на два, чтобы составить каталог, а пока будьте добры, скажите библиотекарю, чтобы он всех авторов, переплетённых по двое — по трое, отпустил на волю; Софокла отделил бы от Мясницкого, Шекспира от «Жильца с тромбоном».

Голову Христа Антокольский оставил у себя на время, чтобы закончить её. Я просил одного русского, служащего у Дрейфусов, побывать у Антокольского, взять статуи и прислать в Таганрог на пароходе (Марсель—Таганрог). На всякий случай кстати сообщаю Вам адрес этого русского: Monsieur Jacques Merpert, 118 rue de la Pompe, Paris. Это очень любезный человек.

По всему видно, что Вы уже сговорились с Антокольским и что памятник в Таганроге будет великолепный. От души поздравляю Вас.

Зимой я ничего не делал, теперь приходится навёрстывать, валять, как говорится, и в хвост и в гриву. Нужно много писать, между тем материал заметно истощается. Надо бы оставить Лопасню и пожить где-нибудь в другом месте. Если бы не бациллы, то я поселился бы в Таганроге года на два на три и занялся бы районом Таганрог — Краматоровка — Бахмут — Зверево.

Это фантастический край. Донецкую степь я люблю и когда-то чувствовал себя в ней, как дома, и знал там каждую балочку. Когда я вспоминаю про эти балочки, шахты, Саур-могилу, рассказы про Зуя, Харцыза, генерала Иловайского, вспоминаю, как я ездил на волах в Криничку и в Крепкую графа Платова, то мне становится грустно и жаль, что в Таганроге нет беллетристов и что этот материал, очень милый и ценный, никому не нужен.

Если Вы уже получили из Ниццы французские книги, то сколько я Вам должен за доставку их? Пожалуйста, напишите, я вышлю.

Желаю всего хорошего и жму руку. Не говорю — до свиданья, потому что не уверен, ещё, поеду ли на юг. Денег нет, и если в июле буду вяло работать, то не поеду.

Ваш А. Чехов.

Простите, пишу на клочках. Так случилось — не по моей вине.

📩 П. Ф. Иорданову
🗓 25 июня 1898 г.
📍 Мелихово

№ 147 449 строк
№ 154 299 (двести девяносто девять)
— 161 330
— 168 271
_______________________
1349 строк
1349X12=161 р. 88 к.

Это счёт, по которому ты имеешь получить у «Газеты» гонорарий и, таким образом, оказать услугу гению. Деньги или высылай почтой, или же вручи Ивану, смотря по тому, кто раньше прибудет в Воскресенск, денежная почта (вторник и пятница) или же Иван. Далее:

У меня ещё остался в будущем один июньский понедельник — 29 июня, который не мог войти в вышеписанный счёт. Рассказ к 29 июня будет, а посему 30-го или 1-го июля сходи в редакцию, потребуй понедельницкий №, сочти число строк, возьми гонорар, вышли, и да благо ти будет. Таким образом, значит, я за июнь заработал в «Петербургской газете» 200 р. А ты не заработал.

Извини, что заставляю тебя дважды возиться с июньским гонораром. Ничего не поделаешь: папаше и мамаше кушать нада, а время не терпить.

Поклон твоим и нововременцам. Какого это Готберга побила Волынская? Не того ли, что похож на Вишневецкого? Очень симпатичная история — <…> Куда мы идём?!

Пиши.

Tuus А. Чехов.

Если будешь вблизи адресного стола, то узнай адрес Григоровича. А то ещё лучше: узнай адрес у Буренина или же попроси осколочную Анну Ивановну послать Павла в адресный стол. Кстати: можешь, в случае надобности, пользоваться услугами Павла, ибо ему от меня бывает велия мзда.

📩 Ал. П. Чехову
🗓 26 июня 1887 г.
📍 Бабкино
------✂--------
Краткий путеводитель по Вселенной Чехова:

http://bit.ly/alpchekhov

Вчера вечером, уважаемый Николай Александрович, получил Ваше письмо и прочёл его с удовольствием. Письма на даче составляют удовольствие немалое. Вчера у Андрея Егорыча я получил их целых шесть штук купно с газетами и «Осколками» и до самой полуночи услаждал себя чтением. Прочел всё, даже объявления в газетах и даже остроты новоиспеченного юмориста Е-ни… Вчера читал Ваше письмо, ныне же отвечаю… Сейчас я приехал с судебно-медицинского вскрытия, бывшего в 10 верстах от Воскресенска. Ездил на залихватской тройке купно с дряхлым, еле дышащим и за ветхостью никуда не годным судебным следователем, маленьким, седеньким и добрейшим существом, мечтающим уже 25 лет о месте члена суда. Вскрывал я вместе с уездным врачом на поле, под зеленью молодого дуба, на проселочной дороге… Покойник «не тутошний», и мужики, на земле к–рых было найдено тело, Христом богом, со слезами молили нас, чтоб мы не вскрывали в их деревне… «Бабы и ребята спать от страху не будут…» Следователь сначала ломался, боясь туч, потом же, сообразив, что протокол можно написать и начерно, и карандашом, и видя, что мы согласны потрошить под небом, уступил просьбам мужиков. Потревоженная деревушка, понятые, десятский с бляшкой, баба-вдова, голосящая в 200 шагах от места вскрытия, и два мужика в роли Кустодиев около трупа… Около молчащих Кустодиев тухнет маленький костер… Стеречь труп днем и ночью до прибытия начальства — мужицкая, никем не оплачиваемая повинность… Труп в красной рубахе, новых портах, прикрыт простыней… На простыне полотенце с образком. Требуем у десятского воды… Вода есть — пруд под боком, но никто не дает ведра: запоганим. Мужик пускается на хитрость: манехинские воруют ведро у трухинских… Чужого ведра не жалко… Когда они успевают украсть и как и где — непонятно… Ужасно довольны своим подвигом и посмеиваются… Вскрытие даёт в результате перелом 20 ребер, отек легкого и спиртной запах желудка. Смерть насильственная, происшедшая от задушения. Пьяного давили в грудь чем-то тяжелым, вероятно, хорошим мужицким коленом. На теле множество ссадин, происшедших от откачивания. Манехинские нашли тело и качали его 2 часа так усердно, что будущий защитник убийцы будет иметь право задать эксперту вопрос: поломка ребер не была ли следствием откачивания? Но думаю, что этот вопрос не задастся… Защитника не будет, не будет и обвиняемого… Следователь до того дряхл, что не только убийца, но даже и больной клоп может укрыться от его меркнущего ока… Вам уже надоело читать, а я разохотился писать… Прибавлю ещё одну характерную чёрточку и умолкну. Убитый — фабричный. Шёл он из тухловского трактира с бочонком водки. Свидетель Поликарпов, первый увидевший у дороги труп, заявил, что он видел около тела бочонок. Проходя же через час мимо тела, этот Поликарпов уже не видел бочонка. Ergo*: тухловский трактирщик, не имеющий права продажи на вынос, дабы стушевать улики, украл у мертвеца бочонок. Но довольно о сём. Вы возмущаетесь осмотром кормилиц… А осмотр проституток? Медики (конечно, учёные), затрогивавшие вопрос «об оскорблении нравственного чувства» осматриваемых, судили-рядили и остановились на одном: «их товар, наши деньги… Если медицинской полиции можно, не оскорбляя личности торгующего, свидетельствовать яблоки и окороки, то почему же нельзя оглядеть и товар кормилиц или проституток? Кто боится оскорбить, тот пусть не покупает…» Если Вы побоитесь оскорбить щупаньем кормилицу и возьмёте её не щупая, то она угостит Вас таким товарцем, который бледнеет перед гнилыми апельсинами, трихинными окороками и ядовитыми колбасами. <…>

<…> У Вас 600 кустов георгин… На что Вам этот холодный, не вдохновляющий цветок? У этого цветка наружность аристократическая, баронская, но содержания никакого… Так и хочется сбить тростью его надменную, но скучную головку. Впрочем, de gustibus non disputantur**. Я не хотел поместить в «Осколках» объявление о моей книжке не потому, что считаю это бесполезным, как Вы на меня клевещете, а просто потому, что боялся стеснить Вас: места у Вас мало, а брать с меня, как с других берёте, Вы поделикатитесь… Поместите объявление, скажу спасибо. Ежели возможно вставить фразу «иногородние получают через редакцию "Осколков”», то скажу сугубое спасибо. Покупателей много не будет, и Вас эта фраза не стеснит. Ежели паче чаяния найдётся желающий купить книжку через редакцию, то Вам придётся только сообщить мне в ближайшем письме адрес счастливца и — больше, кажется, ничего. Впрочем, в издательском деле я решительно ничего не понимаю… Действуйте, как лучше… За указания поклон и спасибо. Исполню всё так, как Вы написали. Страсть, сколько я написал Вам! Через день хожу в земскую больницу, где принимаю больных. Надо бы каждый день ходить, да лень. С земским врачом мы давнишние приятели.

Votre A. Чехонте.
________
* следовательно (лат.)
** о вкусах не спорят (лат.)

📩 H. А. Лейкину
🗓 27 июня 1884 г.
📍 Воскресенск
------✂--------
Краткий путеводитель по Вселенной Чехова:

http://bit.ly/leykin

Благородная, порядочная Лика! Как только Вы написали мне, что мои письма ни к чему меня не обязывают, я легко вздохнул, и вот пишу Вам теперь длинное письмо без страха, что какая-нибудь тётушка, увидев эти строки, женит меня на таком чудовище, как Вы. С своей стороны тоже спешу успокоить Вас, что письма Ваши в глазах моих имеют значение лишь душистых цветов, но не документов; передайте барону Штакельбергу, кузену и драгунским офицерам, что я не буду служить для них помехой. Мы, Чеховы, в противоположность им, Балласам, не мешаем молодым девушкам жить. Это наш принцип. Итак, Вы свободны.

У нас прижилась заблудшая болонка, неизвестно кому принадлежащая. Приехал Семашко. Графиня уехала и скоро опять приедет. В воздухе сильно пахнет тем, что на языке Миши называется карьерой. Ещё что? Поспевают вишни. Вчера ели уже вареники из вишен с кружовенным вареньем. Кстати о варениках. Мой сосед Вареников во что бы то ни стало хочет купить у меня этот участок. Отдаёт все постройки на снос, разрешает нам жить здесь до будущей (в 1894 г.) зимы и заплатит, вероятно, не менее 10 тысяч. Каково? Я жажду переселиться в тот участок. Если удастся сварить кашу с Варениковым, то осенью же начну строиться в своей лесной пустыне, и для полноты моего благоденствия у меня не будет хватать только тех трёх тысяч, о которых я Вам говорил. Канталупа, я знаю: вступив в зрелый возраст, Вы разлюбили меня. Но в благодарность за прежнее счастье пришлите мне три тысячи. Это Вас ни к чему не обяжет, я же не останусь в долгу и пришлю Вам зимой сливочного масла и сушёных вишен.

У нас все тихо, смирно и согласно, если не считать шума, который производят дети моего старшего братца. Но писать всё-таки трудно. Нельзя сосредоточиться. Для того чтобы думать и сочинять, приходится уходить на огород и полоть там бедную травку, которая никому не мешает. У меня сенсационная новость: «Русская мысль» в лице Лаврова прислала мне письмо, полное деликатных чувств и уверений. Я растроган, и если б не моя подлая привычка не отвечать на письма, то я ответил бы, что недоразумение, бывшее у нас года два назад, считаю поконченным. Во всяком случае ту либеральную повесть, которую начал при Вас, дитя моё, я посылаю в «Русскую мысль». Вот она какая история!

Снится ли Вам Левитан с чёрными глазами, полными африканской страсти? Продолжаете ли Вы получать письма от Вашей семидесятилетней соперницы и лицемерно отвечать ей? В Вас, Лика, сидит большой крокодил, и в сущности я хорошо делаю, что слушаюсь здравого смысла, а не сердца, которое Вы укусили. Дальше, дальше от меня! Или нет, Лика, куда ни шло: позвольте моей голове закружиться от Ваших духов и помогите мне крепче затянуть аркан, который Вы уже забросили мне на шею.

Воображаю, как злорадно торжествуете и как демонски хохочете Вы, читая эти строки… Ах, я, кажется, пишу глупости. Порвите это письмо. Извините, что письмо так неразборчиво написано, и не показывайте его никому. Ах, ах!

Мне Басов писал, что Вы опять стали курить. Это подло, Лика. Презираю Ваш характер.

Каждый день идут дождики, но земля всё-таки сухая.

Ну, до свиданья, кукуруза души моей. Хамски почтительно целую Вашу коробочку с пудрой и завидую Вашим старым сапогам, которые каждый день видят Вас. Пишите мне о Ваших успехах. Будьте благополучны и не забывайте побежденного Вами

Царя Мидийского.

📩 Л. С. Мизиновой
🗓 28 июня 1892 г., 4 часа утра
📍 Мелихово
------✂--------
Краткий путеводитель по Вселенной Чехова:

http://bit.ly/mizinova

Накладная на рогожи мною была получена от г. почтмейстера и вновь послана вчера. Если накладная на стекло ещё не пришла, то пусть Роман получит стекло под расписку.

Был сейчас (29 июнь, 2 ч. дня) молодой Зайцев; спрашивал, не продал ли я ещё имение. Я ответил:

— Имение покупает Янов. Решительный ответ должен прийти от него завтра в 3 часа. Если мы не сойдёмся, то я уведомлю Вас телеграммой.

Так я ему ответил. Мелихово ему очень понравилось. Очевидно, Мелихово очень хорошее имение, и жаль, что мы не запросили за него 40 тысяч или даже 50.

Был я сегодня в Ново-Девичьем. Могила отца покрыта дерном, иконка на кресте облупилась.

Про Лику ничего не знаю. Желаемой бумаги у Мюра нет. Говорят, вся вышла. Если печников не найдёте, то можно будет поискать в Москве. С печами можно и опоздать немножко, только велите старосте нанять кого-нибудь перевезти бут для печей из нашего двора на постройку. Ведь камня не хватило для печей!

А к нам солдат пришёл. Сидит у кухне…

Марии Фёдоровне поклон нижайший.

Твой А. Чехов.

В четверг вышли за почтой.

📩 М. П. Чеховой
🗓 29 июня 1899 г.
📍 Москва
------✂--------
Краткий путеводитель по Вселенной Чехова:

http://bit.ly/mpchekhova

Добрейший Александр Семёнович! Письмо Ваше я получил. Буду в Москве не ранее 4–5 июля. Когда буду на вокзале, пошлю Вам телеграммой уведомление о своём прибытии. NB: в день получения телеграммы прошу ко мне в Кудрино не раньше 7 часов вечера. Пойдём, если хотите, вместе в «Эрмитаж».

Из Москвы я Вас возьму с собой.

Будьте съ доровы. (Это я съострил.)

Ваш А. Чехов.

📩 А. С. Лазареву (Грузинскому)
🗓 30 июня 1887 г.
📍 Бабкино

Да, Вы правы: писатель Чехов не забыл актрисы Книппер. Мало того, Ваше предложение поехать вместе из Батума в Ялту кажется ему очаровательным. Я поеду, но с условием, во-1-х, что Вы по получении этого письма, не медля ни одной минуты, телеграфируете мне приблизительно число, когда Вы намерены покинуть Мцхет; Вы будете держаться такой схемы: «Москва, Малая Дмитровка, Шешкова, Чехову. Двадцатого». Это значит, что Вы выедете из Мцхета в Батум 20-го июля. Во-2-х, с условием, что я поеду прямо в Батум и встречу Вас там, не заезжая в Тифлис, и в-3-х, что Вы не вскружите мне голову. Вишневский считает меня очень серьезным человеком, и мне не хотелось бы показаться ему таким же слабым, как все.

Получив от Вас телеграмму, я напишу Вам — и всё будет прекрасно, а пока шлю Вам тысячу сердечных пожеланий и крепко жму руку. Спасибо за письмо.

Мл. Дмитровка, д. Шешкова.

Ваш А. Чехов.

Мы продаём Мелихово. Моё крымское имение Кучукой теперь летом, как пишут, изумительно. Вам непременно нужно будет побывать там.

Я был в Петербурге, снимался там в двух фотографиях. Вышло недурно. Продаю карточки по рублю. Вишневскому уже послал наложен. платежом пять карточек.

Для меня удобнее всего было бы, если бы Вы телеграфировали «пятнадцатого» и во всяком случае не позже «двадцатого».

📩 Мцхет Тифлисск. губ. Ольге Леонардовне Книппер. Дача Берга.
🗓 1 июля 1899 г.
📍 Москва

Я теряюсь в догадках. Почему Вы послали Ваше письмо в Таганрог? Откуда весь мир взял, что я живу в Таганроге? Не только Вы, но даже сахалинская канцелярия шлёт мне свои казённые пакеты в Таганрог… Не понимаю. Я в этом городе не был уже 6 лет и в последнее время даже не думал о нём. Живу я по той же Сызрано-Вяземской дороге, близ г. Алексина, и адрес мой такой: г. Алексин Тульской губ. Мы с Вами соседи.

Я Скабичевского никогда не читаю. Мне попалась недавно в руки его «История новейшей литературы»; я прочёл кусочек и бросил — не понравилось. Не понимаю, для чего всё это пишется. Скабичевский и К° — это мученики, взявшие на себя добровольно подвиг ходить по улицам и кричать: «Сапожник Иванов шьёт сапоги дурно!» и «Столяр Семёнов делает столы хорошо!» Кому это нужно? Сапоги и столы от этого не станут лучше… Вообще труд этих господ, живущих паразитарно около чужого труда и в зависимости от него, представляется мне сплошным недоразумением. Что же касается того, что Вас обругали, то это ничего. Чем раньше Вас обстреляют, тем лучше.

Где Ваша пьеса была напечатана? Я всё время путешествовал и ничего не читал. Пришлите мне оттиск.

Еще одно: не знаете ли, кто редактирует «Юридический вестник» и «Юридическую летопись»? Если знаете, то напишите. Я буду Вам очень благодарен.

Будьте здоровы.

Ваш А. Чехов.

📩 Ф. А. Червинскому
🗓 2 июля 1891 г.
📍 Богимово

Необходимая поправка. «Fin de siècle» прислали мне. Получил я вчера вечером, тремя днями позже, потому что три дня fin лежал в Серпухове. Пока одно могу сказать: формат очень мил. Книжка на вид симпатична. Сегодня вечером начну читать и на днях закачу Вам критику с глубокомысленными примечаниями.

Холера ползёт всё выше и выше, но вяло и нерешительно. Нет города, где число заболеваний в день простиралось бы до 200. Всё 7 да 8, и только в Астрахани и Баку считают десятками и в итоге подводят сотню. Газеты пишут много вздора, но в общем делают много. «Новое время» держит себя в холерном отношении прекрасно. Статьи д-ра Галанина вполне удовлетворительны. Публика в городах встревожена, да и в деревнях уже начинают уныло поговаривать насчёт холеры. Опасность преувеличена, холера не так страшна, как её малюют, но что-то гнусное, угнетающее и марающее есть в самом слове холера. Будь у болезни другое название, тогда бы меньше боялись.

Но всё-таки нехорошо. В прошлом году голод, теперь страх. Жизнь берёт много от народа, но что она ему даёт? Говорят: борись! Но стоит ли игра свеч?

Получил я проект нового Театрального общества, учреждаемого Григоровичем, Всеволожским, Савиной и проч. По-моему, совершенно лишнее общество. С Вас возьмут 100 р., а с меня 5, соберут 2137 р. 42 к. и захиреют. Функции очень неопределенные. Тон устава подхалимовский.

Вы же сообщите мне свой адрес, если уедете из Франценсбада.

У меня литературная новость. Получил я из «Русской мысли» письмо, предлагают забыть бывшее у нас недоразумение. Я ответил трогательно и обещал повесть.

Что ещё написать Вам? Вишен у нас так много, что не знаем, куда девать. Крыжовник некому собирать. Никогда ещё я не был так богат. Я стою под деревом и ем вишни, и мне странно, что меня никто не гонит по шее. Бывало, в детстве мне каждый день драли уши за ягоды.

Предхолерное знамение: птицы очень плохо несутся и почти совсем не выводят птенцов. Три гусыни у нас вылупили только трёх гусят, а у уток ничего не вышло. Куры встают с гнёзд. И это везде так. Цветы дурно всходят, и всё имеет карликовый вид. Здекауэр был прав, когда инфлуэнцу называл предтечей холеры, но статья его в «Нов. времени» немножко наивна. Можно подумать, что пишет не профессор, а какой-нибудь отставной штаб-лекарь, вроде Базарова отца.

Миша гонит меня в шею: скорей! скорей! Фрол едет на станцию! В таком случае будьте здоровы. Приезжайте поскорее и ответьте, где Вы будете жить осенью.

Ваш А. Чехов.

📩 А. С. Суворину
🗓 3 июля 1892 г.
📍 Мелихово
------✂--------
Краткий путеводитель по Вселенной Чехова:

http://bit.ly/suvorin

Многоуважаемый Исаак Абрамович, посылаю ещё одну накладную. Вещей, по-видимому, наберётся очень много, и я боюсь, что не найдётся достаточно места для их хранения и что ещё долго придётся злоупотреблять любезностью Бабакая Осиповича, разрешившего складывать их в лесном дворе. Не нанять ли какое-нибудь помещение? Помнится, Мандражи, мой прекрасный сосед, отдавал свой дом внаймы. Вот если бы можно было взять его дом месяца на два, то, мне кажется, нашлось бы место и для вещей и для меня самого; я прожил бы там до окончания постройки. Если дом ещё не занят и если можно взять его за невысокую цену до половины сентября, и если в нём можно жить, т. е. можно ручаться, что Мандражи не зарежет меня ночью, то будьте добры переговорите с Мандражи и, если условия покажутся Вам подходящими, телеграфируйте мне по адресу: Москва, Малая Дмитровка, дом Шешкова, Чехову. В телеграмме Вы укажите только число комнат и цену. Примерно так: «три комнаты цена сто». Это значит, что в доме три комнаты и что Мандражи просит за дом до половины сентября 100 р. Если найдётся таким образом помещение, то я приеду тотчас же, немедля. Могу взять с собой и прислугу, старушку, которой всё равно деваться некуда, так как мы продаем наше подмосковное имение.

Ещё раз прошу, простите, что я так варварски надоедаю Вам своими поручениями. Буду ждать ответа.

Низко Вам кланяюсь и жму руку.

Преданный А. Чехов.

Одновременно посылаю по почте растения. Передайте их Мустафе и скажите, чтобы он посадил их вечером и оттенил так, чтобы они дней десять были в тени. Верхнее растение, сахалинскую гречу, надо поливать каждый день, пока не окрепнет, а клубневые раза два в неделю. Поливать вечером. Эти растения я взял на память о нашем имении, быть может примутся. Одно из этих растений принадлежало отцу.

📩 Заказное. Ялта. Его высокоблагородию Исааку Абрамовичу Синани.
🗓 4 июля 1899 г.
📍 Мелихово

Милый и неизменно любезный сердцу моему Жан на Клязьме! Вы мне снились в прошлую ночь. Да и вообще я вспоминаю о Вас гораздо чаще, чем Вы обо мне. Студеная гора остудила Ваше сердце, и Вы имеете что-то против меня, хотя в сущности делить нам нечего, за актрисами вместе мы не ухаживаем, слава балует нас в одинаковой мере, так что температуру наших отношений Вы понизили искусственно, вопреки законам метеорологии.

Книжки Ваши получить был бы очень рад, так как я всё ещё состою самым искренним почитателем Вашего таланта и Ваших книжек. Отправьте их заказною бандеролью в редакцию «Русской мысли» для передачи мне. Если же приедете ко мне в Мелихово, то привезите сами.

Брат Иван с женой где-то в Костромской губ. Когда увижусь с ним, то передам ему о Вашем намерении прислать ему книжки. Он будет очень рад.

У нас сенокос, коварный сенокос. Запах свежего сена пьянит и дурманит, так что достаточно часа два посидеть на копне, чтобы вообразить себя в объятиях голой женщины.

Будьте здоровы, Жан. Низкий поклон и привет Вашей жене.

Ваш А. Чехов.

Суворин писал мне, что на днях приедет в Мелихово. Отчего бы и Вам не приехать кстати?

📩 И. Л. Леонтьеву (Щеглову)
🗓 5 июля 1894 г.
📍 Мелихово, Ст. Лопасня, Моск.-Кур. д.

Пишу Вам сие, милый Алексей Николаевич, в то время, когда вся Лука стала на дыбы, пускает пыль под небеса, шумит, гремит и стонет: рожает Антонида Федоровна, жена Павла Михайловича. То и дело приходится бегать во флигелёк vis-a-vis, где живут новоиспекаемые родители. Роды не тяжелые, но долгие…

Еду я в Феодосию 10-го июля. Мой адрес таков:

Феодосия, Суворину для Чехова. Черкните два словечка, а я Вам черкну, коли не ошалею от палящего зноя.

Радуюсь за Гиляровского. Это человечина хороший и не без таланта, но литературно необразованный. Ужасно падок до общих мест, жалких слов и трескучих описаний, веруя, что без этих орнаментов не обойдётся дело. Он чует красоту в чужих произведениях, знает, что первая и главная прелесть рассказа — это простота и искренность, но быть искренним и простым в своих рассказах он не может: не хватает мужества. Подобен он тем верующим, которые не решаются молиться богу на русском языке, а не на славянском, хотя и сознают, что русский ближе и к правде, и к сердцу.

Книжку его конфисковали ещё в ноябре за то, что в ней все герои — отставные военные — нищенствуют и умирают с голода. Общий тон книжки уныл и мрачен, как дно колодезя, в котором живут жабы и мокрицы.

Вы забыли у нас сорочку. Это значит, что Вы побываете у меня ещё не один раз. Охотно верю бабьим приметам и буду настаивать, чтобы они сбывались.

Смагины Ваше письмо получили. Стихотворение и до сих пор ещё производит сенсацию в Миргородском уезде. Его копируют без конца.

Воронцов (Веве) мало-помалу разошёлся и даже — о ужас! — плясал вальс. Человечина угнетён сухою умственностью и насквозь протух чужими мыслями, но по всем видимостям малый добрый, несчастный и чистый в своих намерениях. Ваше предположение о его намерении окрутить Линтварёвых «Эпохой» едва ли основательно. Он, как старый знакомый Линтварёвых, отлично знает, что у них совсем нет денег.

Идёт дождь. Симпатичный Жук ревнует Розку к добродушному Барбосу и грызётся с ним.

Наши все шлют Вам свой привет и желают ясных дней. Будьте здоровы, счастливы, и да хранят Вас небесные силы на многие лета.

Кланяюсь всем Вашим. Николая Алексеевича благодарю за поклон. Напомните ему об его обещании приехать к нам.

Ваш А. Чехов.

📩 А. Н. Плещееву
🗓 5 или 6 июля 1888 г.
📍 Сумы

Милый Алексей Максимович, сегодня я получил письмо от Капитолины Валериановны Назарьевой (Вашей поклонницы, пишущей под псевдонимом «Н. Левин» в «Биржевых вед.». Она спрашивает, где Вы, и просит Ваш портрет, чтобы поместить его в «Сочинениях» — журнале Иеронима Ясинского. То есть не у меня просит, а у Вас. Её адрес: Петербург, Надеждинская, 11, кв. 11. Два раза одиннадцать. Вот!

Затем получил я, в ответ на свой отказ, длинное письмо от Мельшина. Письмо длинное и неубедительное, но я всё же не знаю, как мне быть — писать ему ещё раз письмо или не писать.

Ну, как Вы живёте? Ваше письмо я получил вскорости после Вашего отбытия из Ялты, нового у Вас ещё ничего не было, а теперь, полагаю, есть куча всякого рода новостей, самых интересных. Был сенокос? Написали пьесу? Пишите, пишите и пишите, пишите обыкновенно, по-простецки — и да будет Вам хвала велия! Как обещано было, пришлите мне; я прочту и напишу своё мнение весьма откровенно и слова, для сцены неудобные, подчеркну карандашом. Всё исполню, только пишите, пожалуйста, не теряйте времени и настроения.

Сейчас нижегородская барыня Анна Иноземцева привезла мне первый том своих сочинений («Собрание сочинений», том первый) — и уехала, не повидавшись со мной. С портретом. Книга напечатана в Нижнем Новгороде, а потому я называю её нижегородской.

К Вам — увы! — приехать не могу, потому что мне нужно в Париж, нужно в Москву делать операцию (геморрой), нужно оставаться в Ялте, чтобы писать, нужно уехать куда-нибудь далеко, далеко и надолго… Нового в Ялте ничего нет. Жарко, но не очень. Мои — в Гурзуфе, я живу в Ялте один. Средин здоров, но был болен и довольно серьёзно. Мы два дня очень беспокоились, хотели выписывать от Вас Анатолия, но потом всё обошлось, всё стало, как было.

Черкните мне о том о сём, как живете, как пишется. Если меня не будет в Ялте, то Ваше письмо, равно как и пьесу, мне вышлют туда, где я буду. Об этом не беспокойтесь, всё будет цело и невредимо. Вернее же всего, что до 5–10 августа я буду сидеть дома.

Екатерине Павловне мой привет и нижайший поклон, а Вашего Максимку благословляю обеими руками и целую его. У нас всё благополучно. Когда Вас провожали, я был немножко нездоров, а теперь ничего. Ну, будьте здоровы, счастливы и богом хранимы.

Ваш А. Чехов.

📩 A. M. Пешкову (М. Горькому)
🗓 7 июля 1900 г.
📍 Ялта