С днем космонавтики!
Сегодня не будет рассказов🙃 просто насладимся прекрасными иллюстрациями современного словацкого художника Габриэля Гайдоша.
Космос - основная тема его фантазийных работ. Вдохновляется автор, как не трудно догадаться, сагой о звездных войнах 💫☄️
Сегодня не будет рассказов🙃 просто насладимся прекрасными иллюстрациями современного словацкого художника Габриэля Гайдоша.
Космос - основная тема его фантазийных работ. Вдохновляется автор, как не трудно догадаться, сагой о звездных войнах 💫☄️
Когда человек целеустремленный и талантливый, то счастье он может достичь. Уильям Меррит Чейз пример американской мечты, self-made man, который знал, чего хочет, шел к цели, не сворачивал, не тормозил и достиг успеха.
Чейз родился по ту сторону океана, вдали от эпицентра развития живописи - Парижа. Чтобы быть в гуще событий Чейз отправился в Нью-Йорк, но дела семейные заставили его уехать в Сент-Луис. Что там делать? Предаться унынию? Нет! Надо писать! И Чейз ни на секунду не бросал дело своей жизни. И богачи Сент-Луиса заметили его талант и решили вложиться в его развитие. Они отправили молодого художника в Европу. Уильям хотел учиться и сторонился разгульного богемного Парижа, ведь у него была цель. А развлечения Парижа, знаете ли, затягивают. Чейз отправился в Академию изящных искусств в Мюнхене. В дальнейшем он путешествовал по Италии, где смотрел на прекрасные работы Тициана и других Великих Мастеров. Это сейчас мы можем открыть интернет и увидеть любую картину в настолько хорошем разрешении, что заметим отдельные мазки кисти. А в 19 веке, чтобы увидеть роспись Микеланджело, нужно было приехать в Сикстинскую капеллу в Ватикане.
К Чейзу пришло признание по обе стороны океана. Картины с сидящими людьми его фишка. А к старости он увлекся японскими кимоно.
Чейз родился по ту сторону океана, вдали от эпицентра развития живописи - Парижа. Чтобы быть в гуще событий Чейз отправился в Нью-Йорк, но дела семейные заставили его уехать в Сент-Луис. Что там делать? Предаться унынию? Нет! Надо писать! И Чейз ни на секунду не бросал дело своей жизни. И богачи Сент-Луиса заметили его талант и решили вложиться в его развитие. Они отправили молодого художника в Европу. Уильям хотел учиться и сторонился разгульного богемного Парижа, ведь у него была цель. А развлечения Парижа, знаете ли, затягивают. Чейз отправился в Академию изящных искусств в Мюнхене. В дальнейшем он путешествовал по Италии, где смотрел на прекрасные работы Тициана и других Великих Мастеров. Это сейчас мы можем открыть интернет и увидеть любую картину в настолько хорошем разрешении, что заметим отдельные мазки кисти. А в 19 веке, чтобы увидеть роспись Микеланджело, нужно было приехать в Сикстинскую капеллу в Ватикане.
К Чейзу пришло признание по обе стороны океана. Картины с сидящими людьми его фишка. А к старости он увлекся японскими кимоно.
Анатолия Зверева называют первым русским экспрессионистом и, пожалуй, это так. Вспоминаем, что экспрессионизм это направление развившееся из импрессионизма. Если импрессионисты изображают сцены окружающей их жизни, просто как щелкая вокруг фотоаппаратом, то экспрессионисты хотят выразить express чувства и переживания.
Анатолий Зверев был очень своеобразным человеком и художником. На бумагу он выплескивал свои эмоции. Образы проходили фильтр его воспаленного разума и воображения. Зверев несколько раз лежал в психиатрических лечебницах, и на то были причины. Он всю жизнь бродяжничал, не имел постоянного места жительства, носил одежду наизнанку, так как боялся швов. Но такие люди, с нервной системой похожей на оголенные провода, часто создают шедевры. Иногда Зверева называют русским Ван Гогом. А Пикассо, познакомившись со Зверевым в Париже на его (зверева) выставке, назвал его лучшим русским рисовальщиком.
Если вы хотите познакомиться лучше с творчеством такого оригинального нашего соотечественника, приходите в его Музей AZ на 2й Тверской-Ямской 20-22
@art_painters
Анатолий Зверев был очень своеобразным человеком и художником. На бумагу он выплескивал свои эмоции. Образы проходили фильтр его воспаленного разума и воображения. Зверев несколько раз лежал в психиатрических лечебницах, и на то были причины. Он всю жизнь бродяжничал, не имел постоянного места жительства, носил одежду наизнанку, так как боялся швов. Но такие люди, с нервной системой похожей на оголенные провода, часто создают шедевры. Иногда Зверева называют русским Ван Гогом. А Пикассо, познакомившись со Зверевым в Париже на его (зверева) выставке, назвал его лучшим русским рисовальщиком.
Если вы хотите познакомиться лучше с творчеством такого оригинального нашего соотечественника, приходите в его Музей AZ на 2й Тверской-Ямской 20-22
@art_painters
Хочу написать про эту картину, потому что красиво! Во-первых, цвета: красное и золото плюс контраст с темно-темно-синим. Это традиционно для Флорентийской живописи, да и для Венецианской тоже. В общем, популярное сочетание цветов в эпоху Возрождения. Это сочетание впечатляет и сейчас - классика вечна. Во-вторых, драпировки. Это не такие объемные складки, как напишет Тициан 60 лет спустя, это уже будет объемная живопись 3D. Андреа дель Кастаньо только примеряется к объему, у него есть перспектива, и самое главное эмоции. Богородица вопрошает что-то у неба.
Эта икона алтаря одной уже не существующих церквей Флоренции совсем не похожа на икону. Эпоха Андреа дель Кастаньо это мостик между готикой и Высоким Возрождением: между плоскими иконами, где у героев есть эмоции и жесты, и Мадоннами Леонардо да Винчи. При этом разница с Высоким Возрождением, когда Мадонны, Иисусы и святые спустились на землю и стали изображаться в образе современных людей, колоссальна. Эта Дева Мария никак не выглядит как просто женщина. Действие происходит в каком-то микрокосме, эти герои не простые смертные.
Церковь, для которой был написан этот алтарный образ, уже не существует. Но картина пережила ее. Сейчас “Успение Богоматери” кисти Андреа дель Кастаньо находится в Берлинской картинной галерее.
Эта икона алтаря одной уже не существующих церквей Флоренции совсем не похожа на икону. Эпоха Андреа дель Кастаньо это мостик между готикой и Высоким Возрождением: между плоскими иконами, где у героев есть эмоции и жесты, и Мадоннами Леонардо да Винчи. При этом разница с Высоким Возрождением, когда Мадонны, Иисусы и святые спустились на землю и стали изображаться в образе современных людей, колоссальна. Эта Дева Мария никак не выглядит как просто женщина. Действие происходит в каком-то микрокосме, эти герои не простые смертные.
Церковь, для которой был написан этот алтарный образ, уже не существует. Но картина пережила ее. Сейчас “Успение Богоматери” кисти Андреа дель Кастаньо находится в Берлинской картинной галерее.
Андреа дель Кастаньо “Успение Богоматери”, 1450 @art_painters
После революции импрессионистов, казалось бы, куда двигаться живописи дальше. Художники сказали решительное “Нет!” греческим богиням и стали писать то, что они видят своими глазами. Им даже стало наплевать на перспективу, законы света и тени, анатомию, композицию и сюжеты. В это время учится и работает Анри Матисс, пока никому не известный, но в будущем революционер живописи, хозяин цвета, предводитель “диких”.
И вот он встречает других молодых художников: Дерена и Вламинка. Вместе они отдыхают на море и обсуждают, куда должна двигаться живопись. Молодые умы захвачены цветом. “Краски должны взрываться от света”, “Реализм умер. Живопись только начинается”, “Картина должна перестать быть рабом реальности” - так рассуждает эта неутомимая тройка. Считается, что Матисс стал их неформальным лидером, но просто у него получалось лучше. Матисс постиг цвет. Через несколько десятков лет Кандинский в своих лекциях напишет, что “Матисс - это краска”, это вершина того, что художник может делать с цветом. Фовисты отрекаются от объема и контуров. Они пишут цветовыми пятнами. Эти пятна чистые, яркие, насыщенные светом.
Живопись Матисса проста. Эта неспроста. «Я мечтаю об уравновешенном искусстве, полном чистоты и спокойствия, искусстве без суетных и беспокойных сюжетов,… которое могло быть дать отдых уму,… как удобное кресло дает отдых усталому человеку», - так говорил художник. Больше всего в жизни он ценил покой, но достиг его только к 70 годам…. Об этом в следующих сериях :)
И вот он встречает других молодых художников: Дерена и Вламинка. Вместе они отдыхают на море и обсуждают, куда должна двигаться живопись. Молодые умы захвачены цветом. “Краски должны взрываться от света”, “Реализм умер. Живопись только начинается”, “Картина должна перестать быть рабом реальности” - так рассуждает эта неутомимая тройка. Считается, что Матисс стал их неформальным лидером, но просто у него получалось лучше. Матисс постиг цвет. Через несколько десятков лет Кандинский в своих лекциях напишет, что “Матисс - это краска”, это вершина того, что художник может делать с цветом. Фовисты отрекаются от объема и контуров. Они пишут цветовыми пятнами. Эти пятна чистые, яркие, насыщенные светом.
Живопись Матисса проста. Эта неспроста. «Я мечтаю об уравновешенном искусстве, полном чистоты и спокойствия, искусстве без суетных и беспокойных сюжетов,… которое могло быть дать отдых уму,… как удобное кресло дает отдых усталому человеку», - так говорил художник. Больше всего в жизни он ценил покой, но достиг его только к 70 годам…. Об этом в следующих сериях :)
Больше всего в жизни Анри Матисс ценил покой. Его брак, продлившийся 40 лет, был совсем неспокойным.
Анри Матисс познакомился со своей женой Амели Прайер на свадьбе друзей. Матисс был очарован Амели, точнее одним ее жестом, когда она подала ему руку, вставая из-за стола. Художники такие впечатлительные! Амели происходила из очень родовитой и обеспеченной семьи. Она была довольно высокомерна. Конечно, она любила Матисса, но их отношения были построены по схеме “муж добивается жены каждую секунду”. Матисс писал, что за всю жизнь его жена ни разу не посмотрела на него, а он не отводил от нее взгляда. В семейной жизни были постоянные скандалы. Не могла Амели быть матерью, женой, светом очей и музой одновременно. А художнику именно это и надо.
Матиссу нужна была своя Гала, которая бы положила бы свою жизнь к его ногам. И он ее встретил. Когда мэтру было 63 года, к нему пришла по объявлению о найме секретаря простая русская эмигрантка Лидия Делекторская. Матисс разглядел ее не сразу, она была совсем не в его вкусе. Лидия по натуре была человеком щепетильным. Работая секретарем Матисса, она обустраивала его жизнь и работу с максимальным комфортом. Не этого ли хотел стареющий художник! Наконец-то судьба привела к нему женщину, для которой он стал смыслом жизни, которая даже и не знала поначалу, что он суперзнаменитый художник. Через несколько лет Амели уже не могла терпеть Лидию в их доме и поставила вопрос ребром: либо она, либо Лидия. На секундочку, когда Матисс написал портрет жены в 1907 году, Лидия еще не родилась. Матисс сказал, что Лидия ему необходима. Состоялся развод.
Матисс и Лидия были вместе 22 года. Их отношения были чисто платоническими. Как писала Делекторская: она была светом его очей, а он - смыслом ее жизни”.
Анри Матисс познакомился со своей женой Амели Прайер на свадьбе друзей. Матисс был очарован Амели, точнее одним ее жестом, когда она подала ему руку, вставая из-за стола. Художники такие впечатлительные! Амели происходила из очень родовитой и обеспеченной семьи. Она была довольно высокомерна. Конечно, она любила Матисса, но их отношения были построены по схеме “муж добивается жены каждую секунду”. Матисс писал, что за всю жизнь его жена ни разу не посмотрела на него, а он не отводил от нее взгляда. В семейной жизни были постоянные скандалы. Не могла Амели быть матерью, женой, светом очей и музой одновременно. А художнику именно это и надо.
Матиссу нужна была своя Гала, которая бы положила бы свою жизнь к его ногам. И он ее встретил. Когда мэтру было 63 года, к нему пришла по объявлению о найме секретаря простая русская эмигрантка Лидия Делекторская. Матисс разглядел ее не сразу, она была совсем не в его вкусе. Лидия по натуре была человеком щепетильным. Работая секретарем Матисса, она обустраивала его жизнь и работу с максимальным комфортом. Не этого ли хотел стареющий художник! Наконец-то судьба привела к нему женщину, для которой он стал смыслом жизни, которая даже и не знала поначалу, что он суперзнаменитый художник. Через несколько лет Амели уже не могла терпеть Лидию в их доме и поставила вопрос ребром: либо она, либо Лидия. На секундочку, когда Матисс написал портрет жены в 1907 году, Лидия еще не родилась. Матисс сказал, что Лидия ему необходима. Состоялся развод.
Матисс и Лидия были вместе 22 года. Их отношения были чисто платоническими. Как писала Делекторская: она была светом его очей, а он - смыслом ее жизни”.