Чем занимаются математики, когда мы начнем путешествовать по Солнечной системе и какие заблуждения есть в экологии — все эти вопросы стоят перед наукой сегодня.
Команда подкаста BeardyCast и эксперты Кью запустили цикл выпусков «Теории Большой Бороды», в которых обсуждают важные научные вопросы и достижения. Первый выпуск цикла с экспертом Кью Давидом Кацем посвящен математике, языку Вселенной и решению задачи о числах-близнецах.
Слушайте по ссылке прямо сейчас: https://beardycast.com/podcast/tbbt/the-big-beard-theory-352/
Команда подкаста BeardyCast и эксперты Кью запустили цикл выпусков «Теории Большой Бороды», в которых обсуждают важные научные вопросы и достижения. Первый выпуск цикла с экспертом Кью Давидом Кацем посвящен математике, языку Вселенной и решению задачи о числах-близнецах.
Слушайте по ссылке прямо сейчас: https://beardycast.com/podcast/tbbt/the-big-beard-theory-352/
Бородокаст
Математика, язык Вселенной и моё решение задачи чисел-близнецов
Как мы, возможно, решили проблему бесконечного количества простых чисел-близнецов прямо во время записи подкаста.
Наносит ли курение вред окружающей среде?
Окружающей среде вредит не столько процесс курения, сколько сами сигареты и окурки.
Немного цифр от экоблогера Дарии Грушевски:
🚬 ежегодно выбрасывается 4,5 триллиона сигаретных окурков;
🚬 38% всех собираемых отходов — это сигареты (они не разлагаются);
🚬в сигаретах содержится около 600 токсичных веществ, которые влияют на почву и воздух.
Эколог Сергей Солодов добавляет: «Вред наносят не только отходы курения, но и сама табачная отрасль. Табак выращивают на плодородных землях, отнимая их у других растений. И пусть в процентах доля табака в сельском хозяйстве не велика, в абсолютном значении она огромна — 4,3 млн га земли (2019 год).
При выращивании используется плохо механизированный труд, зачастую низкооплачиваемый. По заявлениям ВОЗ, "каждый день работник табачной сферы, который сажает, выращивает и собирает табак, может поглощать количество никотина, которое содержится в 50 сигаретах".
Сам табак обедняет почву, усваивая больше азота, фосфора и калия, чем другие сельскохозяйственные культуры. Также табачная отрасль не соответствует принципам устойчивого развития, так как оказывает негативный экономический эффект.
К 2019 году отчёты ВОЗ и Национального института онкологии США подтвердили, что общемировые экономические потери, связанные с употреблением табака, превысили 1 триллион долларов.
Также курильщики вынуждены посещать врачей чаще и расходуют больше средств из фондов медицинского страхования. К 2020 году годовые затраты российской системы здравоохранения на курильщиков составили более триллиона рублей».
Окружающей среде вредит не столько процесс курения, сколько сами сигареты и окурки.
Немного цифр от экоблогера Дарии Грушевски:
🚬 ежегодно выбрасывается 4,5 триллиона сигаретных окурков;
🚬 38% всех собираемых отходов — это сигареты (они не разлагаются);
🚬в сигаретах содержится около 600 токсичных веществ, которые влияют на почву и воздух.
Эколог Сергей Солодов добавляет: «Вред наносят не только отходы курения, но и сама табачная отрасль. Табак выращивают на плодородных землях, отнимая их у других растений. И пусть в процентах доля табака в сельском хозяйстве не велика, в абсолютном значении она огромна — 4,3 млн га земли (2019 год).
При выращивании используется плохо механизированный труд, зачастую низкооплачиваемый. По заявлениям ВОЗ, "каждый день работник табачной сферы, который сажает, выращивает и собирает табак, может поглощать количество никотина, которое содержится в 50 сигаретах".
Сам табак обедняет почву, усваивая больше азота, фосфора и калия, чем другие сельскохозяйственные культуры. Также табачная отрасль не соответствует принципам устойчивого развития, так как оказывает негативный экономический эффект.
К 2019 году отчёты ВОЗ и Национального института онкологии США подтвердили, что общемировые экономические потери, связанные с употреблением табака, превысили 1 триллион долларов.
Также курильщики вынуждены посещать врачей чаще и расходуют больше средств из фондов медицинского страхования. К 2020 году годовые затраты российской системы здравоохранения на курильщиков составили более триллиона рублей».
19 января не стало бывшего креативного директора Vogue и иконы моды Андре Леона Телли. Эксперт Кью, редактор The Blueprint Анастасия Склярова вспоминает случай из жизни Телли, который многое говорит о его статусе в модной индустрии.
Берлинский кинофестиваль, объявивший вчера полную программу, откроется фильмом Франсуа Озона «Петер фон Кант». В прокат он попадет нескоро, зато уже сегодня в кинотеатрах можно посмотреть предыдущий фильм режиссера — «Все прошло хорошо».
Почему эту картину можно назвать одной из лучших в творчестве Озона и как в своих работах французский постановщик сочетает комедию и трагедию, рассказывает шеф-редактор сайта «Искусство кино» Зинаида Пронченко.
Почему эту картину можно назвать одной из лучших в творчестве Озона и как в своих работах французский постановщик сочетает комедию и трагедию, рассказывает шеф-редактор сайта «Искусство кино» Зинаида Пронченко.
Как сформировался тренд на чай матча и что ждет напиток дальше?
Чай матча стал излюбленным напитком жителей крупных городов — и уже не удивит посетителей кофейни, появившись в меню рядом с капучино или латте. Шеф-повар Иван Дубков рассказывает, как напиток стал популярным:
«Этот тренд связан с появлением класса продуктов, которые ещё называют суперфудами: семена чиа, какао-бобы, ягоды годжи. Эти волшебные компоненты сделают кожу гладкой, а волосы шелковистыми, но это, разумеется, не точно.
В чае матча, по сравнению с кофе, меньше кофеина, уровень стимуляции ниже и плавнее. Нейтральный травянистый вкус и нежный салатовый цвет сделали матча незаменимым ингредиентом в напитках и десертах. Прибавьте к этому очарование японской культуры и эстетический церемониал и, вуаля — тренд готов.
Популярным чай матча стал в Москве в начале 2010-х с открытием кофеен Coffee Bean и веганского ресторана Fresh. Спрос и поныне активный и дальше будет усиливаться».
Чай матча стал излюбленным напитком жителей крупных городов — и уже не удивит посетителей кофейни, появившись в меню рядом с капучино или латте. Шеф-повар Иван Дубков рассказывает, как напиток стал популярным:
«Этот тренд связан с появлением класса продуктов, которые ещё называют суперфудами: семена чиа, какао-бобы, ягоды годжи. Эти волшебные компоненты сделают кожу гладкой, а волосы шелковистыми, но это, разумеется, не точно.
В чае матча, по сравнению с кофе, меньше кофеина, уровень стимуляции ниже и плавнее. Нейтральный травянистый вкус и нежный салатовый цвет сделали матча незаменимым ингредиентом в напитках и десертах. Прибавьте к этому очарование японской культуры и эстетический церемониал и, вуаля — тренд готов.
Популярным чай матча стал в Москве в начале 2010-х с открытием кофеен Coffee Bean и веганского ресторана Fresh. Спрос и поныне активный и дальше будет усиливаться».
Почему болеют люди, животные, растения и даже микробы?
Объясняет эксперт Кью, биогеронтолог-генетик Илья Соловьев:
«Следует различать неинфекционные (обусловленные средой, генотипом и фенотипом болезни) и инфекционные болезни. Все, что касается неспособности адаптироваться к внешней среде и собственной внутренней, — это следствие узконаправленного отбора фенотипов и генотипов в процессе эволюции, а болезнь — это срыв адаптационных возможностей, поэтому в дикой природе превалирует не здоровье индивида, а успешная репродукция.
Энергетически невыгодно в течение тысяч лет вырабатывать механизмы самоизлечения организма от срыва адаптации, когда можно просто отобрать успешные способы воспроизводства и каждое поколение будет более приспособлено к окружающей среде, которая весьма нестабильна. Кстати, эволюционный успех тех же бактерий обусловлен их потрясающей скоростью репродукции, а вовсе не качеством репарации, например, повреждений ДНК. Инфекционные болезни — это результат эволюции трофических сетей в экосистемах, но из них следует выделять паразитарные — особый тип экологических отношений, когда происходит взаимная адаптация. Острые и смертельные инфекции, например, сибирская язва — это хищник, а не паразит, она молниеносно убивает жертву и пожирает добычу уже мертвой.
Даже в широком смысле болезни и травмы — это результат нарушения адаптации к условиям окружающей среды. Они все очень разные, но их роднит дезадаптирующий характер изменений. Внутренняя среда организма и окружающая среда меняются постоянно, поэтому болезни появятся неизбежно, как только появится несоответствие адаптационного коридора и ниши, в которой мы, организмы, обитаем.
Исключением является разве что серповидно-клеточная анемия, которая защищает носителя мутации от малярийного плазмодия, повышая у больного вероятность выжить и дать потомство под давлением отбора на предмет устойчивости к малярии (однако такие исключения скорее подтверждают вышеизложенное)».
Объясняет эксперт Кью, биогеронтолог-генетик Илья Соловьев:
«Следует различать неинфекционные (обусловленные средой, генотипом и фенотипом болезни) и инфекционные болезни. Все, что касается неспособности адаптироваться к внешней среде и собственной внутренней, — это следствие узконаправленного отбора фенотипов и генотипов в процессе эволюции, а болезнь — это срыв адаптационных возможностей, поэтому в дикой природе превалирует не здоровье индивида, а успешная репродукция.
Энергетически невыгодно в течение тысяч лет вырабатывать механизмы самоизлечения организма от срыва адаптации, когда можно просто отобрать успешные способы воспроизводства и каждое поколение будет более приспособлено к окружающей среде, которая весьма нестабильна. Кстати, эволюционный успех тех же бактерий обусловлен их потрясающей скоростью репродукции, а вовсе не качеством репарации, например, повреждений ДНК. Инфекционные болезни — это результат эволюции трофических сетей в экосистемах, но из них следует выделять паразитарные — особый тип экологических отношений, когда происходит взаимная адаптация. Острые и смертельные инфекции, например, сибирская язва — это хищник, а не паразит, она молниеносно убивает жертву и пожирает добычу уже мертвой.
Даже в широком смысле болезни и травмы — это результат нарушения адаптации к условиям окружающей среды. Они все очень разные, но их роднит дезадаптирующий характер изменений. Внутренняя среда организма и окружающая среда меняются постоянно, поэтому болезни появятся неизбежно, как только появится несоответствие адаптационного коридора и ниши, в которой мы, организмы, обитаем.
Исключением является разве что серповидно-клеточная анемия, которая защищает носителя мутации от малярийного плазмодия, повышая у больного вероятность выжить и дать потомство под давлением отбора на предмет устойчивости к малярии (однако такие исключения скорее подтверждают вышеизложенное)».