Трамп помирил Тома и Джерри. Фотофакт

Ерунда! Вот когда Волка и Зайца помирит…

Трамп помирил Бойля и Мариотта

Трамп помирил Эльбрус и Грозный-сити

Журнал «Перець» 1982 №19. Художник С. Герасимчук

В поезде Ростов-Москва половина пассажиров — военнослужащие. Едут кто в отпуск, кто в командировку. В основном спят. Некоторые беседуют со случайными попутчиками. В Москве их встречают.

Выхожу из поезда. Вместе со мной выходит молодой парень в кепке 5.11 и Z на шевронах. На платформе его ждет пергидрольная блондинка в розовом. Она узнает его издалека, а он — не сразу. Девушка подготовилась к встрече. Девушка сделала губы.

Ну как — сделала? Надула свисток, как в видео про неудачные пластические операции, или в мемах про утиные истории. Огромные настолько, что непонятно, как она разговаривает. Я думал, в Москве уже давно такого не делают. Он приближается к ней, и на лице его недоумение: зачем? И она видит как он идет к ней, и радость сменяется страхом: не понравилось? Он спотыкается, будто сомневается, но затем радостно смеется и идет навстречу к ней. И они обнимаются.

Своя. Любимая. А что надула свисток — это мелочи. Об этом — потом.

За такую пятисотку я бы проголосовал. Я бы хотел, чтобы на деньгах моей страны на одной стороне было оружие, а на другой — цветы.

Но поскольку так не будет, то мне совершенно наплевать — Эльбрус там или Грозный-сити.

ЛЕМНЕР

Проханов выпустил свой роман практически одновременно с Пелевиным. Про Пелевина забыли сразу, а эхо скандала от «Лемнера» долго каталось по СМИ и соцсетям. По нынешним временам — вполне достижение.

Лемнером, напомню, зовут главного героя, как бы похожего на Евгения Пригожина. Похожего очень условно: он красив и вовсе не лыс, он родился в Москве, а не в Питере, он не сидел в тюрьме, он говорит по-французски. Ещё там есть некто «Светоч», собирательный образ всех силовиков, есть Иван Артакович Сюрлёнис, также собирательно отвечающий за администрацию президента и Анатолий Ефремович Чулаки, означающий совершенно конкретного Чубайса. Все они тянут Россию в разные стороны: один (Чулаки) хочет превратить её в либеральную «Россию мнимую», второй (Светоч) в Русь исконную-посконную, третий мечтает прервать постоянное качание страны из крайности в крайность. Все они пытаются использовать Пригожина-Лемнера в своих целях. Главная женская героиня романа — кремлевская гадалка Лана, с которой у главгероя и происходит бурный роман.

А ещё там есть президент Троевидов, у которого «сдобное лицо и безвольный рот», 15 двойников, а сам он находится непонятно где, а может и вовсе умер от «пёсьей мухи». Словом, шкандаль-шкандаль. Иноагенту Кашину понравилось.

Я стал читать, чтобы разобраться. А потом меня подхватил прохановский слог, его живопись, я продолжал в уверенности, что вот он — новый русский роман, если не великий, то большой во всяком случае. Но чем дальше шёл, тем больше росло недоумение, а потом и раздражение.

«Лемнера» губят две вещи. Первая - то, что это «роман идей», то есть каждый персонаж воплощает собой некую концепцию, концепции эти соревнуются, спорят, произносят огромные монологи — в общем, делают всё то, что напрочь лишает происходящее жизнеподобия. Проханов и сам уже сто раз объяснил, что главный герой романа на самом деле русская история, что трое антагонистов — три пути страны, между которыми она вечно выбирает и так далее. Заворачивать такие идеи в ткань художественного произведения даже у Толстого не всегда выходило гладко, а Александр Андреевич, при всем уважении — не Лев Николаевич.

Вторая: авторские кривляния и ерничания находятся в чудовищном дисбалансе с его же слогом.

Проханов-художник точен, когда являет читателю африканскую саванну, замершую бабочку, взрывы, которые «падают с неба, как кули», писателя Войковского (видимо, Прилепин) с «полным, свисающим тазом, круглым животом, маленькими руками и чутким, испуганным лицом», атмосферу ночёвки на позициях и ожидания боя, предчувствие смерти. Но рядом с этими, действительно прекрасно написанными сценами, соседствуют сцены зачатия Ксенией Сверчок (видимо, Собчак) «россиянина будущего» от негра, и Лемнер-Пригожин, бегущий на танки с золотым пистолетом, и те же 15 двойников с пёсьей мухой, и еще много чего совершенно за гранью вкуса, а стало быть — добра и зла.

Такого добра полно и у Пелевина, но с него спросу нет — писать он если когда-то и умел, то теперь совсем разучился. У Проханова же выходит что-то вроде позднего Михалкова, когда отдельные гениальные кадры и сцены никак не хотят складываться в гениальный фильм.

Что же касается скандала, разразившегося вокруг книги — то он не стоит выеденного яйца. Разумеется, Проханов государственник, в своем романе никак не дискредитировал ни президента (настоящий президент у него в романе прячется от врагов), ни СВО.

К сожалению, для русской литературы в глобальном масштабе это совершенно неважно.

Дамы и господа, вокалистка «Республики Фиуме».

Если вы ещё не слышали последний трек «Республики», то идите скорее слушать здесь

А новые — будут скоро.

Ольшанский в своем платном канале снова сокрушался: мол, вместо новых имен в музыке, в кино, в литературе — пустота. Мол, умерла Дайан Китон, а кто будет вместо нее? Нет никого сравнимого. Мол вот была в 20 веке великая американская литература, а что сейчас? Срам один.

В общем, я бы списал это на стандартные жалобы стареющего человека, не узнающего привычный ему мир. «Богатыри — не вы», вот это все. Всегда так было, всегда люди, перевалившие за экватор своей жизни, начинают брюзжать. Но с другой стороны, я не могу не признать, что есть в этих словах и объективная правда.

Мир в принципе стоит на двух китах: законе сохранения энергии и законе неубывания энтропии. Энергия никуда не девается, но меняет свое качество, распределяется более равномерно. Мы сжигаем бревно — огонь греет нас час, а затем его тепло рассеивается в воздухе, и вроде как оно никуда не делось, но поди найди его. А бревна уже нет. Мир находится в состоянии непрерывного разуплотнения, и кто сказал что в культуре все не устроено схожим образом?

Например, общедоступное образование принято воспринимать как безусловное благо — но вдруг и здесь работают те же механизмы? Вдруг гнозис, распыляясь между большим количеством людей, теряет в качестве, в своей плотности?

Сегодня каждый может стать музыкантом. В эпоху расцвета симфонической музыки она была непростым искусством избранных, а услышать любимую симфонию было возможно, только попав на концерт. Чтобы насладиться фортепьянной пьесой, надо было самому уметь играть на фортепиано, ну или держать для этого специального человека.

Поп-музыка была попроще, но требовала больших денежных вложений и нетривиальных технических решений. Бюджет записи одного трека (!!) группы Sisters of Mercy 1987 года составлял 50.000 фунтов — на нынешние деньги это примерно 200 тысяч долларов.

Сегодня песню можно записать за несколько сотен долларов, если есть желание заморочиться, или бесплатно у себя в спальной, если желания нет. Выложить на платформы так, что ее услышит весь мир. На Спотифае лежит 100 миллионов записей и каждый день прибавляется по десятку тысяч. Вышеупомянутые Sisters of Mercy продали 100 тысяч копий своего альбома, и он получил «золото». Сегодня столько собирает любой подросток, научившийся пользоваться музыкальным софтом. Порог входа — нулевой, демократичность полная, и потому неоткуда взяться большим звездам. Их будет много — но очень маленьких.

С литературой всё ещё печальнее. Все эти фанфики, young adult и прочее, написанное на невозможно низком уровне и распространяемое «горизонтально», как сорная трава — вот оно, «новое слово». И когда авторов заменит нейросеть, никто не просто не заметит разницы — будет лучше.

Кино долго было последним бастионом, но падет и он. Цифровизация, ИИ, «одноминутные сериалы» — все это снизит стоимость производства (а значит, порог входа) до уровня, когда это станет доступным любому. И все, никаких вам актрис с миллионными гонорарами и собственными островами. Демократия. Горизонтальные структуры.

Впрочем, если возвращаться к примеру с бревном — оно, прежде чем окончательно рассеяться, вспыхнуло ярким огнем. Так и у нас — будет гигантский катаклизм, который высвободит нужную энергию. Уж не знаю, утешит ли это вас.